Золото для индустриализации. Торгсин [заметки]

Шрифт

Интервал

Осокина Е. А. За фасадом «сталинского изобилия»: Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации, 1927–1941. М., 1998 (1-е изд.), 2008 (2-е изд.).

Анализ советской историографии см.: Кульчицкий С. В. Внутренние ресурсы социалистической индустриализации СССР (1926–1937). Киев, 1979. Анализ советской и западной историографии дан в статье: Осокина Е. Источники и методы обеспечения форсированной индустриализации в СССР. Статья написана в рамках проекта Института российской истории РАН по созданию многотомной истории России. Готовится к публикации.

Millar J. Soviet Rapid Development and the Agricultural Surplus Hypothesis // Soviet studies. Vol. 22. № 1. P. 77–93; Mass Collectivization and the Contribution of Soviet Agriculture to the First Five-Year Plan: A Review article // Slavic Review. Vol. 33. № 4. P. 750–760; Ellman M. Did the Agricultural Surplus Provide the Resources for the Increase in Investment in the USSR during the First Five-Year Plan? // Economic Journal. Vol. 85. P. 844–863. Дебаты см.: A Debate on Collectivization. Was Stalin Really Necessary? [Запись устного обмена мнениями между Алеком Ноувом и Джеймсом Милларом 10 ноября 1975 г. в Дюкском университете] // Problems of Communism. XXXV. 1976. P. 49–62); Millar J. R. The Agricultural Surplus Hypothesis: A Reply to Alec Nove // Soviet Studies. 1971. Vol. 23. № 2. P. 302–306; Nove A. The Agricultural Surplus Hypothesis: A Comment on James R. Millar’s Article // Soviet Studies. 1971. Vol. 22. № 3. P. 394–401; Nove A. A Reply to the Reply // Soviet Studies. 1971. Vol. 23. № 2. P. 307–308; а также: Morrison D. J. A Critical Examination of A. A. Barsov’s Empirical Work on the Balance of Value Exchanges between the Town and the Country // Soviet Studies. 1982. Vol. 34. № 4. P. 570–584. Важную роль в западных дебатах сыграли работы советского экономиста А. А. Барсова: Барсов А. А. Баланс стоимостных обменов между городом и деревней. М., 1969; Он же. Нэп и выравнивание экономических отношений между городом и деревней // Новая экономическая политика: Вопросы теории и истории / Под ред. М. П. Кима. М., 1974. Из новейших исследований см.: Allen R. C. Farm to Factory. Reinterpretation of the Soviet Industrial Revolution. Princeton; Oxford, 2003. Русский перевод: Аллен Р. С. От фермы к фабрике: Новая интерпретация советской промышленной революции. М., 2013.

Получение всесоюзного статуса означало, что Торгсин должен был развернуть работу на территории всего Советского Союза.

Гражданскими предприятиями золотодобывающей промышленности называли те, где, в отличие от ГУЛАГа, не применялся труд заключенных.

Хотя факт использования ценностей в качестве средства платежа был завуалирован обменом ценностей на «деньги» Торгсина.

Создатели электронного архива не предусмотрели поисковое слово «торгсин». Без помощи Криспина Брукса, который уже проделал большую часть поисковой работы для собственного исследования, мне пришлось бы просматривать сотни интервью, чтобы найти упоминания о Торгсине.

Наркомат торговли был создан в 1924 году на базе Комиссии по внутренней торговле (Комвнуторг) при СТО СССР. С 1925 по 1931 год был объединен с Наркоматом внешней торговли в единый Наркомат внешней и внутренней торговли СССР. В 1931 году в связи с введением всесоюзной карточной системы внутренней торговлей стал заниматься Наркомат снабжения, а внешней – Наркомат внешней торговли СССР. В 1934 году в связи с подготовкой отмены карточной системы на базе Наркомата снабжения были созданы Наркомат пищевой промышленности и Наркомат внутренней торговли. В 1938 году Наркомат внешней торговли, который с 1931 года существовал отдельно, был объединен с Наркоматом внутренней торговли в единый Наркомат торговли.

Мосгорторг – Московское объединение предприятий торговли.

Российский государственный архив экономики (РГАЭ). Ф. 4433. Оп. 1. Д. 3. Л. 150.

Это удалось лишь отчасти. Параллельно с Торгсином иностранцами занимались «Интурист», Инснаб, «Отель», Сектор валюты и международных расчетов Наркомфина и, конечно, ОГПУ. Хотя у каждой из этих организаций была своя специализация в работе с иностранцами, будь то экскурсионное или гостиничное обслуживание, определение порядка валютных расчетов или политический надзор, в деятельности каждой из них были и элементы валютной торговли. Руководство Торгсина считало себя монополистом в деле внутренней валютной торговли и болезненно реагировало на валютную конкуренцию других ведомств.

Во втором квартале 1931 года в Торгсине было 17 контор: Московская, Ленинградская, Архангельская, Владивостокская, Новороссийская, Евпаторийская, Одесская, Херсонская, Николаевская, Мариупольская, Батумская, Бакинская, Потийская, Тифлисская, Таганрогская, Ейская и Феодосийская (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 15).

Акционерное общество «Совторгфлот» было создано в системе Наркомата путей сообщения СССР в июле 1924 года постановлением Совета труда и обороны СССР. Создание Совторгфлота являлось частью процесса государственной централизации, проходившего в тот период, и положило начало новой советской отрасли – морскому транспорту. В ведение Совторгфлота перешли суда разных ведомств, порты, судоремонтные предприятия и учебные заведения, связанные с подготовкой кадров для морского и речного флота.

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 4. Л. 83; Д. 8. Л. 5.

Интересное описание Петровки и ее торговой жизни в годы нэпа приводит Г. В. Андреевский в книге «Повседневная жизнь Москвы в сталинскую эпоху. 1920–1930-е» (М., 2003. С. 22–25).

Условия продажи, ассортимент, круг покупателей, цены и порядок расчетов в Торгсине обсуждались 21 августа 1930 года на совещании в Наркомфине (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 3. Л. 3–4).

Первоначальная (август 1930 года) формула расчета цен в Торгсине включала оптовую цену, акциз (налог) и накладные расходы (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 3. Л. 4). Налог на ювелирные изделия превышал 40 % (Там же. Л. 165).

Ленинградский областной государственный архив в г. Выборге (ЛОГАВ). Ф. 1154. Оп. 1. Д. 4. Л. 1 об.

На 1 ноября 1931 года в магазине было 15 тыс. антикварных и художественных вещей (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 1. Д. 13. Л. 13).

См. протокол совещания в Наркомфине от 21 августа 1930 года по вопросу о порядке продажи иностранцам предметов старины и искусства. Круг покупателей Торгсина Наркомфин согласовывал с НКИД и ОГПУ (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 3. Л. 3–4).

Инснаб – специальная контора Государственного объединения розничной торговли (ГОРТ) по снабжению иностранных специалистов и рабочих продовольствием и промышленными товарами – была создана в 1931 году в связи с введением в стране карточной системы. У Инснаба были свои магазины, парикмахерские, фотоателье и ателье мод и другие предприятия, которые должны были обслуживать семьи иностранных специалистов, приехавших работать в СССР по контракту. В 1932 году Инснаб был передан Торгсину, а прекратил свою работу 1 июля 1935 года в связи с отменой карточной системы в СССР. См. постановление СНК от 8 июня 1935 года «О ликвидации Всесоюзной конторы по снабжению иностранных специалистов и рабочих Инснаб» (Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 5446. Оп. 16а. Д. 346). Подробно о снабжении иностранных специалистов и иерархии государственного снабжения первой половины 1930-х годов см.: Осокина Е. А. За фасадом «сталинского изобилия».

Удивительно, как взгляды руководителей учреждения могут изменить его роль в истории. Под водительством Г. Я. Сокольникова в период реформы червонца первой половины 1920-х годов Наркомфин был ярым защитником легального валютного рынка в противовес запретительной позиции руководителей Госплана и ВСНХ. Подробно об этом см.: Голанд Ю. Валютное регулирование в период НЭПа. М., 1998.

Услуги Торгсина по снабжению советских судов загранплавания оплачивались по безналичному расчету Совторгфлотом. Советские моряки, ходившие в загранрейсы, а также их семьи получали товары из Торгсина и индивидуально, по специальным документам, которые Совторгфлот выдавал им в счет их валютной зарплаты. Таким образом, и в этом случае валюта как средство платежа была обезличена.

В навигацию 1931 года ожидалось прибытие морским путем в Ленинград 15 тыс. туристов (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 1. Д. 4. Л. 7 об.).

В официальных документах того времени рубли, несмотря на их неконвертируемость, именуются валютой (советской). Видимо, чтобы не было путаницы, о какой валюте идет речь, финансовые органы называли иностранную валюту «эффективной», или сокращенно «эффективы», тем самым признавая ее фундаментальное отличие от рубля, который, стало быть, признавался валютой неэффективной.

Появившиеся в 1931 году валютные чеки Госбанка выпускались в червонцах достоинством 5, 10 и 25 рублей. Купить их могли только иностранцы в Госбанке или по поручению Госбанка в обмен на валюту, при необходимости их можно было обменять на совзнаки или иностранную валюту. В качестве платежного средства чеки принимались наравне с иностранной валютой. Чеки были именные. Срок действия чека для размена его на валюту был один год со дня его продажи Госбанком. См. Положение о травелерс-чеках Госбанка, утвержденное 24 сентября 1931 года (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 59, а также Д. 4. Л. 83).

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 59 и об.

Там же. Л. 83; Д. 8. Л. 32 и об.

О нарушениях свидетельствуют письма Наркомфина. РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 32 и об.

Там же.

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 5. Л. 116.

Там же. Д. 8. Л. 32. Исключение составляли продукты, табак и другие необходимые предметы повседневной жизни. На них счета с погасительными штампами не составлялись, но стоимость этих товаров вычиталась из вывозимой суммы валюты в виде прожиточного минимума.

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 4. Л. 83. Прожиточный минимум для иностранцев, видимо, был отменен осенью 1932 года, что было частью более широкого процесса ослабления валютных ограничений.

Там же. Д. 88. Л. 50.

Там же. Д. 3. Л. 80.

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 3. Л. 97.

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 55–56, 63.

По валютным переводам, поступавшим в СССР через Красный Крест и Бюро по инправу, Наркомфин СССР в сентябре 1931 года установил, что с перевода до 100 долларов разрешалось перечислять на Торгсин только до трети суммы. Норма перечислений на Торгсин падала по мере возрастания суммы годового перевода. С перевода от 300 до 500 долларов разрешалось перечислять на Торгсин только около четверти, а с перевода от 5000 долларов и выше только 7 % суммы (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 61).

Там же. Л. 90, 91.

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 89.

Протокол межведомственного совещания при Секторе валюты и международных расчетов НКФ СССР. РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 55–56.

Там же. Л. 63.

Только 21 октября 1932 года приказом Наркомата снабжения СССР торговое обслуживание дипкорпуса перешло от рублевого Инснаба валютному Торгсину. Появились специальные элитные магазины Торгсина, обслуживавшие дипломатических работников. Так в Торгсине формировалась иерархия простых и элитных валютных магазинов (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 26. Л. 165).

Приказ № 2 Наркомвнешторга от 4 января 1931 года. ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 1. Д. 5. Л. 2; Д. 7. Л. 7.

Национализация недр, фактически провозглашенная с приходом к власти большевиков, была законодательно закреплена декретом о недрах от 30 апреля 1920 года. По этому декрету государству принадлежало монопольное право вести разработку полезных ископаемых, включая и золото. Постановлением Президиума ВСНХ 22 февраля 1918 года был создан Главный золотой комитет (Главзолото). Установлена государственная монополия на скупку золота и других ценных металлов 15 января 1918 года. Все старатели и золотопромышленные предприятия были обязаны сдавать государству добытое золото по фиксированной цене 32 руб. за золотник (4,26575 г) 96-й пробы. По декрету СНК от 23 июня 1921 года «О распределении добытого золота и платины» золото в сыром виде и слитках не могло быть предметом скупки, обработки, распределения или обмена организаций и частных лиц, а подлежало сдаче Наркомфину (Черносвитов Ю. Л., Затулкин Н. И. Золотопромышленное законодательство СССР, его особенности, история и ближайшие проблемы // Золотопромышленность СССР (1-ый Всесоюзный золотопромышленный съезд). М.; Л., 1927. С. 102–122).

Постановление ВСНХ от 12 января 1918 года установило государственную монополию на торговлю благородными металлами. Действовал закон о спекуляции 1918 года, по которому под страхом лишения свободы как минимум на 10 лет и конфискации всего имущества запрещались продажа, покупка и даже хранение золота, как «сырого», так и в слитках и монетах. Постановление ВСНХ от 17 февраля 1918 года запрещало также торговлю золотыми изделиями из золота 56-й пробы и выше. Декрет «О реквизициях и конфискациях», который запрещал хранение всех видов золота (сырого, в слитках, монетах и изделиях), вышел 17 октября 1921 года (Там же. С. 102–122).

Декрет СНК «О реквизициях и конфискациях» от 13 апреля 1920 года и постановление СНК «О порядке реквизиции и конфискации благородных металлов, денег и ценностей, медицинского и фармацевтического имущества, об осуществлении права реквизиции и конфискации Народным комиссариатом просвещения, таможенными учреждениями, Военным и Морским ведомствами» от 13 июля 1920 года (Декреты Советской власти. Т. 8. М., 1976. С. 41–48; Т. 9. М., 1978. С. 213–222).

1 золотник = 4,26575 г; 1 русский фунт = 0,40951241 кг.

Согласно постановлению конфискации подлежали все деньги «независимо от их образцов».

Новая экономическая политика хотя и сохранила государственный контроль за золотом, но ослабила валютную монополию. Первые признаки валютной либерализации видны в «Положении о золотой и платиновой промышленности», принятом 31 октября 1921 года. Оно допускало более широкое развитие частной инициативы в золотом промысле, оставляя, однако, незыблемым принцип государственной монополии на владение продукцией: под страхом судебной ответственности частный сбыт сырого золота, его обращение внутри страны и вывоз за границу были запрещены. Последующие декреты (особенно декреты СТО от 6 марта 1923 года и СНК от 23 сентября 1924 года, а также декрет ЦИК и СНК от 10 апреля 1925 года) легализовали хранение и обращение сырого золота. Обработанное золото, которое называлось благородным металлом, разрешалось к обращению только при наличии клейма. Декрет ЦИК и СНК от 17 июля 1925 года разрешил торговлю фондовыми и валютными ценностями. Более строгие правила действовали в пограничной полосе для предотвращения нелегального вывоза золота из страны. Постановление ЦИК и СНК от 6 июня 1924 года запрещало хранение и торговлю золотом и другими валютными ценностями в 50-верстной пограничной зоне (Сапоговская Л. В. Золото в политике России (1917–1921) // Вопросы истории. 2004. № 6. С. 13–47; Голанд Ю. Валютное регулирование в период НЭПа. М., 1998).

В числе наиболее важных были резолюция от 20 октября 1922 года об операциях с ценными бумагами, закон от 15 февраля 1923 года о валютных операциях и декрет от 19 апреля 1923 года об экспорте валюты и валютных переводах из-за границы. Более подробно об этом см.: Голанд Ю. Указ. соч.

Декрет также разрешил вывоз за границу золота в изделиях и слитках на сумму до 50 рублей.

На практике этот запрет не соблюдался. Организации использовали иностранную валюту при расчетах друг с другом (Голанд Ю. Указ. соч. С. 92). Видимо, и люди в частных сделках не соблюдали этот запрет. Однако, по закону, в отличие от Торгсина, платежи в золоте и валюте внутри страны в период нэпа относились к запрещенным операциям.

До революции червонцем («червонный» – красный или золотой) называлась золотая монета, равная 10 руб. В советское время червонец как денежная единица существовал с конца 1922-го до 1937 года и сыграл ключевую роль в денежной реформе, проведенной Наркомфином СССР в 1922–1924 годах. В момент введения червонцы частично обеспечивались драгоценными металлами и устойчивой иностранной валютой по курсу на золото, но главным образом легко реализуемыми товарами и ценными бумагами. Червонец, внедрение которого активно поддерживалось государством, стал вытеснять обесцененные совзнаки из обращения. В феврале 1924 года, когда устойчивость червонца не вызывала сомнений, правительство издало декреты о прекращении выпуска совзнаков (их хождение было прекращено к июню 1924 года), а также о введении в обращение государственных казначейских билетов, то есть новых советских денег. Десять новых рублей приравнивались к сильному устойчивому червонцу. Одновременно Наркомфин, который проводил денежную реформу, резко ограничил эмиссию денег и кредитование предприятий государственного сектора, а также принял меры по снижению цен на продукцию государственной промышленности. Эти жесткие меры стали испытанием для государственного сектора экономики и для населения. Но благодаря им Наркомфин добился бездефицитного госбюджета, привел в относительное соответствие объемы денежного обращения с товарным оборотом, добился выравнивания цен на промышленные и сельскохозяйственные товары и расширения на этой основе общего товарооборота. Достигнутое равновесие было, однако, хрупким. Уже с 1925 года начали нарастать негативные процессы, направляемые Госпланом. Наркомфин был обезглавлен и скомпрометирован арестами ведущих экономистов. Начался возврат к безудержному кредитованию и росту эмиссии денег, опережавшей рост товаров в обращении. Начало форсированной индустриализации далее подтолкнуло эмиссионный курс Госплана. Негативные тенденции в сочетании с чрезвычайными мерами во время кризиса хлебозаготовок привели в 1928 году к обвалу рубля. Хотя в качестве денежной единицы червонец просуществовал до 1937 года, регулирование, а затем планирование цен привели к крушению червонного обращения в ходе инфляции в конце 1920-х – первой половине 1930-х годов. Подробно об этом см.: Русский рубль. Два века истории. М., 1994; Голанд Ю. Указ. соч.

В конце 1922 года нарком финансов Г. Сокольников, видя в царской золотой монете конкурента червонцу, предложил снова, как в период «военного коммунизма», запретить хранение золотых монет (Голанд Ю. Указ. соч. С. 91).

В стране работали официальные государственные валютные биржи, а также «черная биржа» – стойки и палатки на рынках, где маклеры покупали и продавали золотые монеты и валюту. Кроме того, при товарных биржах в Москве, Ленинграде и Харькове работали вечерние фондовые биржи, в быту их называли «американками». На них не распространялись ограничения, действовавшие на официальных биржах, в результате люди могли обменять здесь более крупные суммы в золоте и валюте. Хотя «американки» работали легально, в периоды репрессий против биржевиков власти включали их в «черную биржу» (Голанд Ю. Указ. соч. С. 99).

Скупкой золота и драгоценных камней по поручению Наркомфина занимались Московский, Харьковский, Грузинский и Туркменский торги (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 3. Л. 26).

В отличие от частных лиц, регулирование валютных операций организаций, учреждений и предприятий в период нэпа было более жестким, хотя в первой половине 1920-х годов они и имели гораздо больше валютной свободы, чем в 1930-е. Под контролем торгпредств – монополия внешней торговли сохранялась – они сами вели свои экспортные и импортные операции, причем немалая часть разрешений на внешнеторговые операции (почти четверть в 1925 году) выдавалась не централизованно, а на местах. Для внешнеторговых операций организации и предприятия имели собственные валютные средства. Валюта поступала от их экспорта. Ее можно было также купить на валютных биржах и «американках». Хотя здесь действовало ограничение: только кредитные учреждения, союзы кооперативов и органы Наркомфина и Наркомата внешней торговли могли покупать и продавать валюту на внутреннем рынке без специального разрешения. Государственные и кооперативные организации на каждую покупку валюты внутри страны должны были иметь лицензию Особого валютного совещания Наркомфина. Выдача лицензий была одной из мер регулирования валютных аппетитов юридических лиц. На практике предприятия находили способы обойти это ограничение. Не имея лицензий на покупку валюты, они добывали ее через валютных маклеров. Предприятия должны были держать валюту внутри страны на счетах Госбанка или других банков, у которых было разрешение на валютные операции, а с 1923 года им разрешалось иметь валюту и за границей на счетах торгпредств или зарубежных корреспондентов Госбанка. По своему желанию предприятия могли свободно продать на внутреннем рынке имевшуюся у них валюту, хотя сначала обязаны были предложить ее для покупки Госбанку. Платить в иностранной валюте разрешалось только при расчетах с организациями, находившимися за границей. На практике, однако, это требование нарушалось: при внутренних взаимных расчетах предприятия и организации расплачивались и иностранной валютой.

Главное отличие методов валютной интервенции Госбанка от методов Наркомфина заключалось в том, что он продавал золотые монеты по твердой цене в соответствии с номиналом, а иностранную валюту по официальному обменному курсу, в то время как агенты Наркомфина покупали и продавали их по рыночной цене (Голанд Ю. Указ. соч. С. 133).

В Госбанке интервенции проводил валютно-фондовый отдел. За них отвечал Г. Аркус.

Лев Волин родился в 1887 году. Закончил юридический факультет Петроградского университета. До революции работал в золотодобывающей промышленности. После революции был сотрудником ВСНХ и Госплана. Весной 1921 года он послал свои предложения об оздоровлении денежной системы в Совнарком Ленину, оттуда они попали в Наркомфин. В 1922 году Волин перешел работать в Валютное управление Наркомфина (Голанд Ю. Указ. соч. C. 132).

Несмотря на осведомленность о действиях Особой части Наркомфина, ОГПУ спорадически проводило огульные аресты валютных спекулянтов, разрушая положительные тенденции, созданные в результате валютных интервенций, и сея панику на вольном рынке. Среди арестованных оказывались и агенты Особой части Наркомфина.

До 1931 года учет статистики народного хозяйства в СССР велся по хозяйственным годам, которые начинались 1 октября. По истечении 1929/30 хозяйственного года был добавлен особый квартал (октябрь – декабрь 1930), а с 1931 года учет стали вести по календарным годам, которые начинались 1 января. Здесь и далее обозначение типа 1925/26 означает хозяйственный год, тогда как 1925–1926 – календарные годы.

С июля 1925 года в разрешенную к вывозу за границу сумму в 300 рублей стали включать не только валюту, но и червонцы. Были ограничены валютные траты организаций (Голанд Ю. Указ. соч. С. 104).

Голанд Ю. Указ. соч. С. 107, 125, 130.

РГАЭ. Ф. 2324. Д. 788. Л. 115. Решение о выпуске советских червонцев в виде золотых монет, аналогичных царской золотой 10-рублевой монете, было принято осенью 1922 года, но оно носило символический характер, как подтверждение идеи возврата к золотому стандарту и возможности в будущем обменять бумажные червонцы на золотые. Для продажи населению Госбанк и Наркомфин чеканили в основном царские монеты. Летом 1923 года Сокольников предлагал чеканить золотые советские червонцы для валютных интервенций на рынке, и это предложение было принято Политбюро. Но вскоре он передумал, решив, что население будет больше доверять царским червонцам, а также из опасения, что масштабный выпуск советских золотых червонцев негативно скажется на доверии к бумажным червонцам (Голанд Ю. Указ. соч.; Он же. Дискуссии об экономической политике в годы денежной реформы 1921–1924. М., 2006).

Голанд Ю. Указ. соч. С. 107, 125, 130.

Творцы денежной реформы пытались сделать червонец сильным не только внутри страны, но и на мировом рынке, превратить его в конвертируемую валюту. Весной 1924 года котировки червонца появились на биржах за рубежом. С 1925 года СССР расплачивался червонцами за торговые операции с восточными соседями. Червонцы попадали за границу также контрабандным путем или легально с советскими гражданами, которые до июля 1925 года могли вывезти неограниченное количество червонцев. Чтобы поддержать престиж своей валюты, Госбанк скупал за рубежом значительные суммы предложенных к продаже червонцев. «Выкуп» червонцев, к которым за границей особого интереса не было, работал на улучшение финансового образа СССР, но требовал траты значительных валютных средств государства (Голанд Ю. Указ. соч. С. 99–100).

Подробно об этом см. главу «Зачем Сталину был нужен Торгсин».

Из-за плохого урожая 1924 года к весне на внутреннем рынке повысились цены на зерно и сельскохозяйственную продукцию. Для того чтобы погасить инфляцию, был значительно увеличен импорт муки, сахара, товаров потребления и сырья для их изготовления. Покупая за границей, государство пыталось насытить избыточный спрос внутри страны и привести цены в равновесие. Однако резкое увеличение импорта привело к ощутимому снижению валютных резервов страны. Для покрытия дефицита внешней торговли Госбанк только за май – июнь 1925 года продал в Лондоне золота на 20 млн рублей (Голанд Ю. Указ. соч. С. 103).

Там же. С. 107, 131.

Кроме того, местные власти были лишены права выдавать лицензии на ведение импортных операций юридическим лицам. Организации теперь были обязаны сдавать все валютные поступления в Госбанк, их право распоряжаться валютой со своих счетов было ограничено (Там же. С. 127–128).

Голанд Ю. Указ. соч. С. 120, 125–127; Мозохин О. ВЧК – ОГПУ. На защите экономической безопасности государства и в борьбе с терроризмом. М., 2004. С. 206.

По состоянию на 10 апреля 1926 года, по данным ЭКУ ОГПУ, по всей стране было арестовано 1824 человека, изъято ценностей на 544 тыс. рублей (Мозохин О. Указ. соч. С. 208).

Осенью 1923 – зимой 1924 года с санкции Политбюро ОГПУ провело репрессии против «валютных спекулянтов» и «черной» биржи. Однако в марте 1924 года по настоянию Наркомфина Политбюро потребовало от ОГПУ прекратить репрессии, так как они подрывали устойчивость червонца (Там же. С. 204–205).

Голанд Ю. Указ. соч. С. 128.

Четвертого февраля 1926 года Политбюро обязало СТО всемерно сократить расходы на валютную интервенцию (Мозохин О. Указ. соч. С. 207).

Решение Политбюро было формально оформлено постановлением ЦИК и Совнаркома 9 июля 1926 года (Голанд Ю. Указ. соч. С. 146–148).

Расправа с Волиным в довольно спокойном 1926 году имела политические корни. Через него подбирались к Сокольникову, который в декабре 1925 года на XIV съезде партии выступил против Сталина. Цепочка обвинений от Волина должна была привести к уничтожению Сокольникова, недаром в официальных выступлениях черную биржу поминали как «дитя Сокольникова». Но, как считает Юрий Голанд, нужного компромата тогда получить не удалось. В начале 1926 года Сокольникова сняли с поста наркома финансов СССР, но на этом пока дело и кончилось.

Голанд Ю. Указ. соч. С. 148.

ЭКУ ОГПУ боролось против несанкционированных действий УГРО и милиции, которые без согласования с ОГПУ проводили аресты валютчиков, срывая агентурные разработки (Мозохин О. Указ. соч. С. 213).

Там же. С. 222–223.

См., например, решения Политбюро от 25 января 1931 и 19 декабря 1932 года (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 9. Л. 105, 134).

Булгаков М. А. Мастер и Маргарита. Глава 15. Сон Никанора Ивановича. Булгаков начал писать свой роман в 1928-м и работал над ним до 1940 года.

Г. В. Костырченко пишет об этом в книге «Тайная политика Сталина: Власть и антисемитизм» (М., 2003). Он ссылается на свидетельство бывшего сотрудника Экономического отдела московского представительства ОГПУ М. П. Шрейдера, который лично принимал участие в подобных мероприятиях (С. 109).

О «долларовой парилке» пишет Вальтер Кривицкий, сам сотрудник ОГПУ в 1930-е годы (Кривицкий В. Я был агентом Сталина. М., 1998. С. 85).

Постановления о расстреле «валютчиков» см.: РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 9. Л. 39–40; Мозохин О. Указ. соч. С. 215–216 со ссылкой на ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 8. Д. 633. Л. 1–10.

Особое внимание привлекали дачи – традиционные места тайников. Об истории государственного кладоискательства см.: Мозохин О. Указ. соч. С. 217–219, 221.

Вопрос о золоте в начале 1930-х годов постоянно был в повестке заседаний Политбюро. Работали комиссии Политбюро по золоту. Первого ноября 1931 года на заседании Политбюро доклад «О золоте» делал сам Сталин. По этому докладу Политбюро уполномочило комиссию по увеличению золотых ресурсов страны принять все необходимые меры для быстрейшего увеличения золотых ресурсов СССР (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 11. Л. 33).

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 5. Л. 101.

Аналогичные сообщения поступили, например, из Киева, Ленинграда, Тифлиса и Крыма (Там же. Д. 8. Л. 89).

Там же. Д. 8. Л. 48; Д. 4. Л. 110.

До появления Торгсина в СССР была организация, которая, наряду со старательским золотом, скупала бытовое золото у населения в обмен на товары. По постановлениям СТО от 11 января и 21 июня 1929 года в районах приисков работали скупочные пункты и «золотые магазины» акционерного общества «Союззолото». Осенью 1929 года золотоскупка Союззолота работала в девяти городах Сибири и Дальнего Востока. Почему Политбюро вместо развития операций Союззолота решило отдать Торгсину монопольное право на скупку бытового золота? Решение, видимо, было продиктовано ведомственной принадлежностью. Союззолото объединяло предприятия золотодобывающей промышленности и входило в структуру Главцветмета, промышленного объединения, отвечавшего за добычу цветных металлов, которое, в свою очередь, находилось в ведении Наркомата тяжелой промышленности. В 1933 году Союззолото было преобразовано в Главзолото в составе Наркомтяжпрома. Главной функцией Союззолота была разработка месторождений, а не торговля. С появлением Торгсина магазины Союззолота, а затем Главзолота, локализовались. Они продавали товары на приисках в обмен на старательское золото, добытое сверх плана. Торговля в магазинах Союззолота на приисках напоминала торгсиновскую, даже цены на товары там были такие же, как в Торгсине (РГАЭ. Ф. 8153. Оп. 1. Д. 1. Л. 65; Ф. 8154. Д. 106. Л. 91 и об.).

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 26. Л. 162.

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 11. Л. 44.

Постановление № 1123 СНК СССР от 10 декабря 1931 года «О предоставлении Всесоюзному Объединению „Торгсин“ права производства операций по покупке драгоценных металлов (золота)» (ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 12а. Д. 698. Л. 1).

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 90.

Паритет (равенство) между червонцем и золотом выражался золотым содержанием червонца, которое было определено в 7,74234 г чистого золота.

Булгаков М. А. Мастер и Маргарита. Глава 28. Последние похождения Коровьева и Бегемота.

100

Подробно о принципах снабжения населения в 1930-е годы см.: Осокина Е. За фасадом «сталинского изобилия».

101

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 12а. Д. 698. Л. 8.

102

Видимо, это правило не всегда соблюдалось. В апреле 1933 года Валютная комиссия СНК вынуждена была повторить запрет. К решению прилагался список населенных пунктов, где Торгсину запрещалось работать (РГАЭ. Ф. 5446. Оп. 14а. Д. 827. Л. 2, 5).

103

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 26. Л. 162.

104

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 26. Л. 161.

105

О дальнейшей судьбе Е. В. Курлянда узнать не удалось.

106

Не случайно основная масса партийцев в руководстве и на местах встретили предложение Ленина о переходе к новой экономической политике в штыки, а количество самоубийств среди партийцев резко выросло в годы нэпа.

107

Идея о фазовом социально-экономическом развитии советского общества, где кризисы сменялись вынужденными рыночными, полурыночными или квазирыночными реформами, была высказана и исследована Бирмингемской научной школой, особенно Робертом Дэвисом. См., например: Davies R. W. Crisis and Progress in the Soviet Economy, 1931–1933. L., 1996.

108

По данным Юрия Голанда, валютные интервенции обоих ведомств, Госбанка и Наркомфина, с декабря 1922-го по февраль 1924 года показывают, что продажа золотых монет населению превысила их покупку государством на 19 млн руб. (по номиналу), а с учетом иностранной валюты превышение продаж над покупкой составило примерно 37,7 млн золотых руб. В то же время (январь, 1924) свободные от обязательств золотовалютные ресурсы Госбанка, по данным члена его правления З. Каценеленбаума, составляли всего лишь 130–140 млн рублей (Голанд Ю. Указ. соч. С. 94).

109

Goland Yu. Currency Regulation in the Nep Period. P. 1274.

110

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 133. Л. 18, 141–143; Внешняя торговля. 1936. № 1. С. 5.

111

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 21. Л. 22.

112

Там же. Л. 20–22.

113

Авторы плана сформулировали эту мысль политически корректно: «…должно отвергнуть версию о возрастающей кривой пятилетнего плана Торгсина как неверие в то, что вторая пятилетка улучшит положение трудящихся масс в 2–3 раза» (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 21. Л. 20).

114

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 5. Л. 193.

115

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 12. Л. 239; Д. 26. Л. 34–39; Д. 66. Л. 29, 110; Д. 105. Л. 19; ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 16. Л. 32. Только немногие наиболее крупные центры – Москва, Ленинград, Киев, Харьков – имели по несколько магазинов Торгсина в одном городе, а в остальных случаях действовало правило «один магазин на город». Исходя из этого, цифра 1500 торговых точек в августе 1933 года, видимо, лишь слегка превышает число населенных пунктов, охваченных торгсиновской торговлей.

116

Данные о росте числа магазинов Торгсина см.: РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 12. Л. 239; Д. 23. Л. 122; Д. 26. Л. 34–39; Д. 66. Л. 29, 110; Д. 105. Л. 19; ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 14а. Д. 825. Л. 1, 4; ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 16. Л. 32.

117

В соответствии с опубликованными итогами работы Торгсина пиком развития его торговой сети стал ноябрь 1933 года – 1526 торговых точек по стране (Внешняя торговля. 1936. № 1. С. 5).

118

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 14а. Д. 834. Л. 2.

119

Список контор Торгсина на июнь 1931 года см.: ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 2. Л. 15; на весну 1932 года: ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 1. Л. 8; на весну 1933 года: РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 63.

120

Историю развития Московской, Ленинградской и Западной контор Торгсина см. в приложении.

121

Из Северо-Кавказской выделилась затем самостоятельная Азово-Черноморская контора.

122

Об истории развития Торгсина в Средней Азии см. приложение.

123

В 1930-е годы Казахстан именовался Казакстаном. В то время административно он входил в состав РСФСР. Правда, руководители Торгсина порой путались. Так, председатель Торгсина Сташевский в декабре 1932 года ругал уполномоченного Торгсина в Средней Азии Шилова за плохую работу Казакской конторы, на что тот справедливо заметил, что эта контора, как автономная, подчиняется не Среднеазиатскому представительству, а непосредственно Москве (Центральный государственный архив Республики Узбекистан (ЦГА РУз). Ф. 288. Оп. 1. Д. 3. Л. 7).

