Золото друидов - [43]

Шрифт
Интервал

— Воины и вожди! Вы собрались, чтобы выслушать друг друга и сообща принять решение! — Слова падали подобно камням. — Здесь пред ликом богов вы все равны, ибо все вы их дети! Перед ликом богов вы будете говорить только правду, и да покарает огонь, ветер, море и хлад того, кто солжет! Перед ликом богов вы найдете ответы на свои вопросы и обретёте истину! А сейчас внимайте, говорить будет Олав Хальвданнсон Веселый конунг из Наумсдаля!

На камень рядом со стариком взобрался молодой, не старше двадцати пяти зим, темноволосый мужчина. Олав сразу взял быка за рога, без долгих предисловий начав рассказ, как осенью у финнских берегов с трудом ушел от погнавшихся за ним нескольких чернопарусных ладей. Говорил он так страстно и образно, что Хьяль задумался, а не сочиняет ли Олав на досуге висы. Однако, несмотря на цветистые фразы, дельного ничего сказать наумсдалец не смог. Судя по всему, бежал он быстро и особо по сторонам не оглядывался.

Затем выступал умудренный жизнью убеленный временем хевдинг. Хьялю показалось, что он видел его вчера вместе с Асмундом. Но спрашивать у хмурого с перепою Старого медведя скальд как-то не решился. Сравнивая кряжистого, уверенного в себе старика с говорившим до него конунгом, Хьяль в очередной раз убедился, что длинная родословная еще не повод для бахвальства. История хевдинга чем-то напоминала их собственную. Данников-финнов основательно обобрали, а самого хевдинга попытались подстеречь на выходе из фьорда. Не вышло, старик почуял ловушку и отбился от пытавшихся взять его на абордаж ладей, заставив находников щедро умыться кровью. Закончил хевдинг несколькими краткими, но чрезвычайно емкими выражениями в адрес клятых трендов.

Следующие рассказы походили один на другой, как дети одного отца.

Разоренные усадьбы. Морские засады. Откочевавшие в тундры, чтобы не быть вмешанными в распри северян финны и … Вот только далеко не всегда на обгорелых развалинах оказывались тренды. Уже четвертый по счету рассказчик — викинг, чье лицо перечеркивал свежий, еще не заросший добром шрам, попал в ловушку, устроенную вовсе ни какими ни трендами, а старым соперником родом из Фирдира, который, кстати, на тинге отсутствует. Отбиться удалось с большим трудом и немалыми потерями.

За день подобных рассказов прозвучало немало. Зачастую причиной кровавых столкновений становилось нелепое стечение обстоятельств, подобное тому, что чуть не стравило меж собой Агнара и Кьяртана Хорька. Но во многих случаях речь шла явно о тщательно спланированных действиях, призванных раз и навсегда разрешить давние споры.

И все же большая часть осмелившихся сойтись с опасностью лицом к лицу вестландцев рубились на скользких от крови палубах длинных кораблей с уроженцами Трендалега. Кому-то даже удалось взять пленных. Над черными камнями хрипло звучали имена северных конунгов, херсиров, хевдингов, названия многочисленных фьордов и заводей Трендалега, откуда вышли на охоту черные ладьи, и любому хоть мало-мальски смыслящему в море и войне становилось ясно, что это не просто череда разрозненных набегов. Нет, тренды пришли в Финнмарк всерьез и надолго.

Когда начало темнеть и закончили говорить уроженцы Хердаланда, старик годи наконец возвестил, что рассказы продолжатся завтра, а сегодня, пряча улыбку в вислые усы, вождям и их воинам лучше хорошо отдохнуть, чтобы завтра с новыми силами приступить к решению вопросов ради, которых они проделали столь долгий путь. Седобородый жрец сам когда-то был молодым и прекрасно понимал, что все присутствующие предпочтут провести ночь, распивая пиво со старыми знакомыми и горланя непристойные песни.

Люди начали расходиться. Многие тут же сбивались в компании и стайки, обсуждая, как лучше провести предстоящую ночь.

Конунг вынырнул из бурлящей толпы позади оглядывающегося по сторонам Асмунда.

— У меня есть одно дело. Сколько займет, не знаю. Может, вообще до утра. Присмотри пока за людьми, особенно…

— Да знаю, знаю. Особенно за Торгейром. Не давать ему много пить и цеплять чужих хирдманов. Можешь на меня положиться, ничего с ними не произойдет, не беспокойся. Может, возьмешь кого с собой, конунг. Хотя бы того же Бьёрна?

— Что со мной может произойти на тинге.

