Золото друидов - [77]

Провожающие, хирдманы и домашние Эйнара, подбадривают друзей пожеланиями удачи и богатства. Вот только пожелания эти звучат неуверенно и жалко. Скальда не оставляет стойкая уверенность, что наслышанные о цели похода, хозяева уже похоронили нежданных гостей и сейчас стараются напоследок наглядеться, чтобы потом рассказывать о безумцах сыновьям.

Под стать природе и настроению людей было и прощание Эйнара.

— Давай, племянник! Удачи тебе и твоим людям! Богатой добычи и малой крови! А лучше вообще обойтись без нее! До скорой встречи, воины! — И, наклонившись, тихонько, чтобы его слышал только конунг, добавил. — И еще, Агнар, молись всем богам, чтобы, когда ты будешь возвращаться, я все еще сидел на этой земле.

Конунг молча кивнул и крепко стиснул плечо дяди.

Лодки отчалили от берега и направляемые сильными уверенными гребками медленно двинулись вниз по реке. Вскоре они скрылись, совершенно затерялись в затянутой туманом серой дали.

Туман заполнил мир вокруг. Только темные полосы по обеим сторонам указывают путь и свидетельствуют, что они плывут по реке, а не рассекают морскую гладь. Не выспавшиеся, колобродившие до утра люди с трудом подавляют зевки. Почти не слышно разговоров. Песня, которую затянул было Коль, вышла такой жалостливой, что Торгейр сравнил ее с волчьим воем, а хирдманы недовольно запшикали. Обиженный Коль заткнулся, и дальше ладьи заскользили в полной тишине.

Однако вскоре туман спал. Из-за горизонта выглянуло намного более яркое, чем на их родине солнце. Воздух наполнился птичьим пением и стрекотом насекомых. У людей, наконец, появилась возможность оглядеться. По берегам возвышались кряжистые деревья с раскидистыми кронами, бесконечной вереницей тянулись заросли покрытых нежными зелеными листьями кустов, а узкие полосы золотистого песка так и манили погреть продрогшие в утренней мороси кости. В воде, резвясь и играя, беспрестанно мелькали серебристые стрелы вертких уклеек.

Воины оттаяли. Предприятие, в которое они так опрометчиво ввязались, уже не казалось столь безнадежным. Озабоченные лица провожающих начали выветриваться из памяти.

За этот день викингам несколько раз встречались местные. Обычно плывущие по реке на сделанных из ивовых прутьев и шкур, по мнению северян, чудовищно уродливых лодках. При виде ладей вальхи отгребали к берегу, но делали это с явной ленцой, и оттуда с интересом рассматривали идущие по реке корабли. Бросаться без оглядки и прятаться в чаще никто не спешил. Кое-где дремали на теплом песке седобородые рыбаки, а раз викингам даже довелось увидеть стайку плескающихся в воде босоногих детишек. После этого хирдманы начали рассуждать, как было бы здорово увидеть на берегу полоскающих белье женщин. Как оказалось женщины воинам нравились абсолютно разные. Нашлись даже любители смуглых и кареглазых серкландок. Ругань по этому поводу не смолкала до самого вечера.

Как всегда самым неугомонным в этом вопросе, как, впрочем, и во многих других, оказался Торгейр. Выслушав очередной красочный рассказ Забияки о красоте и предполагаемых возможностях ирландских красавиц в любви, Хьяль, наконец, не выдержал.

— Гейр. Ты слышал, как погиб Тургейс? — Скальд дождался, когда глаза хирдманов на его ладье загорятся любопытством, особенно глаза Гислы, и только тогда продолжил. — Однажды он получил от вальхской принцессы приглашение на приватное свидание с продолжением на берегу озера. Какого-то там очередного Лох. Понятно, что любой бы отнесся к такому заявлению с подозрением, но Тургейсу предлагалось прийти на встречу с дюжиной лучших дружинников. Мол де, она тут не одна такая озабоченная эта принцесса, у нее еще служанки есть. В назначенный час Тургейс, изнемогая от страсти, устремился к месту встречи, а с ним двенадцать его лучших людей. Правда, перед этим другие его люди обшарили берег вдоль и поперек. Тургейс был хоть и сумасшедший, но никак не дурак. Однако кругом было пусто, лишь на берегу устроилось ровно двенадцать дев в пышных нарядных платьях. К девам Тургейс приближаться запретил. Ну, так вот, Тургейс с ближниками, распустив охрану, чтобы не глазела, с широко раскрытыми объятиями, глотая слюну почти как вы сейчас, направляется к группе на берегу. — Хьяль для пущего драматизма выдержал продолжительную паузу. — Под платьями оказались лучшие борцы одного из местных королей, которому Тургейс успел весьма досадить. В общем, вся компания удалых любовников отправилась кормить рыб.

— Враки.

— Хм. Почему враки? У вальхов действительно хорошие борцы. Эта как их там бага. Мы все-таки больше с мечами и строем. — Вмешался в разговор Ульф. Знающий о баге не понаслышке Бьёрн одобряюще рыкнул.

— Я не про это. Ты, правда, веришь, что охрана отказалась бы от такого зрелища? Тургейс что, набирал телохранителей из скопцов?

— Хм. Если Тургейс был таким человеком, как о нем рассказывают, то любой, ослушавшийся приказа и оставшийся подсматривать, действительно стал бы скопцом, — Рассудительно заметил Ульф.

— Это конечно довод. Но при чем здесь красота местных женщин?

— Ты глуп, Гейр. Подумай, каковы женщины вальхов, если Тургейс обманулся и до последнего момента лез целоваться к какому-то волосатому мак как его там с бицепсами, что твое бедро.