124

«Песня о Родине» («Широка страна моя родная…») поэта Василия Лебедева-Кумача и композитора Исаака Дунаевского.

125

Управление уполномоченного Торгсина в Средней Азии существовало с 13 ноября 1932 года до 5 октября 1934 года. Среднеазиатское представительство курировало Узбекскую, Туркменскую, Таджикскую и Киргизскую конторы, а также торговые точки в Каракалпакии.

126

ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 62. Л. 92.

127

См., например, письмо председателя Правления Торгсина М. И. Шкляра в Экономический отдел ГПУ Свердловска, датированное ноябрем 1931 года (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 2. Л. 26).

128

ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 3. Л. 53а. Менее детальные и обстоятельные доклады о валютном потенциале Северо-Западного региона (Псков, Карелия и др.) см. в архиве Торгсина в Выборге: ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 5. Л. 107 об., 108 об., 123.

129

В связи с предполагаемым открытием магазина Торгсина в г. Чуст инспектор Лукерин писал: «Сельское население Чуста, в отличие от городского населения других пунктов, имеет менее тенденций и возможностей к накоплению золота в изделиях, тем более, повторяем, что зажиточное население своевременно раскулачено» (ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 3. Л. 53а).

130

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 32. Л. 4.

131

ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 90. Л. 58–59. Донесения по другим районам в связи с предполагаемым открытием в них торгсинов см.: ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 63. Л. 26–27 и 27 об.

132

ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 2. Д. 3. Л. 1.

133

Там же. Оп. 1. Д. 12. Л. 21.

134

Там же. Л. 43.

135

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 51. Л. 27.

136

Там же. Д. 2. Л. 37–38.

137

Там же. Д. 41. Л. 22.

138

Там же. Д. 98. Л. 59.

139

Вот лишь несколько примеров: «В открытых в августе точках в Рыбачьем и Кочкоре за октябрь месяц было привлечено валютных ценностей на 300 руб., в Сазановке за 10 дней на 57 руб. и в Покровке за 10 дней 77 руб., то есть в среднем в день по 9 руб. при ежедневных торговых расходах в среднем по 133 руб. в день или в 15 раз больше против поступивших ценностей, не говоря о колоссальных накладных расходах в связи с большой отдаленностью этих торгточек, от 250 до 400 км, от Центральной базы (г. Фрунзе) и железной дороги» (ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 62. Л. 91).

140

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 11. Л. 134; Д. 12. Л. 120; Д. 15. Л. 177. Торгсин продавал товары внутри СССР, но считался экспортной организацией, так как торговал на валютные ценности и снабжался товарами экспортного качества.

141

Так, 3 ноября 1931 года именно Политбюро разрешило «золотые», а 24 ноября 1932 года «серебряные» операции в Торгсине (Там же. Д. 11. Л. 44; Д. 14. Л. 17).

142

Упоминание о директиве и письме см.: РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 38. Л. 1 об.

143

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 13. Л. 61.

144

Там же. Д. 15. Л. 158–159.

145

См., например: Там же. Л. 159; Д. 13. Л. 88; Д. 14. Л. 63, 69; Д. 15. Л. 16, 173–174.

146

«Интурист» должен был заниматься «транспортировкой иностранных туристов», «Отель» – ведением гостиничного хозяйства. Этим организациям запрещалось открывать свои магазины и рестораны вне гостиниц, дабы не конкурировать с Торгсином (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 4. Л. 74; Д. 17. Л. 138).

147

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 14. Л. 19, 25.

148

Там же. Д. 11. Л. 49; Д. 12. Л. 34.

149

ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 3. Л. 45 и об.

150

В своих постановлениях они объясняли подчиненным комитетам партии и местным советам, что планы Торгсина – это государственное задание, обязывали выделять Торгсину лучшие помещения и кадры, запрещали отзывать торгсиновских директоров на военные сборы и «кампании помощи селу» (ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 76. Л. 18, 19, 93 и об.).

151

ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 3. Л. 16.

152

Там же. Л. 1, 8, 16, 19 и об., 41, 47, 51.

153

Типичность этой истории подтверждают донесения других инспекторов Правления. См., например: РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 5. Л. 184, 289; Д. 15. Л. 118, 162; Д. 71. Л. 102.

154

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 2. Л. 32–33.

155

Там же. Л. 33 об.

156

ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 22. Л. 54.

157

В период создания Торгсина его Правление состояло из председателя (М. И. Шкляр), четырех замов (Ю. С. Бошкович, И. Я. Берлинский, В. К. Жданов, М. Н. Азовский) и помощника председателя (Т. И. Анисимов). Весной 1932 года Берлинский стал заведовать посылочными операциями; Бошкович – антикварными и золотыми (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 7. Л. 3; Д. 19. Л. 213).

158

В аппарате контор Торгсина постоянно работали плановый (планово-финансовый) сектор и бухгалтерия, а также общий сектор или секретариат. По мере развития Торгсина в его конторах появились сектора проверки исполнения, коммерческий сектор, который в свою очередь разделился на спецотделы по виду товаров – текстильно-трикотажный, обувной, меховой, продовольственный (в наиболее развитых конторах он далее делился на хлебофуражный и мясожировой отделы), разных товаров, стройматериалов, химико-фармацевтический и др.

159

Создание межрайонных баз в 1933 году преследовало цель приблизить руководство к торговым точкам. В результате этой реформы сложилась «кустовая» организация магазинов. «Куст» состоял из головного универмага, который являлся центром межрайонной базы, а также подчиненных ему магазинов, скупочных пунктов, складского и транспортного хозяйства. Снабжение товарами, кредитование, транспортное обеспечение, планирование и отчетность осуществлялись через головной универмаг. «Кустовая» организация обернулась бедствием для зависимых магазинов, так как головные предприятия в первую очередь обеспечивали свои нужды.

160

К концу деятельности Торгсина в 1935 году его структура специализировалась и разветвилась. Центр в Москве включал руководство (председатель и его замы, консультанты, старшие инспектора и референты); управление делами (общая часть, группа расчета, хозчасть, секретная, юридическая части, экспедиция и резерв); товарные отраслевые спецконторы (продовольственная, разных товаров, текстильно-трикотажная, обувная, меховая, портовая), а также контору внутреннего снабжения и транспорта, сводно-плановый и валютно-финансовый сектора, а также главную бухгалтерию. Периферийная сеть Торгсина состояла из порядка сорока областных, краевых и республиканских контор. При областных конторах работали товарные базы. Кроме того, в структуре Торгсина были Центральная база и База бриллиантов в Москве, а также Импортная база в Ленинграде. В административно-управленческом аппарате Торгсина летом – осенью 1935 года работали 906 человек, а в торговой сети 11 555 человек (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 158. Л. 25–27).

161

К нему перешли валютные торговые функции, которые ранее выполняли Совторгфлот, Мосторг, ГУМ, Главцветметзолото, Востокзолото, «Интурист» и «Отель».

162

В магазинах Торгсина работали приписные кассы Госбанка. Торгсин оплачивал их работу, но кассиров присылал Госбанк. Госбанк должен был также обеспечивать Торгсин приемщиками ценностей. На периферии из-за недостатка кадров это правило нарушалось.

163

Биографии заместителей председателя Торгсина смотри в приложении.

164

Не считая кратковременного исполнения обязанностей председателя Правления Г. И. Мустом (август – ноябрь 1934 года).

165

Сведения о М. И. Шкляре взяты из его автобиографии 1923 года, написанной при подаче заявления о принятии на учебу в Социалистическую академию, а также личного листка по учету кадров 1933 года и регистрационного бланка члена КПСС, заполненного при обмене документов в 1954 году (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 100. Личные дела на руководящих работников номенклатуры ЦК). Эти документы появились в периоды разной политической конъюнктуры. Они позволяют увидеть, как менялось изложение фактов, и оценить достоверность информации. Однако, поскольку основной источник информации о Шкляре один – сам Шкляр, то возможны неточности и ошибки, утаивание фактов, самовосхваление и другое субъективное искажение информации.

166

Шкляр состоял членом Бунда несколько месяцев, с сентября 1917 до апреля 1918 года, но тем не менее, по его словам, добился откола от партии «левых элементов».

167

Исследования, основанные на материалах ОГПУ, свидетельствуют о том, что сотрудники «органов» при переходе на хозяйственную работу получали специальные задания, главным образом по ведению экономического шпионажа за границей. ОГПУ также командировало своих сотрудников на хозяйственную работу при получении заказа от промышленной организации. См., например, исследование С. В. Журавлева об операции, проведенной военной разведкой и ОГПУ в 1922–1927 годах, по добыванию технологии вольфрамового производства для развития электротехнической промышленности в СССР: Журавлев С. В. «Маленькие люди» и «большая история»: Иностранцы московского Электрозавода в советском обществе 1920-х – 1930-х гг. М., 2000. С. 45–96.

168

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 11. Л. 71.

169

U. S. National Archives (NARA). Record Group (RG) 84. Records of Foreign Service Posts. Diplomatic Posts. USSR, vol. 420, 1934. «Conversation with Mr. X, an Official of a Berlin Bank, Actively Interested in Financing Russian Trade».

170

Сам Шкляр объяснял свой уход переводом на другую «руководящую» работу (Государственный архив Смоленской области (ГАСО). Ф. 1425. Оп. 1. Д. 1. Л. 24).

171

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 70. Л. 3.

172

Там же. Д. 30. Л. 41.

173

Центральный государственный архив Московской области (ЦГАМО). Ф. 3812. Оп. 1. Д. 1. Л. 31.

174

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 13. Л. 12. Секретные фонды государственных организаций и учреждений создавались с санкции правительства для «помощи руководящим работникам». Постановление СТО от 13 февраля 1926 года является наиболее ранним из найденных мной официальных директив о создании секретных фондов. Средства из секретных фондов шли на дотации в специальных столовых и буфетах, пособия на лечение и отдых на курортах, оплату книжных абонементов, элитное жилищное строительство и пр. Использование секретных фондов сопровождалось множеством злоупотреблений. Ненасытное руководство пополняло их даже из кредитов, оборотных средств, прибылей и отчислений нижестоящих организаций. Перерасход секретных фондов сделался столь угрожающим, что руководство страны вынуждено было ввести строгие ограничения и наказывать виновных. О секретном фонде Наркомторга СССР см.: РГАЭ. Ф. 8043. Оп. 11. Д. 74. Л. 145; Осокина Е. А. Иерархия потребления. С. 68–70.

175

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 30. Л. 41.

176

Совсиньторг – Всесоюзное экспортно-импортное объединение по торговле с Синьцзяном (Западный Китай). Объединение продавало текстиль, сахар, металл, нефтепродукты, обувь, спички, силикаты, сельскохозяйственные машины, техническое оборудование, а покупало в Китае шерсть, хлопок, шелк, скот и другие продукты сельского хозяйства. Головная контора располагалась в Москве по адресу Ильинка, 6.

177

Имя Шкляра, например, отсутствует в энциклопедическом словаре российских спецслужб «Разведка и контрразведка в лицах» (М., 2002).

178

Россия также хранила золото за рубежом на счетах Государственного банка (более 140 млн золотых рублей), но это золото в Россию не вернулось.

179

Тоннаж золота здесь и далее рассчитан на основании следующих данных: тройская унция золота (31,103477 г) до 1934 года стоила 20,67 доллара, в то же время установленный советским правительством обменный курс составлял 1 руб. 94 коп. за 1 доллар США. Это значит, что в рублевом эквиваленте мировая цена золота составляла 1 руб. 29 коп. за 1 г чистоты.

180

По мнению В. И. Новицкого, бывшего чиновника Государственного банка в Петрограде, а позже товарища министра финансов в правительстве Колчака, а также британского историка Дж. Д. Смили, который опирался на данные Новицкого, золотой запас России на 1 января 1914 года составлял 1,695 млрд рублей. Он превышал запас Великобритании (эквивалент 800 млн рублей) и Франции (эквивалент 1,5 млрд рублей). По мнению М. В. Бернацкого, бывшего профессора политэкономии Петроградского университета и министра финансов во Временном, третьем коалиционном, правительстве, золотые ресурсы на хранении Государственного банка России на 1 июля 1914 года составили 1,5997 млрд золотых рублей и уступали по величине только Банку Франции (Russian Public Finance During the War. New Haven, 1928. Р. 438; Novitzky V. Russia’s Gold Reserve // Russian Gold: A Collection of Articles and Newspaper Editorials Regarding the Russian Gold Reserve and Shipments of Soviet Gold. New York, 1928. Р. 9–11; Smele J. D. White Gold: The Imperial Russian Gold Reserve in the Anti-Bolshevik East, 1918–? (An Unconcluded Chapter in the History of the Russian Civil War) // Europe-Asia Studies. 1994. Vol. 46. № 8. Р. 1318).

181

Царское правительство вывезло золота на 638,5 млн рублей в Великобританию через Архангельск и в Канаду через Владивосток для получения кредитов в Великобритании. Временное правительство для получения военных кредитов вывезло золота в Швецию на сумму 4,85 млн рублей (Smele J. D. Op. cit. P. 1319).

182

До Первой мировой войны практически все золото хранилось в Государственном банке в Петербурге. Во время войны, при угрозе немецкого наступления на столицу, часть золотого запаса империи была перевезена в глубинку, в Самарское отделение Государственного банка. После прихода к власти большевиков в низовьях Волги вспыхнул антисоветский мятеж чехословацкого корпуса. Спасая золото, большевики перевезли его из Самары в Казань. По одним сведениям, «казанский запас» составлял порядка 652 млн рублей (Smele), по другим (Новицкий, Бернацкий) – около 634 млн рублей. Вскоре Казань пала. Большевики, поспешно эвакуируясь, не успели перевезти золото. Оно попало в руки Комитета членов Учредительного собрания (Комуч, или «Самарская учредилка») – эсеровского правительства, утвердившегося в Самаре в июне 1918 года после захвата города белочехами. Вместе с Комучем золотой запас переехал в Уфу, где власть оказалась в руках Уфимской Директории, коалиции Комуча и Сибирского правительства, а в результате военного переворота и власть, и золотой запас перешли в руки Верховного правителя Колчака. Колчак потратил на покупку военного снаряжения и нужды своего правительства более 195 млн рублей золотом. Кроме того, часть золота, находившегося в распоряжении Колчака, была захвачена во время транспортировки во Владивосток одним из его «строптивых вассалов» атаманом Семеновым (42,2 млн рублей) и оказалась в Чите. Семенов отказался вернуть золото Колчаку и потратил его на свои нужды. Часть «казанского запаса» была потеряна при авариях и украдена во время перевозок. Отступая под натиском Красной армии, Колчак вместе с золотом покинул Омск, но доехал только до Нижне-Удинска. Там, поверив обещаниям союзников, что ему будет гарантирован проезд во Владивосток с белочехами, он перешел из своего эшелона, покинув золото, в поезд чешского полка. Этот поезд под флагом союзников доехал до Иркутска, где белочехи, покупая себе проезд до Владивостока, передали Колчака эсеровскому правительству. Вскоре после того, как власть в Иркутске перешла в руки большевиков, Колчак был расстрелян. Остатки «казанского запаса» в Иркутске были переданы большевикам. Всего большевикам удалось вернуть из «казанского запаса» золота на сумму 409,5 млн рублей. Подробно о судьбе золотой казны Российской империи – сюжет заслуживает приключенческого романа – и тратах большевиков в первые годы советской власти см.: Васильева О. Ю., Кнышевский П. Н. Красные конкистадоры. М., 1994; Smele J. D. Op. cit. P. 1317–1347; Кузнецов В. В. По следам царского золота. СПб., 2003; Сироткин В. Зарубежное золото России. М., 2000; Зарубежные клондайки России. М., 2003; Новицкий В. И. Происхождение золотого запаса // РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 1. Д. 833. Л. 1–20; Russian Public Finance; Russian Gold; и др.

183

Новицкий пишет, что золотая казна Румынии, драгоценности королевской семьи, ценности государственных учреждений и частных лиц прибывали в Кремль несколькими партиями в декабре 1916 – начале 1917 года (Новицкий В. И. Указ. соч. С. 14). Бернацкий оценивает золото Румынии в 118,2 млн рублей (Russian Gold, Р. 28). Согласно «Отчету по золотому фонду», составленному специальной комиссией СТО, которая была создана в конце 1921 года и по заданию Ленина изучала финансовое положение Страны Советов, золото Румынии в Госбанке составляло «приблизительно 117 млн руб.» (Васильева О. Ю., Кнышевский П. Н. Указ. соч. С. 90 со ссылкой на РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 2761. Л. 27). Сапоговская считает, что золотой запас Румынии был переплавлен в слитки (Сапоговская Л. В. Золото в политике России. С. 31–47). Скорее всего, только часть румынского золота была переплавлена к началу 1920-х годов. Согласно «Отчету по золотому фонду», на 1 января 1922 года в наличии имелось румынского золота на 105 102 337 руб. 88 коп. Румынское золото в отчете показано отдельно от «советского» (РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 2761. Л. 51). Отчет дает сведения о количестве румынских монет, что свидетельствует о том, что к началу 1922 года они еще не были все переплавлены (Васильева О. Ю., Кнышевский П. Н. Указ. соч. С. 152–153 со ссылкой на РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 2761. Л. 27).

184

Новицкий пишет, что большевики были приятно удивлены, обнаружив старательское золото в подвалах отделения Государственного банка в Иркутске (РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 1. Д. 833. Л. 16).

185

По материалам секретной комиссии СТО, Советская Россия выплатила Германии по Брест-Литовскому договору 124,8 млн рублей (Васильева О. Ю., Кнышевский П. Н. Указ. соч. С. 152–153 со ссылкой на РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 2761. Л. 28, 45). По расчетам Бернацкого и Новицкого, использованным современным западным историком Смили, большевики успели до капитуляции Германии отправить (из общей суммы платежа 245,6 тонн) 93,5 тонн золота на сумму 120,8 млн рублей (Smele J. D. Op. cit. P. 1319). После окончания Первой мировой войны по условиям Версальского договора это золото было депонировано в Банк Франции. Сапоговская, так же как и Смили, считает, что в Германию было вывезено около 93 тонн золота, но для перевода тоннажа в рублевую сумму она использует 1 руб. 40 коп. за грамм чистоты вместо 1 руб. 29 коп. В результате 93 тонны золота оборачиваются в ее подсчетах в 129,8 млн рублей (Сапоговская Л. В. Указ. соч. С. 32).

186

По данным «Отчета по золотому фонду», в 1920 году Эстонии было выплачено 15 млн рублей, Латвии – 4 млн рублей, Литве – 3 млн рублей. В том же году без расшифровки расхода НКИД потратил золота еще на 6 млн руб. В 1921 году предстояло заплатить Польше более 5 млн руб. (Васильева О. Ю., Кнышевский П. Н. Указ. соч. С. 92 со ссылкой на РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 2761. Л. 28). Общая контрибуция Польше, по данным Сапоговской, составила 10 млн руб. (Сапоговская Л. В. Указ. соч. С. 42 со ссылкой на РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 2761. Л. 28). Бернацкий считает, что выплаты только Эстонии и Польше, оговоренные в договорах, составили около 33 млн рублей (Russian Public Finance. P. 455).

187

Сапоговская Л. В. Указ. соч. С. 41 со ссылкой на Документы внешней политики СССР. Т. 3. М., 1959. С. 675; Т. 4. С. 774.

188

Никто из исследователей не берется определить общую сумму расходов советского правительства на мировую революцию, но все сходятся во мнении, что она была огромной и потрачена зря. В исследованиях приводятся лишь отдельные траты. Так, финансирование работы Коминтерна в 1920 году составило более 2 млн руб. (Васильева О. Ю., Кнышевский П. Н. Указ. соч. С. 145). Особые папки заседаний Политбюро пестрят постановлениями о выделении денег Коминтерну, МОПРу (Международная организация помощи борцам революции), Профинтерну (Красный интернационал профсоюзов), Крестинтерну (Крестьянский интернационал), Комиссии внешних сношений ВЦСПС, обществам культуры и дружбы с СССР и другим организациям, через которые шло финансирование коммунистического движения и шпионаж.

189

В 1920 и 1921 годах заказы народных комиссариатов на импорт товаров по смете Внешторга составили около 537 млн рублей (Васильева О. Ю., Кнышевский П. Н. Указ. соч. С. 147).

190

Назначение специальной комиссии для расследования этого вопроса объясняется тем, что правительство США, как и правительства ряда других стран, запрещали покупать золото у большевистской России, считая это помощью коммунистическому режиму. Исключение было сделано для закупок продовольствия для голодающих через АРА (American Relief Administration), для чего советское руководство отправило в США золота на сумму 11,4 млн долларов. Но, несмотря на запреты, «красное» золото поступало в США. Советское руководство продавало золото через посредников, главным образом Швецию. Золотые царские монеты и другое золото переплавлялись в Швеции, подвергаясь дополнительной очистке. Новые слитки затем поступали в продажу уже со штампами шведских банков. Комиссия Сената США при расследовании этого вопроса пользовалась официальной торговой статистикой шведского импорта золота из России. При сравнении объемы шведского импорта золота из России и объемы шведского экспорта золота в разные страны практически совпали, что, по мнению комиссии, было свидетельством того, что Швеция покупала советское золото не для себя, а для последующего реэкспорта. По расчетам комиссии, более 40 % советского золота, поступившего в Швецию в 1920–1922 годах, отправилось затем в США, треть в Швейцарию, откуда оно затем продавалось в другие страны; более 16 % ушло из Швеции во Францию; менее значительные суммы в Голландию, Великобританию, Германию и Финляндию. О продаже советского золота через посредников в начале 1920-х годов см. также: Сапоговская Л. В. Указ. соч. Она пишет, что интенсивность оттока золота за рубеж была такова, что к началу 1922 года государственные кладовые двух крупнейших из трех мест хранения золотого запаса Советской республики опустели (с. 40).

191

К началу 1922 года из золотого запаса Российской империи советское правительство потратило более 812 млн рублей (Васильева О. Ю., Кнышевский П. Н. Указ. соч. С. 145 со ссылкой на РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 2761. Л. 28). Если вычесть из этой суммы выплаты по Брестскому миру, контрибуцию Польше и «денежные подарки» соседям (всего более 170 млн рублей), то на долю продаж золота на другие нужды (торговля, шпионаж, поддержка коммунистического движения и пр.) останется более 640 млн рублей.

192

Васильева О. Ю., Кнышевский П. Н. Указ. соч. С. 97 со ссылкой на РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 2761. Л. 27.

193

Наличность серебра на 1 февраля 1922 года составила 22,4 млн рублей при невыполненных обязательствах по платежам серебром в размере 4,8 млн рублей. Кроме того, в это время Советская Россия располагала иностранной валютой на сумму 686 тыс. рублей и платиной на сумму 10,4 млн рублей. Таким образом, в начале 1922 года свободные от обязательств резервы страны, включая золото, серебро, платину и иностранную валюту, составляли всего лишь 143,6 млн рублей (РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 2761. Л. 21).

194

Со всеми пополнениями и новыми тратами на 1 января 1924 года свободные золотовалютные резервы Госбанка СССР составили около 130–140 млн рублей (немногим более 100 тонн чистого золота) (Goland Yu. Currency Regulation in the Nep Period. Р. 1255 со ссылкой на Каценеленбаум З. Денежное обращение России 1914–1924. М., 1924. С. 167.

195

Чрезмерный импортный план привел к валютному кризису. Чтобы покрыть дефицит внешней торговли, правительство стало продавать золото, и к концу 1925 года свободные валютные резервы страны упали до 90 млн рублей, а свободные валютные резервы Госбанка за границей составили всего лишь 400 тыс. рублей (Голанд Ю. Валютное регулирование в период НЭПа). Всего за «доиндустриальный» период 1920–1929 годов, по данным посольства США в Риге, СССР продал золота за границу на сумму 500 млн долларов США (около 970 млн золотых рублей, или порядка 750 тонн чистого золота из расчета 20,67 долларов за тройскую унцию). Американцы приводят эти данные со ссылкой на статью о советском экспорте золота, опубликованную в «The Warsaw Soviet Russia» (1931. № 8 (November 10). National Archives and Record Administration (NARA). Decimal File. Legation of the USA, Riga. 861.6341/53. «The Russian Gold Industry; Its Organization and Operations with Particular Reference to its Output in the Period 1913–1931, and to its Plans for Future Development». P. 23–24).

196

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 9а. Д. 502. Л. 44–51.

197

Дефицит внешней торговли (превышение импорта над экспортом) на 1927/28 год был запланирован в 35 млн рублей, а дефицит инвалюты – в 80 млн рублей. Но уже предварительные итоги первого полугодия показали дефицит внешней торговли в 68 млн рублей, а инвалютный дефицит – почти 66 млн рублей (РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 1. Д. 778. Л. 34–37).

198

Сальдо торгового баланса показывает разницу между доходами от экспорта и затратами на импорт. Активное (положительное) сальдо торгового баланса означает превышение товарного экспорта страны над ее товарным импортом, пассивное (отрицательное) – превышение товарного импорта над товарным экспортом. В 1924/25 и 1925/26 годах сальдо внешней торговли было пассивным. В 1924/25 году это было вызвано попыткой насытить внутренний рынок импортом продовольственных товаров и побороть инфляционные процессы, вызванные плохим урожаем 1924 года. Дефицит внешней торговли 1925/26 года был результатом первой попытки форсировать промышленное развитие. В начале 1926 года от промышленного штурма на время отказались, и активный баланс внешней торговли был восстановлен.

199

В 1926/27 году, по данным таможенной статистики, экспорт составил 770,5 млн рублей, импорт – 712,7 млн рублей. В 1927/28 году, по тем же данным, экспорт составил 774 млн рублей, а импорт подскочил до 945 млн рублей (РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 1. Д. 816. Л. 306).

200

Валютой платили за иностранную техническую помощь, проценты по кредитам. Следует также учесть непомерные административные и накладные расходы по валютным операциям и содержанию советских организаций за границей и многое другое.

201

Конъюнктурный обзор экспорта за 1929/30 год (РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 1. Д. 897. Л. 61–62).

202

Можно предположить, что, в отличие от таможенной статистики экспорта, статистика импорта более соответствует действительности. У советского руководства не было причины ее завышать, поскольку в этом случае дефицит внешней торговли оказался бы еще более резким. Думаю, что и занижать таможенную статистику импорта не было причины, так как это один из показателей растущей промышленной мощи СССР.

203

Большевик. М., 1934. № 9–10. С. 22.

204

РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 1. Д. 790. Л. 184 об.

205

Там же.

206

Там же. Д. 778. Л. 7.

207

В случае невыплаты в срок кредит предусматривал 25-процентный штраф. Весной 1933 года германские банки выдали СССР кредит на 140 млн рейхсмарок (около 65 млн рублей) для погашения задолженности. В марте 1934 года срок выплат по этому кредиту был продлен еще на 14 месяцев. Данные взяты из материалов аналитических разработок посольства США в Москве (NARA. RG 84. Service Posts. Diplomatic posts. USSR. Vol. 424. Memorandum «Summary of Statement made to Mr. Henderson on April 17, 1934, by Mr. Weinberg, Acting Chief, Third Division of the People’s Commissariat for Foreign Affairs»).

208

В интервью, данном журналисту московского бюро «Нью-Йорк Таймс» Уолтеру Дарэнти (Walter Duranty), Сталин сказал, что Советский Союз за последние два года уменьшил свою задолженность с 1,4 млрд рублей до 450 млн рублей (Известия. 4 января 1934 г. С. 2). Исследователи критически относятся к названной Сталиным новой сумме задолженности, считая, что он ее преуменьшил.

209

Данные посольства США в Москве со ссылкой на газету «Frankfurter Zeitung» от 26 февраля 1933 года. По данным германского источника, задолженность СССР по импорту составляла 940 млн рублей, плюс авансы под будущий экспорт в размере 110 млн рублей и долг по неисполненным заказам в размере 250 млн рублей. «Германская» цифра была близка к данным, полученным путем экономического шпионажа. «Конфиденциальный иностранный источник» сообщил американскому посольству слова бывшего секретаря Института экономических исследований в Москве Шенкмана о том, что на 1 октября 1933 года внешний долг СССР составил 1,205 млрд рублей (NARA. RG 84. 1934. Vol. 420. Section XIX «Gold Movements and the Balance of Payments». P. 145–146).

210

По данным американской статистики, советские закупки в США в 1928 году составили 143,8 млн рублей, в 1929 – 164,9, в 1930 – 221,9, в 1931 – 201,2 млн рублей. В 1932 году импорт из США составил всего лишь 26,4 млн рублей, а в 1933 году, по советским данным, 16,6 млн рублей. Без закупок хлопка он был бы и того ниже, около 9,5 млн рублей – сумма, которую СССР в 1931 году тратил на американский импорт каждые две недели. Официальная советская статистика импорта из США несколько выше американской. Однако и советская статистика показывает ту же динамику – рост импорта к 1930 году, начало снижения в 1930-м и резкое падение с 1932 года (Ibid. P. 82).

211

Розенгольц А. Экономические отношения СССР с капиталистическими странами // Внешняя торговля. 1934. № 6. С. 6.

212

Аналитические разработки посольства США в Москве со ссылкой на Frankfurter Zeitung от 26 февраля 1933 года и Die Ostwirtschaft, январский выпуск 1934 года (с. 3.) Представитель берлинского банка в конфиденциальной беседе с представителем американского посольства в Москве оценил задолженность СССР Германии на начало 1933 года в 300 млн долларов (более 580 млн рублей) (NARA. RG 84. 1934. Vol. 420. Section XIX «Gold Movements and the Balance of Payments». P. 145; Memorandum «Conversation with Mr. X, an Official of a Berlin Bank, Actively Interested in Financing Russian Trade»).

213

NARA. RG 84. 1934. Vol. 420. Section I. P. 5; Section XIX. P. 147.

214

Из них 90 млн марок представляли финансовые, остальное – торговые кредиты. Об этом представителю американского посольства в Москве в конфиденциальной беседе сообщил мистер Хилгер (Mr. Hilger), консул германского посольства в Москве, «который много лет следил за советским финансовым развитием». По мнению представителя Банка Англии мистера Хаббарда (Mr. Hubbard), высказанному в конфиденциальной беседе с сотрудником посольства США в Москве, долг СССР Германии в конце лета 1934 года был равен 550–600 млн рейхсмарок (250–280 млн рублей), а общий долг СССР зарубежным кредиторам – около 1 млрд марок (около 460 млн рублей) (NARA. RG 84. 1934. Vol. 420. Memorandum for the ambassador. P. 1–3).

215

С авансами под экспорт и невыполненными заказами общий долг СССР на 1 января 1933 года составлял по германским данным (вместе с Германией) 1 млрд 300 млн золотых рублей (Ibid. Section XIX «Gold Movements and the Balance of Payments». P. 145–146).

216

См. «Справку об операциях по драгметаллам за 1926/27 год» (РГАЭ. Ф. 2324. Д. 778. Л. 85).

217

Госбанк вывозил золото за границу в моменты обострения пассивности расчетного баланса для подкрепления инвалютных текущих счетов СССР в заграничных банках для обеспечения оплаты инвалютных обязательств. Платина вывозилась обычно Наркомфином для продажи через крупные, преимущественно лондонские платиновые фирмы. Платина Госбанка служила частью обеспечения полученных им кредитов. Госбанк был крайне стеснен в выборе банков, где он мог открыть свои инвалютные счета. Приходилось браковать те страны, с которыми у СССР не было дипломатических отношений (США, Швейцария, Голландия), страны «с неурегулированным денежным обращением» (Италия, Франция). Учитывались и политические условия в странах при открытии счетов в их банках, а также высота учетной ставки и другие экономические условия. Практически в конце 1920-х – начале 1930-х годов инвалютные средства Госбанка СССР были распределены между банками Великобритании и Германии: вначале преобладающая часть средств Госбанка находилась в Лондоне, но с 1927 года германские банки начали играть все большую роль, вытесняя английские. Небольшие средства хранились в американских банках, где «в целях безопасности» они формально числились на счетах «одного из родственных Госбанку» кредитных учреждений за границей (Справка о валютнометаллических ресурсах Госбанка. РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 1. Д. 778. Л. 28–29).

218

РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 1. Д. 788. Л. 39.

219

РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 1. Д. 816. Л. 358–359. По данным Юрия Голанда (без указания на источник), за период 1927/28 года за границей было продано и того больше – около 160 тонн золота на сумму около 205 млн рублей. Такой широкомасштабной продажи золота, пишет Голанд, не было с 1921 года (Голанд Ю. Леонид Наумович Юровский. Портрет на фоне эпохи // Юровский Л. Н. Денежная политика Советской власти (1917–1927): Избранные статьи. М., 1996. С. 5–25). Расхождение моих данных с данными Голанда, возможно, вызвано тем, что мои включают только продажу золота Госбанка.

220

Политбюро беспокоилось, что информация о золотовалютной несостоятельности СССР станет известна миру, что сделало бы получение кредитов более сложным – кто будет давать деньги банкроту? Для создания образа благополучия власти публиковали завышенную статистику золотовалютных резервов СССР. Практиковалось и приглашение западных журналистов и бизнесменов в золотые кладовые. Представитель банка Англии мистер Хаббард, который приехал в Москву в августе 1934 года, чтобы изучить финансовое положение СССР и сделать рекомендации своему банку о целесообразности предоставления СССР долговременного кредита, в конфиденциальной беседе рассказал американскому консулу, что Государственный банк СССР официально пригласил его осмотреть свои золотые кладовые. Банкир отказался, так как посчитал, что простое созерцание ящиков все равно не позволит ему аккуратно определить размеры золотых запасов (NARA. RG 84. Vol. 424. Enclosure No. 1 to Despatch dated September 13, 1934, from American Embassy, Moscow. Memorandum for the ambassador. P. 3). О приглашении иностранных журналистов посетить золотую кладовую Госбанка упоминают и материалы посольства США (Ibid. Vol. 420. Memorandum «Conversation with Mr. X, an Official of a Berlin Bank, Actively Interested in Financing Russian Trade». P. 3–4).

