Золото партии - [22]
Белые войска, разогнав выстрелами толпу, взяли под охрану здание банка, золотой запас которого составил основу печально-знаменитого колчаковского золота, следы которого не могут найти до сих пор. В тех немногих городах, которые заняла армия Колчака, адмирал собрал 8878 пудов, то есть 142 тонны золота. Часть его была истрачена на закупки оружия, а часть, жертвуя собою, Колчак вывез за границу, где его попросту украли.
В Москве царила паника, но не меньшая паника царила и в Петрограде, к которому с юга приближался с крохотной армией, наполовину составленной из гимназистов, генерал Юденич. В спешке расстреливались те, кого еще не успели расстрелять. Расстреливались и семьи. «Пусть надолго нас запомнят, если победят». Зиновьев умирал от страха. Ленин слал ему бодрящие телеграммы: вооружать рабочих и бросить на Юденича, поставив сзади пулеметы «интернационалистов», чтобы не думали об отступлении. У мобилизованных офицеров взять в заложники семьи, предупредив их, что все семьи будут расстреляны, если Юденич не будет остановлен. Расстреливать всех. Особенно всех бывших крупных военных и чиновников, невзирая на возраст. Денег у них пет, а потенциальная опасность есть. В вихре массовых убийств погибли замечательные русские флотоводцы, ученые: адмирал Скрыдлов, Иессен, Штакельберг, Бахирев и Развозов. Но перспектива крушения не могла быть компенсирована только массовыми убийствами. Принимались и другие меры.
Сначала все делалось, как обычно, по-дилетантски. К богатому когда-то заложнику, дрожавшему в ожидании расстрела, приходили с предложением о продаже недвижимости другому лицу, как правило, иностранному подданному.
Оформлялись соответствующие документы, скрепленные подписями сторон и личными печатями. То, что эта недвижимость (заводы, магазины, пароходы, железные дороги, издательства и пр.) уже национализирована, никто не вспоминал, а заложник-смертник, естественно, никаких лишних вопросов не задавал, если ему обещали жизнь за продажу уже национализированного имущества. Затем заложника расстреливали, все документы о нем изымались, и он как бы пропадал без вести. А все права на его имущество переходили к другому лицу.
Таким образом большевики планировали, говоря современным языком, войти в рынок путем приватизации чужого имущества. Если, скажем, белым удалось победить, то они в первую очередь были бы заинтересованы в быстрейшем налаживании хозяйственной жизни. Какой-нибудь завод, находящийся в частном владении, ими бы только приветствовался. Владельцем завода оказывался никому ранее не известный господин Н. Но все помнили, что этот завод принадлежал купцу Парамонову. Господин Н. показывал купчую, согласно которой купец Парамонов продал ему завод еще в 1916 году. Почему об этом никто не знал?
Коммерческая тайна. Дело в том, что бывший владелец попал в очень трудное финансовое положение и не хотел огласки. А где он сейчас? Неизвестно.
Господин Н. заявляет, что после заключения сделки он уехал из России и не видел г. Парамонова с 16-го года. Известно, какое время было. Куда всех раскидало. «Есть, однако, данные, что Парамонов был схвачен и убит большевиками со всей семьей». — «Боже мой! Какие изверги! Какой был прекрасный человек!»…
Конечно, тут неизбежно могли быть проколы, частные разоблачения.
Возможно, что пронырливые журналисты выдвинули бы смелую версию о проведении подобной операции, находили бы свидетелей, выдвигали бы предположения, что вся экономика страны находится в руках большевистских агентов. Но доказательств в большинстве случаев найти не удалось бы. Да и не разрушать же из-за этого собственную экономику! Все работает, и прекрасно. А политические убеждения владельцев — это дело второстепенное.
Чуть позднее, когда в ЧК появился отдел графологов и фальшивомонетчиков, заложников уже не беспокоили предложениями, а просто расстреливали, оформляя все нужные документы самостоятельно и на высоком уровне. Было изготовлено огромное количество фальшивых банковских книг, векселей, заемных писем, купчих с пометками, начиная с 1912 года, с подписями известнейших лиц, часть из которых уже успела умереть своей смертью, а часть была уничтожена. Причем часто такие люди уничтожались не только со всей семьей, но и с ближайшими сотрудниками, если таковых удавалось схватить.
Все это предусматривалось на случай бегства из страны и крушения режима, а поскольку большевики никогда за все время своего 74-летнего правления не были уверены в завтрашнем дне, удивляясь больше всех, что их еще не скинули, то план, естественно модернизируясь и корректируясь, существовал всегда и дожил до наших дней. Однако, к сожалению, режим не рухнул. «Почитай, нет в России ни одного дома, у которого мы прямо или косвенно не убили мать, отца, брата, дочь, сына или вообще близкого человека, — удивлялся Бухарин.. — И все-таки Феликс спокойно, почти без всякой охраны, пешком разгуливает (даже по ночам…) по Москве; а когда мы ему запрещаем подобные променады, он только смеется презрительно и заявляет: „Что? Не посмеют, пся крев!“. И он прав: не посмеют…». Удивительная страна! И вещи в ней происходили поистине удивительные! Из-за границы в Москву приходили шифровки следующего содержания: «Удалось расшифровать счет в банке Кройза и Функа (Берн) за номером В — латинское, С — латинское, триста сорок восемь пятнадцать девяносто шесть ноль ноль семнадцать, Зет — латинское, Т. Счет в 1 миллион 800 тысяч швейцарских франков принадлежит Парфенову Никодиму Пантелеевичу — акционеру общества „Кавказ и Меркурий“. Девиз счета выяснить не удалось. Керд».
