Золото друидов - [34]
Немаловажной в списке причин, из-за которых конунг не слишком рвался на тинг была погода. Осень уже полноценно вступила в свои права. По утрам подмораживало, и на пожухлой траве густой пеленой лежал иней. В такую пору не очень-то и хочется оставлять теплое жилище и тащиться куда бы то ни было.
Наконец ущелье закончилось, и перед путниками открылось желтеющее пожухлой травой поле. В нескольких сотнях шагов дальше поле резко обрывалась, оттуда доносилось мерное дыхание моря.
Агнар молча направил коня к берегу, хирдманы последовали за ним. На границе стихий в принципе привычные к всяческим диковинам дружинные потрясенно замерли. Кто-то даже охнул от раскрывшейся перед ними картины. Далеко, чудовищно далеко внизу, в извилистой пасти скалистого фьорда застыл целый лес парусов. Паруса даже в скудном свете осеннего солнца переливались всеми цветами радуги. Паруса огненно красные. Паруса небесно синие. Паруса зеленные, как трава, и бирюзовые, как морские волны. Паруса полосатые и паруса черные, как ночь, с вышитыми на них сказочными чудовищами и солнечными кругами. Стремясь перещеголять один другого, вожди надели на морских скакунов самые яркие и праздничные попоны. С бортов смотрят на мир ровные ряды ярко окрашенных щитов. На мачтах реют флаги десятков прибрежных родов и племен.
— Сколько же здесь людей, — зачарованно протянул простодушный Коль.
— Все побережье, мой мальчик. Все побережье. — Как обычно одним из первых в себя пришел Торгейр. — Кстати, рот закрой, а то ворон залетит.
Между кораблями и берегом нескончаемым потоком сновали шлюпки, перевозя роскошно одетую знать в блескучих украшениях, суровых воинов, демонстративно не снимавших начищенных кольчуг, любопытную молодежь — младших сыновей вождей, еще не научившихся сдерживаться и глядящих на творящееся столпотворение широко распахнутыми глазами. А еще на лодках грудами лежали бочонки с пивом, копченные окорока, пышные хлеба, связки сладкого лука и прочая снедь. На берегу все это сгружается и жители с близлежащих хуторов и деревень, видящие в этом прекрасную возможность подзаработать, грузят скарб в телеги и по узким вьющимся тропам везут наверх. Рядом с телегами идут, а кто побогаче скачут на лошадях вооруженные люди.
Хирдманы пялятся на это великолепие во все глаза, но конунг не дает задержаться надолго.
— Хорош глазеть, дел невпроворот. Асмунд, подгони их.
— Вперед, турсовы дети!
Дальше их путь лежит мимо поля тинга. Земля здесь уходит вниз, будто вдавленная ударом гигантского молота. На самом дне вверх поднимается небольшой холм. Даже отсюда видна узкая полоса ступенек ведущая на вершину, увенчанную громадной, черной, как ночь, каменной плитой. Плита зовется «престолом», с нее говорят годи и люди, чье мнение что-то значит для решения назревшего вопроса. По сторонам от холма на ступенчатых возвышенностях может разместиться не одна тысяча человек. Агнар бывал однажды на большом тинге. Он тогда стоял рядом с отцом, в самом низу, у подножия холма годи. Вокруг шумел людской океан и сколь он ни оборачивался вокруг никак не мог разглядеть, где кончается это море человеческих голов.
С поля тинга широкая тропа ведет к скалистому берегу, где темным пятном выделяется частокол Святилища. По легенде первую жертву здесь принес сам Всеотец, когда вместе с братьями богами ступил на землю, высадившись из гигантской ладьи. Одни говорят, что та ладья была так велика, что не было возможности ввести ее во фьорд, где сейчас качаются на воде десятки кораблей. Другие рассказывают, что ей и не надо входить во фьорд, ведь борта ее как раз достигали скалистого берега. А некоторые сказители и жрецы повествуют, что именно здесь боги выстругали из дерева первых людей, и отсюда началось расселение людей сначала по северу, а потом и по всему миру. О том, правда последнее утверждение или нет, спорят даже сами жрецы, но, как бы то ни было, для Вестланда это место давно является центром истории. Местом, где раз в несколько лет проводится большой тинг, который еще иногда называют конунг тингом, главным тингом или тингом капитанов.
Громада стен Святилища потрясает даже отсюда. Несколько человеческих ростов в высоту они нависают над простершейся внизу бездной. Над частоколом темнеют высокие башни. В бревенчатом теле стен единственное слабое место — одна прореха. Да и то, как сказать, прореха ли — широкие и массивные ворота возьмет не всякий таран.
В Святилище запрещено входить простым смертным. Даже вождям, что наиболее близки к богам, за эти стены вход заказан. С ними говорят на ровной вытоптанной площадке перед воротами. Только люди, решившие отдать жизнь службе богам, могут испросить разрешения войти в ворота, проведя три дня и три ночи без еды и воды перед порогом Святилища. Если их верность будет принята и на восходе четвертого дня створки отомкнутся, обратного пути не будет. В тот же день они принесут клятвы и отныне смыслом их жизни станет служба богам. Еду и подарки сюда везут со всего побережья. Каждый вождь встанет на защиту святыни, если настанет такая нужда. Пока же подмога спешит на выручку, святилище способно оборонить себя само. Стены его высоки и крепки, а большинство здешних жрецов больше привычны к мечу, чем плугу. Так повелось, что уже не одно столетие сюда уходят в надежде обрести вожделенный покой уставшие от ратных трудов воины.
На волне все возрастающей моды на северную мифологию и историю некоторые наши современники полюбили при случае рассуждать о приятном и единственно «достойном» посмертии в раю древних скандинавов и прочих викингов — Вальхалле. Почему-то им кажется, что там будет по-настоящему здорово, все будет бесплатно, все будет в кайф. Не отстают от них и многочисленные авторы фэнтези, герои которых чувствуют себя среди северных богов как дома, походя братаются с героями-викингами и пачками влюбляют в себя красавиц-валькирий.
Густав Эмар — признанный классик приключенческого жанра, романист с богатейшим опытом морских путешествий и опасных экспедиций в малоизученные районы Африки и Южной Америки. Он командовал пиратской бригантиной и томился в плену у индейцев Патагонии, и эти приключения писателя-авантюриста отражены в десятках блистательных романов, которые читаются на одном дыхании.В сборник вошли два романа Густава Эмара.Первый, «Поклонники змеи», — о зловещем культе Вуду, о магических обрядах и кровавых ритуалах гаитянских жрецов, которые выступили с оружием в руках против белых поработителей.Второй — о противостоянии белых поселенцев и техасских индейцев, возглавляемых отважным и жестоким вождем по прозвищу Черная Птица.Издание подготовлено по тексту 1898 года.
В пятый том Собрания сочинений известного французского писателя Гюстава Эмара входят романы «Золотая лихорадка» и «Курумилла», продолжающие цикл романов о приключениях Валентина Гилуа и его друзей.
В повести описывается промежуток с конца 1919 г. по конец 1921 г. на фоне окончания Гражданской войны в России. Человек, мало что помнящий, бежит из Москвы за страшное злодеяние, которое он случайно совершил против вождей Революции. Беглец был членом партии большевиков, но теперь ему вынесен смертный приговор и отсрочить его исполнение возможно только на Юге, где еще цепляются за последние клочки земли белые. Постепенно открывается предыстория беглеца, оказываются замешены потусторонние силы, стоящие за противоборствующими сторонами, высокая политика и простые человеческие судьбы, которые оказались раздавлены жерновами Революции.
«Люди и нелюди» – это первая часть романа «Проклятый род». Действие охватывает реальные исторические события: борьбу донского казачества с Крымской и Ногайской ордами, Ливонскую войну. Однако главные герои романа не царь Иван Грозный, не король Речи Посполитой Стефан Баторий и даже не лихой разбойный атаман Иван Кольцо, а простые казаки, истинные защитники Отечества и православной веры. Это повествование об извечных человеческих страстях, пороках и добродетелях, особо ярко проявляющихся в эпоху великих перемен.
«— Мама, кто живёт за морем?— За морем… живут боги, великие сидхе. Вечно резвятся они в золотых садах Яблочного Эмайна, не зная ни старости, ни печали. А за нижнем морем — царство фоморов, чёрных повелителей смерти.— А кто живёт за границей холмов?— Люди.— А они добрые или злые?— Пока ещё не определились».Сеттинг: древние Скандинавия, Ирландия, Суоми. Столкновение пантеонов, в том числе с ранним христианством.Много сложных незнакомых слов вроде «хирд», «скир», «нойд» и так далее. В качестве сносок вынесены в основном те, что я считаю лежащими за гранью пассивного словаря среднего интеллигента.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.