221

Перевозки золота через Европу не обходились без инцидентов. Материалы американского посольства упоминают случаи, когда правительства Польши и Франции покушались на советское золото, направлявшееся в Берлин. Материалы американского посольства свидетельствуют, что СССР вывозил и золотую руду в США, Англию и Германию, но не для продажи, а для очистки. Государственный департамент США выражал беспокойство, что руда поступала через Амторг на небольшие частные фабрики в обход американского правительства, которое даже не знало, сколько золота и куда именно было привезено. Силами американских частных предприятий повышалась покупательная способность СССР – факт, который волновал американское руководство. Государственный департамент в Вашингтоне просил американское посольство в Москве собрать информацию по этому вопросу (Ibid. Vol. 420. Memorandum «Conversation with Mr. X, an Official of a Berlin Bank, Actively Interested in Financing Russian Trade». P. 6. Vol. 426).

222

Ibid. Vol. 104. 1931. Report No. 58. July 23, 1931 «Gold Shipments over Riga from Russia to Germany».

223

В современной историографии гуляет и другая цифра добычи золота в 1913 году – 38,2 тонны. Однако это цифра не общей годовой добычи, а только зарегистрированное золото, то есть золото, поступившее государству через лаборатории, заводы и монетные дворы. С 1902 года природное золото свободно циркулировало в России и значительное его количество уходило в частные руки, не будучи зарегистрированным государственными учреждениями. Цифра годовой добычи в 60,8 тонны, приведенная в табл. 7, подтверждается рядом изданий. В «Объяснительной записке к росписи на 1917 год», подготовленной министерством финансов России, добыча золота в 1913 году показана в размере 134 140 фунтов (1 фунт = 0,4536 кг) (Russian Public Finances During the War. Р. 439). В трудах Первого золотопромышленного съезда, прошедшего в Москве в 1926 году, добыча 1913 года показана в 3714 пудов, или 60,8 тонны (пуд = 16,38048 кг). Из этого количества только 2183 пуда (около 36 тонн) было зарегистрировано, остальное составляло «вольный» металл (Золотопромышленность СССР. М.; Л., 1927. С. 25). Кстати сказать, лучшим годом добычи золота в Российской империи был не 1913-й, а 1914 год, когда добыли 66,4 тонны чистого золота.

224

В ходе военных действий рудники и прииски неоднократно переходили то к белым, то к красным. Отступая, и те и другие прятали технику, взрывали фабрики, затопляли шахты (Сапоговская Л. В. Указ. соч. С. 31–47).

225

Советское руководство в начале 1920-х годов предлагало иностранцам взять многие рудники Урала и Сибири в концессию для скорейшего их восстановления, но не многие решились на экономическое сотрудничество с новой властью в России.

226

Среди отраслей горной промышленности, подлежавших национализации в 1918 году, золотопромышленность стояла на седьмом месте, уступив даже добыче асбеста. В отличие от платиновой, в которой были национализированы все предприятия, в золотодобывающей промышленности государство вначале взяло себе только двадцать наиболее крупных предприятий. Скупочная цена на золото была низкой и не стимулировала добычу. Некоторые предприятия вообще были демонтированы, их оборудование переброшено в другие отрасли горной промышленности. Золотодобывающая промышленность не вошла в число «милитаризированных» отраслей, которые пользовались привилегиями в снабжении и обеспечении рабочей силой. Исследователи объясняют столь недальновидную политику в области добычи золота тем, что государство в первые годы советской власти было занято конфискациями накопленного богатства. Пока не иссяк поток конфискованных ценностей, о развитии промышленной добычи, требовавшей огромных капиталовложений, правительство не думало (Сапоговская Л. В. Указ. соч. С. 31–47).

227

В 1928 году перестала существовать британская концессия Лена-Голдфилд, в результате добыча золота на ее приисках резко упала.

228

«На нефтяном фронте» и «На золотом фронте» – названия книг А. П. Серебровского о создании нефтяной и золотой промышленности СССР. «На золотом фронте» вышла в свет в 1936 году, но после ареста Серебровского книга была изъята из обращения и вернулась к читателю несколько десятилетий спустя.

229

Акционерами Союззолота являлись ВСНХ, Наркомфин и Госбанк.

230

Littlepage J. D. In Search of Soviet Gold. N. Y., 1937. P. 22.

231

Политика поддержки частного старательского и артельного промысла продолжалась до 1937 года. Массовые репрессии положили ей конец, что привело к падению показателей золотодобычи.

232

В 1928 году только пятая часть работ в золотодобывающей промышленности была механизирована (За индустриализацию. 1932. № 180. 5 авг.).

233

Тогда-то Серебровский и пригласил в СССР на работу Джона Литтлпейджа, начальника одного из золотых приисков Аляски, который проработал в СССР почти 10 лет и уехал только с началом ежовщины в 1937 году. Советские коллеги звали его Иван Эдуардович. Серебровский тепло и с гордостью пишет о Литтлпейдже в своей книге (Серебровский А. П. На золотом фронте. М.; Л., 1936. Изд. 2-е, просмотренное (!)), ставя его в один ряд с создателями советской золотой индустрии. Литтлпейдж написал книгу о своей работе и жизни в СССР. Успехи отрасли он связывал не только с покровительством Сталина и наркома тяжелой промышленности Орджоникидзе, но и с самоотверженной и умной работой Серебровского. 1936 год стал наивысшей точкой развития отрасли. Упадок, по мнению Литтлпейджа, наступил вследствие репрессий и отстранения таких людей, как Серебровский, от руководства отраслью. Литтлпейдж догадывался, но достоверно так и не узнал о трагическом конце Серебровского (Littlepage J. D. In Search of Soviet Gold). Другим ветераном советской золотопромышленности был Харри Уилсон, который проработал на советских приисках с 1930 до 1937 года. Он и Литтлпейдж были одними из немногих, оставшихся до начала массовых репрессий, из некогда большой когорты американцев, приехавших работать в СССР.

Серебровский считал, что Сталина вдохновил опыт золотой лихорадки в Калифорнии середины XIX века. Открытие золота вдохнуло жизнь в этот регион. Золото не только пополнило валютные запасы страны, но и дало толчок развитию сельского хозяйства и промышленности на западе США. Золото Калифорнии способствовало победе промышленного Севера над рабовладельческим Югом в Гражданской войне в США. Серебровский пишет, что Сталин в беседах с ним показал немалые знания художественной и специальной литературы о развитии золотопромышленности в Америке. Видимо, Сталин рассчитывал, что золото поможет экономически и социально поднять Сибирь. Однако золотая лихорадка в Калифорнии была делом свободных людей, жаждущих личного обогащения. В Сибири золотая лихорадка по-сталински хотя и ускорила социально-экономическое развитие региона, обернулась зэковским Дальстроем. Поразительно, что, проведя столько часов в беседах с Серебровским и видя самоотверженность этого человека, Сталин все-таки его уничтожил, после того как золотая промышленность встала на ноги.

234

Дальстрой был рожден 13 ноября 1931 года постановлением СТО СССР. Его первоначальное имя – Государственный трест по дорожному и промышленному строительству в районе Верхней Колымы. Тресту были поручены разведка и разработка золоторудных месторождений на территории Ольско-Семчанского района Дальневосточного края и строительство автомобильной дороги от бухты Нагаева до приисков. Поселок Магадан, который затем вырос в город на берегу бухты Нагаева, стал столицей Дальстроя. Дальстрой вначале подчинялся СТО, а после его упразднения – СНК СССР. Во время массовых репрессий в СССР в марте 1938 года постановлением СНК Дальстрой был передан НКВД СССР. Тогда же он был переименован в Главное управление строительства Дальнего Севера НКВД СССР. Территория Дальстроя расширялась. К началу 1950-х годов она охватила всю Магаданскую область, часть Якутии, Хабаровского края и Камчатки (около 3 млн кв. км). В Дальстрое работали заключенные Северо-Восточного исправительно-трудового лагеря (СВИТЛ), который появился приказом ОГПУ вскоре после организации самого Дальстроя – 1 апреля 1932 года. Главное управление лагерей (ГУЛАГ) отвечало за снабжение экипированными заключенными, которые составляли порядка 85–90 % рабочей силы Дальстроя. Количество заключенных Дальстроя выросло с 10 тыс. в 1932 году до более 163 тыс. в 1939-м. Ко времени смерти Сталина в 1953 году в Дальстрое оставалось более 175 тыс. заключенных. После смерти Сталина лагерные подразделения Дальстроя были переданы вновь созданному Управлению Северо-Восточных исправительно-трудовых лагерей (УСВИТЛ), а само Главное управление строительства Дальнего Севера перешло Министерству металлургической промышленности СССР. Связь между гражданской и лагерной частями Дальстроя, однако, сохранялась. Начальник Дальстроя был по совместительству и начальником УСВИТЛа.

235

Начало истории Дальстроя прошло под руководством Э. П. Берзина. Это было время относительной свободы, быстрого роста производственных показателей и приоритета экономических целей. С началом массовых репрессий положение изменилось, политика взяла верх над экономикой. На смену арестованному в декабре 1937 году Берзину пришел человек Ежова – К. А. Павлов. Условия в Дальстрое стали жестче – колючая проволока, вышки, строгий режим, плохая еда, и заключенный пошел другой – изможденный, грязный, апатичный. Число заключенных, работавших в Дальстрое, росло, а производительность труда падала. С концом ежовщины Павлова убрали. Новый начальник Дальстроя И. Ф. Никишов, который руководил этим хозяйством до 1948 года, вернулся к методам Берзина, пытаясь сделать Дальстрой экономически эффективным, поощряя за хороший труд не только материально, но и сокращением сроков заключения. Более подробно о Дальстрое читай: The Economics of Forced Labor: The Soviet Gulag / Gregory P. R., Lazarev V., eds. Stanford, 2003; Applebaum A. Gulag: A History. N. Y., 2003. Из мемуаров и художественной литературы, кроме всем хорошо и заслуженно известных «Колымских рассказов» Варлама Шаламова и «Крутого маршрута» Евгении Гинзбург, заслуживает внимание книга Владимира Петрова «Советское золото». Автор попал на Колыму с «кировским потоком» в начале 1935 года и освободился в феврале 1941-го (Petrov V. Soviet Gold. My Life as a Slave Laborer in the Siberian Mines. N. Y., 1949).

236

Мировая добыча золота в 1932 году составляла порядка 690 тонн, в 1933 – около 700 тонн, а в 1935 – более 920 тонн чистого золота (NARA. Decimal File. 861.6341/101. Memorandum «Gold Production in the Soviet Union in 1937 and 1938». P. 34).

237

Как и судьба Э. П. Берзина, первого директора Дальстроя. Берзин – латыш, сын плотника – мечтал стать художником. До революции он учился в Художественной академии в Берлине. Вместо этого в возрасте 38 лет Берзин стал директором зэковского Дальстроя на Колыме. В декабре 1937 года Берзин уехал «на материк» на лечение. Восьмого февраля 1938 года он был арестован на железнодорожной станции в Подмосковье. Берзина обвинили в создании «контрреволюционной шпионской диверсионной троцкистской организации на Колыме». По сфабрикованным обвинениям, он якобы пароходами отправлял золото для финансирования повстанческой армии с целью отторжения Северо-Востока России в пользу Японии. Берзина расстреляли в августе 1938 года. Реабилитировали в 1956 году.

238

Серебровский и его жена были реабилитированы в 1956 году.

239

Известия. 1934. 4 янв. Западные эксперты приняли эту цифру и последующие расчеты основывали на ней, что привело к значительному завышению данных о золотодобыче в СССР. Аналитики американского посольства в Москве, например, считали, что в 1935 году СССР добыл 141,4 тонны чистого золота, тогда как фактическая золотодобыча, включая Дальстрой, составила порядка 95,4 тонны (см. примеч. к табл. 9).

240

В 1934 году США добыли немногим менее 90 тонн, а Канада – немногим менее 100 тонн чистого золота (NARA. Decimal File 861.6341/101. Memorandum «Gold Production in the Soviet Union in 1937 and 1938». Р. 33).

241

Мировые лидеры золотодобычи беспокоились зря: 300-тонной отметки золотодобыча в СССР достигла только в конце 1970-х годов, но эти расчеты могут оказаться преувеличенными. Наивысшие показатели были достигнуты в 1979 году, когда СССР, по мнению западных экспертов, добыл 308 тонн чистого золота. Для сравнения: золотодобыча Южной Африки в тот год составила 703 тонны чистого золота (Godek L. The State of the Russian Gold Industry // Europe-Asia Studies. 1994. Vol. 46. № 5. Р. 762, 766).

242

Всего за начальный период, 1928–1933 годы, на Колыме было добыто лишь 1,9 тонны золота, из них 0,5 тонны в 1932-м (Khlevnyuk O. The Economy of the OGPU, NKVD and MVD of the USSR, 1930–1953. The Scale, Structure and Trends of Development // The Economics of Forced Labor: The Soviet Gulag / Gregory P. R., Lazarev V., eds. Stanford, 2003. Хлевнюк ссылается на: ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 17. Д. 278. Л. 75; Оп. 20а. Д. 949б. Л. 2; Д. 984. Л. 2).

243

Небольшое расхождение данных табл. 9 со сталинской цифрой может объясняться некоторой погрешностью в моих расчетах гражданской золотодобычи 1933 года.

244

Данные о золотодобыче в СССР были засекречены. В прессе публиковали только проценты прироста добычи. Западные исследователи и аналитики использовали сталинскую цифру добычи 1933 года как отправную для расчета добычи последующих лет, не зная, что в этой цифре скрыто не добытое советской промышленностью, а скупленное у населения золото Торгсина. Торгсин закрыли, да и Сталина уже не было в живых, но скупленные в годы голода тонны золота жили в западных расчетах советской золотодобычи вплоть до распада СССР. Прозрение наступило только тогда, когда при М. С. Горбачеве были обнародованы действительные данные о золотом запасе СССР. Он оказался значительно меньше того, что ожидали мировые эксперты. Некоторые из них признались тогда, что Сталину удалось их одурачить (Godek L. Op. cit. Р. 771).

245

NARA. RG 84. Vol. 426. «Shipments of Gold and other Precious Metals from Soviet Russia to Berlin through Riga».

246

Автор записки также заметил, что советское руководство получило золота на 4 млн долларов в результате разграбления храма Христа Спасителя в Москве (NARA. Decimal File 861.6341/53. «The Russian Gold Industry; Its Organization and Operations with Particular Reference to its Output in the Period 1913–1931, and to its Plans for Future Development». P. 24).

247

NARA. RG 84. Vol. 420. 1934. Section XIX «Gold Movements and the Balance of Payments». P. 151–152.

248

Ibid. Memorandum «Conversation with Mr. X, an Official of a Berlin Bank, Actively Interested in Financing Russian Trade». P. 4.

249

См., например, рост золотодобычи Дальстроя после закрытия Торгсина: 1936 – 33,4 т; 1937 – 51,5 т; 1938 – 62,0 т; 1939 – 66,3 т; 1940 – 80,0 т; 1941 – 75,8 т (Широков А. И. Дальстрой: Предыстория и первое десятилетие. Магадан, 2000. С. 103, 130; Nordlander D. J. Magadan and the Economic History of Dalstroi in the 1930s. P. 105, оба со ссылкой на ГАМО. Ф. Р-23сс. Оп. 1. Д. 5. Л. 14).

250

По одним расчетам, он составлял 2804 тонны (Godek L. Op. cit. Р. 766), по другим – 2049,8 тонны (Рыбалкин Ю. Операция «Х»: Советская военная помощь республиканской Испании. 1936–1939. М., 2000. С. 125; Российское золото. Т. 3. М., 1994. С. 526).

251

Российское золото. Т. 3. С. 526. Советское послесталинское руководство довело внешний долг СССР до астрономических размеров. В начале 1990-х годов он составлял 86 млрд долларов США, с ежегодными выплатами по обязательствам в размере 18 млрд долларов (Godek L. Op. cit. Р. 757).

252

Эксперты спорят о том, что случилось с золотым запасом СССР. Одни сомневаются, что Сталин накопил столько золота. Другие считают, что в 1980-е годы советское руководство продало золото, чтобы поддерживать стагнирующую советскую экономику, латать дыры в бюджете и покупать потребительские товары для успокоения населения. Есть также мнение, что остаток советской золотой казны разворовали во время распада СССР.

253

Российское золото. Т. 3. С. 526. Упала и промышленная золотодобыча. К началу 1990-х годов страна со второго опустилась сначала на третье, а затем на пятое место в мировой добыче золота (Godek L. Op. cit. Р. 761, 762). В годы правления президента Ельцина, по данным периодической печати, золотой резерв России несколько вырос, но до сталинской цифры ему было далеко: в середине 1994 года он составил 328 тонн, в январе 1996 – 340 тонн, в июне того же года – 386 тонн (Рыбалкин Ю. Указ. соч. С. 125 со ссылкой на: Понедельник. 1996. № 1. С. 40; Известия. 1994. 22 июля; Финансовые известия. 1996. 18 июня). В начальный период президентства Путина Россия, используя благоприятную конъюнктуру мирового рынка, за счет продажи газа и нефти накопила значительный золотовалютный резерв. По сообщениям центрального телевидения, на 8 февраля 2007 года золотовалютные резервы России составили 305 млрд долларов. Это был третий по величине резерв после Китая (без Гонконга, 1066 млрд долларов) и Японии (895 млрд долларов). Согласно данным Банка России, золотовалютные резервы Российской Федерации на 16 июля 2021 года составили 597,4 млрд долларов США (c середины 2007 года их стали называть международными резервами России) (https://cbr.ru/hd_base/mrrf/mrrf_7d).

254

Российское золото. Т. 1. М., 1993. С. 541.

255

Godek L. Op. cit. Р. 769 со ссылкой на: Precious Metals – Soviets Widen Range of Swap Deals // Reuters. 1991. 17 July.

256

В августе 1931 года Политбюро в связи с платежами за американское оборудование даже требовало выяснить состояние мобилизационных запасов цветных металлов и сколько можно разбронировать (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 10. Л. 160).

257

В 1930–1932 годах удельный вес валютно-экспортных вопросов в повестке дня заседаний Политбюро резко вырос. В 1932 году валютные и экспортно-импортные планы, которые рассматривало и утверждало Политбюро, разработаны особенно детально, буквально по месяцам.

258

См. протокол заседания комиссии Политбюро по вопросам внешней торговли и кредитной реформы от 19 декабря 1930 года (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 9. Л. 108–109). В январе 1931 года, следуя решению Политбюро, СТО выпустил постановление о десятимиллионном сокращении накладных расходов по импорту (Там же. Л. 171). Постановление комиссии Политбюро по валютным резервам от 23 июня 1932 года запрещало советским организациям за границей расходовать выручку от экспорта на административные и управленческие нужды. Оно требовало, чтобы заграничные организации НКВТ во втором полугодии 1932 года сократили административно-управленческие расходы на 1,4 млн рублей золотом. Показательно, что до выхода этого постановления Наркомвод, например, вообще не вел учета расходов валюты (Там же. Д. 12. Л. 202–206). О сокращении физических объемов непромышленного импорта см.: Там же. Д. 11. Л. 42 и др. Валютная экономия по импорту засчитывалась не в бюджет предприятий, а государству (Там же. Л. 25).

259

С начала индустриализации к 1931 году СССР только по договорам об иностранной технической помощи выплатил Западу 26 млн рублей золотом, то есть порядка 13 млн долларов. В 1931 году расходы на техпомощь превысили 30 млн рублей (см.: РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 9. Л. 123; Д. 10. Л. 30). О кампании Политбюро по пересмотру договоров о техпомощи см.: решения Политбюро от 30 ноября 1930 года, 5 мая и 8 декабря 1931 года, а также постановление СТО от 12 мая 1931 года. Решения Политбюро содержат внушительный список иностранных фирм, договоры с которыми подлежали расторжению. Показательно, что именно Политбюро, а не ВСНХ решало, с какими фирмами следует прекратить сотрудничество (Там же. Д. 9. Л. 123–124; Д. 10. Л. 28, 30–32; Д. 11. Л. 85–86). Даже Наркомтяжпром и Наркомвоенмор должны были сократить расходы на иностранную помощь. Договоры расторгались односторонне уведомлением фирм и остановкой платежей по обязательствам. По отчету ВСНХ, к концу 1931 года общая экономия по расторгнутым договорам составила 3,5 млн рублей. План на 1932 год предусматривал экономию в 15 млн рублей за счет аннулирования, отсрочки или изменения заключенных договоров (Там же. Д. 11. Л. 130). Заключение новых договоров было ужесточено: для этого требовалось разрешение СТО. Проверку расходов предприятий по договорам о техпомощи должен был проводить не Рабкрин – наркомат хозяйственного контроля, а служба госбезопасности – ОГПУ (Там же. Д. 10. Л. 32).

260

С 1931 года по решению Политбюро советские служащие за границей вместо валюты стали получать пятую часть зарплаты в рублях и облигациях государственного займа (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 9. Л. 160). В 1932 году были введены новые валютные ограничения по выплате зарплаты советским служащим за границей. В мае 1932 года, например, Политбюро требовало исчислять зарплату советским сотрудникам в Японии и Синьцзяне не в местной валюте, а в золотых рублях, да так, чтобы оклады снизились на 25–35 % (Там же. Д. 14. Л. 143). Были снижены командировочные для поездок за границу, сроки командировок, запрещалось тратить иностранную валюту для экипировки командируемых, которые теперь должны были покупать все необходимое в СССР (ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 14а. Д. 1058; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 9. Л. 124).

261

Постановление СТО от 10 августа 1932 года категорически запрещало государственным и общественным организациям включать в договоры и сделки, совершавшиеся на иностранную валюту, «золотую формулу», то есть давать обязательства платить золотом или по расчету на золото. Исключения допускались лишь с разрешения СНК (ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 13а. Д. 871).

262

О Кредитбюро см. главу «„Красные директора“ Торгсина: политкомиссар».

263

Решение об организации в крупных городах гостиниц, предназначенных только для иностранцев, было принято Политбюро в начале 1931 года. Плата в таких гостиницах принималась «исключительно в твердой иностранной валюте», и работали они под контролем ОГПУ (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 9. Л. 118).

264

Никелевая разменная монета была введена в обращение в марте 1932 года. Она стала ходить наравне с серебряной и постепенно заменила ее. Политбюро запретило Госбанку возвращать поступавшую в виде платежей от населения серебряную монету в обращение. Выпуск никелевой монеты позволил сэкономить валюту, так как серебряные монеты в СССР чеканили из импортного серебра (Там же. Д. 11. Л. 130; Д. 12. Л. 148).

265

Политбюро обязало все государственные предприятия и учреждения «изыскать добавочные статьи экспорта» (см.: Там же. Д. 14. Л. 41; Д. 15. Л. 158).

266

С началом индустриализации спорадический вывоз художественных ценностей превратился в массовый экспорт. В СССР эта тема была под запретом, выходили лишь публикации в российской эмигрантской прессе за рубежом (см., например: Савицкий П. Н. Разрушающие свою Родину (Снос памятников искусства и распродажа музеев СССР). Берлин, 1936). Первое обширное научное исследование также появилось на Западе (Robert C. W. Russian Art and American Money, 1900–1940. Cambridge, 1980). В годы перестройки вслед за небольшими, но важными публикациями А. Мосякина (Продажа // Огонек. 1989. № 6–8) вышли в свет исторические исследования и сборники документов. См.: Васильева О. Ю., Кнышевский П. Н. Красные конкистадоры; Проданные сокровища России / Под ред. Н. Ильина, Н. Семеновой. М., 2000; Пиотровский Б. Б. История Эрмитажа. Краткий очерк: Материалы и документы. М., 2000; Эрмитаж, который мы потеряли. Документы 1920–1930 гг. СПб., 2001; Жуков Ю. Н. Сталин: операция «Эрмитаж». М., 2005; Осокина Е. Антиквариат: Об экспорте художественных ценностей в годы первой пятилетки // Экономическая история: Ежегодник. 2002. М., 2003; Она же. Небесная голубизна ангельских одежд: Судьба произведений древнерусской живописи. 1920–1930-е годы. М., 2018; а также сборники архивных документов, подготовленные Е. Ю. Соломахой: Государственный Эрмитаж. Музейные распродажи 1928–1929 годов: Архивные документы. СПб., 2006; Государственный Эрмитаж: Музейные распродажи, 1929 год. Т. I, II. СПб., 2014; Музейные распродажи: Строгановский дворец. СПб., 2015. Западные издания: Treasures into Tractors: The Selling of Russia’s Cultural Heritage, 1918–1938 / А. Odom and W. Salmond eds. Idyllwild, CA, 2009; Selling Russia’s Treasures. The Soviet Trade in Nationalized Art, 1917–1938 / N. Semyonova and N. V. Iljine, eds. N. Y.; L., 2013.

267

См. постановление Валютной комиссии СНК от 15 августа 1932 года (ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 13а. Д. 872. Л. 1). Для предотвращения краж золота аффинажные заводы охранялись ОГПУ. Несмотря на запреты и ограничения, были и нерациональные с точки зрения индустриализации валютные траты. Например, Валютная комиссия СНК СССР 20 марта 1935 года выдала Наркомторгу 45 кг серебра и 10 кг золота для изготовления столовых приборов на 24 персоны для представительских нужд Амторга в Нью-Йорке, что вызвало протест Наркомфина (Там же. Оп. 16а. Д. 1168. Л. 1). Другой пример – покупка за границей пленки для производства первого советского (на иностранной пленке!) цветного фильма «Соловей-Соловушко». Политбюро установило дату выпуска (1 мая 1934 года), но вышел ли «Соловушко»? (Там же. Оп. 15а. Д. 844. Л. 87). В числе нерациональных валютных расходов были «закупка медикаментов для Москвы», то есть для Кремля (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 15. Л. 115), и выдача валюты на лечение государственных деятелей за границей. Так, в 1934 году вице-президенту АН СССР академику Комарову с женой было выделено 1,5 тысячи рублей золотом на поездку за границу на лечение сроком на 2,5 месяца (ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 847. Л. 50).

268

Свидетельства об этом оставили высокопоставленные чины НКВД 1930-х годов А. Орлов и В. Кривицкий. По мнению спецслужб США, которые в 1933 году расследовали этот вопрос, операция началась в 1927 году. Она проводилась силами ОГПУ и военной разведки, ее направляли руководящие сотрудники этих ведомств Бокий и Берзин. По мнению Кривицкого и Орлова, операция должна была обеспечить валюту для индустриализации путем «обмена» фальшивых долларов на настоящие. Орлов в показаниях комиссии Сената США в 1955 году говорил, что первоначально планировалось вывезти на Запад 10 млн долларов. Кривицкий в 1939 году писал о 100 млн. В операцию оказались вовлечены многие иностранные коммунисты, которые зачастую не знали о сути акции. «Обмен» осуществлялся через банковское кредитование. Для проведения операции СССР якобы купил банк в Берлине (Sass & Martini – по показаниям Орлова). Все отмечали высокое качество подделки. Согласно Орлову, деньги печатал Гознак, Кривицкий же писал о «печатных устройствах, упрятанных в глубочайших недрах ОГПУ». Бумага якобы была настоящая, ее раздобыли советские агенты в США. Фальшивые доллары имели разные серийные номера, однако, поскольку оборудование применялось неамериканское, купюры имели неточности. О том, сколько фальшивых денег было пущено в оборот, есть только фрагментарные данные: по данным прессы, в январе 1930 года выявлено 75–100 тыс. за неделю в Гаване, 2,5 млн в Китае, партии в 40 тыс. и 100 тыс. долларов арестованы в 1930 году в Берлине и в 1933 году в Чикаго. Берзин якобы сказал Кривицкому, что через Китай были сбыты миллионы фальшивых долларов. В начале 1930-х годов в Европе и США прошли аресты и судебные процессы, которые оставили след в прессе тех лет. Советские разведчики требовали прекратить операцию. Они боялись провалов из-за финансирования агентуры фальшивыми деньгами. См.: The Legacy of Alexander Orlov. Prepared by the Subcommittee to Investigate the Administration of the Internal Security Laws of the Committee on the Judiciary. United States Senate. 93^>rd Congress, 1^>st Session. August 1973. Washington: U. S. Government Printing Office, 1978. Р. 50–57; Кривицкий В. Я был агентом Сталина. М., 1998. С. 85–100.

269

См. распоряжение о прекращении приема золотых и серебряных предметов церковной утвари (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 132. Л. 92).

270

Управляющие региональных контор Торгсина писали о том, что порой нецелесообразно ломать золотые предметы, так как стоимость их как целых вещей выше стоимости лома. В одном письме сообщалось: «4–5 золотников золотых часов оценивается в 12–15 руб., а сами часы могут быть проданы за 100–150 руб. золотом». Более того, люди приносили в Торгсин и уникальные изделия, имевшие историческую и художественную ценность. В 1933 году Правление Торгсина требовало, чтобы приемщики сохраняли особо ценные антикварные предметы для продажи их иностранцам за валюту. (Об этом см. главу «Yours Faithfully Torgsin».) Однако в конечном счете все зависело от того, мог ли приемщик оценить уникальность вещи и хотел ли он брать на себя заботы по оформлению документов. С уверенностью можно сказать, что на переплавку из Торгсина ушли многие ценные предметы (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 51. Л. 29; Д. 20. Л. 60).

271

Приемка и оценка драгоценных металлов: Руководство для скупочных пунктов Торгсина. М., 1933.

272

О переплавке монет см.: РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 132. Л. 54.

273

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 16а. Д. 1170. Л. 4.

274

Речь идет об украшениях, золотой домашней утвари и предметах обихода, ценных золотых безделицах – таких, как часы, табакерки, портсигары, шкатулочки и коробочки, которые являлись одной из составляющих материального достатка высшего и среднего классов старой России.

275

Единого понимания среднего класса у исследователей нет. Они определяют его уровнем доходов, образования и жизни, типом социального поведения и жизненных стратегий и даже самооценкой, то есть субъективным ощущением своего статуса самим человеком. Однако все исследователи среднего класса пишут о материально-имущественном положении как одной из важнейших определяющих его статуса.

276

Вопросы о том, удалось ли создать советский средний класс и есть ли средний класс в современной России, остаются открытыми. Исследователи придерживаются разных точек зрения на этот счет.

277

Чем больше был город и чем больше в нем было торгсинов, тем больше в нем было и скупочных пунктов. В октябре 1933 года в Ленинграде, например, работал 21 скупочный пункт, в то время как в несравнимо более обширной Ленинградской области их было только 58 (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 3. Д. 59. Л. 261). Адреса скупочных пунктов города Ленинграда в 1934 году см.: Там же. Оп. 10. Д. 16. Л. 43.

278

В крупных городах пункты по скупке драгоценных камней отделились от скупки драгоценных металлов. Летом 1933 года скупочные пункты крупных городов стали подчиняться собственной администрации, Центральному скупочному пункту. В 1934 году, однако, сначала в наиболее крупных городах, а с августа по всей стране скупочные пункты были приданы магазинам и стали зависеть от их администрации. Центральный скупочный пункт был ликвидирован (Там же. Оп. 4. Д. 110. Л. 4; Д. 111. Л. 77–89).

279

Госбанк нес ответственность за их работу. Кроме того, Госбанк открывал приписные инвалютные кассы в магазинах Торгсина, где также работали его сотрудники. Торгсин, в свою очередь, отвечал за предоставление помещений, канцелярского имущества, инструментов, реактивов и пр., а также за охрану. По правилам, установленным в 1933 году, Госбанк сам должен был вывозить ценности со скупочного пункта не позднее следующего операционного дня.

280

Для испытания металла пробирер делал надрез напильником или глубокую царапину шилом или иглой. На место пореза капал азотной кислотой. Если реакции не было, то предмет золотой, если появлялось потемневшее пятно – серебряный, а если на месте разреза кислота начинала кипеть и показывалась зелень – медный. При покупке изделий, полых внутри, инструкция рекомендовала, предупредив владельца, взламывать предмет, так как в полости дутых изделий часто запаивались недрагоценные металлы. Убедившись, что предмет золотой, пробирер затем с помощью реактивов устанавливал пробу, то есть содержание чистого золота в металле. Советские оценщики пользовались новой системой проб. В «старое время» считалось, что химически чистое золото содержит в весовой единице 96 частей чистого золота. По новому измерению было принято, что химически чистое золото содержит в себе 1000 проб (частей) чистого золота. Проба 96-я старого измерения соответствовала, таким образом, 1000-й пробе, 72-я – 750-й, 56-я – 583-й, 36-я – 375-й пробе нового советского измерения. См.: Приемка и оценка драгоценных металлов. С. 18 и расчетные таблицы в приложении.

281

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 5. Л. 130.

282

В скупке шлиха, самородков и слитков Торгсин конкурировал с Главзолотом, которое имело магазины в районах приисков. В обмен на ценный металл частники-старатели покупали там товары. Главзолото, в отличие от Торгсина, проверяло, не является ли золото ворованным с государственных предприятий. Есть основания полагать, что Торгсин побил золотоскупку Главзолота. Он предлагал больше товаров и, видимо, вначале по более низким ценам. Кроме того, материалы свидетельствуют, что Торгсин платил за золото больше. В письме из Свердловской области (июнь 1934), например, говорилось, что скупочные цены в Торгсине были в два раза выше цен Уралзолота: в результате «все пошло в Торгсин», увеличились хищения с приисков и спекуляция (см.: ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 828. Л. 6). Главзолото пыталось заручиться поддержкой правительства в конкуренции с Торгсином. Постановление Совнаркома СССР от 7 июля 1934 года, например, установило единые цены на товары, отпускаемые Торгсином и торгово-золотоскупочной сетью Главзолота, в обмен на шлиховое, рудно-шлиховое золото, самородки, а также неопробированные слитки (см.: РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 94. Л. 62).

283

Химически чистым золотом считалась тысячная проба по новому советскому и 96-я проба по старому измерению. Цена других проб определялась исходя из этой базовой цены по содержанию в изделии чистого золота. Для определения цены золота других проб нужно было разделить 1 руб. 29 коп. на 1000 и умножить на номер пробы, например 583. Инструкция – и это показатель уровня образованности приемщиков – специально объясняла, как нужно делить число на 1000. При расчете содержания чистого веса золота вычитался угар с лигатурного (смешанного с другими металлами) веса: для 900-й пробы – 1 %; по золоту ниже 900-й пробы – 3 % веса. См.: Приемка и оценка драгоценных металлов. С. 26–27 и расчетные таблицы.

284

Иностранная золотая монета без дефектов принималась по паритету по специальной таблице Госбанка. Дефектная и та, что в таблице отсутствовала, по весу (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 48; ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 1. Л. 26 об.).

285

Постановление Наркомата труда СССР от 27 августа 1932 года «Об имущественной ответственности работников, выполняющих операции с золотом, иностранной валютой и другими ценностями» требовало взимать с виновных в недостачах в 15–20 кратном размере стоимости ценностей (ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 200. Л. 42).

286

Речь идет об определении пробы золота с помощью камней и игл. Для этого на специальном черном шлифованном камне оценщик натирал крепкими нажимами испытываемое золото. Рядом специальными золотыми иглами разной пробы он натирал полоски и сравнивал их, по сходству цвета определяя пробу испытываемого золота. Этот метод был дорогим, а поэтому мало распространенным в Торгсине.

287

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 5. Л. 12.

288

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 132; ЦГАМО. Ф. 3819. Оп. 1. Д. 4. Л. 19. По инструкции, прежде чем отказать, оценщик должен был предложить сдатчику отправить слиток на экспертизу в ближайшее пробирное отделение Госбанка.

289

ЦГАМО. Ф. 3819. Оп. 1. Д. 4. Л. 19.

290

В архиве сохранились, например, жалобы на пробирера Гальперина, который работал в торгсине в Карасу (Узбекистан). По отзывам клиентов, он «ни черта не понимал» и его оценки расходились с оценками торгсина в Андижане (ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 200. Л. 72–76).

291

Сердитые циркуляры, которые Правление Торгсина рассылало своим конторам (см., например: ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 30. Л. 59–60; Д. 39. Л. 27), подтверждают тот факт, что распоряжение правительства о сборе ценных отходов не соблюдалось.

292

См. также специальное письмо «О золоте, распыляемом при поломке», направленное всем конторам Торгсина в апреле 1932 года (ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 16а. Л. 36).

293

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 114. Л. 38. Материалы Торгсина свидетельствуют, что пробиреры не считали излишки, которые образовывались в результате несовершенства приемки драгоценных металлов, обманом населения, так как все шло государству (ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 40. Л. 258).

294

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 5. Л. 126–127. Кроме того, там, где не было контор Торгсина, золото и серебро на его счет скупали отделения Госбанка. О правилах скупки драгоценных металлов отделениями Госбанка «против товаров Торгсина» см. циркуляр Госбанка, принятый в декабре 1932 года (ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 1. Л. 26–35).

295

Предприимчивые люди, особенно в районах старательства, объезжали деревни, скупали золото, сдавали его от своего имени в Торгсин, а потом перепродавали втридорога полученные деньги Торгсина и его товары. По признанию Правления Торгсина, доходы таких частников превышали обороты некоторых торговых точек Торгсина. Вместо того чтобы ограничивать инициативу, Торгсин заключал с частными скупщиками договоры. Те обязывались ежемесячно сдавать определенную сумму ценностей. ОГПУ следило за деятельностью частных скупщиков, но по договоренности с Торгсином старалось их не трогать (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 33. Л. 25; Д. 41. Л. 20).

296

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 5. Л. 12. В период развертывания золотоскупки жалобы о невозможности «пропустить» всех желающих сдать золото были распространенным явлением.

297

Летом 1933 года двусменная работа была введена в 10 скупочных пунктах Ленинграда (Там же. Оп. 3. Д. 59. Л. 261).

298

Может, это был намек на то, что человеку еще предстояло побегать по инстанциям, может – указание на то, что документ был охраной, подтверждавшей права сдатчика.

299

Приняв ценности, пробирер в трех экземплярах выписывал квитанцию. Для золота и серебра были разработаны отдельные образцы квитанций. Один ее экземпляр оставался у пробирера, два других поступали для проверки к контролеру по приемке ценностей. Номер «собачки» оценщик проставлял на квитанции по приемке ценностей.

300

В 1934 году, как свидетельствуют ленинградские материалы, должность контролера была упразднена, его функции выполнял и без того загруженный работой оценщик-приемщик (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 110. Л. 4).

301

Данные квитанции контролер записывал в ведомость, по которой и определялось, сколько ценностей скупочный пункт принял в этот день. Записи в ведомости в конце рабочего дня должны были сверяться с приемо-сдаточными реестрами, которые ежедневно по итогам дня составлял приемщик отдельно по золоту и серебру на основе оставшихся у него копий квитанций. Затем копии приемо-сдаточного реестра, одна в мешке с драгоценностями, другая на руках у инкассатора банка, отправлялись в Госбанк. В скупочном пункте оставался один экземпляр реестра для отчетности и еще один экземпляр уходил в Правление Торгсина для статистического учета. Эта система, при которой учет скупленных ценностей велся по линии двух ведомств, Торгсина и Госбанка, важна для определения достоверности статистики Торгсина. Образец приемо-сдаточного реестра и другие формы отчетности 1932 года по приему ценностей см.: ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 1. Л. 33 об.

302

Видимо, потому, что по ним владельцы забирали (покупали) товар.

303

Неиспользованные книжки образца 1933 года поступили в Госбанк в Москву. Специальная Тиражная комиссия проверила их и сожгла на электростанции. Может быть, поэтому в наши дни практически невозможно найти товарные книжки Торгсина образца 1933 года. Они могли сохраниться только в том случае, если остались неиспользованными у владельцев, но так как люди сдавали за них ценности, то стремились потратить деньги Торгсина все до копейки.

304

Минимальная зарплата выплачивалась и в случае обслуживания меньшего количества сдатчиков.

305

Те, кто работал в системе Торгсина, но не получал «золотой» паек, должны были снабжаться пайками на общих с остальным населением условиях через государственные распределители. В голодные годы карточной системы «золотой» паек был главной привилегией торгсиновских работников.

306

Лучший паек в размере 12 золотых рублей полагался оценщикам при обслуживании 4,2 тыс. сдатчиков. Контролеры для получения лучшего для них пайка стоимостью 10 рублей должны были «обработать» 8,4 тыс. сдатчиков в месяц. При перевыполнении нормы оценщики и контролеры получали прибавку к зарплате. Наименьший паек стоимостью 6 золотых рублей полагался оценщикам при обслуживании 2,4 тыс. человек в месяц и меньше, а контролерам при обслуживании 275 сдатчиков в день. См.: Приемка и оценка драгоценных металлов. С. 47–49.

307

В некоторых случаях в глубинке скупочная цена и определялась в мешках муки. Так, специальная комиссия СТО, которая в 1933 году проверяла цены в Торгсине, в своей записке отмечала, что в приисковых районах за килограмм шлихового золота в I–II кварталах 1932 года Торгсин давал 3,3 т муки, в III квартале – 4,03 т, а в IV – 9,2 т муки. Увеличение выдачи муки было связано с понижением цены на муку в Торгсине (ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 818. Л. 15).

308

Коммерческие государственные магазины открылись в СССР в 1929 году и работали в годы карточной системы. В отличие от закрытых распределителей, выдававших пайки, в коммерческих магазинах покупка не была, за некоторыми исключениями, ограничена нормами, но цены значительно превышали пайковые.

309

Мировая цена золота представляла паритет доллара к золоту, по сути это был курс доллара по отношению к золоту. В этой книге скупочная цена Торгсина на золото сравнивается с фиксированным паритетом, который устанавливался правительственными актами США. До начала 1934 года по паритету тройская унция золота (31,1035 г) стоила 20,67 доллара, а с начала 1934 года – 35 долларов США.

310

Золотой рубль как условная расчетная единица был введен в России в период денежной реформы в 1897 году. Его содержание соответствовало 0,774235 г чистого золота. В качестве счетной единицы в советское время золотой рубль стал использоваться в 1921–1922 годах из-за того, что бумажные деньги быстро обесценивались и вести статистические расчеты в них было невозможно. С октября 1922 года золотой рубль в СССР перестали применять во внутренних расчетах в связи с выпуском в обращение банкнот Госбанка в червонцах, но как условная единица советской статистики международных валютных расчетов, включая операции Торгсина, он сохранялся вплоть до 1936 года.

311

Официальный обменный курс бумажного и золотого рубля устанавливался финансовыми органами СССР. В разное время это были Наркомфин, Госбанк, специальные котировальные комиссии. На черном рынке курс торгсиновского рубля по отношению к простому рублю был в несколько раз выше. В период голода 1933 года на черном рынке за один торгсиновский рубль давали до 60 простых рублей.

312

Об этом см. главы «Серебро» и «Бриллианты».

313

Этот вывод сделан на основании следующей информации. До 1934 года тройская унция (31,1035 г) золота стоила 20,67 доллара США, следовательно, грамм чистого золота стоил порядка 66,5 цента. Официальный курс доллара в СССР до середины 1930-х годов составлял 1 руб. 94 коп. Документы Торгсина подтверждают, что его руководство считало цену 1 руб. 29 коп. рублевым эквивалентом мировой цены на золото.

314

30 января 1934 года президент США Рузвельт ратифицировал Золотой резервный акт, которым устанавливался фиксированный паритет доллара к золоту. Он составил 35 долларов за тройскую унцию.

315

При цене на золото 35 долларов США за тройскую унцию грамм химически чистого золота стоил 1,125 доллара. При официальном обменном курсе 1 руб. 94 коп. за доллар США цена грамма золота в рублях составит порядка 2 руб. 18 коп.

316

В Торгсине были и другие способы получения золотого «припека»: неточности в определении чистоты и веса, скидки на угар. За I квартал 1934 года подобный «припек» составил 4 % с суммы скупки, или в физическом выражении 213 тыс. рублей при скупке золота на 5344 тыс. рублей (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 132. Л. 155).

317

Цены в период карточной системы первой половины 1930-х годов зависели от вида торговли. В распределителях номенклатуры или в государственных распределителях для рабочих, где цены на пайки были низкими, покупательная способность рубля была высокой и могла соответствовать официальному обменному курсу. На крестьянском и черном рынках, особенно в периоды продовольственных трудностей, ввиду астрономических цен покупательная способность рубля была очень низкой. Другая сложность при расчете покупательной способности рубля состоит в том, что цены свободного рынка, крестьянского и черного, существенно колебались в зависимости от региона страны.

318

В декабре 1932 года американский журнал «Тайм» писал, что в России на черном рынке рубль продают за 3–20 центов (Silver for shoes // Time. 1932. December 26). К 1935 году мало что изменилось. «Тайм» в рубрике иностранных новостей сообщал, что длительно проживавшие в СССР иностранцы привыкли покупать рубли на черном рынке за 4 цента и даже меньше того (Paradise Money // Time. 1935. November 25). Американский турист, побывавший в России осенью 1931 года, конфиденциально сообщал в консульство США в Риге: «Говорят, что рубли можно купить в Берлине за 6 центов и даже дешевле, но опасно стараться ввозить их сюда. Как я понял, банки и частные дилеры в Берлине и Варшаве не заплатят больше 3 центов за рубль, который здесь стоит (в СССР по официальному курсу. – Е. О.) 50 центов!» (NARA. RG 84. Correspondence. American consulate. Riga, vol. 3, file 800-B. A copy of a series of impressions noted by an American citizen during his very recent visit (September-October, 1931) to Russia. P. 2–3).

319

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 133. Л. 141–143.

320

Подробно об этом см. главы «Цены в Торгсине» и «Тайны Торгсина».

321

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 175. Л. 130.

322

Об этом см. главу «Импорт: маслины для голодных».

323

В течение зимы 1932 года Торгсин принимал пункты, аппарат и валютный план от Главметцветзолота и Востокзолота, которые вели скупку в районах золотодобычи. О передаче скупочной сети золото-платиновой промышленности Торгсину просил Наркомат тяжелой промышленности. Таким образом, начальное правило о недопущении Торгсина в приисковые районы, вотчину Цветметзолота, на некоторое время было нарушено (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 13. Л. 2; Д. 30. Л. 119).

324

Вот, например, данные по Ленинградской конторе. Скупка бытового золота началась в конце декабря 1931 года. В январе 1932 года контора скупила золота на 61 тыс. руб., в феврале – на 147 тыс., в марте – на 173 тыс., в апреле – на 207 тыс. руб. Директивный план скупки золота на апрель был выполнен на 244 % (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 19. Л. 34, 55).

325

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 92. Л. 171.

326

Там же. Д. 7. Л. 7.

327

Там же. Д. 92. Л. 171.

328

Там же. Д. 132. Л. 123.

329

Об этом см.: «Объяснительная записка к плану привлечения ценностей на 1935 год» (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 140. Л. 76); «Анализ каналов притока валюты в Торгсин», подготовленный в феврале 1934 года И. Орбеловым (Там же. Д. 132. Л. 121), а также доклад заместителя председателя правления Торгсина Азовского на областном совещании директоров универмагов Западной области в июне 1933 года (ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 21. Л. 7). Материалы Торгсина по Средней Азии позволяют сказать, что структура золотых и серебряных поступлений была не только отражением социального, но и в определенной мере национального деления: из скупочного пункта в Караколе (Киргизия) в 1934 году сообщали, что бытовое золото поступало главным образом от «европейского населения», чекан – от спекулянтов, которые активно скупали его по району, а бытовое серебро сдавали в основном киргизы-кочевники (ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 40. Л. 335).

330

Несмотря на то что Северо-Западная контора охватывала обширные негородские территории Псковской, Новгородской, Ленинградской, Мурманской областей, а также Карелии, доля города Ленинграда в поступлении золота по этой конторе составляла во все годы ее существования около 90 %. Значение Ленинграда отражено и в названии конторы. Она возникла как Ленинградская, затем, в период развития областной сети Торгсина, в 1932 году кратковременно называлась Северо-Западной, но вскоре вновь вернула прежнее название. Западная же контора, возникшая как Смоленская городская, сформировалась практически исключительно в результате охвата Торгсином в 1933 году сельских местностей Западной области. Историю этих контор см. в приложении.

331

Данные о выполнении валютного плана конторами Торгсина за первое полугодие 1934 года свидетельствуют о том, что сдача бытового золота почти повсеместно преобладала над сдачей золотых монет. Исключениями, где население сдало в этот период монет больше, чем бытового золота, были Горьковская, Западная, Центрально-Черноземная, Харьковская, Днепропетровская, Белорусская и Таджикская конторы. В Башкирии, Туркмении, Киргизии и Армении население сдало монет почти столько же, сколько и лома. Большинство в этой группе – регионы с преобладающим сельским населением. Исключение составляли Харьков и Днепропетровск, но эти индустриальные города были магнитом, притягивавшим сельское население соседних местностей (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 112. Л. 107).

332

Всего за 9 месяцев 1932 года Торгсин скупил золота на 17,2 млн руб.

333

В общей сложности украинские конторы (Харьковская, Киевская, Днепропетровская, Одесская, Мариупольская и Винницкая) за 9 месяцев 1932 года скупили золота на 3,5 млн рублей, в том числе лома на 2,3 млн и чекана на 1,2 млн рублей. Украина обеспечила более пятой части скупки золота по стране за этот период времени (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 66).

334

Там же. Л. 98.

335

План скупки ценностей на 1933 год по остальным конторам: Восточная Сибирь – 3 млн руб.; Западная Сибирь – 2,7 млн; Дальневосточная контора – 2,5 млн; Западная – 2,4 млн; Уральская, Центрально-Черноземная область – по 2,3 млн; Нижегородская, Башкирская, Казакская – по 2 млн; Нижняя Волга – 1,8 млн; Северная, Татарская конторы, Средняя Волга, Крым, Узбекская контора – по 1,5 млн; Туркменская – 1 млн; Якутия – 0,5 млн руб. (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 66. Л. 134, 146).

336

Резкая разница в скупке золота в голодных 1932 и 1933 годах объясняется тем, что в 1932 году региональная сеть Торгсина только начала разворачиваться.

337

По стоимости золото лидировало в скупке, но в весовом отношении уступало более дешевому серебру (см. главу «Серебро»). Состав ценностей, скупленных Торгсином в 1933 году, можно назвать «металлическим» – золото и серебро в монетах и ломе составили почти 76 % всех скупленных ценностей (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 132. Л. 122).

338

По отношению к 1932 году приток лома в 1933 году составил 203 %, а приток монет – 247 %.

339

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 132. Л. 113.

340

Автор «Анализа каналов притока валюты в Торгсин» в начале 1934 года писал: «По всеобщему признанию, основным источником притока золотой монеты является главным образом деревня. Очевидно, Торгсин в 1933 году начал уже в более усиленном темпе втягивать в свое русло крестьянское население». Несколькими страницами ниже он отмечал наличие в 1933 году «активного интереса со стороны крестьянства к покупкам на валюту» (Там же. Л. 113, 121).

341

Астафьев В. Последний поклон // Где-то гремит война. М., 1975. С. 130. О том же говорил и заместитель председателя Правления Торгсина М. Н. Азовский в июне 1933 года на совещании директоров универмагов Западной области в Смоленске: «Некоторые (ранее выступавшие. – Е. О.) приводили пример с чеканкой и отмечали, что пошла чеканка… Ведь это, товарищи, довольно знаменательно, это говорит о том, что в Торгсин начали втягиваться новые и новые слои покупателей. Сейчас в Торгсин пошел крестьянин, тот, который о Торгсине раньше ничего не знал, тот, который нами еще не обслуживался» (ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 21. Л. 7).

342

Астафьев В. Последний поклон. Глава «Ангел-хранитель».

343

В 1932 году разрыв был более резким. В 1932 году чекан составил в золотоскупке порядка 35 % (по результатам первых трех кварталов), в 1933 – 44 % (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 114. Л. 61; Д. 66).

344

В 1933 году московские магазины Торгсина скупили у населения золота на 8,7 млн руб. (6,7 т чистого золота), а включая Московскую область – на 10,9 млн руб. Бытовое золото в скупке 1933 года в Москве составляло 5,7 млн, монеты – почти 3 млн руб., а в Московской области – соответственно 1,6 и 0,6 млн руб. (ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 1. Д. 5. Л. 56).

345

По результатам скупки золота в 1934 и 1935 годах впереди всех республик была Российская Федерация, где ожидаемо лидировали Московская и Ленинградская конторы. В первом полугодии 1934 года Торгсин купил в РСФСР золота на 10,4 млн руб., в том числе Московская контора – на 3,3 млн и Ленинградская – на 1,7 млн руб., за ними шли Свердловская (0,8 млн) и Восточно-Сибирская (0,5 млн) конторы. Украинский Торгсин, занимая второе место, в тот же период скупил золота на 2,1 млн руб. На Украине лидировали Киевская (0,7 млн) и Харьковская (0,5 млн) конторы. Закавказские республики в скупке золота занимали третье место – 1,6 млн руб. за первое полугодие 1934 года. Среди них лидировала Азербайджанская контора (0,73 млн), лишь слегка отставала Грузия (0,66 млн). Торгсин в Средней Азии в первом полугодии 1934 года купил золота на 0,9 млн руб., Узбекистан далеко оторвался от других среднеазиатских республик (0,6 млн). Белорусский Торгсин в тот же период скупил золота на 0,4 млн руб. (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 112. Л. 107).

346

Подробно об отмене карточек см.: Осокина Е. А. За фасадом «сталинского изобилия». С. 173–194; Дэвис Р., Хлевнюк О. В. Отмена карточной системы в СССР, 1934–1935 гг. // Отечественная история. 1999. № 5. С. 87–108.

347

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 133. Л. 103.

348

Напомню читателю, что перспективный план работы Торгсина на 1933–1937 годы был разработан в апреле 1932 года, в самом начале операций с бытовым золотом (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 21. Л. 20–22).

349

По мнению В. И. Новицкого, бывшего работника Государственного банка России в Петрограде, ценность золотых монет в обращении до начала войны составляла около 500 млн рублей, включая монеты в 15 руб. и в 7 руб. 50 коп., которые были в обращении до 1896 года (Новицкий В. И. Золотой запас России // РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 1. Д. 833. Л. 17). По данным сборника «Наше денежное обращение» (М., 1926. С. 72), перед Первой мировой войной в стране циркулировало золотых монет общей стоимостью около 465 млн рублей. Согласно М. В. Бернацкому, бывшему министру финансов в третьем коалиционном составе Временного правительства, на июль 1914 года в обращении находилось золотых монет на 463,7 млн рублей (Russian Public Finance During the War. Р. 438).

350

Новицкий В. И. Указ. соч. Л. 17.

351

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 21. Л. 22. По мнению советского наркома финансов Г. Я. Сокольникова, после перипетий революции и Гражданской войны к началу нэпа у населения осталось царских монет на сумму около 200 млн рублей (Сокольников Г. Я. Новая финансовая политика. М., 1991. С. 63). ОГПУ, особенно после 1926 года, продолжало изымать ценные сбережения населения. Однако, как было рассказано ранее (глава «Золотая идея»), в период нэпа работал легальный валютный рынок, за счет которого население по неполным данным купило у государства царских монет на более чем 30 млн рублей больше, чем продало ему (табл. 1). С учетом валютных интервенций к концу десятилетия сумма Сокольникова могла превысить 230 млн рублей. Если же согласиться с авторами торгсиновской пятилетки в том, что на руках у населения к началу 1930-х годов осталось золотых монет на 100 млн рублей, то выходит, что в 1920-е годы стараниями ОГПУ было изъято, а также безвозвратно спрятано, легально и контрабандой вывезено из страны около 130 млн рублей золотым царским чеканом.

352

Выходит, что Торгсин вернул государству то золото, что люди накопили благодаря валютным интервенциям первой половины 1920-х годов, а также часть их довоенных сбережений.

353

За 1930 год ОГПУ сдало государству золотых монет и слитков всего лишь на сумму 3,9 млн рублей. На 1 мая 1932 года в кассе ОГПУ имелось ценностей на 2,4 млн рублей, в том числе золотых монет и слитков на 1,6 млн рублей, а вместе с ценностями, которые были «ранее сданы Госбанку», сумма составляла 15,1 млн рублей. (Мозохин О. ВЧК – ОГПУ. С. 223–224).

354

Возможно, советские руководители недооценили контрабандный вывоз царских монет со времен Первой мировой войны до начала 1930-х годов. Архивы ОГПУ могли бы пролить свет на вопрос, преувеличивал ли Сокольников, а вслед за ним и руководители Торгсина, масштабы запасов золотых монет у населения и достигли ли конфискации ОГПУ столь огромных размеров.

355

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 21. Л. 20–22.

356

По переписи населения 1926 года, в СССР проживало 147 млн чел., по переписи 1937 года – 162 млн чел. По оценкам современных демографов, население СССР в 1932–1935 годах, во время существования Торгсина, немногим превышало 160 млн человек. См.: Население России в ХХ веке: Исторические очерки. Т. 1. 1900–1939 гг. М., 2000. С. 345–355.

357

В середине 1930-х годов изменился официальный обменный курс рубля по отношению к доллару. В ноябре 1935 года в справке, адресованной наркому внешней торговли Розенгольцу, председатель Правления Торгсина Левенсон принимал доллар равным 5 руб. 75 коп. (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 138. Л. 66). В соответствии с новым обменным курсом цена 6 руб. 50 коп. была эквивалентом 1,13 доллара США. Примерно столько же (1,125 доллара) стоил грамм чистого золота в соответствии с Золотым резервным актом, принятым в США в начале 1934 года. Следовательно, новая скупочная цена на золото в СССР была официальным советским рублевым эквивалентом мировой цены на золото.

358

Короткие биографические справки в публикациях о советских разведчиках приводят другое написание настоящей фамилии Сташевского – Гиршфельд, что не соответствует сведениям, полученным от его родственников. У Сташевского были и другие псевдонимы. Регистрационный бланк члена ВКП(б) 1936 года свидетельствует, что с января по май 1919 года он, находясь в партизанском отряде, использовал псевдоним Верховский. Под фамилией Степанов Сташевский работал как советский резидент в Европе (Абрамов В. Евреи в КГБ. Палачи и жертвы. М., 2005; Алексеев M. A., Колпакиди A. И., Кочик В. Я. Энциклопедия военной разведки. 1918–1945 гг. М., 2012; Разведка и контрразведка в лицах. М., 2002; Колпакиди A. И., Север A. Спецназ ГРУ: Самая полная энциклопедия. М., 2012).

359

Кривицкий В. Я был агентом Сталина. М., 1998.

360

Биография Сташевского написана на основе документов о награждении Сташевского орденом Ленина за успехи в развитии меховой промышленности (ГАРФ. Ф. 3316. Оп. 25. Д. 264), регистрационного бланка члена ВКП(б), заполненного при обмене партийных документов в 1936 году, справки Комитета партийного контроля, составленной при посмертной реабилитации Сташевского в 1956 году (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 100), Благодарю Наталию Левитину, чей дед Эмануил Марголис был родным племянником Сташевского, за сведения о ее семье. Генеалогическое дерево огромной семьи Хиршфельдов и краткую информацию об Артуре Сташевском см. в: Stefan i Witold Lederowie. Czerwona nić. Ze wspomnień i prac rodziny Lederów, Warszawa, 2005 (есть также немецкое издание). Книгу написали Витольд и Стефан Ледеры – дети сестры Сташевского Лили, которые учились в Советском Союзе, а после войны жили и умерли в Польше. Их отец, Владислав Ледер (Файнштейн, 1880 г. р.), был одним из основателей Польской рабочей партии, арестован в 1937 году и сослан. По дороге в лагерь умер от пневмонии в 1938 году. Информация о Сташевском-разведчике взята из книги В. Кривицкого «Я был агентом Сталина» (М., 1998). «Испанский период» жизни Сташевского оставил след во многих книгах о гражданской войне в Испании. Следственное дело Сташевского должно храниться в архиве ФСБ, но добраться до него мне не удалось и приходится довольствоваться скудной информацией о следствии из реабилитационных документов. Биография Сташевского в «Энциклопедическом словаре российских спецслужб. Разведка и контрразведка в лицах» (М., 2002) скудна. В ней ничего не говорится о валютных операциях, которые провел этот человек (пушнина, Торгсин, испанское золото).

361

Не считая еще двух детей, умерших в младенчестве.

362

Это факт биографии сыграл роковую роль. Не будучи поляком, Сташевский во время сталинского террора был осужден по делу «польской организации». Из семи старших сестер Артура Сташевского четыре стали революционерками: Эдда Тененбаум, Лили Ледер, Елена (Анна) Добраницкая, Пауля (Полина) Марголис. Эдда дружила с Розой Люксембург и Кларой Цеткин. О ней и ее муже Яне Тененбауме см.: https://www.poslednyadres.ru/news/news688.htm. Про Елену (Анну) Добраницкую см.: https://www.poslednyadres.ru/news/news565.htm. Все сестры и их мужья с дореволюционных времен по Польше знали Дзержинского и в 1905 году помогли его освобождению из тюрьмы под залог огромной суммы в 600 рублей.

363

По воспоминаниям племянника, Эмануила Марголиса, в Лондоне Сташевский общался с Литвиновым.

364

Следует отметить, что в те годы военная разведка (Разведывательное управление штаба РККА, Разведупр) и разведка органов госбезопасности (Иностранный отдел, ИНО, ОГПУ) работали в тесном контакте. Не случайно Сташевский имел значок «Почетный чекист». По данным «Энциклопедического словаря российских спецслужб» (с. 468), Сташевский руководил разведкой в Западной Европе вместе с С. Г. Фириным и Б. Б. Бортновским (о них см.: Разведка и контрразведка в лицах. С. 71–72, 513).

365

Рапалльский договор между Советской Россией и Германией был заключен в 1922 году. Он предусматривал установление дипломатических отношений, а также развитие торгово-экономического и военного сотрудничества. В основе договора лежал принцип взаимного наибольшего благоприятствования.

366

В 1923–1924 годах Сташевский был руководителем военных комиссий в аппарате коммунистической партии Германии. Эту работу он выполнял по заданию Коминтерна в качестве сотрудника советской военной разведки (Stefan i Witold Lederowie. Czerwona nić. Ze wspomnień i prac rodziny Lederów).

367

О Берлинском центре см.: Колпакиди А., Прохоров Д. Империя ГРУ. Кн. 1. М., 2000. С. 142–145.

368

Там же. С. 109–110.

369

Инженерные отделы в советских торгпредствах, например, занимались сбором военно-технической информации под прикрытием Наркомата внешней торговли.

370

Кривицкий Вальтер Германович (настоящее имя – Гинзберг Самуил Гершевич; 1899–1941), советский разведчик. Капитан госбезопасности. Родился в Подволочиске на Западной Украине (в то время территория Австро-Венгрии) в еврейской семье. В партию большевиков вступил в 1917 году (по другим данным в 1919-м). В годы Гражданской войны занимался диверсионной и разведывательной работой в тылу польской армии на Украине. В 1918–1921 годах – на нелегальной партийной работе по линии Коминтерна в Австрии и Польше. С 1921-го – сотрудник Разведупра РККА. В 1923 году после окончания Академии РККА был направлен в Германию для организации агентурной сети. С 1931 года – в ИНО ОГПУ. Возглавлял школу подготовки разведчиков, работал директором Института военной промышленности. С 1935 года Кривицкий руководил нелегальной резидентурой органов госбезопасности (жил в Голландии). В марте 1937 года вызван в Москву для доклада и с трудом в конце мая получил разрешение выехать назад на работу в Европу. Летом (по другим источникам, осенью) 1937 года последовал новый приказ приехать в Москву. Кривицкий, будучи уверен, что его ждет расправа, попросил политического убежища во Франции, а затем в США. Содействие в невозвращении Кривицкому оказали сын Л. Д. Троцкого Л. Седов и Ф. Дан. Опубликовал на Западе серию разоблачительных статей. Погиб в США при невыясненных обстоятельствах: его тело было найдено в номере отеля в Вашингтоне. По одной версии, Кривицкий покончил с собой, по другой – был ликвидирован НКВД. В пользу последней версии говорит то, что Кривицкий в эмиграции активно делился информацией с западными спецслужбами и сдал английской разведке около 100 советских разведчиков в Западной Европе. Жена Кривицкого, советская разведчица и невозвращенка, и сын сменили фамилию и остались в США. См.: Кривицкий В. Я был агентом Сталина; Колпакиди А., Прохоров Д. Империя ГРУ. Кн. 2. М., 2000. С. 366–367; Разведка и контрразведка в лицах. С. 257.

371

Кривицкий В. Указ. соч. С. 74.

372

ГАРФ. Ф. 3316. Оп. 25. Д. 264. Л. 26.

373

В 1931 году старатели «заготовили» (в скобках для сравнения приведены данные в млн штук за 1926/27): 11,7 млн кротов (0,2); 13 млн хомяков (0,6); 31,3 млн сусликов (3,4); 12,5 млн водяных крыс (3,4); 3 млн бурундуков (0,9); 5 млн кошек и 3 млн собак (данных за 1926/27 нет). Кролиководство стало промышленной отраслью при Сташевском: в 1932 году было заготовлено 10 млн шкурок (650 тыс. в 1928). Из наградного дела Сташевского: «страна покрылась тысячами кроличьих промышленных и сотнями племенных хозяйств» (см.: ГАРФ. Ф. 3316. Оп. 25. Д. 264. Л. 51).

374

Меховой экспорт царской России также почти исключительно состоял из необработанных мехов.

375

Большевик. 1934. № 9–10. С. 31–32.

376

ГАРФ. Ф. 3316. Оп. 25. Д. 264. Л. 29.

377

РГАЭ. Ф. 4433. Д. 51. Л. 7. Инициаторами награждения Сташевского выступили работники меховой промышленности (12 предприятий, около 10 тыс. чел.), которые осенью 1931 года по решению собраний своих трудовых коллективов обратились в Союз кожевников, а тот в Наградную комиссию Всесоюзного центрального совета профессиональных союзов (ВЦСПС). Тот факт, что собрания на предприятиях меховой промышленности проходили одновременно и не было разнобоя в выборе награды – все просили для Сташевского орден Ленина, – свидетельствует о том, что выдвижение дирижировалось «сверху». Возможно, инициатором выступил кто-то в ЦИКе. В пользу этого предположения говорит то, что Сташевский получил награду, несмотря на отказ ВЦСПС, который не увидел в деятельности Сташевского «исключительно выдающихся заслуг». Через месяц после отказа ВЦСПС дать Сташевскому орден тот получил его от Президиума ЦИК СССР. В целом с момента «инициативы» работников меховой промышленности до награждения прошло больше года. (ГАРФ. Ф. 3316. Оп. 25. Д. 264). По свидетельству Эмануила Марголиса, орден Сташевскому вручал Сталин.

378

РГАЭ. Ф. 4433. Д. 51. Л. 7.

379

Об этом времени сохранилось семейное предание, согласно которому жена Сташевского Регина однажды, придя домой, сказала, что видела отличные сосиски в одном из торгсинов, и спросила, нельзя ли выделить их семье небольшую ежемесячную валютную сумму. Артур Сташевский, подумав, взял жену за руку, коснулся обручального кольца и сказал: «Это просто. Обменяй кольцо и купи кучу сосисок. Я и сам охотно их поем» (Stefan i Witold Lederowie. Czerwona nić. Ze wspomnień i prac rodziny Lederów. S. 222).

380

РГАЭ. Ф. 4433. Д. 93. Л. 12; Д. 113. Л. 5; Д. 114. Л. 38; Д. 132. Л. 123.

381

Ян Карлович (Павел Иванович) Берзин (настоящее имя Кюзис Петерис Берзиньш, псевдоним Старик; 1889–1938), руководящий работник советской военной разведки. Латыш. Сын батрака. Вступил в партию большевиков в 1905 году. Участник трех русских революций и Гражданской войны. С декабря 1920-го в Разведупре штаба РККА – сначала начальник отдела, затем в 1921–1924 годах – зам. начальника, а в 1924–1935 и в июне – августе 1937 года – начальник Разведупра. С апреля 1935 по июнь 1936 – зам. командующего войсками Особой Краснознаменной Дальневосточной армии. В 1936–1937 – главный военный советник в республиканской армии в Испании. Награжден орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени. Арестован 27 ноября 1937 года по обвинению в шпионаже, расстрелян 29 июля 1938 года. Реабилитирован посмертно. О нем см.: Горчаков О. Ян Берзин – командарм ГРУ. СПб., 2004; Колпакиди А., Прохоров Д. Указ. соч. Кн. 2. С. 292; Разведка и контрразведка в лицах. С. 54–55.

382

Кривицкий В. Указ. соч. С. 73.

383

Того же мнения придерживаются Д. Костелло и О. Царев (Costello J., Tsarev О. Deadly Illusions: The KGB Orlov Dossier Reveals Stalin’s Master Spy. N. Y., 1993. Р. 255, 296), а также составители сборника документов «Преданная Испания» (Radosh R., Habeck M. R., Sevostianov G. Spain Betrayed. The Soviet Union in the Spanish Civil War. New Haven; L., 2001).