— Как сказал бы Ульф: Осторожным быть должен конунга отпрыск… Ну да, как знаешь. — Асмунд с кривой улыбкой смотрел в спину уходящему конунгу, гадая как бы это выполнить его наказ, с учетом того, что этот выводок Локи уже благополучно разбрелся кто куда. Старый медведь горестно вздохнул и направился на безнадежные поиски, в глубине души сознавая, что закончатся они, скорее всего, за кубком браги у каких-нибудь товарищей по былым делам.

* * *

Уютный уголок Кьятви больше напоминал небольшой военный лагерь. Частокол заменял почти десяток стоящих кольцом здоровенных шатров, отделяющих владения конунга Агдира от окружающего пространства. Внутри круга горели многочисленные костры, сновали туда-сюда воины и слуги.

Перед Агнаром как по волшебству возник затянутый в кольчугу молодец с завязанной в хитрые косицы по обычаю южан бородой.

— Агнар Олавсон.

Бородатый, молча кивнув, провел конунга к высоченному шатру, из которого доносились голоса. Неподалеку Агнар заметил греющихся у костра двоих хирдманов Орма. Значит, брат уже здесь. Это обстоятельство значительно прибавило Агнару уверенности.


Еще от автора Алексей Александрович Грай
Клуб анонимных эйнхериев

На волне все возрастающей моды на северную мифологию и историю некоторые наши современники полюбили при случае рассуждать о приятном и единственно «достойном» посмертии в раю древних скандинавов и прочих викингов — Вальхалле. Почему-то им кажется, что там будет по-настоящему здорово, все будет бесплатно, все будет в кайф. Не отстают от них и многочисленные авторы фэнтези, герои которых чувствуют себя среди северных богов как дома, походя братаются с героями-викингами и пачками влюбляют в себя красавиц-валькирий.


Рекомендуем почитать
Закат над лагуной. Встречи великого князя Павла Петровича Романова с венецианским авантюристом Джакомо Казановой. Каприччио

Путешествие графов дю Нор (Северных) в Венецию в 1782 году и празднования, устроенные в их честь – исторический факт. Этот эпизод встречается во всех книгах по венецианской истории.Джакомо Казанова жил в то время в Венеции. Доносы, адресованные им инквизиторам, сегодня хранятся в венецианском государственном архиве. Его быт и состояние того периода представлены в письмах, написанных ему его последней венецианской спутницей Франческой Бускини после его второго изгнания (письма опубликованы).Известно также, что Казанова побывал в России в 1765 году и познакомился с юным цесаревичем в Санкт-Петербурге (этот эпизод описан в его мемуарах «История моей жизни»)


Поклонники змеи. Черная птица

Густав Эмар — признанный классик приключенческого жанра, романист с богатейшим опытом морских путешествий и опасных экспедиций в малоизученные районы Африки и Южной Америки. Он командовал пиратской бригантиной и томился в плену у индейцев Патагонии, и эти приключения писателя-авантюриста отражены в десятках блистательных романов, которые читаются на одном дыхании.В сборник вошли два романа Густава Эмара.Первый, «Поклонники змеи», — о зловещем культе Вуду, о магических обрядах и кровавых ритуалах гаитянских жрецов, которые выступили с оружием в руках против белых поработителей.Второй — о противостоянии белых поселенцев и техасских индейцев, возглавляемых отважным и жестоким вождем по прозвищу Черная Птица.Издание подготовлено по тексту 1898 года.


Том 5. Золотая лихорадка. Курумилла

В пятый том Собрания сочинений известного французского писателя Гюстава Эмара входят романы «Золотая лихорадка» и «Курумилла», продолжающие цикл романов о приключениях Валентина Гилуа и его друзей.


Пепел революции

В повести описывается промежуток с конца 1919 г. по конец 1921 г. на фоне окончания Гражданской войны в России. Человек, мало что помнящий, бежит из Москвы за страшное злодеяние, которое он случайно совершил против вождей Революции. Беглец был членом партии большевиков, но теперь ему вынесен смертный приговор и отсрочить его исполнение возможно только на Юге, где еще цепляются за последние клочки земли белые. Постепенно открывается предыстория беглеца, оказываются замешены потусторонние силы, стоящие за противоборствующими сторонами, высокая политика и простые человеческие судьбы, которые оказались раздавлены жерновами Революции.


Проклятый род. Часть 1. Люди и нелюди

«Люди и нелюди» – это первая часть романа «Проклятый род». Действие охватывает реальные исторические события: борьбу донского казачества с Крымской и Ногайской ордами, Ливонскую войну. Однако главные герои романа не царь Иван Грозный, не король Речи Посполитой Стефан Баторий и даже не лихой разбойный атаман Иван Кольцо, а простые казаки, истинные защитники Отечества и православной веры. Это повествование об извечных человеческих страстях, пороках и добродетелях, особо ярко проявляющихся в эпоху великих перемен.


Вельяминовы. Начало пути. Книга 3

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.