Золото Дюка - [24]

– Да, очень милая, – согласилась Леона, – но не беспокойся за Еву. Ее кумир Дюк, а он готов для нее на все, как будто она его собственный ребенок.

Арабелла, уловив мелькнувшую на лице Леоны гордость при упоминании имени Дюка, вдруг опрометчиво спросила:

– Как ты думаешь, если Сарн не вернется, вы с мистером Дарком могли бы пожениться?

И замолчала, смутившись, что задала нескромный вопрос. Но за последние недели Арабелла сдружилась с этой женщиной, которая, хотя и была намного ее старше, стала для нее близкой подругой.

Арабелла напрасно беспокоилась, Леона спокойно ответила:

– Я не хочу загадывать на будущее. Пусть все идет своим чередом. Нужно радоваться каждому прожитому дню. И потом, у меня есть уже сын. Не забывай про Сола.

– Я никогда не смогла бы это сделать.

– Вот в это я верю. – Леона внимательно посмотрела на девушку. – Вы любите друг друга, верно?

Арабелла закусила губу и кивнула.

– Что ж, только не надо торопиться. Вы еще очень молоды. Уже не дети, но еще и не взрослые.

– Мне скоро исполнится шестнадцать, – заявила Арабелла, – а жизнь моя заполнена скучной тяжелой работой. Иногда мне кажется, я не вынесла бы, если бы не могла приходить сюда и видеть вас с Солом. – Она вздохнула. – И, конечно, папа Куртни. Он иногда выглядит таким беспомощным. Кажется, он целиком переложил Управление домом на меня. Но это несправедливо, верно?

– Нет. – Леона вспомнила, что в шестнадцать уже была женой Сарна – благодаря Роджеру Куртни.

– Ты ненавидишь его? Из-за того, что он...

Леона резко оборвала ее.

– Ты слишком любопытна. Оставь в покое мои чувства, договорились? – Глаза ее стали жесткими и холодными как лед. – Есть много разных дел помимо того, чтобы совать нос в чужую жизнь. Тебе, пожалуй, лучше вернуться в Фернгейт, иначе могут быть неприятности.

– Пожалуй, – согласилась Арабелла, – я уже давно ушла. Но мне сейчас так не хочется туда. Скоро Сол должен вернуться с рудника.

– Он не на руднике сегодня. Работает в своем сарае. Дюк привез ему из Пензанса специальные инструменты для резки, и Сол задался целью сделать несколько фигурок или украшений и продать в местном магазине. И ты знаешь, каким он становится, если его увлекает новая идея.

– Да. Ну что ж, – Арабелла встала, поправив волосы небрежным жестом, – я тогда пойду. – Она застенчиво посмотрела на Леону. – Спасибо, что ты поговорила со мной и не рассердилась по поводу нас с Солом.

Строгие красивые черты Леоны смягчились, а появившаяся на губах ласковая улыбка сразу превратила ее в привлекательную молодую женщину.

– Что толку сердиться? Все равно жизнь возьмет свое. Иди, я скажу потом Солу, что ты приходила.

Роджер нетерпеливо расхаживал по холлу, когда Арабелла вошла через черный ход из кухни. Он выглядел расстроенным и, как показалось Арабелле, был не совсем здоров. Роджер стал меньше пить после того, как уладились его финансовые дела, но напряжение, ненависть, ревность сделали свое дело, к тому же он страдал подагрой.

– Ты была, конечно, у них? – спросил Роджер, стараясь не показать виду, что это его глубоко задевает.

Она пожала плечами.

– Мне хотелось прогуляться, подышать свежим воздухом.

– Ты когда-нибудь ходишь гулять в противоположную сторону от фермы?

– Там пустынно, и я боюсь этой ужасной ямы.

– Но ее не видно с нижней поляны, к тому же она теперь надежно заделана.

– Я знаю, но... – Арабелла замолчала, потом сказала: – Почему ты задаешь мне так много вопросов, куда я хожу и зачем? Это несправедливо. Я надрываюсь на работе по дому, в кухне, чтобы ты мог получать свои любимые блюда, и я нигде не бываю – ни на балах, ни в гостях. Впрочем, вряд ли я пошла бы, даже если бы меня пригласили.

Она с отчаянием посмотрела на свое поношенное голубое полотняное платье с узкими длинными рукавами. Да, этот наряд не назовешь элегантным, недовольно решил Роджер, и она носит его уже давно. Но в его глазах дешевая ткань и поношенность платья только подчеркивали сияющую красоту падчерицы: блестящие, окаймленные пушистыми ресницами глаза, белую чистую кожу, прелестные черты лица и роскошную гриву золотистых волос. Да, она настоящая красавица! Если бы Кларисса имела хотя бы четверть от этой красоты дочери и была доброй хорошей хозяйкой, они счастливо могли бы прожить долгую жизнь вместе. Или если бы разница в возрасте с падчерицей не была столь велика... Роджер почувствовал волнение и сипло спросил:

– Почему ты не сказала мне, что тебе нечего носить? Я теперь разбогател. Ты должна была попросить, и все. – Он вынул из кармана кошелек и, достав из него несколько золотых монет, протянул ей. – Вот, можешь их потратить, как захочешь. Старый Джон пусть возьмет завтра выходной и отвезет тебя в экипаже в Пензанс.

Арабелла вспыхнула и стала отказываться:

– Но здесь очень много. Я не могу... Нам еще столько нужно сделать в доме...

– Это мое дело, – прервал он решительно, – возьми их. И делай, как я сказал. И, может быть, теперь ты улыбнешься мне? – сказал он добродушно.

Арабелла не хотела бы быть обязанной Роджеру, но радостное возбуждение от мысли, что она может потратить деньги, как захочет, возобладало, и она поблагодарила отчима, послушно сложив губы в полуулыбку. Потом напомнила: