Золото гуннов - [17]
Он, как и все менты, не очень-то жаловал не столько сами СМИ, как пронырливых да продажных журналюг, не имеющих за душой ничего святого, вечно вынюхивающих «жареные фаты да кляузничающих.
— Так вот, — продолжал начальник СУ, — в данной книге говорится, что до прихода гуннов в этих краях и южнее простиралась Русколань — первое государство русов и славян, чаще всего антами называемых. До появления гуннов оно воевало с готами. И довольно успешно. Особенно при вожде Бусе, о котором, кстати, «Слово о полку Игореве» упоминает… Готский король Винитарий смог только обманом да коварством его победить, заманив на пир и там подло убив. Кстати, вместе с сыновьями и семьюдесятью ближайшими боярами…
— Верно, верно, припоминаю кое-что… — расплылся в довольной улыбке Бородкин. — О нем, кроме «Слова», еще и историки наши, начиная с Карамзина, что-то такое-этакое писали… — покрутил он неопределенно растопыренными пальцами.
Кому-то, возможно, этот жест и непонятен, только не русским людям. Хоть и расплывчат, и замысловат, но наш родной, российский, заменяющий дефицит слов.
— Да, — был краток в подтверждении слов коллеги Андреевский и продолжил: — С появлением степняков — воевали и с ними. Но сил воевать на два фронта, как сейчас бы сказали, не было, и наши далекие прапредки решили стать союзниками гуннов.
— И стали?
— Стали. Если верить первым нашим историкам, то в армии Аттилы много было вождей со славянскими именами. О том еще Нечволодов писал… историк и писатель дореволюционной России. А Русколань в Боруссию, то есть, в лесную Русь превратилась. Это от слова «бор» — лес, — пояснил для пущей ясности. — Как раз наши лесостепные края…
— Так ты думаешь, что разрушенные крестьянами да «черными копателями» захоронения принадлежали русским либо славянским князьям?
— А почему бы и нет? — дрогнув бровью, прищурился Андреевский. — Пусть не в прямом смысле русским, но хотя бы антским, северским, что ли… Этих то, так сказать, аборигенов, мне думается, было поболе, чем пришлых степняков…
— А у Нестора в «повести временных лет» сказано, что северяне поселились в наших краях только в шестом веке… — то ли усомнился в выводах коллеги Бородкин, то ли тоже решил блеснуть историческим познаниями. — Ошибается?..
— Знаешь ли, Юрий Павлович, — усмехнулся полковник юстиции, — на заборе тоже было кое-что написано… Только баба, поверив, попробовала пощупать, да лишь занозы приобрела…
— Ну, ты скажешь! — улыбнувшись, дружески хлопнул по плечу коллегу Бородкин.
Хлопнул-то дружески, да рука оказалась тяжелой. Потому, Андреевский, поморщившись от дружеского хлопка, продолжил:
— А ты, как профессиональный аналитик, подумай: не было, не было никого — и вдруг и Поднепровье, и Подесенье, и Посулье, и наше Посемье в одночасье оказались заселены! И не просто заселены, а густо заселены славянскими племенами. Такого же не бывает!
— Спорить с этим трудно, — согласился полковник милиции. — Диалектика жизни. А против диалектики, как известно, не попрешь… А попрешь — народ насмешишь да рога обломаешь.
— То-то же… — продолжил Андреевский, возвращаясь к основной теме. — Да и в поздних документах арабских путешественников по российским краям, примерно начала девятого века, сообщается о пышных захоронениях вождей русов. Причем более пышных, чем те, о которых мы ведем речь… Впрочем, какая разница: русам или гуннам… — сделал все же оговорку Андреев. — Могли и тем и другим принадлежать. Кстати, — скривил в ироничной усмешке тонкие губы, — в девятнадцатом веке среди славянофилов в одно время модным было считать гуннов русскими…
— Как так?! — искренне удивился Бородкин.
— Да вот так… — нарочито повторил начальник следственного управления замысловатый жест коллеги пальцами. — Тут даже известный русский писатель Александр Вельтман был ярым сторонником этой гипотезы. Именно он написал и издал книгу «Аттила и Русь», в которой речь идет о четвертом и пятом веках нашей эры…
— Не читал, — простодушно признался начальник УУР.
— Не мудрено: в наших библиотеках ее не найти. Раритет! — снисходительно улыбнулся Андреевский, возвращаясь к главной теме: — Главное — это то, что погребения эти утрачены из-за нашего варварства и бескультурья, извечной жажды наживы и алчности…
— Вот тут ты в самую точку попал, — поддержал коллегу полковник милиции. — Что ни есть — в корень… в саму суть.
Тут оба полковника вышли в фойе, и разговор между ними прервался.
ГЛАВА ВТОРАЯ
ДЕТИ РУСКОЛАНИ И БОРУССИИ
Уже седмицу свирепо, прямо-таки по-волчьи, завывали ветры, посланцы Стрибога, мели метели, бушевали вьюги, недобрые слуги Зимерзлы и Позвизда. Словно рассердившись за что-то на людей, суровые боги старались завалить снегом не только избу-землянку северского воя и хранителя традиций отцов и дедов Ратши, но и все окрестные места. И неторопкую речку Руду у подошвы холма, и Темный бор за речкой, и сам Высокий холм, на вершине которого недалеко от капища Сварога — Создателя всего сущего и Отца богов — с незапамятных времен поселился род Севца.