Остросюжетный детектив. Малоизвестные и неизвестные факты, изложенные бывшим офицером ВВС, у которого, как и у М. С. Горбачева, в первый день путча (19 августа 1992 г.) отключили телефон. Где бы не находился президент Горбачев, кейс постоянно был при нем. Полковник Быстров по Уставу должен был умереть, но не передавать кейс в чужие руки. Порядки в бывшем 9-ом Управлении были таковы, что генерал Плеханов отобрал у своего подчиненного кейс, как-будто в этом чемодане лежали термос с чаем и бутерброды. Кейс президента, напоминавший обычный дипломат, содержал специальную аппаратуру для активизации и постановки на боевой взвод ядерного оружия и программу шифровальных команд в ракетные части стратегического назначения, включая подводные лодки.
Одним из "белых пятен" в истории Второй Мировой войны для российского читателя является морское сражение у острова Саво. Агрессивный японский адмирал Микава, еще полностью не пришедший в себя после поражения японцев у острова Мидуэй, наспех собрав соединение кораблей, нанес американцам жестокое поражение, которое американская пресса справедливо назвала "вторым Перл-Харбором". Для напоминания читателям о "первом" Перл-Харборе предлагается захватывающий материал Уолтера Лорда в прекрасном авторизованном переводе И.
Дворцовые тайны времён кардинала Ришёлье, в которые посвящён знаменитый Д’Артаньян — герой романов Александра Дюма, бледнеют в сравнении с загадками и интригами коммунистической верхушки московского Кремля.Герой новой книги Игоря Бунича подолгу службы в НКВД и КГБ выполняет многие “деликатные” поручения, результаты которых самым неожиданным образом влияют на развитие событий в Советском государстве.
Казалось бы, что прагматичный и холодный ХХ век не оставил места для романтических и дерзких морских авантюр, в ходе которых корсары потрошили бы «купцов», сжигали приморские города, лихо уходили от погони и закапывали несметные сокровища на необитаемых островах.Но это далеко не так! Корсары действовали в течение всего ХХ века.Можно не сомневаться, что полные опасностей приключения таких капитанов, как Мюллер, Нергер, Келлер и Люкнер, описанные Игорем Буничем на основе документов и мемуаров, займут достойное место в перечне книг о пиратах, созданных знаменитыми авторами прошлого, такими как Стивенсон, Мариэтт, Конан Дойль и Сабатини.
Со времен «призвания» варягов на славянские земли не утихала война пришлых правителей с покоренными народами. Порядок и какие-то основы государственности властям всегда удавалось поддерживать только с помощью жесточайшего террора и постоянными внешними войнами, чтобы отвлечь от себя лютую ненависть населения. Но когда власти приходили к выводу, что «так жить нельзя» и пытались провести мало-мальски либеральные реформы, немедленно начиналась война «всех против всех», а опрометчивый правитель уничтожался — часто вместе с государством. Глобальный характер приняла война после «нашествия» большевиков.
Конец июля — начало августа 1945 года. До конца Второй мировой войны остаются считанные дни. Завершив выполнение сверхсекретного задания — доставку первой атомной бомбы на остров Тиниан, тяжелый крейсер «Индианаполис» при возвращении на базу становится жертвой торпедной атаки японской подводной лодки, случайно обнаружившей его в океане. Более тысячи моряков оказываются в воде, сотни становятся добычей акул. В то же самое время экипаж «летающей крепости» «Энола Гей» проходит завершающий инструктаж перед первой атомной бомбардировкой Японии… Написанная на документальной основе в присущем автору захватывающем стиле книга впервые представляет российскому читателю атмосферу 10 первых дней августа 1945 года, которым суждено было стать переломными в истории человечества.
В книге анализируются армяно-византийские политические отношения в IX–XI вв., история византийского завоевания Армении, административная структура армянских фем, истоки армянского самоуправления. Изложена история арабского и сельджукского завоеваний Армении. Подробно исследуется еретическое движение тондракитов.
Экономические дискуссии 20-х годов / Отв. ред. Л. И. Абалкин. - М.: Экономика, 1989. - 142 с. — ISBN 5-282—00238-8 В книге анализируется содержание полемики, происходившей в период становления советской экономической науки: споры о сущности переходного периода; о путях развития крестьянского хозяйства; о плане и рынке, методах планирования и регулирования рыночной конъюнктуры; о ценообразовании и кредиту; об источниках и темпах роста экономики. Значительное место отводится дискуссиям по проблемам методологии политической экономии, трактовкам фундаментальных категорий экономической теории. Для широкого круга читателей, интересующихся историей экономической мысли. Ответственный редактор — академик Л.
«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.