Землянка у Ратши небольшая, есть и больше и просторнее. Но ему с родичами и этой пока хватает. Ведь разместились в ней и он с женами, и пяток его сыновей также с женами, и другой пяток еще в отроческой поре. Нашлось место и дочерям — их целый выводок. Товар, конечно, красный, но не свой — не успеешь и оком моргнуть, как разлетятся по чужим семьям, по чужим избам-землянкам. Такова по закону Сварога доля девиц-дочерей. Сыновьям отцовы стежки-дорожки топтать, род продолжать да множить, а дочерям, как птицам перелетным, по чужим древам гнезда вить, с чужих слов песни петь… Птицы по весне нет-нет, да и возвращаются к тому гнезду, откуда вылетели. Та богами устроено, уряжено. А дочери, раз выпорхнув, уже не вернутся никогда. Да то не беда, лишь бы жизнь на новом месте удалась, сложилась… лишь бы род русов рос да множился…
Две повести о сложной, но такой важной и нужной работе сотрудников милиции, основанные на реальных событиях.
Меч князя Всеволода Святославича, известного по «Слову о полку Игореве» под прозвищем «Буй-тур», вместе с частью старогородского клада, а также многими другими экспонатами и был привезен сотрудниками Трубчевского музея в Курский областной краеведческий. Привезен по просьбе коллег для устроения временной экспозиции в рамках действия федеральной программы о взаимном обмене культурными и историческими ценностями и фондами. С этого начинается запутанная детективная интрига, разворачивающаяся в двух временных пластах. При создании обложки использованы картины «Буй-тур Святославич» из серии художника Андрея Нестерова «На заре Руси» и «Сыщики МУРа» художника Олега Леонова.
Волна, поднятая контрпродуктивной и демонической личностью господина Ельцина, не останавливалась и не затухала. Она уже не была такой явственной, как осенью 1993 года, окропленная не золотом и багрянцем листопада, а кровью россиян, но по-прежнему разрушительной, антигосударственной и антинародной. Ее отрицательная энергия, как ржавчина, как агрессивная кислота, несмотря на то, что стала менее заметной, продолжала подтачивать и разрушать институты государственности, порядка, закона, и самое главное — разъедать души людей.
Исторический роман «Время бусово» рассказывает о войне между германским племенем готов, захватившими плодородные земли между Днепром и Днестром, и славянами, которые в своем стремлении освободиться от иноземного господства вступают в смертельную схватку с сильным противником. На страницах книги оживает эпоха «Великого переселения народов» с ее кровавым хаосом и разными судьбами отдельных людей, а также целых племен и народов.
О рядовых «солдатах правопорядка» — участковых инспекторах, сотрудниках уголовного розыска и дружинниках — хочется рассказать. Хочется поведать без прикрас и фантазий, сделав их героями рассказов и повестей.
Третий роман из серии «Кавказский детектив, XIX век». Дом Мирза-Риза-хана был построен в 1892 году возле центрального парка Боржоми и очень органично вписался в городской пейзаж на фоне живописных гор. Его возвели по приказу персидского дипломата в качестве летней резиденции и назвали Фируза. Как и полагается старинному особняку, с этим местом связано множество трагических и таинственных легенд. Одна из них рассказывает про азербайджанского архитектора Юсуфа, который проектировал дом Мирза-Риза-хана.
Второй детектив с участием Николая Александровича де Кефед-Ганзена и Аполлинария Шалвовича Кикодзе. Приключения на Кавказе, в Лондоне, Палестине.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Молодой белорусский историк Мечислав неожиданно находит ценный предмет – серебряную капсулу времен последнего польского короля и великого князя литовского Станислава Августа. Во время плена в одном из своих замков, король спрятал артефакт, поместив в него записку с загадкой, разгадать которую вместе с друзьями, Викой и Владимиром, берётся Мечислав. Им удается выяснить, что монарх был членом организации масонов, но в это время в расследование начинают вмешиваться незнакомцы… Книга основана на реальных фактах.
Перед вами — история «завещания» Тициана, сказанного перед смертью, что ключ к разгадке этого преступления скрыт в его картине.Но — в КАКОЙ?Так начинается тонкое и необычайное «расследование по картинам», одна из которых — далеко «не то, чем кажется»...
В книге В. Новодворского «Коронка в пиках до валета» рассказывается об известной исторической авантюре XIX века — продаже Аляски. Книга написана в жанре приключенческо-детективного романа.Аляска была продана США за 7200000 долларов. Так дешево?.. Да нет! — гораздо дешевле, если сосчитать, сколько человеческих жизней, сколько сил стоила она России! А, пожалуй, и не так дешево, если принять в расчет, сколько кроме этих 7200000 долларов рассовало американское правительство по карманам разных «влиятельных» особ, стоявших на разных ступенях царского трона.