384

По мнению других исследователей, Сталин хотел создать в Испании не социалистическую, а демократическую парламентскую республику. См., например: Новиков М. В. СССР, Коминтерн и гражданская война в Испании. 1936–1939 гг. Ярославль, 1995.

385

Radosh R., Habeck M. R., Sevostianov G. Op. cit. Р. 88–92. Разделяя мнение составителей этого сборника документов о роли Сташевского, не могу согласиться с их общей оценкой советского участия в испанской войне. Название сборника «Преданная Испания» и тон комментариев к документам, абсолютизируя негативную роль Сталина и его советников в Испании, искажают историю этой войны. Понятно, почему это произошло, – составители хотели показать тайную сторону войны, документы о которой были засекречены именно в силу их негативного изобличающего содержания. Но это только часть правды. Неоспоримо, что республиканское руководство Испании оказалось в зависимости от Сталина только потому, что не смогло получить помощь от Франции, Великобритании и США. В советской военной помощи были и корысть, и политическая конъюнктура, и преступления сталинизма. Но только благодаря поступавшему из СССР или с его помощью оружию республиканцы смогли сражаться в течение почти трех лет.

386

Долгие годы история операции «Х» была представлена лишь воспоминаниями участников событий (Orlov A. How Stalin Relieved Spain of $600,000,000 // The Reader’s Digest. 1966. Nov. P. 37–50; Кривицкий В. Указ. соч.; del Vayo J. A. The Last Optimist. L., 1950). Современная историография исследует судьбу испанского золота в более широком контексте переосмысления гражданской войны в Испании и роли СССР в ней (Vinas А. El oro espanol en la Guerra civil. Madrid, 1976; Idem. Vinas. Oro de Moscu. Barcelona, 1979; Costello J., Tsarev O. Op. cit.; Howson G. Arms for Spain: The Untold Story of the Spanish Civil War. L., 1998; Рыбалкин Ю. Операция «Х». Советская военная помощь республиканской Испании (1936–1939). М., 2000; Radosh R., Habeck M. R., Sevostianov G. Op. cit.; Gazur E. Altexander Orlov: The FBI’s KGB General. N. Y., 2002; Payne S. The Spanish Civil War, the Soviet Union, and Communism. New Haven; L., 2004 и др.). Испанские кинематографисты сняли документальный фильм «Золото Москвы». 27 февраля 1994 года его показало Каталонское телевидение.

387

Из них 460 тонн чистого золота. См.: Payne S. Op. cit. P. 150.

388

Военный мятеж в Марокко фактически начался 16 июля, когда восстал батальон марокканских войск. Мятеж в момент возникновения не был фашистским, но испанские фашисты активно поддержали его, и именно через них Франко вел переговоры с Гитлером. Тот не сразу, но довольно быстро согласился помочь. При этом он якобы сказал: «Если бы не опасность распространения большевизма по всей Европе, я бы не стал препятствовать революции в Испании, там бы истребили всех попов».

389

В августе 1936 года Республика депонировала во французские банки около пятой части своего золотого запаса (стоимостью около 155 млн из общего количества хранившегося в Мадриде на сумму около 788 млн долларов), надеясь использовать это золото в уплату за импорт оружия, но французские банки отказались выдать золото под угрозой Франко в случае победы предъявить им иск (Costello J., Tsarev О. Op. cit. Р. 258). Депонирование государственной золотой казны в иностранные банки имело прецеденты в истории. Так, Франция вывозила свой золотой запас в годы Первой и накануне Второй мировых войн. В конце 1916 – начале 1917 года Румыния отвезла в Москву на хранение свой золотой запас. Однако в случае с испанским золотом депонирование имело целью не сохранение золота, а его использование как гарантию оплаты поставок оружия.

390

Испанские представители осаждали советских послов за границей просьбами о военной помощи. Видимо, испанские эмиссары приезжали и в Москву. Кривицкий, например, пишет о трех высокопоставленных представителях Испанской республики, которые прибыли в СССР в августе 1936 года просить Сталина о помощи. В уплату за оружие они предлагали золото (Кривицкий В. Указ. соч. С. 62).

391

Эти даты, правда без ссылки на архивные документы, приведены во многих публикациях. См.: Рыбалкин Ю. Тайный путь «золотого каравана» // Аргументы и факты. 1996. № 14. С. 7; Новиков М. В. СССР, Коминтерн… Ч. 2. С. 9. Западный исследователь С. Пайн и военные историки О. Сарин и Л. Дворецкий даже называют конкретную дату назначения комиссии – 14 сентября (Payne S. Op. cit. P. 140–141; Sarin O., Dvoretsky L. Alien Wars. The Soviet Union’s Aggressions Against the World, 1919 to 1989. Presidio, 1996. P. 2).

392

Об этом пишут Рыбалкин, Пайн, Сарин и Дворецкий. М. М. Литвинов, бывший в то время наркомом иностранных дел СССР, рассказывает в своих мемуарах об «испанских дебатах» в Политбюро. Дебаты шли в сентябре. Согласно Литвинову, к 10 сентября вопрос о вмешательстве в испанскую «драку» еще не был решен (см.: Litvinov M. Notes for a Journal. L., 1955. Р. 208).

393

Приведу основные даты операции «Х». Формально республиканское правительство обратилось к СССР с просьбой принять на сохранение 510 тонн испанского золота 15 октября 1936 года. Уже через день, 17 октября (подтверждение тому, что договоренность между сторонами была достигнута ранее), Политбюро дало положительный ответ. Испанское правительство получило телеграмму с ответом советского руководства 20 октября. С 22 до 25 октября в Картахене шла погрузка золота на советские суда. Золото прибыло в Одессу 2 ноября, а оттуда поездом в Москву 6 ноября. Акт о приемке золота Госбанком СССР был составлен 7 февраля 1937 года и подписан послом Испанской республики в СССР М. Паскуа, наркомом финансов СССР Г. Гринько и зам. наркома иностранных дел Н. Крестинским (Рыбалкин Ю. Операция «Х». С. 92–94).

394

Эту точку зрения высказывают Пайн, Газур (видимо, со слов Орлова), Костелло и Царев, а также Рыбалкин. Те, кто считает, что инициатива сделки исходила не от испанского руководства, а от Сталина, ссылаются на его распоряжение, посланное Ежовым телеграммой 15 октября советскому послу в Испании М. Розенбергу и представителю НКВД в Испании Орлову. При внимательном прочтении телеграммы, однако, ясно, что в ней речь идет не о том, чтобы уговорить Негрина отдать золото Москве, а о согласовании с ним деталей операции по транспортировке ценного груза: «Совместно с полпредом Розенбергом организуйте по согласованию с Кабальеро, главой испанского правительства, отправку (уже отправку! – Е. О.) золотого запаса Испании в Советский Союз». Речь идет об исполнении уже достигнутой ранее принципиальной договоренности между советской и испанской сторонами. На последовавшей вскоре встрече Негрина, Орлова и Розенберга обсуждались конкретные детали вывоза золота из Картахены. Таким образом, Негрин «дал себя легко уговорить» не на отправку как таковую золота в Москву, а на перевозку его именно морем, советскими судами и погрузку советскими танковыми экипажами.

395

del Vayo J. A. Op. cit. P. 280. Дель Вайо, в то время сам министр в правительстве Испании, утверждает, что решение о депонировании золота в Госбанк СССР было принято с согласия всего республиканского руководства: «Хотя министр финансов мог своей властью и в согласии с законом дать приказ о переводе (золота. – Е. О.), Негрин сделал это только после получения согласия всего правительства» (с. 284).

396

Подробно об этом см. главу «Зачем Сталину был нужен Торгсин».

397

История с покупкой в апреле 1938 года на испанские деньги трех американских «дугласов» представляет один из примеров злоупотреблений испанским золотом. Испытывая острую нехватку транспортных средств, военный нарком К. Е. Ворошилов приказал до отправки самолетов в Испанию использовать их для транспортировки своих людей в Китай и эвакуации советских граждан из Китая (СССР оказывал помощь коммунистам в Китае – операция «Z» – одновременно с Испанией). О манипуляциях ценами на вооружение и обменным курсом валют, а также других фактах использования испанского золота в интересах СССР см.: Howson G. Op. cit.; Radosh R., Habeck M. R., Sevostianov G. Op. cit. P. 424, 429–430, 524 сн. 3; Payne S. Op. cit. Иной точки зрения придерживается Ю. Рыбалкин, который считает, что «бытующее за рубежом мнение» о том, что СССР завышал цены на вооружение для Испании, не верно (Рыбалкин Ю. Операция «Х». С. 97–98).

398

На банкете по прибытии золота в Москву Сталин якобы сказал, что испанцам не видать этого золота как своих ушей. По словам Орлова, участника операции «Х», он слышал это от своего начальника по НКВД А. А. Слуцкого в феврале 1937 года на их встрече в Париже. Об этом же ему якобы со слов Ежова рассказывал и Михаил Кольцов (см.: Gazur Е. Op. cit. P. 96–97). Шифротелеграмма Ежова от 15 октября свидетельствует, что Сталин запретил в Испании давать какие-либо расписки в получении золота. Советская ответственность за золото наступала со сдачей золота Наркомфину СССР в советском порту. Это положение было повторено в решении Политбюро 19 октября 1939 года (Рыбалкин Ю. Операция «Х». С. 93). Но и после прибытия золота в СССР Сталин три месяца тянул с распиской, которая была выдана республиканцам только в феврале 1937 года.

399

Для ответа на этот вопрос важно знать, сколько стоило испанское золото, так как военная помощь оценивалась не в тоннах, а в денежных знаках по курсу золота. Согласно официальной советской расписке, СССР принял от Испании 510 079 243 г золота. Тройская унция золота (31,1035 г) в то время стоила 35 долларов, следовательно, рыночная стоимость переданного золота могла составить около 574 млн долларов. Однако только 460 т в испанской казне было чистое золото. Кроме того, не ясно, нужно ли принимать во внимание нумизматическую ценность монет. Хрущев оценил стоимость испанского золота в 420 млн (Costello J., Tsarev О. Op. cit. Р. 263), Орлов – в 600 млн, Пайн – в 518 млн долларов (Payne S. Op. cit. P. 150). По советской официальной версии, которая приводится в «Истории Второй мировой войны», стоимость военных грузов, доставленных в Испанию, составила 202,4 млн долларов. По документам, найденным Рыбалкиным, стоимость военно-технических поставок в Испанию колеблется между 222,2 млн и 226,6 млн долларов (Рыбалкин Ю. Операция «Х». С. 98). Но дело в том (и в этом главная сложность расчетов), что испанским золотом оплачивались не только поставки оружия, но и расходы по отправке советских военных специалистов и солдат в Испанию и их проживание в стране (проезд, жалование, экипировка, довольствие и т. д.), а также, в случае гибели, пособия и пенсии их семьям. Из испанского золота оплачивалось и обучение военных кадров для республиканской Испании в СССР (строительство и содержание военных школ, стоимость обучающей техники и транспорта, питание, обмундирование, жалование курсантам). На испанское золото СССР покупал и продовольствие для Испании. Поскольку Сталин не собирался ни перед кем отчитываться, систематического учета расходов испанского золота нет. Исследование Ю. Рыбалкина показало, что существуют только фрагментарные данные. Сам он считает, что испанское золото было израсходовано за полтора года войны и с марта 1938 года СССР уже оказывал помощь Испании в кредит (Там же. С. 99–100). Наиболее обстоятельные расчеты трат испанского золота были проведены в конце 1970-х годов испанским ученым А. Виньясом. По его мнению, все золото, отправленное в СССР, пошло на оказание помощи республиканской Испании (см.: Vinas А. Oro de Moscu; Idem. El oro espanol en la guerra civil).

400

Только 13 ящиков из 7800 вывезенных из Картахены содержали слитки, в остальных были старинные монеты.

401

В 1950-е годы, давая показания Сенату США, Орлов считал, что золото все еще было в Москве. Брук-Шеферд, который писал свою книгу на основе показаний Орлова, повторил это мнение (см.: Брук-Шеферд Г. Судьба советских перебежчиков. Нью-Йорк; Иерусалим; Париж, 1983).

402

Payne S. Op. cit. P. 141.

403

Потенциальная опасность заключалась в том, что рядом с пещерой, где хранилось золото, были склады боеприпасов. Начавшиеся в октябре налеты авиации националистов могли поднять на воздух и разметать золотой запас Испании.

404

Судьба Александра Михайловича Орлова (настоящее имя Лейба Лазаревич Фельбин, также известен как Лев Лазаревич Никольский) – одного из основных участников операции «Х» заслуживает внимания. Во многом благодаря ему история с испанским золотом получила широкий международный резонанс. Орлов родился в 1895 году в Бобруйске. В 1916 году был мобилизован рядовым в царскую армию. В партию большевиков вступил в мае 1917-го. В Гражданскую войну начал работать в советской контрразведке, затем занимал различные посты в системе органов госбезопасности. До 1935 года Орлов выполнял разведывательные миссии, в том числе занимался экономическим шпионажем. С сентября 1936 года находился в Испании, где уже шла гражданская война. Он оставил подробные воспоминания о событиях тех трех ночей, когда советские танкисты перевозили золото из пещер к пирсам. На счету Орлова много и других операций, о которых он, в отличие от испанского золота, предпочитал молчать. Он создал в Испании политическую полицию по образцу НКВД. Именно он руководил репрессиями против «врагов народа» в Испании, включая скандальную ликвидацию лидера Рабочей партии марксистского единства (ПОУМ) Андреса Нина. Но наступил черед и самого Орлова. В июле 1938 года он получил приказ Ежова прибыть на советский пароход в Антверпен. Имея все основания полагать, что будет арестован, Орлов, прихватив деньги резидентуры НКВД, вместе с женой и дочерью бежал через Францию в Канаду, а оттуда в США.

405

При погрузке золота на советские суда присутствовал директор испанской казны Ф. Мендес-Аспе. Каждое судно в СССР сопровождал испанский доброволец – служащий Банка Испании. Всего в пещере хранилось 10 тыс. ящиков золота весом 145 фунтов каждый (фунт равен 0,4536 кг). По официальным данным, в СССР вывезли 7,8 тыс. ящиков. Орлов считал, что испанский представитель просчитался и в действительности вывезли 7,9 тыс. ящиков (разница в этом случае составит 7 тыс. т чистого золота). В пещере хранилось и серебро, но оно Сталина не интересовало. Испанское правительство отдало СССР практически все золото казны и после испытывало финансовые затруднения. Для пополнения опустевших кладовых правительство объявило мобилизацию ценностей населения. 3 октября 1936 года Совет министров Республики принял декрет, который предписывал всем гражданам и организациям в недельный срок сдать в государственный банк все имевшееся у них золото и другие валютные ценности. Другим декретом был запрещен частный вывоз из страны золота и серебра (см.: Рыбалкин Ю. Операция «Х». С. 95).

406

На случай нападения проход судов страховала испанская республиканская эскадра, которая шла параллельным курсом. Все западные исследователи, повторяя ошибку в записях Газура, сделанную на слух со слов Орлова, вместо «Волголес» пишут «Мологолес».

407

Слухи о том, что золотой запас Испании переправлен в СССР, стали распространяться еще в 1937 году: Лондонский комитет, куда вошли представители стран, присоединившихся к политике невмешательства в испанские дела, занимался разбором этого дела. В особых папках Политбюро остались отголоски дебатов того времени. Решение Политбюро от 14 января 1937 года гласит: «Предложить т. Майскому решительно возражать против обсуждения Лондонским комитетом вопроса об испанском золоте». Но замять дело, видимо, не удалось: 20 марта 1937 года Политбюро разрешило Майскому «согласиться на передачу вопроса об испанском золоте для обсуждения в комиссии» при соблюдении ряда условий (см.: РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 20. Л. 162; Д. 21. Л. 2).

408

Слуцкий Абрам Аронович (1898–1938), руководящий работник советских органов госбезопасности. Участвовал во многих спецоперациях в Европе. Внес вклад в индустриализацию, проведя операцию по добыче в Швеции секрета производства шарикоподшипников. В феврале 1938 года неожиданно скончался в кабинете замнаркома внутренних дел М. П. Фриновского. По официальной версии от сердечного приступа, но, вероятно, был отравлен (см.: Кривицкий В. Указ. соч. С. 324–325; Разведка и контрразведка в лицах. С. 454–455).

409

Кривицкий В. Указ. соч. С. 82–83.

410

Сам разведчик и участник операции «Х», Кривицкий, например, не знал, что золото было перевезено уже в октябре. Он писал: «3 декабря, когда транспортировка золота налаживалась (а оно уже месяц как было в Москве. – Е. О.), Москва официально опровергла, что подобная сделка заключена…» (см.: Кривицкий В. Указ. соч. С. 76).

411

Франко узнал о потере золота после того, как взял Мадрид, но долгие годы хранил молчание, боясь обрушить и без того слабую после войны испанскую валюту. Кроме того, у него не было документальных доказательств сделки. Только осенью 1956 года, когда начались переговоры об установлении дипломатических отношений между СССР и Испанией, испанский посол поинтересовался золотом. Франко нужны были средства: золотые резервы Банка Испании в то время составляли всего 200 млн долларов. Примерно в то же время Франко получил формальные доказательства сделки. В ноябре 1956 года в эмиграции в Париже умер бывший министр финансов, а затем премьер-министр республиканской Испании Хуан Негрин. Его семья передала Франко хранившуюся в тайнике в США советскую расписку в получении золота. Незамедлительно в январе 1957 года Испания официально потребовала вернуть золото. Хрущев публично ответил в апреле по радио Москвы и статьей в «Правде»: СССР получил золото по просьбе республиканского правительства и в уплату за военную помощь; все золото было потрачено на эти цели еще до окончания гражданской войны, после чего СССР предоставлял Республике кредиты. По заявлению Хрущева, Испания осталась должна Советскому Союзу 50 млн долларов.

412

Кривицкий В. Указ. соч. С. 76.

413

На этот счет существуют и другие точки зрения. По мнению Альвареса дель Вайо, в те годы – члена республиканского правительства, Негрин не был коммунистом и, несмотря на хорошие отношения с русскими, никогда не допустил бы даже намека на их вмешательство в дела правительства (del Vayo J. А. Op. cit. P. 287–292). Это мнение разделял и Орлов (см.: Orlov А. Op. cit. P. 41).

414

del Vayo J. А. Op. cit. P. 291.

415

Payne S. Op. cit. P. 149.

416

В 1930-е годы Орлов был самым большим советским чином, сбежавшим на Запад. Он знал много секретов. Например, уже тогда, в 1930-е годы, он мог бы «сдать» Сынка – Кима Филби, в будущем члена «кембриджской пятерки», дослужившегося до заместителя начальника британской разведки. Но американские спецслужбы прошляпили Орлова. Тот, в свою очередь, не торопился откровенничать, так как хорошо знал о судьбах советских перебежчиков. Через родственника он передал в советское посольство в Париже письмо бывшему шефу Ежову для Сталина, в котором предупреждал, что в случае преследования он передаст на Запад секретную информацию, и для убедительности перечислил операции и кодовые имена наиболее ценных агентов на службе НКВД. Хранить молчание для Орлова было труднее, чем для Сталина бездействовать в этом деле. Орлов не просил политического убежища в США – пришлось бы давать показания, а въехав в страну по дипломатическому паспорту, получил годовую визу. После ее истечения он жил в Америке нелегально под вымышленными именами, переезжая из города в город. Видимо, все эти годы семья Орловых жила на деньги, украденные у НКВД в Испании. Прятаться от своих и американцев, жить скучно и впроголодь, бездействовать, да еще в тот момент, когда СССР воевал с нацистами, – безрадостный конец столь бурно начавшейся жизни! После смерти Сталина Орлов опубликовал на Западе книгу «Тайные преступления Сталина». Тогда же он обнародовал и историю испанской казны. Орлов давал показания Комитету внутренней безопасности Сената США в 1955 и 1957 годах. Но даже тогда, зная, какой пост в британской разведке занимает Филби, Орлов не сдал его. Американцы узнали от Орлова о делах минувших дней, но практически ничего об известных Орлову действовавших советских агентах за рубежом. В 1956 году специальным биллем Конгресса США Орловы получили вид на жительство. Подпольная жизнь закончилась, а с ней и нищета. До конца жизни Орлова курировали агенты ФБР и ЦРУ. Один из них, Эдвард Газур, стал другом семьи и литературным душеприказчиком Орлова. Именно ему Орлов оставил рукопись своей второй книги «Марш времени» (659 с.). Где сейчас эта рукопись, неизвестно, Газур не опубликовал ее. Орлов умер в Кливленде, штат Огайо, в 1973 году, пережив свою дочь Веру (умерла от ревматизма в 1940-м) и жену Марию Рожнецкую, которая делила с ним все злоключения их жизни.

417

В особых папках Политбюро сохранилось решение от 25 октября 1936 года: «Командировать временно уполномоченным Наркомвнешторга в Испании т. Сташевского» (см.: РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 20. Л. 110. П. 132). В то же время член испанского правительства Альварес дель Вайо упоминает, что первые обращения к советскому руководству по поводу испанской казны были сделаны через некоего советского торгового атташе, которого дель Вайо называет М. Винзер или М. Винцер (M. Winzer). О ком точно идет речь, выяснить не удалось, но звучание напоминает фамилию Вейцера, комиссара внутренней торговли СССР. Испанец мог напутать с фамилией и инициалами, но в любом случае, по словам дель Вайо, зондирование почвы для переговоров о золоте началось еще до прибытия Сташевского в Испанию. (См.: del Vayo J. A. Op. cit. P. 283).

418

Кривицкий, например, называет Негрина «добровольным сотрудником» Сташевского (выделено мной. – Е. О.).

419

Кривицкий В. Указ. соч. С. 77.

420

Рыбалкин Ю. Операция «Х». С. 94.

421

В показаниях Сенату США в 1950-е годы Орлов, в частности, сказал: «Негрин в отчаянии превысил свои полномочия. При участии лишь президента и премьер-министра он высказал нашему торговому атташе желание отправить золото на хранение в Россию, тот написал телеграмму в Москву, и Сталин ухватился за эту возможность» (Orlov А. Op. cit. P. 41). Однако кого именно Орлов имел в виду, Сташевского или торгового атташе, который исполнял эти обязанности в Испании до его приезда, не ясно.

422

Кривицкий свидетельствует, что и другой представитель военной разведки в Испании, Ян Берзин в конфиденциальном докладе наркому обороны Ворошилову (в числе адресатов был и Ежов) критиковал действия НКВД и предлагал немедленно отозвать Орлова из Испании. Костелло и Царев также считают, что Сташевский жаловался на действия НКВД в Испании и стал жертвой мести Ежова.

423

В ходе репрессий 1937–1938 годов были ликвидированы основные участники операции «Х», в том числе Я. Берзин, первый советский посол в Испании М. И. Розенберг, нарком финансов Г. Ф. Гринько и замнаркома иностранных дел Н. Н. Крестинский, которые подписали акт приемки золота в 1937 году. Многие исследователи подчеркивают связь между ежовщиной в СССР и репрессиями НКВД в Испании. Одни считают, что именно в Испании Сталин впервые увидел «пятую колонну» в действии и вред, который она может нанести. Террор в СССР, согласно этой точке зрения, был превентивным ударом, стремлением очистить армию и общество перед вступлением в большую войну. Другие исследователи, считают, что репрессии в СССР были первичны, а затем НКВД «перенес» их опыт в Испанию, которую Сталин рассматривал как советскую провинцию.

424

Кривицкий был вызван в Москву в марте 1937 года и находился там до 22 мая. В отличие от Сташевского, когда летом последовал новый вызов в Москву, Кривицкий решил не возвращаться, тем самым продлив свою жизнь почти на четыре года.

425

Согласно семейному преданию, во время встречи Сталин с удовлетворением сказал: «Ну, товарищ Сташевский, очередной орден Ленина уже ждет вас» (Stefan i Witold Lederowie. Czerwona nić. Ze wspomnień i prac rodziny Lederów. S. 248).

426

Рыбалкин Ю. Операция «Х». С. 82. Полный текст этого донесения в переводе на английский язык см.: Radosh R., Habeck M. R., Sevostianov G. Op. cit. P. 89–92.

427

Ibid.

428

По свидетельству Эмануила Марголиса, Регина Сташевская (1894–1967) была переводчицей.

429

Марыля Краевская была женой Антона (Владислава) Павловича Краевского (1884–1937), польского коммуниста, который в 1930-х годах работал в Коминтерне. Она преподавала польский и немецкий языки в Военной академии им. Фрунзе. Ее мужа арестовали в мае 1937 года и расстреляли в сентябре. Марыля была арестована в июле 1937 года и находилась в ГУЛАГе до 1943 года. Их сын Александр Краевский (1932–1999) стал известным химиком, академиком. О Марыле Краевской см.: http://www.sakharov-center.ru/asfcd/auth/?t=author&i=1146; Жаворонков Г., Парыйский В. Маруся против НКВД // Александр Краевский в мемуарах. M., 2002. С. 162–180.

430

Краевская М. 1937 год // Воспоминания о Гулаге и их авторы. Мемуары Марыли Краевской опубликованы на сайте Сахаровского центра: http://www.sakharov-center.ru/asfcd/auth/?t=page&num=7240. Благодарю Инну Давидович за эту информацию. Дед Инны, Адольф Чапский, был репрессирован по тому же сфабрикованному делу, что и Сташевский. По свидетельствам солагерников Регины Сташевской, она еще в лагере узнала о смерти дочери. Кто-то из вновь прибывших проговорился, не зная о «заговоре молчания». В течение нескольких дней Регина была в бессознательном состоянии и «буквально выла» от горя (Stefan i Witold Lederowie. Czerwona nić. Ze wspomnień i prac rodziny Lederów. S. 251).

431

Официально являясь советским торговым атташе, Сташевский мог быть связан с торговой выставкой в Париже, однако Кривицкий, благодаря своей работе в разведке, может представлять источник более точной информации о назначениях Сташевского, чем его соседка по квартире. Соседка могла располагать более точными сведениями о судьбе дочери Сташевских Лолотт.

432

В результате «польской операции» НКВД с августа 1937 по 15 ноября 1938 года были арестованы 139 835 человек, из них 111 091 человек расстреляны. http://www.memo.ru/history/POLAcy/00485ART.htm.

433

Хаустов В. Н. Из предыстории массовых репрессий против поляков. Середина 1930-х гг. Со ссылкой на архив ФСБ. http://www.memo.ru/history/POLAcy/chaucorr.htm. Показания против Сташевского дали арестованные по тому же делу К. С. Баранский, С. С. Пестковский, Р. А. Мукиевич и др.

434

В одном из сталинских «расстрельных списков», размещенных в интернете, фамилия Сташевского стоит под номером 84. Список подписал начальник 8-го отдела ГУГБ НКВД СССР старший майор государственной безопасности Цесарский (см.: http://stalin.memo.ru/spiski/pg02229.htm со ссылкой на Архив Президента Российской Федерации. Оп. 24. Д. 410. Л. 229). Место захоронения Сташевского – Донское. Берзин, его начальник по военной разведке и соратник по войне в Испании, в момент расправы над Сташевским был еще жив и на свободе. Однако он ничем уже не мог помочь, так как находился под домашним арестом.

435

В справке КПК 1956 года говорится: «Как теперь установлено, Сташевский осужден необоснованно. Его признательные показания не могут быть приняты во внимание, так как они опровергаются показаниями других лиц. Показания же свидетелей являются неконкретными, и к тому же Барановский (ошибка в документе, в другом месте правильно К. С. Баранский. – Е. О.) и другие (в их числе С. С. Пестковский и Р. А. Мукиевич. – Е. О.) на суде от своих показаний, данных ими на следствии, отказались, как от вымышленных».

436

Комитет партийного контроля по докладу Чумакова 23 июня 1956 года отменил решение Комиссии партийного контроля 1937 года об исключении А. К. Сташевского из партии.

437

Из Средней Азии сообщали, что после разрешения принимать в Торгсине серебро приток золота резко упал. В январе 1933 года Сташевский сердито выговаривал управляющему Узбекской конторы Райкову: «В декабре средняя суточная приемка золота у Вас составляла 3450 р., а за 13 дней января 3400… Имейте в виду, что вы несете большую ответственность и мы ни в коем случае не можем допустить снижения количества поступающего золота, а, наоборот, требуем его увеличения, наряду с выполнением плана по серебру» (ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 10. Л. 37).

438

В мае 1933 года из Среднеазиатской краевой конторы писали в подчиненную Узбекскую контору: «Необходимо иметь в виду, что с разрешением скупки серебра, с тем, чтобы не снизить приток золота, ресурсы ходовых товаров потребуется увеличить в 1,5–2 раза» (ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 65. Л. 70).

439

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 14. Л. 17.

440

Документы свидетельствуют, что валютные ведомства сознательно задерживали скупку серебра. В 1933 году донесение из Средней Азии сообщало о том, что работники Госбанка, опасаясь, что прием серебра в Торгсине приведет к падению сдачи золота, тормозили приемку серебра, мотивируя задержку отсутствием приемщика (ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 2. Д. 3. Л. 91).

441

О такой тактике весной 1933 года сообщала Туркменская контора Торгсина: «Не приступили к скупке серебра во всех пунктах ввиду того, что некоторые универмаги только приступили к скупке золота и, если поступление последнего в течение 2–4 недель начинает резко понижаться и точка является нерентабельной, приступаем к скупке серебра» (ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 41. Л. 49).

442

См. материалы совещания у наркома внешней торговли А. П. Розенгольца от 17 октября 1932 года (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 12. Л. 188).

443

Районы скупки серебра должен был определить Наркомторг.

444

За исключением Якутии и Дальнего Востока.

445

В тех городах, где не было Торгсина, Госбанк принимал серебро у населения «против товаров Торгсина», то есть перечислял деньги за сдачу серебра на счет Торгсина, а клиент мог заказать товарную посылку (ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 1. Л. 26–35).

446

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 132. Л. 92.

447

Об этом, в частности, в марте 1934 года рассказывала заметка «народного корреспондента», посвященная работе Торгсина в Дубровке (Западная контора). ГАСО. Ф. 1424. Оп. 1. Д. 9. Л. 136–137 об.

448

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 148. Л. 101.

449

Пятаков писал Сталину, что с конца 1928 по июль 1930 года в обращение было выпущено 1556 млн руб. бумажных денег, в то время как за всю пятилетку (1928–1932) планировали выпустить только 1250 млн. «Эмиссионную пятилетку» страна выполнила менее чем за 2 года (РЦХИДНИ. Ф. 85. Оп. 27. Д. 397. Л. 2–7). В то время как масса денег в обращении стремительно росла, торговля из-за репрессий против частников сворачивалась – в результате рост цен и инфляция.

450

Мозохин О. Указ. соч. С. 214. Советские монеты чеканились из импортного серебра. В октябре 1929 года Наркомфин сообщал, что для чеканки запланированного на 1929/30 год количества монет необходимо 580 тонн серебра, тогда как наличные ресурсы составляли лишь 330 тонн. Он просил закупить серебро за границей (ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 11а. Д. 662. Л. 4).

451

В мае 1929 года Политбюро образовало комиссию для решения вопроса о целесообразности изъятия серебряных монет у населения. По рекомендации этой комиссии в июле 1930 года СНК РСФСР поручил ОГПУ, Наркомфину и Наркомюсту начать массовые изъятия (Мозохин О. Указ. соч. С. 214).

452

19 сентября 1930 года, опросом, Политбюро приняло решение: «Опубликовать в газетах 20-го сентября в хронике следующее сообщение: „Коллегией ОГПУ рассмотрено дело группы лиц, занимавшихся спекуляцией и укрывательством серебряной монеты, а также и золота. Наиболее злостных укрывателей, занимавшихся вместе с тем активной контрреволюционной агитацией: Столярова Максима Абрамовича – кассира (Центр. Черн. область), Орлова Федора Павловича – арендатора прокатных лодок (Саратов), Стефанова Ивана Васильевича – служителя религиозного культа (Белоруссия), Рассказихина Василия Петровича – без определенных занятий (Ленинград), Коробкова Якова Сергеевича – быв. жандарма (Ленинград), Зайцева Николая Николаевича – кассира (Ленинград), Баранина Афанасия Михайловича – торговца (Ленинград), Финикова Петра Михайловича – служителя религиозного культа (Ленинград), у которых найдены крупные суммы разменного серебра, Коллегия ОГПУ приговорила к расстрелу. Приговор приведен в исполнение“» (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 9. Л. 39–40). Мозохин приводит расстрельный список из 9 имен, осужденных в августе 1930 года коллегией ОГПУ за спекуляцию и укрывательство разменного серебра и золота (Мозохин О. Указ. соч. С. 215–216 со ссылкой на архив ФСБ. Ф. 2. Оп. 8. Д. 633. Л. 1–10).

453

Там же. С. 216 со ссылкой на архив ФСБ. Ф. 2. Оп. 8. Д. 633. Л. 94.

454

Год 1931-й стал последним годом выпуска незначительного количества 10-, 15-, 20-копеечных серебряных монет. Серебряные полтинники не чеканили с 1927-го, а рубли – с 1924 года. См.: Standard Catalog of World Coins / Ed. by R. Bruce II, Chester L. Krause and Clifford Mishler. Iola, 1981 edition. P. 1619–1621.

455

Хотя Мозохин не уточняет этого, видимо, речь идет не о количестве штук монет, а об их рублевой номинальной стоимости (Мозохин О. Указ. соч. С. 215).

456

Там же. С. 216.

457

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 78. Л. 40.

458

Там же. Д. 77. Л. 45; Д. 92. Л. 153.

459

Разменные советские серебряные монеты достоинством 10, 15, 20 коп. были сделаны из серебра 500-й пробы. Банковское серебро, то есть рубли и полтинники, было 900-й пробы (Там же. Д. 148. Л. 51).

460

Об этом, в частности, доносили из Азербайджана (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 148. Л. 51).

461

Зам. управляющего Московской областной конторы Госбанка Шароваров в январе 1934 года с раздражением писал: «К нам поступают сведения, что директор отделения Торгсина тов. Кузнецов категорически запретил оценщикам-приемщикам принимать серебро в слитках под видом, что в слитках имеется расплавленная советская монета, и приказал всех сдатчиков направлять к нему на предмет расследования слитков и, как правило, всегда отказывал сдатчику в приеме. Не говоря о неудобствах сдатчиков, действия тов. Кузнецова приносят вред государству, т. к. серебро от банка уходит, несмотря на наш секретный циркуляр, разосланный по периферии, что серебро в слитках от 72 пробы и свыше беспрепятственно покупать, если нет явных признаков остатка расплавленной советской монеты» (ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 1. Д. 5. Л. 69).

462

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 132. Л. 176.

463

Там же. Д. 153. Л. 28.

464

В крупных городах, где поток ценностей был значительным, скупка серебра могла проходить в отдельных от золота пунктах.

465

Приемка и оценка драгоценных металлов. С. 28–30.

466

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 24. Л. 81–82. Эта инструкция затем была включена в виде отдельной главы в брошюру Внешторгиздата 1933 года «Приемка и оценка драгоценных металлов».

467

Правление разослало инструкцию о сохранении антикварного серебра всем конторам. Экземпляр инструкции, например, сохранился в архиве Торгсина в Ташкенте (ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 65. Л. 179 и об.).

468

Правление требовало, чтобы дважды в месяц конторы давали отчет об отборе антикварных ценностей и строго придерживались инструкции о сохранении ценных предметов (Там же. Л. 142а).

469

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 129. Л. 1. Все принятое за день серебро объединялось по пробам без описания или перечисления предметов.

470

В 1933 году мировая цена на серебро была в 3 раза меньше довоенной (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 78. Л. 144).

471

Там же. Д. 101. Л. 46 об. В начале 1933 года цена серебра в слитках и предметах была примерно на 15 % выше, чем на серебро в монетах.

472

В царском рубле было 18 г чистого серебра, значит, скупочная цена на серебряные монеты составляла около 12 руб. 80 коп. за килограмм чистоты (Там же. Д. 66. Л. 177). За царский полтинник в Торгсине в то время человек получал 11,5 коп. Торгсин жаловался на неудобство этой цены, так как бонов в полкопейки не существовало, и просил установить цену на серебряный рубль в 24 коп. (Там же. Д. 92. Л. 2). Приемные цены на царское разменное серебро в Торгсине в начале 1933 года: за 5 царских серебряных копеек их владелец получал пол торгсиновской копейки (0,57); за 10 царских копеек – 1,15 торгсиновской, за 15 царских копеек – 1,7 торгсиновской и за 20 царских – 2,3 торгсиновской копейки (ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 1. Л. 34).

473

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 66. Л. 177 и об.

474

Там же. Д. 92. Л. 2.

475

Что составляло 12 руб. 50 коп. за килограмм серебра 84-й пробы.

476

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 92. Л. 2; Д. 66. Л. 177.

477

Что составляло 14 руб. за килограмм серебра 84-й пробы (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 77. Л. 130; Д. 78. Л. 143–144). По другим документам, цена на килограмм чистого серебра составляла после повышения 16 руб. 88 коп. (Там же. Д. 101. Л. 44, 98).

478

Там же. Д. 78. Л. 143.

479

Содержание золота в лигатуре серебра колебалось, оно могло быть немного больше или меньше показателя Промэкспорта. Так, проверка, проведенная Торгсином летом 1933 года, показала: «Лигатурный вес 7143 слитков серебра, отправленных (на продажу. – Е. О.) разновременно на 5 пароходах, составил 201 550,4 кг, причем чистого серебра оказалось 150 338 кг или 74,5 % от лигатурного веса, а золота 203,1 кило или 0,1 %». Но и при этих более низких показателях содержания золота в лигатурном серебре чистая выручка Промэкспорта (18 руб. 20 коп. за килограмм чистоты) была выше цены (16 руб. 67 коп.), которую Торгсин платил людям (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 78. Л. 143).

480

Разница цен по серебру 74,5-й пробы составляла 1 руб. 53 коп. (Там же. Л. 143–144).

481

Докладная записка Наркомторга в СНК СССР (Там же. Д. 101. Л. 46 об.). См. также статью Е. Вольпяна «Попытки регулирования мировых цен на серебро», в которой автор анализирует политику США и причины повышения мировых цен на серебро (Внешняя торговля. 1934. № 8. С. 18–21).

482

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 101. Л. 44.

483

Там же. Л. 98.

484

ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 21. Л. 13.

485

ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 21. Л. 13.

486

РГАЭ. Ф. 44433. Оп. 1. Д. 78. Л. 144.

487

Там же. Д. 132. Л. 121.

488

Там же. Д. 78. Л. 144. Данные по Ленинградской конторе Торгсина также свидетельствуют, что голод определял динамику сдачи серебра. Наивысшие показатели сдачи имеют первые три квартала 1933 года. За 1933 год Ленинградская контора скупила бытового серебра более чем на 2 млн рублей, а за 1934 год только на 806 тыс. рублей (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 10. Д. 1. Л. 3).

489

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 113. Л. 5.

490

По плану 1933 года Торгсин должен был купить серебра на 40 млн рублей, что, исходя из скупочной цены, составляло более 3 тыс. тонн серебра 84-й пробы, или 2,7 тыс. тонн чистого серебра. В начале 1933 года скупочная цена за килограмм серебра 84-й пробы равнялась 12 руб. 50 коп., а чистого серебра 14 руб. 88 коп. (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 66. Л. 190).

491

ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 1. Д. 5. Л. 56. В планах скупки серебра на 1934 год Московской конторе опять отводилась лидирующая роль – 3 млн руб. (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 64.)

492

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 3. Д. 13. Л. 38. Материалы позволяют показать динамику скупки бытового серебра в Ленинграде и области. 1933: I квартал – 615 тыс. руб., II квартал – 555 тыс. руб., III квартал – 522 тыс. руб., IV квартал – 318 тыс. руб.; 1934: I квартал – 313 тыс. руб., II квартал – 229 тыс. руб., III квартал – 140 тыс. руб., IV квартал – 125 тыс. руб. Поступление серебра с каждым кварталом неумолимо падало (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 10. Д. 1. Л. 3).

493

На Украине в 1933–1934 годах работало семь областных контор: Харьковская, Киевская, Черниговская, Винницкая, Днепропетровская, Донецкая и Одесская.

494

Ожидаемое поступление (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 114. Л. 61).

495

В соответствии с планом скупки серебра на 1934 год конторы Торгсина на территории РСФСР должны были обеспечить более 12,2 млн руб., Украина – 2,5 млн руб., Закавказье – 1,8 млн руб., Средняя Азия – 1,4 млн руб., Белоруссия – 0,3 млн руб. (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 105. Л. 44). За первое полугодие 1934 года Торгсин в РСФСР купил серебра на сумму более 4 млн руб., в том числе Московская контора – 0,9 млн руб. и Ленинградская – 0,6 млн руб.; Украина – на 2 млн руб., Средняя Азия – на 1,1 млн, в том числе Узбекская контора – 0,8 млн руб.; Закавказье – 0,8 млн, в том числе Грузинская контора – 0,5 млн; и Белоруссия – на 0,08 млн руб. (Там же. Д. 112. Л. 1070).

496

По неполным данным до 11 декабря 1934 года (Там же. Д. 101. Л. 98).

497

Это – «припек» на серебро, проданное до 1 ноября 1934 года. У Госбанка оставалось еще более половины скупленного Торгсином в 1934 году серебра – на 7,6 млн рублей, по которому «припек» еще не был подсчитан. Следовательно, реальный «припек» за серебро скупки 1934 года может по меньшей мере удвоиться (Там же. Л. 98).

498

Там же. Д. 140. Л. 75–76.

499

Падение сдачи серебра, резко обозначившееся в конце 1934 года., продолжалось в 1935 году. В I квартале 1935 года Торгсин скупил серебра почти на 2 млн рублей, во II – 1,3 млн рублей, в III – 0,8 млн рублей и в IV – 0,4 млн рублей (Там же. Д. 154. Л. 90).

500

Там же. Д. 132. Л. 122–123. В 1933 году Московская контора Торгсина, включая область, скупила бытового серебра почти на 3,4 млн рублей, а монет только на 0,4 млн рублей (ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 1. Д. 5. Л. 56). В Ленинграде в первые дни скупки поступали в основном монеты, но затем стремительно стала нарастать сдача бытового серебра (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 21. Л. 74). В 1933 году Ленинградская контора Торгсина купила у населения бытового серебра более чем на 2 млн рублей, а монет только на полмиллиона (Там же. Оп. 10. Д. 1. Л. 3; Оп. 3. Д. 13. Л. 38).

501

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 133. Л. 103. См. также результаты выполнения валютного плана конторами Торгсина за первое полугодие 1934 года: по всем конторам бытовое серебро существенно превышало сдачу серебряных монет (Там же. Д. 112. Л. 107).

502

Там же. Д. 101. Л. 44 об. В Ленинграде, например, в 1933 году в среднем человек «в один принос» сдавал бытового серебра на сумму от 1 руб. 56 коп. (начало года) до 1 руб. 16 коп. (конец года), а в 1934 году средняя величина сдачи серебра с начала года упала с 1 руб. 09 коп. до 1 руб. 02 коп. Всего в Ленинграде с мая 1933 года до декабря 1934-го сдали бытовое серебро 1 406 240 чел. (в том числе 853 827 человек в 1933 году). Средняя сдача бытового золота по тем же данным в Ленинграде составляла в мае 1933 года 4 руб. 44 коп., в декабре – 3 руб. 41 коп., а в сентябре 1934 года 2 руб. 99 коп. Всего в Ленинграде сдали бытовое золото в этот период 1 165 213 чел., в том числе 703 271 чел. в 1933 году (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 10. Д. 4. Л. 1).

503

После закрытия Торгсина Госбанк продолжал покупать серебро у населения в изделиях и слитках по цене 100 рублей за килограмм чистоты. В переводе на торгсиновские деньги, исходя из официального курса торгсиновского рубля по отношении к простому советскому (1:6,6), это составляло 15 руб. 15 коп., то есть меньше того, что платил Торгсин людям в период с лета 1933 года до конца 1935 года.

504

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 78. Л. 184.

505

Там же. Д. 59. Л. 142.

506

Располагался в помещении Московской областной конторы Торгсина на Петровке (Там же. Д. 64. Л. 75; Д. 74. Л. 192).

507

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 78. Л. 260.

508

Там же. Л. 178.

509

Там же. Д. 167. Л. 75.

510

Там же. Д. 131. Л. 184.

511

Там же. Л. 147–148.

512

См. «Список скупочных пунктов по бриллиантам, принятых в обслуживание Фельдсвязью НКВД СССР» (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 127. Л. 35–38).

513

Договор о доставке бриллиантов между Торгсином и ОГПУ был заключен в декабре 1933 года (Там же. Д. 74. Л. 135). После того как скупка бриллиантов распространилась на всю страну, установился порядок, при котором посылки с бриллиантами «стягивались» в краевые и областные конторы Торгсина и оттуда направлялись в Москву. Продвижение бриллиантов проходило по специальному «календарному графику» (Там же. Д. 127. Л. 106).

514

Технические бриллианты Торгсин передавал на нужды советской промышленности.

515

См. постановление СНК от 2 октября 1934 года «О плане Торгсина на IV квартал» (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 94. Л. 107). Документы свидетельствуют, что до выхода этого постановления Торгсин уже покупал агаты. В Москве работал Центральный сортировочный пункт по агатам. Ленинградский Торгсин в I квартале 1934 года скупил агатов на 85 тыс. руб. (около 20 тыс. сдатчиков); за II квартал – на 114 тыс. руб. (более 24 тыс. сдатчиков). Кроме скупки агатов документы Торгсина упоминают и другие полудрагоценные камни, а также рубины, сапфиры, изумруды. Скупочная цена Торгсина на изумруды, например, составляла 30 рублей за карат (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 115. Л. 3).

516

Уральская контора предлагала назначить цену 2 руб. 50 коп. – 2 руб. 75 коп. за грамм чистой платины. Цена промышленности в то время была значительно выше: 3 руб. 28 коп. – 3 руб. 52 коп. за грамм. Заниженная скупочная цена должна была предотвратить утечку платины с государственных предприятий (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 19. Л. 159).

517

Розенгольц писал: «Особенно усилились предложения платины в связи со скупкой бриллиантов, так как значительное количество бриллиантов находится в оправах, сделанных из платины» (Там же. Д. 78. Л. 243; ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 1229. Л. 2).

518

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 3. Д. 15. Л. 64 и об.

519

Существовало пять прейскурантов по основным категориям бриллиантов, которые определялись весом и огранкой: крупные бриллианты весом от 1 карата (200 мг) и выше, меланж от 0,5 до 0,99 кар., мелле весом до 0,49 кар., голландская грань – бриллианты старинной огранки с ограниченным числом граней, розы – алмазы с плоской отшлифованной задней поверхностью. См. «Инструкцию по скупке бриллиантов в системе В/О «Торгсин». ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 40. Л. 62–71.

520

В начале бриллиантовой скупки оценщики Торгсина ошибочно принимали «разложистые» бриллианты за кругло точеные камни французской и английской грани. Из «разложистых» бриллиантов новый прейскурант разрешал принимать только наивысшую категорию белых крупных камней (Там же. Л. 64, 67 об.).

521

Для скупки бриллиантов Торгсин использовал действующие пункты по скупке золота и серебра, где для этой цели отводились специальные столы или «окна».

522

Оклад оценщика районного скуппункта составлял 250–350 рублей, а старшего оценщика областного и краевого пункта – 350–450 рублей (ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 40. Л. 67 об.).

523

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 115. Л. 20, 22. 23.

524

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 1229. Л. 2.

525

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 115. Л. 23.

526

Там же. Л. 20, 22, 25.

527

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 59. Л. 142.

528

Там же. Д. 131. Л. 184.

529

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 131. Л. 147. Прейскуранты на бриллианты см.: ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 40. Л. 68–71. Весной 1934 года разброс скупочных цен был от 2 рублей за сильно порочные бриллианты до 400 рублей за крупные чистые бриллианты от 3 до 4 карат. Бриллианты типа мелле, которые наиболее часто сдавали люди, оценивались (в зависимости от веса, формы и цвета) от 5 до 35 руб., розы и голландки – от 1 руб. 80 коп. до 12 руб., меланж – от 2 руб. до 70 руб. (за штуку).

530

ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 113. Л. 5. В апреле 1934 года директор Центральной бриллиантовой базы Торгсина Курилкин сообщал в Наркомвнешторг, что партия бриллиантов, скупленных за 104,5 тыс. руб., была продана за 244,6 тыс. руб., а партии бриллиантов «себестоимостью» 35,9 тыс. и 132,2 тыс. руб. были проданы соответственно за 70 тыс. и 222,7 тыс. руб. (Там же. Д. 127. Л. 8).

531

В феврале 1934 года, по сообщению и. о. председателя Торгсина Муста, крупные бриллианты составляли в скупке лишь 11 %, а самые мелкие «меле» – 44 % (Там же. Д. 131. Л. 147). В 1934 году в Ленинграде средняя сумма продажи бриллиантов одним человеком составляла 5 руб. 14 коп. Крупных сдач, на 80–100 руб., за год было около 1200. Всего в Ленинграде в 1934 году продали бриллианты Торгсину 67,7 тыс. человек (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 10. Д. 7. Л. 140).

532

См., например: Проданные сокровища России. С. 62.

533

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 146. Л. 34 и об.

534

В 1920 и 1921 годах прошли судебные процессы, в ходе которых группа работников Гохрана была обвинена в крупных хищениях. Комиссия ВЧК, которая по требованию Ленина вела расследование, пришла к выводу (и он вызвал гнев вождя), что полное прекращение краж в Гохране невозможно. Утечка ценностей происходила не только в результате обычного воровства, но и путем неконтролируемых выдач ценностей представителям советских ведомств. Этому способствовали условия в Гохране: отбор ценностей без составления описей, выдача ценностей по телефонным звонкам, без мандатов, без визы НК РКИ и по запискам без печатей. С начала деятельности Гохрана в феврале 1920 года и до 15 июня 1921 года различным ведомствам было выдано из его хранилищ бриллиантов весом 96,8 млн каратов. Хотя ценности выдавались ведомствам, получали их вполне конкретные и высокопоставленные лица. В марте 1921 года жене Л. Б. Красина на нужды НКВТ было выдано, например, 11,5 млн каратов бриллиантов, причем по записке, на которой не было печати. Подробно о хищениях и разбазаривании ценностей Гохрана в 1920-е годы см.: Мосякин А. Гохран // Российское золото. М., 1994. С. 457; Сапоговская Л. Золото в политике России. С. 31–47; Васильева О. Ю., Кнышевский П. Н. Красные конкистадоры. С. 119–123. Хищения бриллиантов в пунктах приема и сортировки были распространенным явлением и в Торгсине (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 127. Л. 111).

535

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 105. Л. 44; Д. 114. Л. 38.

536

Скупку бриллиантов в РСФСР в 1934 году вели Северная, Ленинградская, Западная, Московская, Ивановская, Горьковская, Центрально-Черноземная, Башкирская, Татарская, Средне– и Нижне-Волжская, Крымская, Северо-Кавказская, Казакская, Киргизская, Западно– и Восточно-Сибирская, Дальневосточная и Якутская конторы Торгсина. РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 105. Л. 44.

537

Скупку бриллиантов на Украине вели Харьковская, Киевская, Донецкая, а также Одесская и Днепропетровская конторы.

538

В плане 1934 года пока не было Средней Азии (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 64. Л. 80; Д. 105. Л. 44).

539

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 10. Д. 1. Л. 3.

540

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 112. Л. 107.

541

Там же. Д. 140. Л. 77.

542

Из остальных контор по результатам скупки первого полугодия выделялись Азербайджанская (42 тыс. руб.), Харьковская и Киевская (по 24 тыс. руб.), Азово-Черноморская (23 тыс. руб.), Одесская (20 тыс. руб.), Грузинская и Узбекская (по 16 тыс. руб.) и Горьковская (14 тыс. руб.) (Там же. Д. 154. Л. 73).

543

Исходя из скупочной цены на платину, приведенной в материалах Ленинградского Торгсина (72 коп. за грамм чистоты).

544

«Преданный Вам Торгсин» (англ.).

545

«Антиквариат» – Главная контора по скупке и реализации антикварных вещей была создана в конце лета 1928 года при Госторге РСФСР. Осенью 1929 года решением СТО она получила статус Всесоюзной государственной торговой конторы и перешла в ведение Наркомата внешней торговли СССР. Создание «Антиквариата», который занимался массовым экспортом художественных ценностей, было одним из проявлений валютной паники советского руководства. «Антиквариат» закрыли в октябре 1937 года. Ценности из «Антиквариата» поступали в Торгсин после отбора и предварительной оценки экспертами комиссии Главнауки (Сектор науки) Наркомпроса. За свои услуги Торгсин получал от «Антиквариата» 23 % комиссионных. Другим поставщиком антиквариата в Торгсин был Коверкустэкспорт (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 24. Л. 9, 23; Д. 59. Л. 68).

546

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 1. Д. 5. Л. 4 об., 5, 8, 9, 11.

547

Амторг (Amtorg Trading Corporation) – частное акционерное общество с участием советского капитала. Учреждено 1 мая 1924 года в Нью-Йорке. Выступало посредником в экспортно-импортных операциях советских внешнеторговых объединений и американских компаний. Амторг закупал в США оборудование для СССР и контролировал его отгрузку. Через Амторг шло финансирование разведывательной сети и коммунистического движения в США. В Москве находилось генеральное представительство Амторга – Совамторг. Председателями Правления Амторга в разные годы были А. В. Пригарин и П. А. Богданов.

548

Ам-Дерутра (Am-Derutra Transport Corporation) – советско-американское транспортное агентство, связанное с Амторгом. Главный офис располагался на Пятой авеню в Нью-Йорке. Имело также отделение в Чикаго. Действовало в США и Канаде как эксклюзивный транспортный представитель советских торговых и транспортных организаций. Председателем правления Ам-Дерутры был советский представитель Лихачев. Документы Ам-Дерутры см.: ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 11. Л. 127.

549

См. переписку Ленинградского Торгсина с торгпредствами и иностранными клиентами, а также списки антикварных ценностей, отправленных из его магазинов за рубеж (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 1. Д. 10. Л. 1, 3, 5–8, 10, 12, 18–21, 23 и об., 24, 28, 31, 53, 67, 69, 88, 89, 110, 118). Жалобы иностранцев, сохранившиеся в архиве, свидетельствуют, что Торгсин неаккуратно выполнял обязательства по отправке товара покупателям (Там же. Л. 20, 21, 88, 89). Иностранцы также жаловались на продажу недоброкачественных товаров и подделок. Туристка из США некто госпожа Колман в письме руководству Торгсина писала, что Ленинградский Торгсин продал ей сапфир, который по оценке американского эксперта оказался куском простого стекла. Правление Торгсина потребовало от Ленинградской конторы объяснений (Там же. Оп. 4. Д. 115. Л. 161, 163, 164). Известный американский поэт, писатель и художник Эдвард Эстлин Каммингс, посетивший СССР в 1931 году, так и не поверил в подлинность икон, которые продавал Московский Торгсин (Cummings E. E. Eimi. N. Y., 1933. Р. 37–38, 55–56).

550

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 88. Л. 8 и об. В 1932 году Наркомфин пошел на уступки, оставив драконовские меры только в отношении продажи массивных изделий из драгоценных металлов. В 1933 году Наркомфин еще более смягчил правила и не настаивал на сохранении столь строгого порядка вывоза валютных ценностей (Там же. Д. 20. Л. 17; Д. 88. Л. 50 и об.).

551

Цена грамма чистого золота в художественных изделиях в Торгсине колебалась от 2 руб. до 2 руб. 50 коп., а в некоторых случаях была и выше. Серебро в изделиях в среднем стоило от 10 коп. до 20 коп. за грамм. В одном из писем зам. председателя Правления Торгсина Азовский хвастливо писал, что золотые часы, проданные некоему Фриду за 1159 руб. золотом, по оценке экспертов стоили максимум 500 рублей (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 88. Л. 8 и об.). Американский турист в заметках о посещении Торгсина в Ленинграде жаловался на дороговизну цен: «Маленькая бронзовая статуэтка, вероятная цена $15, была оценена в $30. Маленькая шкурка чернобурой лисы, необработанная, была оценена в $160. Фарфоровая коробка, длиной около 4 инчей и шириной около 2 инчей, со старой картой и несколькими написанными на ней словами была оценена в $100» (NARA. RG 84. Correspondence. American consulate. Riga, vol. 3, file 800-B. A copy of a series of impressions noted by an American citizen during his very recent visit (September – October, 1931) to Russia. P. 8). «Значительную высоту цен» на антикварные изделия в Торгсине признавал и Наркомфин (Там же. Д. 20. Л. 17).

552

См. биографию в приложении.

553

Речь, видимо, идет об одном из членов еврейского клана Ротшильд (нем. Rothschild) – финансовых магнатов и предпринимателей. Основателем династии являлся Майер Амшель Ротшильд (1744–1812), владелец банка во Франкфурте-на-Майне. В XIX веке его сыновья возглавили в ведущих европейских странах – Германии, Австрии, Англии, Италии и Франции – банкирские дома, которые стали кредиторами монархов и правительств. Члены семьи, традиционно продолжавшие заниматься бизнесом, все чаще совмещали его со страстью к коллекционированию произведений искусства (см.: Электронная еврейская энциклопедия. http://www.eleven.co.il/article/13598).

554

См.: Хаммер А. Мой век – двадцатый. Пути и встречи. М., 1988; Hammer A. Quest for the Romanov Treasures. 1932. По версии Хаммера, его коллекция началась со случайных покупок на московских барахолках и в комиссионных магазинах. Вспоминая начало 1920-х годов, Хаммер писал: «Очень скоро наш дом в Москве превратился в музей предметов, раньше принадлежавших династии Романовых. От фарфора, икон, антикварной мебели и скульптуры… мы вскоре перешли к коллекционированию картин, которые в то время продавались в Москве гораздо дешевле, чем где бы то ни было в мире» (Хаммер А. Указ. соч. С. 114).

555

О тайнах Хаммеров см.: Эпстайн Э. Арманд Хаммер: Тайное досье. М., 1999; Blumay С. Dark Side of Power: The Real Armand Hammer. N. Y., 1992. Сюжет об Арманде Хаммере в этой главе написан в основном на материалах этих новых исследований.

556

Арманд Хаммер родился в семье одесских евреев, эмигрировавших в Нью-Йорк до революции. Его отец, Джулиус Хаммер, лично знал Ленина и Троцкого, с которыми он, будучи членом Социалистической рабочей партии (СРП) США, познакомился задолго до того, как большевики пришли к власти в России. В провозглашенной в 1919 году Коммунистической партии США Джулиус получил партийный билет № 1. После Октябрьской революции он помог советскому руководству создать торговый, политический и разведывательный аппарат в США. Его доходы от врачебной практики и собственных аптек шли на финансирование Российского советского правительственного бюро (Russian Soviet Government Bureau) – непризнанного советского посольства в США, созданного доверенным лицом Ленина Людвигом Мартинсом. Бюро Мартинса стало прообразом будущего Амторга – советского торгового агентства. Оно закупало для советской России оборудование, машины, запасные части, включая и товары, на которые правительство США не давало экспортных лицензий. Для этого Бюро использовало в качестве легального прикрытия фирму Джулиуса Хаммера Allied Drug. Через Бюро финансировались агенты Коминтерна. Помогая советской власти, Джулиус Хаммер обанкротился. В 1920 году Бюро закрыли, а Мартинс был депортирован из США. Вернувшись в Москву, он работал в ВСНХ. Именно Мартинсу принадлежала идея пригласить в Россию представителя фирмы Джулиуса Хаммера и дать ему концессию. В Россию должен был поехать Джулиус, но он сидел в тюрьме, и поехал Арманд. Асбестовая концессия, которая была дана фирме Хаммеров Allied Drug, кроме добычи асбеста, оказавшейся убыточной, служила каналом для отмывания и транспортировки финансовых средств для поддержки советской подпольной деятельности в США. Недаром дела концессии курировал Лев Миронов, начальник ЭКУ ОГПУ.

557

Из-за отсутствия дипломатических отношений открытая продажа антиквариата в США через аукционы по типу тех, что были организованы в Европе, была невозможна. В 1925 году Микоян предложил Хаммеру 10 % комиссионных за участие в продаже за границей художественных ценностей из фондов Гохрана. По задуманному плану Хаммер должен был действовать как частное лицо. В этом случае его права на антиквариат приобретали необходимую законность и защищали его от возможных притязаний прежних владельцев (это пригодилось ему в 1931 году и позволило выиграть судебный процесс, начатый против него родственниками царской семьи). Хаммер принял это предложение. Были предприняты несколько попыток продать через Хаммера в Америке одну из картин Леонардо да Винчи. Первые попытки наладить через Хаммера художественный экспорт не принесли результатов. В 1929 году Микоян вновь вернулся к вопросу об антиквариате. К этому времени массовый художественный экспорт из СССР уже шел полным ходом.

558

Семейство Хаммеров принимало самое непосредственное участие в создании и работе Амторга. В 1921 году фирма Хаммеров Allied Drug была переименована в Allied American Corporation. Под новым именем она продолжала старую деятельность советского торгового представительства. К концу 1923 года Allied American Corporation имела контракты с 35 компаниями. Половину своих доходов фирма отдавала советскому Внешторгу, а большую часть остального дохода переводила на специальный счет в Midland Bank в Лондоне, который, по данным британских спецслужб, контролировала советская разведка. Фирма имела представительство, «Аламерико», в Москве. Амторг – Amtorg Trading Corporation – фактически стал новым названием Хаммеровской Allied American Corporation. В мае 1924 года рабочие просто закрасили старое и написали поверх него новое название на дверях конторы по адресу Бродвей, 165. Амторг наследовал ренту, банковские кредиты, контракты и даже работников Allied American Corporation. Уполномоченным НКВТ СССР при Амторге в 1926-м – начале 1927 года был Исаак Я. Ургин, который погиб при невыясненных обстоятельствах – его тело, опутанное цепью, нашли в озере в окрестностях Нью-Йорка. Вплоть до установления дипломатических отношений между СССР и США в конце 1933 года Амторг являлся базой ОГПУ для проведения разведывательных и подрывных операций. Экспортом художественных ценностей в Амторге руководил его новый директор П. А. Богданов, который был другом Микояна и занимал эту должность с конца 1929 года до конца 1934 года (см.: Богданов А. П., Богданов Г. П. Петр Богданов. М., 1970). Амторг занимался не только реализацией «второстепенного» антиквариата, но и участвовал в продаже шедевров Эрмитажа. При посредничестве Амторга Музею изобразительных искусств в Филадельфии была продана картина Никола Пуссена «Рождение Венеры».

559

По условиям контракта в 1931 году Хаммер должен был внести задаток в размере 30 % от стоимости товаров, а по прибытии антиквариата в Нью-Йорк немедленно через Амторг оплатить пошлину и доплатить остаток «по каждой забираемой партии». Хаммер платил неаккуратно, задерживал внесение задатков и оплату полученных из СССР художественных ценностей (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 1. Д. 10. Л. 3, 31; Оп. 4. Д. 16. Л. 56).

560

Книга предлагала читателю истории о том, как Хаммеры приобрели ценности в СССР, давала безобидные объяснения тому, как он оказался в стране большевиков и каким образом смог вывезти «свою коллекцию». Рассекреченные советские материалы о посреднической деятельности Хаммера привели ряд исследователей к выводу, что у Хаммера не было собственной коллекции, собранной в России, что эта легенда была создана для прикрытия его деятельности как советского торгового агента. Представляется, однако, что исследователи впадают в крайность. Помимо поставок советского правительства, у Хаммера была своя коллекция, которую он вывез из России, о чем указано в условиях ликвидации его «карандашной» концессии.

561

Хаммер А. Указ. соч. С. 122.

562

«Фаберже» – ювелирная фирма, основанная в Санкт-Петербурге в 1840-е годы Густавом Фаберже. Из небольшой мастерской она выросла в крупную компанию. Достигла расцвета при Карле Фаберже и его детях. Поставщик двора Его Императорского Величества. После прихода к власти большевиков в конце 1917 года Карл Фаберже закрыл свой дом в Петрограде на Большой Морской улице, вверив его содержимое директору Эрмитажа. Фирма оказалась в руках «Комитета работников товарищества и компании Фаберже» и продолжала действовать в этом качестве до ноября 1918 года.

563

По имеющимся данным Хаммер продал через универмаги США 11 имперских пасхальных яиц Фаберже, которые в начале 1930-х годов он получил из Оружейной палаты.

564

Официально Хаммер покупал через Амторг у СССР дубовые доски, которые шли на изготовление бочек (в это время он занимался производством спиртных напитков). Деньги, вырученные от продажи антиквариата, возвращались Амторгу в виде платы за полученные из СССР «дубовые» поставки.

565

Но советскому руководству нужен был преуспевающий Хаммер, и оно всячески поддерживало легенду о его процветании. Первая большая выставка русского искусства в начале 1930-х годов в США прошла в «Галерее Хаммера». Хаммер был не только нужным деловым партнером, но по мере роста его финансового престижа мог стать ниточкой к американскому руководству. Интересы советского правительства в данном случае совпадали с амбициозными политическими планами самого Хаммера, который искал доступ к президенту Рузвельту. Одной из попыток политической помощи Хаммера Советскому Союзу, правда неудачной, была организация поездки в СССР сына Рузвельта Элиота.

566

Об этом см.: Осокина Е. А. Антиквариат (Об экспорте художественных ценностей в годы первой пятилетки // Экономическая история: Ежегодник. 2002. М., 2003; Проданные сокровища России. С. 210–215 и др. С деловыми предложениями «Антиквариат» подбирался и к своему самому крупному и влиятельному клиенту – министру финансов США Эндрю Меллону, который через посредников купил многие шедевры Эрмитажа. Для установления личного контакта представители «Антиквариата» Н. Ильин и Б. Краевский специально приезжали в Вашингтон, но встреча не состоялась. Меллон, несмотря на покупки у СССР, ввел эмбарго на советское сырье.

567

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 24. Л. 65.

568

Там же. Л. 66.

569

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 1. Д. 13. Л. 13.

570

Вот образец ведомости: «икона на раковине, картина, иконка, картина, образок, чарочка, ложечка, вазочки форфоровые». Единственным показателем ценности предметов является цена продажи. Названия картин в документах попадаются редко, всегда без имени автора, с ошибками и опечатками типа «Христос и грушница» вместо, очевидно, «Христос и грешница» (не ясно, идет ли речь о работе В. Д. Поленова или другого художника. ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 1. Д. 10. Л. 18). Ведомости реализации комиссионных товаров см.: Там же. Д. 13. Л. 121–123, 141 и об.

571

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 167. Л. 73 об.

572

В 1932 году Правление Торгсина требовало усилить отбор ценных предметов при приеме бытового золота и серебра. За успешную работу оценщикам обещали премию: при «систематическом и безошибочном» отборе антиквариата огромную по тем временам премию в 300 рублей; тем, кто хотя и отобрал значительное количество антиквариата, но половина его оказалась непригодной для реализации на инвалюту, – 200 рублей; тем, кто «способствовал отбору антикварных предметов и принял меры к их сохранности», – 100 рублей. В особых случаях оценщику полагалась персональная премия, размеры которой устанавливало Правление Торгсина. Список кандидатов на премию утверждался Правлением (Приемка и оценка драгоценных металлов. С. 38–40).

573

Люди приносили в Торгсин старинные часы, украшенные эмалью с живописными фигурами и сценами, чеканным орнаментом из двух-, трех– и четырехцветного золота, жемчугом, бриллиантами и другими драгоценными камнями. Часы бывали с боем, приводившим в движение фигурки на золотом циферблате. Инструкция учила, что часы с боем без украшений на футлярах сохранять не следует. Из часов новой, то есть начала ХХ века, работы следовало сохранять только дамские часы-браслеты при условии их полной сохранности (Приемка и оценка драгоценных металлов. С. 32).

574

Ювелирная фирма «Болин» была основана в конце XVIII века шведом Карлом Эдуардом Болином, который приехал в Россию и женился на дочери ювелира Императорского двора. Из-за революции в России фирма переехала в Стокгольм. Фирма существует по сей день и находится в собственности той же семьи. На рубеже XIX и XX столетий «Болин» и «Фаберже» были конкурентами – наиболее престижными и преуспевающими ювелирными фирмами России.

575

Приемка и оценка драгоценных металлов. С. 33.

576

Инструкция объясняла, что такие предметы нужно идентифицировать по гравированным надписям, коронам с монограммами, гербам Российской империи или по вставленным портретам лиц царской фамилии. Кроме того, сохранению подлежали серебряные предметы еврейского культа до 1870 года (Там же).

577

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 88. Л. 14.

578

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 5. Л. 18.

579

Решение Политбюро от 24 ноября 1932 года «О фонде антикварных ценностей» (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 14. Л. 25).

580

Постановление СНК от 10 декабря 1932 года «О фондах антикварных ценностей» (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 88. Л. 43) Практическая реализация постановления в январе 1933 года обсуждалась на совместном совещании Торгсина, Наркомвнешторга, Наркомфина и «Антиквариата» (Там же. Л. 38–41, 49 и об.).

581

8 августа 1933 года замнаркома внешней торговли Логановский одобрил проект валютных ведомств о приеме антикварно-художественных ценностей на комиссию в Торгсин (Там же. Л. 49).

582

В начале 1930-х годов не было строгого государственного контроля за невалютными комиссионными и антикварными магазинами. Порой люди сдавали туда поистине музейные ценности, а иностранцы затем скупали их дешево за рубли. «Антиквариат» получил монопольное право изымать произведения искусства из комиссионных магазинов, но действовал вяло: проще было снимать шедевры со стен Эрмитажа, чем выискивать их в горах комиссионного хлама (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 88. Л. 39).

583

Совещание валютных ведомств рассматривало также вопрос о предоставлении «Антиквариату», Торгсину и «Интуристу» исключительного права продажи церковных предметов. Причины рассмотрения вопроса об ограничении продажи религиозных предметов магазинами валютной торговли могли быть как идеологические – не допустить распространение предметов религиозного культа по стране, так и экономические – валютная эксплуатация интереса иностранцев к иконам и церковной утвари (Там же. Л. 38).

584

См. «Список имен русских художников, произведения которых подлежат продаже на инвалюту». Всего в списке 61 имя мастеров XVIII–XIX веков. Список «экспортных художников» следовало довести до сведения Наркомпроса и Таможенного управления, чтобы разрешения на вывоз их работ за границу выдавались только при наличии визы Торгсина, подтверждавшей оплату в валюте. Обращает внимание, что руководство страны беспокоилось не о том, что шедевры русского искусства могут быть вывезены за рубеж, а о том, что эти валютные ценности могут быть проданы за рубли (Там же. Л. 37).

585

Правление Торгсина выделяло небольшие средства для закупок антиквариата. В 1932 году Московская контора получила для этих целей 70 тыс. рублей, а Ленинградская – 50 тыс. рублей (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 5. Д. 18).

586

Там же. Оп. 1. Д. 13. Л. 121–123, 141 и об. Интересный факт, который поведал интернет: человек, переживший голод, вспоминал, что отец обменял в Торгсине на кирпичик хлеба, чернее земли, роскошное свадебное платье, оставшееся от мамы. Может быть, затем это платье продали в антикварном отделе Торгсина иностранцам?

587

При выплате в советских рублях бывший владелец получал по 6 руб. 60 коп. за каждый золотой рубль Торгсина. При оплате в бонах Торгсина сумма в 1933 году не могла превышать 10 тыс. рублей (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 88. Л. 28).

588

Там же. Д. 21. Л. 8.

589

Там же. Л. 50 об.

590

О магазинах конфискатов сохранилось мало информации. См.: Лазебников А. Радостные песни. Тель-Авив, 1987. С. 9–19. Торгсин по договору с Главным таможенным управлением продавал также вещи, конфискованные советской таможней (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 8. Л. 8).

591

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 10. Д. 32. Л. 20 и об.

592

Там же. Д. 12. Л. 57.

593

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 21. Л. 20.

594

Там же. Д. 20. Л. 45.

595

Инструкции 1931 года разрешали банкам выдавать валюту по переводам только при категорическом требовании людей и не более 25 % от суммы перевода (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 81–91).

596

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 90.

597

18 сентября 1931 года Наркомфин официально разрешил перечислять валютные переводы из-за границы на счет Торгсина как плату за его товары (Там же. Л. 63).

598

УПО образовано приказом НКВТ 10 августа 1931 года (Там же. Л. 66).

599

Биографию Берлинского см. в приложении.

600

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 69. Л. 15.

601

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 13а. Д. 350. Л. 33.

602

Внешторгбанк и Госбанк брали комиссионные проценты с организаций за границей по переводам на Торгсин. Торгсин боролся за отмену комиссионных, так как это удорожало стоимость переводов. РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 110. Л. 128.

603

В этом случае агенты Торгсина за границей были советскими учреждениями или акционерными обществами с советским участием (Там же. Д. 144. Л. 249; Д. 145. Л. 425). Договоры с банками см.: Там же. Д. 108, 143, 144. Л. 249.

604

Всесоюзное объединение «Совфрахттранспорт» Наркомвнешторга СССР было создано в 1930 году на смену первому советскому акционерному обществу «Транспорт». Совфрахттранспорт занимался транспортировкой торговых грузов из-за границы в СССР. В 1932 году преобразован во Всесоюзное объединение «Совфрахт».

605

Материалы коллегии Наркомвнешторга СССР, которая в сентябре 1932 года обсуждала переводо-посылочные операции в Торгсине, свидетельствуют об агентурной неразберихе (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 12. Л. 167).

606

Там же. Д. 27. Л. 167.

607

Реклама Всероссийского земского союза, белоэмигрантской организации в Париже, объясняла, что «пересылка денег в Советскую Россию может быть произведена двумя путями – в официальном порядке по принудительно установленному большевиками курсу (5,15 америк. долларов за 1 червонец), и льготным – при посредничестве частных корреспондентов», то есть контрабандой (Там же. Д. 10. Л. 39).

608

Приведены выдержки из рекламы парижских фирм А. Godovannikoff и Всероссийский земский союз, а также реклама Финляндского комиссионного и экспортного акционерного общества (Хельсинки) (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 10. Л. 39–41; Д. 27).

609

Там же. Л. 185.

610

См., например, запрос Торгсина о благонадежности иностранных контрагентов со списком лиц и фирм, подлежавших проверке (Там же. Л. 153).

611

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 27. Л. 181.

612

Эти меры обсуждались на заседании Правления Торгсина в феврале 1932 года. Есть основания полагать, что решение ограничить список иностранных агентов Торгсина банками не было выполнено. В США, например, и в 1934 году денежные переводы на Торгсин по договору с Амторгом принимали пароходные, туристические кампании и благотворительные общества (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 13. Л. 9; Д. 110. Л. 177).

613

Там же. Д. 144. Л. 249. Под давлением Торгсина зимой 1932 года Госбанк и Внешторгбанк перестали взимать с советских банков за границей комиссионные проценты по переводам на Торгсин. Торгсин добивался, чтобы этот порядок был распространен и на иностранные банки, принимавшие деньги на Торгсин. Правление Торгсина даже соглашалось, в случае если Госбанк и Внешторгбанк будут настаивать на компенсации, принять эти расходы на свой счет (Там же. Д. 13. Л. 9).

614

Как правило, эти функции выполнял сотрудник торгпредства. В архиве сохранились договоры между Торгсином и советскими торгпредствами за рубежом. В числе обязанностей торгпредств, в частности, был контроль за иностранными банками и организациями, которые принимали переводы на Торгсин (Там же. Д. 69. Л. 162–164). Для примера см. договор между Торгсином и советским торгпредством в Италии о развитии «валютно-переводных и посылочных операций», заключенный в 1934 году (Там же. Л. 162–164). Каждое торгпредство получало план переводных операций на Торгсин, который являлся частью общего валютного плана торгпредства (Там же. Д. 91. Л. 86–88).

615

Отчет о деятельности представительства Торгсина при Амторге в Нью-Йорке см.: Там же. Д. 91. Л. 100–105; Д. 110. Л. 179; Д. 145. Л. 425.

616

Советско-американское транспортное агентство, Ам-Дерутра, занималось также переводом денег и посылочными операциями из-за границы в СССР, в том числе и на Торгсин, а также из СССР в США и Канаду (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 11. Л. 127).

617

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 143. Л. 10–11.

618

Расходы Ам-Дерутры по ведению переводных операций покрывались за счет переводоотправителей. Ставка платежей по переводам устанавливалась Торгсином. В 1935 году по операциям до 1 доллара ставка составляла 15 центов, до 3 долларов – 25 центов, до 5 долларов – 40 центов. Далее ставка возрастала на 10 центов за каждые дополнительные 10 долларов перевода. На переводы от 36 до 50 долларов ставка устанавливалась 80 центов, а по переводам до 100 долларов – 1 доллар США (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 143. Л. 11). Ам-Дерутра должна была предоставлять Торгсину ежемесячные отчеты о количестве и сумме переводов, отправляемых в СССР. Ам-Дерутра получала от Торгсина комиссионные в зависимости от суммы привлеченных денежных переводов, которые шли на рекламу и выплату комиссионных иностранным контрагентам. На сумму переводов до 200 тыс. долларов США комиссионные составляли полпроцента, до 300 тыс. – 1 %, до 450 тыс. и выше – 2 %. Учет переводов вели Внешторгбанк и УИНО Госбанка.

619

Советско-американское туристическое агентство. Офис располагался на Пятой авеню в Нью-Йорке. Занималось продажей туров в СССР, продажей билетов, оформлением виз, резервированием гостиниц, обменом валют, а также переводом денег на Торгсин. Материалы «Юнион Турс» см.: ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 11. Л. 156.

620

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 110. Л. 174–176.

621

Среди них: Amalgabank, Bank of America, Union Savings Bank, Citizens National Bank, First National Bank и др. Список банков и фирм – контрагентов Торгсина см. также: Там же. Л. 178.

622

Там же. Д. 91. Л. 101.

623

Там же. Д. 110. Л. 177.

624

Там же. Д. 110. Л. 176; Д. 145. Л. 425.

625

В первой половине 1930-х годов советские граждане могли положить валюту, заработанную за границей или накопленную в СССР, на особый валютный счет «Б» в Госбанке. Вклады были бессрочные, а также сроком на полгода и на год. По этим вкладам Госбанк выплачивал советским гражданам процентную ставку в иностранной валюте. Вкладчики могли потребовать полного возврата наличной валюты или постепенно снимать наличную валюту с этого счета. Запрещалось только переводить валюту за рубеж. Можно было положить или перевести, в том числе и из-за границы, валюту на счет Торгсина, а затем списывать по мере покупки суммы с этого счета. Кроме того, переводы из-за границы можно было зачислить на счет «Б1» в Госбанке, а с этого счета переводить на Торгсин. Валютные вклады на счет Торгсина и на счет «Б1» не позволяли вкладчикам ни отзывать назад свои деньги, ни получать процентные начисления, ни снимать суммы в наличной валюте. Расчеты по этим вкладам были беспроцентные и безналичные. Отмечая невыгодность вкладов на Торгсин по сравнению с вкладами «Б» в Госбанке, руководитель валютно-финансовой группы Торгсина Собельман просил руководство либо распространить на Торгсин права по вкладам «Б», либо закрыть счета «Б» в Госбанке (Там же. Д. 100. Л. 13).

626

Один из таких прейскурантов на английском языке сохранился в архиве Гуверовского института в Стэнфорде, США.

627

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 10. Л. 148.

628

Посредниками между Совфрахттранспортом и иностранными фирмами, которые работали по его лицензиям, были транспортные отделы советских торгпредств за рубежом. Они заключали договоры с иностранными фирмами на прием частных посылок для СССР. В соответствии с договором иностранная фирма отвечала за организацию и рекламу посылок на территории ее страны или ряда стран, ущерб, нанесенный заказчику по причине низкого качества продуктов. Десять процентов от общей стоимости посылки поступало в пользу советского торгпредства. Советская сторона устанавливала типы посылок, определяла набор и вес продуктов, цены на них и тарифные ставки. Иностранному контрагенту запрещалось вносить изменения в типовые посылки. См., например, договор, составленный торгпредством СССР в Австрии (Там же. Л. 110, 116).

629

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 10. Л. 82.

630

В 1931 году со всех товаров, кроме продуктов, иностранные фирмы отчисляли в пользу советской стороны 10 % стоимости товаров в посылке. Каков был процент отчислений по продовольственным товарам, не ясно (Там же. Л. 116).

631

Там же. Л. 196.

632

Надбавка стоимости на каждый товар в посылке называлась «аккордной ставкой в инвалюте».

633

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 10. Л. 74–77, 183. По сообщениям из Риги, пошлины и другие начисления на посылки составляли от 90 до 120 % стоимости посылаемых вещей.

634

См., например, список, опубликованный 1 декабря 1931 года в «Известиях» (№ 330. С. 4). В числе товаров, которые разрешались к безлицензионному ввозу в СССР в посылках для личного потребления, были овощи, фрукты, крахмал, горчица, пряности, кофе, мед, молочные продукты, мясо и рыба, соль, уксус, семена, краски, посуда, очки, книги, игрушки, обувь и др. Но и на безлицензионные товары советское правительство устанавливало нормы ввоза в посылках и регламентировало их номенклатуру. Лицензионными товарами были основные продукты питания: мука, крупа, рис, масло, сахар, а также столь же дефицитное мыло. Если набор товаров в посылке не соответствовал фактур-лицензии, советская таможня отправляла посылку назад. Возврат лицензионных посылок был в ущерб советскому государству, так как приходилось возвращать отправителю оплаченные им сборы, поэтому осенью 1931 года Наркомвнешторг признал возврат лицензионных посылок нецелесообразным (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 10. Л. 61, 90–92, 132).

635

Эти нормы определял Наркомторг. Кроме стандартных посылок с фиксированным набором продуктов, иностранцы могли в пределах номенклатурного списка, установленного Наркомторгом, выбрать, что отправить родственникам в СССР. В целях сокращения числа безлицензионных посылок и стимулирования посылок по лицензиям Главное таможенное управление сократило список безлицензионных товаров, разрешенных к ввозу в СССР, и увеличило пошлины на них (Там же. Л. 171).

636

Условия отправки и прейскуранты на стандартные посылки иностранных фирм см.: Там же. Л. 39–41. Мука, рис, крупа, сахар, мыло в них главные товары.

637

Постановление СНК от 14 мая 1931 года. Ставка таможенных пошлин в размере 35 % от стоимости посылки может считаться льготной только в сравнении с другими: 200 % на пряности, 250 % на пудру и духи, 150 % на шелковые ткани, 100 % на готовое платье, 75 % на хлопковое белье, 60 % на спортивные товары (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 10. Л. 5 и об., 160, 171). Прейскурант цен на стандартные посылки см.: Там же. Л. 122.

638

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 10. Л. 61, 132.

639

Там же. Л. 184.

640

Там же. Л. 141. Наркомвнешторг окрестил предпринимательскую деятельность иностранных фирм «круговой международной спекуляцией на посылках в СССР» (Там же. Л. 27).

641

Среди белоэмигрантских фирм, принимавших заказы на отправку посылок в СССР, были, например, Международное общество посылок и Всероссийский земский союз в Париже, Финляндское комиссионное и экспортное акционерное общество (Там же. Л. 41, 203; Д. 27. Л. 13).

642

Реклама фирмы «А. Годованникофф» в Париже, например, начиналась словами «Заграничные посылки в Россию дешевле Торгсина, но с личной ответственностью за наивысшее качество, упаковку и быструю доставку» (Там же. Д. 27. Л. 167).

643

Листовка сохранилась в коллекции Б. Николаевского в архиве Гуверовского института, Стэнфорд, США (коробка 284). Текст листовки приводится с сохранением орфографии и пунктуации оригинала.

644

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 10. Л. 141.

645

Председатель Правления Торгсина в декабре 1931 года требовал прекратить деловые отношения с антисоветскими организациями, а кроме того, выдавать лицензии на посылочные операции только тем фирмам, которые принимали заказы на посылки от жителей своей страны, прекратив выдачу лицензий тем, кто принимал заказы из других стран, наживаясь на разнице цен и почтовых расходов. Правление Торгсина требовало также повысить на 15 % таможенные пошлины на продовольственные посылки, что сделало бы для иностранных клиентов отправку посылок с импортными товарами менее выгодной, чем заказ товаров в самом Торгсине (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 10. Л. 203 и об.).

646

Из Наркомвнешторга писали: «Путем потребительских переводов, помимо получаемой в настоящее время в инвалюте (около 50 %) аккордной стоимости посылок, мы будем получать также в инвалюте стоимость товаров и других расходов, удерживаемых ныне инофирмами за границей в свою пользу, и одновременно должна прекратиться широко развившаяся за последнее время, крайне для нас нежелательная, спекуляция белоэмигрантов вокруг посылочного дела» (Там же. Л. 82).

647

Осенью 1931 года Наркомвнешторг принял решение сократить посылочные операции Совфрахттранспорта, в первую очередь по продовольствию, а также по тем промтоварам, которые производились в СССР. Наркомвнешторг планировал вскоре прекратить вообще ввоз товаров частными посылками из-за границы, включая и те товары, которые не производились в СССР. Торгсин должен был закупать их за границей и ввозить беспошлинно. В отсутствие конкуренции Торгсин мог устанавливать монопольно высокие цены на импортные товары для продажи в СССР (Там же. Л. 166 и об.).

648

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 10. Л. 86.

649

Там же. Л. 196.

650

Тогда как посылки по заказам организаций, по предложению Наркомвнешторга, должны были облагаться минимальным тарифом.

651

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 10. Л. 140–141.

652

Луначарский Анатолий Васильевич (1875–1933), после победы большевиков и вплоть до 1929 года возглавлял Наркомат просвещения РСФСР. В 1933 году назначен полпредом в Испанию. Умер во Франции. Карахан Лев Михайлович (Караханян) (1889–1937) – революционер, советский дипломат. С марта 1918 года заместитель народного комиссара иностранных дел РСФСР, затем полпред в Польше и Китае. В 1927–1934 годах заместитель народного комиссара иностранных дел СССР. В 1934 году – полпред в Турции. В мае 1937 года отозван в Москву и арестован. Расстрелян. Посмертно реабилитирован.

653

По сведениям автора письма, соотношение цен за границей и в СССР (за тонну) по крупе составило (соответственно) 258 против 750, по сахару 206 против 750, сливочному маслу 2000 против 3200 германских марок (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 10. Л. 62–66).

654

Копии рекламных проспектов Торгсина см.: Там же. Д. 27, 145. Прейскуранты и копии бланков денежных переводов сохранились в архиве Гуверовского института, Стэнфорд, США.

655

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 10. Л. 148.

656

Там же. Д. 91. Л. 101.

657

Советский банк по получении перевода посылал уведомление в Торгсин, а тот направлял клиенту извещение о перечислении денег на его имя.

658

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 11. Л. 302.

659

См., например, признание представителя Торгсина в США: РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 91. Л. 101.

660

В Госбанке этим занималось Управление иностранных операций (УИНО).

661

Документы свидетельствуют, что валюта из-за границы, минуя банковские каналы, поступала и напрямую в торгсиновские магазины на имя определенных клиентов. Судя по всему, магазины это поощряли, так как в этом случае валюта засчитывалась в выполнение плана магазина.

662

Директор УПО Берлинский по получении этой информации отдал приказ немедленно прекратить деловые отношения с фирмой (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 10. Л. 188).

663

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 10. Л. 188; Д. 69. Л. 162.

664

Это лишь немногим меньше суммы переводов, поступивших в Торгсин организованно через банковские каналы (46,7 млн рублей) (Там же. Д. 133. Л. 141).

665

В рублевой бухгалтерии есть и изъяны. Из-за колебания курса валют по сумме переводов в рублях нельзя точно судить об абсолютных изменениях в динамике переводов. Представляется, однако, что, этими неточностями можно пренебречь, коль скоро речь идет о коротком периоде, когда колебания курса валют не были резкими и значительными. В первой половине 1935 года, например, по сравнению с первой половиной 1934 года денежные переводы долларов и фунтов стерлингов на Торгсин в рублевом пересчете снизились на 660 тыс. рублей. Из этой суммы снижения только 70 тыс. рублей объясняются падением курса доллара и фунта стерлингов, остальная львиная доля – 590 тыс. рублей – показывает абсолютное снижение суммы денежных переводов (Там же. Д. 145. Л. 449).

666

Там же. Д. 21. Л. 20. В 1930 году средний размер валютных переводов в СССР был несколько больше – 70 рублей.

667

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 12. Л. 167.

668

Из них в I квартале – 2,1 млн рублей, во II квартале (пик голода) – 3,1 млн рублей; в III квартале – 2,7 млн рублей и в IV квартале – 2,6 млн рублей (Там же. Д. 91. Л. 88).

669

В первой половине года переводы из Англии составили лишь 4 %, из Франции – 2 %. В 1932 году увеличился поток переводов из Польши, Германии, Прибалтийских государств и Финляндии (Там же. Д. 12. Л. 167).

670

Там же. Д. 91. Л. 88; Д. 66. Л. 190.

671

Там же. Д. 109. Л. 22. Данные Торгсина за 1933 год (табл. 17) расходятся с данными Госбанка и Внешторгбанка, согласно которым Торгсин получил денежных валютных переводов на сумму немногим более 10 млн рублей. Однако данные банков не учитывали ценных пакетов с валютой, которые приходили напрямую в Торгсин (Там же. Л. 160).

672

В I квартале 1933 года в Торгсин поступило переводов на сумму 3,2 млн рублей, во II квартале – на 4,4 млн рублей, а в III квартале – на 3,3 млн рублей (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 91. Л. 88; Д. 93. Л. 12).

673

Там же. Д. 91. Л. 88.

674

Там же. Д. 114. Л. 61.

675

Денежные переводы составили менее 10 % в сумме всех ценностей, скупленных Московской конторой Торгсина в 1933 году (ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 1. Д. 5. Л. 56).

676

Текст бланка перевода денег на Торгсин, который использовали агенты Торгсина в США, составлен на английском, русском языках и идише.

677

В Нью-Йорке в 1933 году проживало более трети всей российской эмиграции в США, насчитывавшей около 4,8 млн человек (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 91. Л. 105).

678

В статистике Торгсина этот регион назван Палестиной; государства Израиль пока не было на карте мира.

679

В 1933 году из США и Канады на счет Торгсина переводами поступило более 5 млн рублей, то есть почти 40 % всех денежных переводов, пришедших в тот год на Торгсин. Из Германии пришло более миллиона рублей (около 8 % всех денежных переводов на Торгсин), примерно столько же и из Франции; из Польши поступило около 700 тыс. рублей (порядка 5 % всех переводов на Торгсин), из Англии – около 600 тыс. рублей, Китая и Монголии – более 800 тыс. руб., из Турция и Палестины – более 500 тыс. рублей. Значительная сумма – более 3 млн рублей, присланная ценными пакетами, осталась не расшифрованной по странам-отправителям. За счет распределения этой суммы показатели по странам-лидерам будут несколько выше (Там же. Д. 133. Л. 101).

680

Одним из контрагентов Торгсина в Англии являлась организация Juish Releif Federation, что позволяет говорить о значительной доле еврейских денег и в переводах, шедших в СССР из этой страны (Там же. Д. 145. Л. 449).

681

Летом 1934 года, в виду явного провала, план был снижен до 12 млн рублей (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 109. Л. 22).

682

В 1934 году Северная Америка по плану получения денежных переводов на Торгсин по-прежнему должна была лидировать и обеспечить половину годовых поступлений (9,5 млн рублей). Далее, существенно уступая Америке, должны были следовать переводы из Германии (2 млн рублей) и Польши (1,9 млн рублей). Из Китая, включая Манчжурию, ожидалось поступление переводов на 1 млн рублей, из Англии – на 900 тыс. рублей, из Турции и Палестины – на 775 тыс. рублей. В хвосте длинного списка стран – ожидаемых переводоотправителей стояли Греция, Япония, Норвегия и Афганистан (по 10–20 тыс. рублей) (Там же. Д. 91. Л. 89; Д. 109. Л. 22).

683

Ожидалось, что в 1934 году Украина получит из-за границы переводов на сумму 9,1 млн рублей, обеспечив почти половину годового плана. Среди украинских контор в плане традиционно выделялись Киевская – 2,5 млн рублей; Винницкая – 2,4 млн и Одесская – 2 млн рублей. Существенную роль должны были играть переводы денег в Белоруссию – 2 млн рублей. Российская Федерация по плану 1934 года должна была получить 6,7 млн рублей. Помимо Москвы (1,9 млн рублей) и Ленинграда (1,3 млн рублей), в 1934 году ожидалось поступление больших сумм в Поволжье (700 тыс. рублей) и на Северный Кавказ (800 тыс. рублей). Как и в 1933 году, в плане 1934 года Черноземный Центр России и Казахстан, не связанные с Западом потоками массовой эмиграции, оставались в конце списка. Ожидалось, что проживавшие в них советские граждане получат из-за границы переводов на сумму (соответственно) 150 тыс. и 20 тыс. рублей (Там же. Д. 64. Л. 80).

684

Там же. Д. 133. Л. 101; Д. 145. Л. 188.

685

По денежным переводам на Торгсин по-прежнему лидировала еврейская и украинская эмиграция США и Канады (3,6 млн рублей), хотя сумма переводов оказалась почти в три раза меньше ожидаемой. Польша (1,5 млн рублей) опередила Германию (1,1 млн рублей). Далее шли Франция (почти миллион рублей), Турция и Палестина (вместе 625 тыс. рублей), Англия (545 тыс. рублей) и Китай, включая Манчжурию (509 тыс. рублей) (Там же. Д. 145. Л. 188).

686

По первоначальному плану в 1935 году переводы должны были обеспечить более трети, а по пересмотренному плану – четверть ценностей. Для сравнения: в планах 1933 года предполагалось, что денежные переводы из-за границы составят 11–15 %, а в планах 1934 года – 12–19 % всех «заготовленных ценностей».

687

Правление Торгсина осознавало нереальность первоначального плана переводов и предлагало утвердить план в 11 млн рублей, но руководство Наркомвнешторга настаивало на плане 14 млн. Действительность убедила в его провальности (Там же. Д. 110. Л. 74, 158; Д. 133. Л. 59; Д. 140. Л. 75; Д. 145. Л. 188, 378).

688

Там же. Д. 133. Л. 101.

689

Там же. Д. 154. Л. 90.

690

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 133. Л. 101. Падение денежных переводов из Германии было вызвано также ограничениями на перевод денег в СССР, установленными правительством этой страны. Существовавший в Германии лимит перевода 100 марок на одного человека в месяц был понижен до 50 марок, а в 1935 году был снижен германским правительством до 10 марок (Там же. Д. 110. Л. 158; Д. 145. Л. 449).

691

См. секретное директивное письмо Правления Торгсина управляющим контор (ЦГАМО. Ф. 3819. Оп. 1. Д. 4. Л. 11). И. о. председателя Торгсина Муст в ноябре 1934 года писал наркому внешней торговли Розенгольцу о «совершенном» прекращении Торгсином приема переводов от фирмы «Фаст», «как организации, связанной с антисоветским обществом „Братья в нужде“, которая в год собирала до 500 тыс. руб.», и закрытии в связи с этим целого ряда филиалов Торгсина на Украине и на Волге. По этой и ряду других причин Муст просил Наркомвнешторг снизить план переводных операций Торгсина на 1935 год (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 110. Л. 158).

692

Кампания началась в январе 1935 года. Она проходила в США, но особенно активно в Германии и Швейцарии (Там же. Д. 145. Л. 449).

693

В окончательном варианте плана на 1935 год руководство Торгсина рассчитывало, что по-прежнему главные суммы будут приходить из Северной Америки, хотя план на этот раз был определен сравнительно скромно – 4 млн рублей, а также из Польши (1,6 млн рублей). Германии в плане отводилась относительно низкая позиция (600 тыс. рублей). Впереди нее в плане были Франция (1 млн рублей) и Турция и Палестина (совокупно 720 тыс. рублей). За Германией в плане следовала Англия (550 тыс. рублей) и Китай с Манчжоу-Го (600 тыс. рублей). Интересно, что в первоначальном варианте плана на 1935 год (14 млн рублей) Германии все еще отводилась значительная роль с ожидаемой суммой переводов в 1,6 млн рублей. Следовательно, запретительные меры против «фашистских» денег вначале не планировались, а были приняты в течение года. Следует также отметить, что доля денежных переводов из Германии в 1933 и 1934 годах была высокой – свидетельство того, что приход Гитлера к власти не привел к немедленному снижению денежных переводов из Германии в СССР, хотя и создал к этому предпосылки. По плану 1935 года ожидалось, что регионами наибольшего притяжения денежных переводов из-за границы останутся Украина, Белоруссия, но лидерами также будут Северный Кавказ и Азово-Черноморская область, Москва и Ленинград (Там же. Д. 133. Л. 59; Д. 145. Л. 188, 378; ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 1. Д. 2. Л. 20).

694

Торгсин прекратил принимать драгоценные металлы и камни с 15 ноября 1935 года.

695

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 175. Л. 64.

696

По данным итогового отчета Торгсина, стоимость импортного оборудования для Магнитки составила 44 млн рублей золотом (Там же. Д. 133. Л. 136; Розенгольц А. Экономические отношения СССР с капиталистическими странами // Внешняя торговля. 1934. № 6. С. 1).

697

Данные за 1930 год, когда Торгсин продавал товары только иностранцам, не удалось найти, но, без сомнения, объем продаж был небольшим.

698

В I квартале 1931 года Торгсин продал товаров на 506 тыс. руб., во II – на 744 тыс. руб. С приходом советского покупателя в Торгсин III квартал дал почти тройное увеличение объемов торговли (2,1 млн руб.). В IV квартале с началом операций с бытовым золотом Торгсин продал товаров и того больше, на сумму 3,5 млн. руб. (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 66. Л. 102).

699

Там же.

700

В начале 1932 года из Ашхабада писали о том, что покупатели в Торгсине предпочитают не продукты, а «что-нибудь существенное, как например, одеяло, джемпер, носки, чулки, шелк и т. д.». Пройдет несколько месяцев и все изменится – люди начнут искать муку (ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 17. Л. 103).

701

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 66. Л. 102.

702

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 71. Л. 172.

703

Там же. Д. 29. Л. 311.

704

Покупательский ажиотаж на Северном Кавказе подогревали панические слухи о том, что район будет снят с государственного пайкового хлебного снабжения. Управляющий Северо-Кавказской конторы Торгсина жаловался, что из-за перебоев со снабжением и недогрузов «приходилось буквально дежурить в соответствующих организациях», ловить вагоны с мукой (Там же. Д. 51. Л. 27).

705

Там же. Д. 71. Л. 168–172.

706

Там же.

707

К концу 1932 года, по сравнению с его началом, доля промтоваров в продажах Ленинградской конторы Торгсина упала с 59 до 24 %. В I квартале 1933 года 80 % продаж Ленинградской конторы составляло продовольствие. В I квартале 1933 года Ленинградская городская контора Торгсина продала продуктов на 2 млн рублей, а промтоваров только на 0,5 млн рублей. Аналогичное соотношение продуктов и промышленных товаров имели II и III кварталы года. Всего за 1933 год Ленинградский городской Торгсин продал продуктов почти на 8 млн рублей, а промтоваров менее чем на 2 млн руб. Отчеты отмечали, что хлебобулочная торговля была самой доходной (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 3. Д. 64. Л. 26; Оп. 10. Д. 1. Л. 20). Материалы преимущественно крестьянской Западной (Смоленской) конторы Торгсина свидетельствовали, что повсеместно план выполнялся продажей муки. Директора магазинов прямо заявляли Правлению: присылайте муку – выполним план.

708

Марочко В. І. «Торгсин»: золота ціна життя українських селян у роки голоду (1932–1933) // Український історичний журнал. 2003. № 3. С. 99.

709

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 3. Д. 13. Л. 21.

710

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 818. Л. 15. Всего в 1933 году Торгсин продал продуктов на сумму 86 млн рублей золотом, в том числе муки на 35 млн рублей. Крупа составила 14 %, сахар 12 %, сливочное масло 9 %, масло растительное 4 % в общей сумме проданного продовольствия.

711

Из расчета 160-миллионного населения страны это составит всего лишь около 1,5 кг муки на человека в год. Продажа муки и других основных продуктов в Торгсине в 1933 году могла бы быть значительно больше, если бы его снабжение было лучше.

712

Согласно расчетам Валютно-финансового сектора Торгсина, подготовленным для Внешторгбанка в апреле 1933 года, мука, крупа, сахар, а также растительное масло и кондитерские изделия имели высший коэффициент рентабельности, то есть валютной отдачи на вложенный рубль затрат (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 92. Л. 237).

713

Там же. Д. 132. Л. 34.

714

Там же. Л. 65.

715

Материалы по Средней Азии подтверждают, что и в национальных районах хлебные продукты и мука были товарами главного спроса населения. В I и II кварталах 1933 года товары хлебофуражной группы в структуре продаж Торгсина составляли в Узбекистане и Туркмении более 80 %, а в Киргизии более 90 % (ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 2. Д. 3. Л. 93).

716

Руководство Торгсина докладывало в НК РКИ, что падение спроса началось в июле и усилилось в августе – сентябре. В первом полугодии 1933 года Торгсин продал хлебофуражных товаров на сумму около 40 млн рублей, а во втором полугодии только на 24 млн рублей (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 132. Л. 34).

717

Летом 1933 года в Ленинграде в месяц золото сдавали в среднем более 100 тыс. человек. К началу 1934 года с нормализацией ситуации с продовольствием среднемесячное число «сдатчиков» золота упало почти в два раза, но увеличилась средняя величина каждой сдачи (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 10. Д. 1. Л. 42).

718

Там же. Д. 2. Л. 16.

719

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 72. Л. 8–13. Падение спроса на продукты и рост продаж промтоваров прослеживается как по материалам городской Ленинградской, так и крестьянской Смоленской контор, хотя ассортименты сытого городского и деревенского спроса различались.

720

Об этом подробно в главе «Цены Торгсина».

721

ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 23. Л. 84.

722

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 101. Л. 37.

723

Там же.

724

По решению Политбюро, оформленному затем постановлениями правительства, с 1 января 1935 года отменили карточки на печеный хлеб, крупу и муку, а с 1 октября 1935 года – на мясные и рыбные продукты, жиры, сахар и картофель (Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам. Т. 2. М., 1967. С. 510–511, 547–548).

725

В годы карточной системы (1931–1935) те группы населения, которым полагались государственные пайки, прикреплялись к ведомственным закрытым кооперативам, закрытым распределителям и отделам рабочего снабжения (орсы).

726

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 10. Д. 11. Л. 19; Д. 12. Л. 145.

727

По сравнению с соответствующим периодом 1934 года реализация товаров текстильно-обувной группы в Торгсине в первой половине 1935 года составила 122 %, а продовольственной группы – только 36 % (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 153. Л. 22).

728

Там же. Д. 175. Л. 62. В 1936 году Торгсин планировал продать товаров на сумму 20 млн рублей, из них 59 % должны были составлять промышленные товары (Там же. Л. 62, 63).

729

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 114. Л. 52.

730

Там же. Д. 133. Л. 141–143.

731

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 97. Л. 59.

732

Вначале Торгсин размещал заказы на товары за границей через советские импортно-экспортные объединения (Кожимпорт, Текстильимпорт, Союзпромэкспорт, Разноэкспорт, Экспортхлеб, Межкнига, Союзметимпорт, Технопромимпорт и др.), а также через импортную контору Центросоюза. Контроль за выполнением заказов должны были осуществлять торгпредства. Многочисленность импортных объединений затрудняла работу Торгсина; кроме того, импортеры и торгпредства смотрели на поручения Торгсина как на принудительную нагрузку, что не добавляло радения. В декабре 1933 года для улучшения работы по импорту коллегия Наркомвнешторга предоставила Торгсину право непосредственного проведения импортных операций через торгпредства по тем товарам, которые ввозились в СССР преимущественно или только для Торгсина. В составе Правления Торгсина была образована Импортная контора, а в торгпредствах за границей стали работать специальные коммерческие агенты Торгсина. В случае надобности Торгсин мог командировать за границу специалистов-товароведов. Контроль за импортной работой Торгсина осуществляло Импортное управление НКВТ и правительство. СНК СССР утверждал импортные планы Торгсина (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 59. Л. 159; Д. 61. Л. 6; Д. 94. Л. 107; Д. 118. Л. 177–178). Типовой договор между импортными объединениями и спецотделами торгпредств см.: Там же. Д. 118. Л. 111–113. Пример договора торгпредства СССР с западным поставщиком, в данном случае финским маслоэкспортным кооперативом, о поставках для Торгсина см.: Там же. Д. 18. Л. 20.

733

Там же. Д. 175. Л. 60. В 1935 году Торгсин купил в Японии почти 3 % всех импортных товаров. Рост импорта из Японии был, очевидно, связан с продажей Советским Союзом КВЖД Маньчжоу-Го, марионеточному государству, созданному на оккупированной Японией территории Маньчжурии. Договор о продаже железной дороги был подписан в марте 1935 года. Сумма сделки по продаже КВЖД составила 140 млн иен. Власти Маньчжоу-Го должны были сразу уплатить треть суммы наличными, а остальную часть погасить в течение трех лет поставками товаров по заказам СССР.

734

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 175. Л. 130.

735

Импортный план НКВТ на 1934 год составлял 155 млн рублей, на долю Торгсина в нем приходилось лишь 2,4 млн рублей (без дополнительного импорта в 0,5 млн рублей). Импортный план НКВТ на 1935 год составил 220 млн рублей, а импорт Торгсина в тот год – лишь 2,8 млн рублей (ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 844. Л. 2).

736

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 160. Л. 104; Д. 175. Л. 59.

737

Там же. Д. 107. Л. 80; Д. 140. Л. 55; Д. 141. Л. 13–14; Д. 153. Л. 23.

738

Там же. Д. 10. Л. 190.

739

Пьексы – лыжные ботинки с загнутыми кверху носками.

740

Импортный план Торгсина на 1933 год несколько раз увеличивался. Вначале НКВТ разрешил Сташевскому разместить заказов за границей на сумму 1 млн рублей золотом. На том же заседании Торгсину было поручено начать переговоры о срочном размещении заказов еще на 5 млн рублей. Правительство утвердило этот увеличенный план, а в феврале последовала новая директива: «в связи с изменением характера спроса по Торгсину» увеличить импортный план еще на 3 млн рублей, а в марте еще на 1 млн рублей для усиления «торгово-политических закупок» (Там же. Д. 61. Л. 5–6, 40; Д. 81. Л. 180).

741

Там же. Д. 22. Л. 73–74, 87; Д. 81. Л. 258.

742

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 14а. Д. 851. Л. 2.

743

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 22. Л. 74.

744

Там же; Население России в ХХ в. Т. 1. С. 345–355.

745

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 71. Л. 168.

746

Там же. Д. 132. Л. 68.

747

Кофе только начал входить в советский обиход. Вопрос о целесообразности расширения продажи кофе рассматривался на правительственном уровне. У руководства были сомнения на этот счет: «Внедрение кофе в ежедневный обиход потребует, во-первых, значительного времени, во-вторых, соответствующей рекламы, а следовательно, вложений в торговую организацию этого дела» (август 1933) (Там же. Д. 83. Л. 161).

748

Там же. Д. 81. Л. 256.

749

Там же. Д. 83. Л. 280.

750

Там же. Д. 141. Л. 14.

751

Импортное сырье и полуфабрикаты, которые Торгсин передавал промышленности для переработки, должны были полностью вернуться Торгсину в виде готовой продукции (Там же. Д. 97. Л. 59).

752

Там же. Д. 60. Л. 36.

753

В импорте 1936 года сырье должно было составить 46 % (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 175. Л. 60).

754

Московский трест общественного питания обслуживал государственные коммерческие магазины столицы.

755

Там же. Д. 114. Л. 45.

756

Там же. Д. 71. Л. 168.

757

Обзор дискуссии см.: Осокина Е. Источники и методы обеспечения форсированной индустриализации в СССР.

758

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 17. Л. 207.

759

Там же. Д. 66. Л. 101; Д. 168. Л. 29.

760

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 13а. Д. 350. Л. 33.

761

Не следует, однако, забывать, что обменный курс золотого торгсиновского и простого рубля на черном рынке с началом голода стал быстро расти, достигнув к началу 1933 года соотношения 1:60 (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 71. Л. 168–172).

762

Там же. Д. 20. Л. 37.

763

Там же. Д. 71. Л. 168–174.

764

Там же. Д. 66. Л. 101.

765

Торгсин получал товары от отечественной промышленности по их себестоимости (так называемые плановые цены «фоб») или по специально установленным Наркомфином отпускным ценам поставщика. Продажные цены на товары Торгсина не являлись результатом умножения цен промышленности на какой-либо определенный стабильный коэффициент. Соотношение цен поставщиков и продажных цен Торгсина по годами и по отдельным товарам существенно разнится.

766

Совет цен состоял из работников Наркомвнешторга. Его председателем стал замнаркома торговли Логановский. Торгсин в Совете представлял его председатель Сташевский (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 62. Л. 108; Д. 168. Л. 28–29).

767

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 818. Л. 15.

768

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 75. Л. 6.

769

В июле 1933 года были снижены цены на муку и животное масло, в августе – на муку (вторично) и на крупу (Там же. Д. 168. Л. 28).

770

В частности, были снижены цены на шерстяные ткани и готовое платье. Снижение цен было значительным – от 30 до 60 % (Там же. Д. 64. Л. 20; Д. 71. Л. 118; Д. 77. Л. 2).

771

Там же. Д. 71. Л. 50.

772

Там же. Д. 80. Л. 28.

773

По сравнению с I кварталом к концу года они в среднем упали почти на 60 % (Там же. Д. 114. Л. 54).

774

О невыгодном соотношении торгсиновских цен на товары ширпотреба и цен новых образцовых универмагов писал в декабре 1933 года зам. председателя Правления Муст (Там же. Д. 75. Л. 28, 37, 38).

775

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 132. Л. 68.

776

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 818. Л. 15.

777

В начале 1934 года цены были еще более снижены. По сравнению с концом 1933 года цена на рис упала на 40 %, сахар – на 40–45 %, крупу – на 20 %, рыбные консервы – на 33 %, сухофрукты – на 35 %, швейцарский сыр – на 10 %. Килограмм муки стал стоить 4 зол. коп. (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 94. Л. 16; Д. 108. Л. 20; ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 818. Л. 15).

778

Там же.

779

Комиссия была создана в феврале 1934 года в составе представителей Наркомвнешторга, НК РКИ, Госбанка, Наркомфина и Торгсина. В ней работали Б. А. Ройзенман (председатель), А. И. Микоян, А. П. Розенгольц, М. И. Калманович и А. К. Сташевский (Там же). Сташевский в большинстве случаев голосовал за наиболее низкий вариант продажных цен (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 94. Л. 16).

780

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 818. Л. 15.

781

Члены комиссии приняли это решение единогласно. За него вынужденно проголосовали и представитель Наркомвнешторга и председатель Торгсина Сташевский.

782

В 1935 году валютная комиссия правительства утверждала изменения продажных цен Торгсина (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 139. Л. 15). Судя по документам, только в первой половине 1935 года цены стали дифференцироваться по районам и областям (Там же. Д. 153. Л. 19).

783

В марте 1934 года были повышены цены на муку, крупу, макароны, растительное и животное масло, мясо и сахар (Там же. Д. 168. Л. 28).

784

Там же. Д. 153. Л. 19.

785

Не понимая, что в дело ценообразования вмешались высокие инстанции, руководители Казахского Торгсина обвиняли Правление в отписках и нежелании считаться с условиями этой республики (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 122. Л. 49–52).

786

В мае 1934 года Наркомвнешторг в письме в Комиссию советского контроля при СНК СССР просил разрешить снизить цены на яйца и подсолнечное масло. Комиссия сочла «возможным удовлетворить ходатайство НКВТ». В августе 1934 года Логановский вновь ставил перед правительством вопрос о необходимости снижения цен на сахар, муку низших сортов, крупу, кондитерские изделия и сельдь. В ноябре 1934 года были снижены цены на муку (ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 825; Д. 829. Л. 4; Д. 831).

787

В октябре 1934 года постановлением СНК были снижены цены на сахар и кондитерские изделия. В марте 1935 года комиссия Марьясина снизила цены на ржаную муку, макаронные изделия, рыбно-икорные товары, консервы и сахар. Снижение цен по длинному списку продовольственных товаров было проведено в июле 1935 года (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 133. Л. 91–92; Д. 168. Л. 27). О ценообразовании в Торгсине см. Справку о порядке утверждения цен Торгсина в 1933 и 1934 гг. (Там же. Д. 168. Л. 27–29).

788

Специальная комиссии под председательством наркома финансов Гринько в декабре 1933 года повысила цены на основные товары ширпотреба (Там же. Д. 63. Л. 59). Цены на промышленные товары, особенно текстиль и обувь, повышались и в первой половине 1935 года (Там же. Д. 133. Л. 91–93; Д. 175. Л. 61).

789

Там же. Д. 133. Л. 89–90.

790

В частности, цены на хлебофуражные товары повысились на 20 %, рыбные, кондитерские, винно-водочные изделия, фрукты – на 10 %, бакалейные товары – на 20 %, табак – на 25 %, цены на шерстяные товары – на 50–65 %, японский шелк – на 50 %, х/б ткани – на 35 %, готовое платье – на 45 %, трикотаж – на 42 %, кожаную обувь – на 35 %, хозяйственное мыло – на 70 %. Постановление было секретным, как будто можно было скрыть от покупателей повышение цен. (См. постановление № 2593–426с СНК СССР от 2 декабря 1935 года «О повышении цен Торгсина» – Там же. Л. 89–90, 99.) Наркомвнешторг планировал повысить цены на продовольствие в среднем на 15 %, но правительство настояло на 20 % (Там же. Д. 134. Л. 52).

791

Там же. Д. 133. Л. 93.

792

Мешок муки в Торгсине весил 70 кг. Мука в период голода 1933 года стоила 20 золотых копеек за килограмм. Значит, чтобы купить мешок муки, нужно было сдать 11 г чистого золота.

793

Правление и региональные конторы Торгсина использовали этот обменный курс для перевода торгсиновских рублей в простые (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 122. Л. 49–52).

794

Таким, например, в то время был обменный курс в Москве, Ростове, Осетии и Дагестане (Там же. Д. 75. Л. 12). К закрытию Торгсина обменный курс золотого торгсиновского и простого рубля составлял порядка 1:30. В финальном отчете Торгсина (декабрь 1935) золотые торгсиновские рубли переведены в простые из соотношения 1:28 (Там же. Д. 175. Л. 130).

795

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 818. Л. 15.

796

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 75. Л. 28, 37, 38.

797

Там же. Д. 114. Л. 52–194.

798

По сообщениям из Казахстана весной 1934 года цены на муку были повышены в среднем на 22 %. В результате в Чимкенте торгсиновские цены на муку были на 20 %, а в Гурьевском районе – на 80 % выше рыночных. Цены на крупу были повышены на 17 %, мясо – 55 %, животное масло – 18 %, растительное масло – 23 %, сахар – 26 % (Там же. Д. 122. Л. 52).

799

Так, торгсиновские цены (в номинальном выражении) на ржаную муку в конце 1932 года были в 40 раз меньше коммерческих, в первой половине 1935 – в 30–35 раз, а в конце 1935 года только в 20 раз меньше цен государственных невалютных магазинов. По сливочному маслу соотношение снизилось с 40 раз в конце 1932 до 19 раз в конце 1935 года, по растительному маслу с 60 до 25 раз, по хозяйственному мылу с 20 раз в начале 1935 до 12 раз к моменту закрытия Торгсина (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 71. Л. 168–172; Д. 114, Л. 45; Д. 133. Л. 80–81, 91–93).

800

Покупательная способность доллара по сахару: Польша – более 3 кг, Франция – 3–4,4 кг, СССР – лишь 1,2 кг. В Польше за доллар можно было купить 57 яиц, во Франции – 14–30, а в СССР – только 10 штук. Соотношение по манной крупе было (соответственно): 10 кг, 3 кг и 1 кг; по ветчине: 1–1,8 кг, 0,4–0,5 кг и 0,3 кг. В этих расчетах Левенсон использовал новый официальный обменный курс, в котором доллар принят равным 5 руб. 75 коп. (Там же. Д. 138. Л. 66).

801

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 15.

802

Там же. Д. 3. Л. 51, 82. По просьбе Торгсина советские транспортные организации за границей информировали иностранные пароходства о появлении портовых торгсинов и распространяли его прейскуранты.

803

В доторгсиновский период портовой торговли иностранные капитаны в советских портах могли платить не только валютой, но и «рублями валютного происхождения» (Там же. Д. 3. Л. 30).

804

Там же. Л. 49.

805

Гратификационные появились не сразу. Вначале разрешения давались избирательно. Так, в марте 1931 года Правление разрешило эту практику в Батумском порту. В мае обсуждался вопрос о повсеместном введении гратификационных. Однако окончательное решение было принято только в ноябре 1932 года. Гратификационные не должны были превышать 5 % стоимости заказа, они выплачивались как деньгами, так и товарами Торгсина (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 5. Л. 54, 96; Д. 73. Л. 118).

806

Там же. Д. 73. Л. 30.

807

В докладной записке о порядках в Одесском порту, например, сообщалось, что шипчандлер договаривался с капитаном иностранного судна о прикреплении команды к бару Торгсина. Капитан отдавал список команды в бар. Моряки могли получать товары только в этом баре под расписку (Там же).

808

Одной из обязанностей интерклубов в советских портах было привлечение иностранных моряков в профсоюзные и другие общественные организации. Однако отсутствие наличных денег у моряков мешало выполнению этой задачи, ведь при вступлении нужно было платить взносы в валюте, а она оставалась запертой на пароходе (Там же. Л. 13 об.).

809

Там же. Л. 41.

810

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 120. Д. 35. Л. 104.

811

См. докладную записку Совбюро ИМПРа (Там же. Л. 105–106), а также материалы Торгсина (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 73. Л. 29–30, 107). Можно с уверенностью сказать, что не только черноморские, но и другие порты страдали пороком проституции.

812

Там же. Л. 24. Письмо подписали моряки судовых комитетов пароходов «Мари Лемос» и «Волгас».

813

Гольдштейн и его притон в Одесском порту в январе 1933 года стали предметом специального разбирательства на объединенном заседании работников ВЦСПС, ИМПРА, ЦК Водников, Торгсина, «Отеля» и «Интуриста». Присутствующие признались в том, что не могли уволить Гольдштейна. Дело было передано в ЦКК РКИ (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 73. Л. 16).

814

Там же. Л. 13.

815

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 73. Л. 41–42.

816

Речь идет о баре Всесоюзного общества «Отель», где царили те же порядки, что и в баре Торгсина.

817

Там же. Д. 20. Л. 187.

818

Там же. Д. 5. Л. 218.

819

РГАЭ. Ф. 413. Оп. 12. Д. 1333. Л. 165.

820

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 120. Д. 35. Л. 105.

821

РГАЭ. Ф. 413. Оп. 12. Д. 1333. Л. 165.

822

Например, доходы торгсиновского бара в Батумском порту в 1931 году составляли от 25 до 50 руб. в день (Там же. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 5. Л. 245).

823

Там же. Д. 73. Л. 13.

824

Там же. Д. 164. Л. 27.

825

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 120. Д. 35. Л. 105.

826

РГАЭ. Ф. 413. Оп. 12. Д. 1333. Л. 166.

827

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 5. Л. 245.

828

Местные партийные комитеты должны были заслушивать доклады управляющих контор Торгсина о ходе выполнения валютного плана.

829

При этом Бошкович писал: «Мы, конечно, не можем отказаться от извлечения инвалюты от иностранных моряков и капитанов, в силу чего и пошли на организацию такого бара» (Там же. Д. 73. Л. 2).

830

Там же. Л. 20.

831

О бедности свидетельствует, например, описание интерклуба в Одесском порту. Кроме зала-читальни и секционных комнат у него ничего не было. Работники интерклуба, не имея своих квартир, проживали в гостинице, «съедая» и без того скудные финансы интерклуба (Там же. Л. 15). По данным Ленинградского порта, в 1931 году интерклуб снабжался на общих основаниях из скудных фондов государственного общепита. Торгсин от своих щедрот давал папиросы, шоколад, пиво, печенье – товары, которые в общем снабжении отсутствовали (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 1. Д. 7. Л. 20).

832

Совещание работников 13 интерклубов в сентябре 1931 года, а также их совещание 10 и 11 января 1933 года, проведенное с участием представителей ВЦСПС, ЦК Союза водников, Торгсина, объединений «Отель» и «Интурист», требовали, чтобы «партийные директивные органы» наконец вмешались и положили конец безобразиям в советских портах (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 120. Д. 35. Л. 106).

833

Об отрицательном отношении Логановского к методам работы портовых торгсинов свидетельствуют также заметки на полях и резолюция, сделанные им на рапорте А. И. Майорова, портового работника Торгсина. Девять страниц рапорта Майорова представляют описание беспорядков в портовых торгсинах (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 162. Л. 23–31).

834

В октябре 1933 года зам. председателя Правления Торгсина Муст писал в Северную контору в Архангельск: «Ввиду решения вышестоящих правительственных организаций о ликвидации при н/портовых объединениях каких-либо буфетов, баров и увеселительных мест, разрешить Вам работу какого-либо оркестра при столовой нашей гостиницы, исключительно предназначенной для обслуживания иностранцев и инокапитанов, проживающих в этой гостинице, мы считаем невозможным». В результате прекращения работы струнного оркестра выручка в ресторане упала с 60 до 35 рублей в день. Архангельский Торгсин просил разрешить оркестру играть, хотя бы днем (Там же. Д. 73. Л. 142).

835

Сташевский требовал принять меры, чтобы «вычищенные не попали на работу в другие участки системы Торгсин». Интересна последняя ремарка в письме Сташевского о том, что приказ об увольнении не распространялся на административно высланных и работавших под контролем ОГПУ. Значит ли это, что ГУЛАГ был и в Торгсине? (Там же. Д. 152. Л. 22–23, 30).

836

Портовый работник Торгсина, некто А. И. Майоров, в докладной записке Логановскому в декабре 1934 года сообщал, что старший шипчандлер Новороссийска Кумантарос отправил проституток на пароходе в Мариуполь «по телеграмме двух греков с иносудна». В той же записке он сообщал, что большинство шипчандлеров занимались сводничеством и поставляли проституток капитанам (Там же. Д. 164. Л. 25, 26).

837

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 164. Л. 82.

838

Там же. Д. 120. Л. 64.

839

По словам того же Майорова, среди черноморских шипчандлеров было всего лишь два коммуниста, при этом один из них был уличен в махинациях (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 164. Л. 27).

840

В упоминавшейся ранее записке Логановскому Майоров дает детальные индивидуальные характеристики целому ряду черноморских шипчандлеров (Там же. Л. 23–31).

841

Там же. Д. 120. Л. 58.

842

Там же. Д. 26. Л. 218; Д. 164. Л. 23–31.

843

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 10. Д. 32. Л. 29.

844

Там же. Оп. 3. Д. 64. Л. 50.

845

Данные относятся к осени 1932 года. Сообщение заканчивалось печальным предсказанием, что «скоро все разбегутся» (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 29. Л. 47).

846

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 1. Д. 1. Л. 54. Надбавка к зарплате шипчандлера в Ленинградском порту в 1931 году составляла полпроцента от заказа советских судов и четверть процента от заказа иностранных капитанов.

847

Там же. Оп. 3. Д. 60. Л. 12.

848

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 5. Л. 8.

849

Там же. Д. 28. Л. 195–197.

850

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 5. Л. 8.

851

Там же. Д. 13. Л. 46.

852

В 1934 году представительские, видимо, были отменены. Угощения «вином и закусками» для капитанов шипчандлеры теперь устраивали незаконно за счет продуктов, отпущенных на снабжение матросов (Там же. Д. 12. Л. 238; Д. 30. Л. 65; Д. 51. Л. 29; Д. 164. Л. 24).

853

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 3. Д. 25. Л. 47–51.

854

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 120. Л. 1–2.

855

Для оформления гратификационных требовалась лишь расписка капитана. Подписи его никто не знал и не заверял. Порой шипчандлеры приносили расписки, подписанные второстепенными лицами – буфетчиками, поварами и т. д. В практике портовой работы гратификационные частенько списывались со счета Торгсина вообще безо всякой расписки (Там же. Д. 164. Л. 27).

856

В условиях плохой организации отчетности эта мера вряд ли могла остановить практику фиктивных счетов (Там же. Л. 23).

857

По словам все того же Майорова, у старшего шипчандлера Потийского порта Милованова при обыске НКВД обнаружил импортных пластинок на сумму 3 тыс. рублей; старший шипчандлер Заславский в Батумском порту получил от иностранного капитана в качестве взятки четыре пары резиновых сапог. Одну пару он взял себе, остальные отдал младшим шипчандлерам: «двое взяли и унесли домой, а третий снес в ГПУ» (Там же. Л. 27, 30–31).

858

Из Правления конторам писали: «По политическим соображениям желательно, чтобы счета на отпускаемые товары инопароходам и иностранцам выписывались суммарно без точного указания отпущенных товаров, а главное без указания цен» (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 3. Л. 60).

859

Это не соответствовало действительности, так как хозяин судна устанавливал твердый лимит суммы для питания команды, который нельзя было превышать (Там же. Д. 164. Л. 29).

860

Ранее упоминавшийся шипчандлер Майоров в 1934 году жаловался Логановскому, что за весь период его работы в черноморских портах его разоблачения махинаций шипчандлеров не нашли поддержки ни у одного ответственного работника Торгсина, включая председателей Портового сектора, что он «всегда слышал ответ, что все это законно, знает Правление и пр., и пр.». Майоров также пишет, что почувствовал себя в относительной безопасности, только прибыв в Москву и получив поддержку от Логановского. Но даже в Москве он по-прежнему страшился круговой поруки портовых работников и просил провести расследование «конспиративно» (Там же. Л. 24, 28, 31).

861

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 3. Д. 64. Л. 36 об.

862

Там же. Л. 50.

863

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 26. Л. 217.

864

Там же. Л. 216.

865

Там же. Д. 164. Л. 82.

866

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 1. Д. 4. Л. 2, 8. Руководство Торгсина не разрешало разбронировывать портовый товар, то есть лишать его категории экспортного, валютного. В случае порчи товар следовало переоценить и продавать за валюту в городском торгсине. Видимо, считали, что голодный съест и испорченные продукты (Там же. Оп. 10. Д. 23. Л. 45).

867

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 3. Д. 25. Л. 48.

868

Правление разрешило портовым торгсинам вести самозаготовки (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 12. Л. 238).

869

Согласно постановлению, в момент образования шипчандлерства в Торгсине цены на его товары и услуги должны были соответствовать ценам ближайших иностранных портов. Из-за бюрократической волокиты, не позволявшей быстро реагировать на изменение мировых цен, это правило не выполнялось.

870

Сторонники снижения цен могли быть обвинены в пособничестве спекулянтам. В одном из донесений, например, сообщалось, что «забор сахара финскими судами носит спекулятивный характер». Моряки наживались на разнице цен в портах (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 64. Л. 5).

871

Там же. Л. 7.

872

Чтобы заинтересовать матросов, бывших под властью антисоветски настроенных капитанов, нужны были дефицитные товары. По данным отчетов, моряки охотно покупали русские сапоги, кожаные пальто больших размеров, дешевые дамские меховые пальто («суслик» и «кролик под котик»), спрашивали красных лисиц, на которые за границей была мода; хорошо продавались также «казанские туфли» и тюбетейки. Мурманский порт сообщал о повышенном спросе на необработанные тюленьи шкуры, а Ленинградский – на большие бинокли, запрещенные к продаже. Английские пароходы в Мурманском порту требовали теплые одеяла. Их команды, состоявшие в большинстве из индусов, замерзали на Русском Севере. В Мурманске спросом также пользовались портсигары фабрики им. Бабеля и одеколон «Мишка на Севере». Вкус иностранных туристов, которые тоже покупали в портовых торгсинах, отличался бóльшим изыском. Их интересовали дорогие меха, серебряные изделия, фарфор, в частности тарелки Ломоносовского завода, «картины голландской школы XIX века», изделия Фаберже, иконы и прочий антиквариат.

873

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 5. Л. 755.

874

Там же. Оп. 4. Д. 16. Л. 188.

875

Там же. Оп. 10. Д. 11. Л. 18.

876

Там же. Л. 5 об.

877

Там же. Л. 25 об.

878

Из Ленинградского порта также сообщали, что пассажиры, прибывшие на германских пароходах, покупали меньше, чем туристы тех же стран, но прибывшие на пароходах под другим флагом. Портовые работники объясняли это агитацией на германских судах против покупок в СССР. По их словам, представители германских компаний, организовывавших поездку, делали все возможное, чтобы туристы не задерживались в магазине Торгсина (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 10. Д. 11. Л. 31).

879

Там же. Л. 22.

880

Материалы также свидетельствуют о том, что даже в 1934 году еще оставались капитаны, которые не понимали, что такое Торгсин. Шипчандлеру порта Кемь, по его словам, за бутылкой вина приходилось объяснять иностранному капитану, что Торгсин – не что иное, как отделение его фрахтователя (в Кеми им был Экспортлес). После беседы капитан пожалел, что «принципиально не разрешил команде ничего покупать». В свой второй заход в Кемь капитан купил товаров на 215 рублей вместо 6 рублей, потраченных в прошлый раз, «часто заходил в Торгсин выпить вина, чего не делал раньше» (Там же. Оп. 4. Д. 16. Л. 188).

881

Там же. Оп. 3. Д. 60. Л. 1.

882

По распоряжению СТО Торгсин неохотно, но взял на себя обязательства по снабжению советских судов загранплавания во время их стоянки в родных портах. Предполагалось, что эти суда будут снабжаться из внутренних неэкспортных фондов по кооперативным ценам. Однако из-за скудости государственных фондов внутреннего потребления в период карточной системы снабжающие организации отказывались выделять товары Торгсину, приходилось расходовать на советские суда бесценные экспортные фонды. Об этом смотри жалобы Ленинградского шипчандлерства: Там же. Оп. 1. Д. 7. Л. 8. В Ленинграде для обслуживания семей советских моряков загранплавания работал специальный магазин.

883

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 4. Л. 137.

884

По данным Ленинградского порта, в 1934 году заказы иностранных судов колебались от 22 до 428 рублей (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 10. Д. 1. Л. 98).

885

В 1935 году в советские порты зашло 1171 иностранное судно и 632 советских судна загранплавания. Сумма средней выручки с одного иностранного судна составила около 280 рублей, а с советского – 765 рублей (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 153. Л. 27).

886

Неслучайно, поступления от обслуживания советских судов в статистике Торгсина учитывались отдельно от иностранной валюты.

887

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 3. Д. 60. Л. 26.

888

План был разработан в апреле 1932 года (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 21. Л. 20–22).

889

Ленинградское шипчандлерство, одно из наиболее крупных в Торгсине, в 1931 году наторговало только на 285 тыс. рублей. Из них около 210 тыс. пришлось на безналичные расчеты по обслуживанию советских судов (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 1. Д. 13. Л. 33).

890

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 114. Л. 38; Д. 105. Л. 44.

891

Там же. Д. 158. Л. 27 об. Первоначальный план, видимо, был снижен до 3 млн рублей, но все равно не выполнен (Там же. Д. 139. Л. 19).

892

Остальная сумма была получена за счет экономии валюты по снабжению советских судов загранплавания. Там же. Д. 175. Л. 63.

893

На 1936 год портовые торгсины получили план 3 млн рублей, из них 2 млн рублей обеспечивалось снабжением советских судов загранплавания. Но выполнять этот план пришлось Совторгфлоту, так как Торгсин прекратил свои операции в начале 1936 года (Там же. Л. 64).

894

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 12а. Д. 698. Л. 1, 7.

895

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 8. Л. 152.

896

Милиция находилась в то время в ведении ОГПУ.

897

Циркуляр № 404 ЭКУ ОГПУ от 20 сентября 1931 года разрешал подобные изъятия (Мозохин О. ВЧК – ОГПУ. С. 222).

898

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 8. Л. 70.

899

Там же. Д. 4. Л. 172–174.

900

Директива ЦК от 25 апреля 1932 года требовала в срочном порядке предоставить Торгсину помещения (Там же. Д. 38. Л. 1 об.).

901

Ссылку на это постановление см.: Там же. Д. 148. Л. 26.

902

Там же. Д. 2. Л. 6.

903

Там же. Д. 148. Л. 36; Д. 8. Л. 68.

904

Там же. Д. 5. Л. 307, 308, 329, 229; Д. 15. Л. 24; Д. 19. Л. 2; Д. 26. Л. 217; Д. 29. Л. 113; Д. 31. Л. 23; Д. 43. Л. 18; Д. 45. Л. 12; Д. 53. Л. 23; Д. 148. Л. 11, 18, 33, 40, 42, 51, 97, 101; Д. 149. Л. 79, 83, 86 и об, 88, 90; Д. 168. Л. 38; ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 1. Д. 1. Л. 31; ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 2. Л. 25; Д. 22. Л. 54.

905

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 149. Л. 86 и об. Предыдущий председатель Торгсина Шкляр указывал на многочисленные жалобы на применение репрессий к покупателям Торгсина в Смоленске. Он требовал засекречивать подобную информацию в переписке (ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 2. Л. 25, 26).

906

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 149. Л. 86 и об.

907

Там же. Д. 45. Л. 12.

908

Там же. Д. 149. Л. 88.

909

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 5. Л. 123; ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 40. Л. 5.

910

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 5. Л. 12.

911

Для провоза торгсиновских товаров на транспорте требовалась справка, подтверждавшая, что они были куплены законно в магазине, а не украдены или куплены у спекулянтов.

912

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 148. Л. 40.

913

Там же. Д. 19. Л. 2.

914

Там же. Д. 148. Л. 18.

915

ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 200. Л. 6.

916

Управляющий Туркменской конторы отправил жалобы на противоправные действия местного ГПУ в ЭКО ГПУ Туркменской ССР и Керкинский окружком КП(б) Туркмении (ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 2. Д. 3. Л. 31 и об., 33).

917

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 148. Л. 28 и об.; Д. 149. Л. 86 и об.

918

Там же. Д. 148. Л. 18.

919

Институт Фонда Шоа (Shoah Foundation Institute) при Университете Южной Калифорнии (Лос-Анджелес) основан известным американским кинорежиссером Стивеном Спилбергом в 1994 году для сбора и хранения видеозаписей показаний жертв и свидетелей Холокоста, к числу которых создатели Фонда отнесли и жертв украинского Голодомора 1932–1933 годов. К 2001 году фонд располагал 52 тыс. показаний, собранных в 56 странах мира на 32 языках. На Украине в течение 1995–1999 годов было записано 3,4 тыс. интервью в 273 населенных пунктах страны, из них более 700 интервью посвящены голоду 1930-х годов. Географически респонденты являлись выходцами из южных, Киевской, Одесской и Винницкой, областей Украины с преобладавшим еврейским населением. Куратор архива Фонда Шоа Криспин Брукс провел анализ 74 интервью, который показал, что в воспоминаниях жителей этих украинских областей о голоде Торгсин занимает одно из центральных мест (см.: Brooks С. «Video Oral Histories of the Ukrainian Famine». Paper presented at the AAASS Conference, 15 November 2007, New Orleans). Цитируется с разрешения автора.

920

Рассказчик, будучи сам евреем, имеет в виду не евреев вообще, а конкретного человека, который в местечке считался зажиточным. Как ясно из других интервью, в Озаринцах репрессиям подвергались и представители других национальностей.

921

Boris Khandros. Ozarintsy, Vinnytsia obl. Russian, interview code 26745, segments 33–36. Videotaped interviews. USC Shoah Foundation Institute. Visual History Archive at http://college/usc/edu/vhi. Cited in Crispin Brooks, «Video Oral Histories of the Ukrainian Famine».

922

Косов работал в магазине продавцом и считался зажиточным. Поскольку, по словам рассказчика, магазин в селе был только один, а остальные интервьюированные из этого села рассказывали о торгсине, можно предположить, что Косов работал продавцом в торгсине. Из рассказа Лозовера следует, что ОГПУ/НКВД использовало Косова, чтобы получать информацию о покупателях торгсина, а когда он стал не нужен – расстреляло.

923

Lazar’ Lozover. Ozarintsy, Vinnytsia obl. Russian, interview code 40581, segments 26–29. Videotaped interviews. USC Shoah Foundation Institute. Visual History Archive at http://college/usc/edu/vhi Cited in Crispin Brooks, «Video Oral Histories of the Ukrainian Famine».

924

МОПР – Международная организация помощи борцам революции. Создана Коминтерном в 1922 году для оказания помощи жертвам белого террора и их семьям (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 15. Л. 12; Д. 148. Л. 11, 34; Д. 149. Л. 86 и об.).

925

Там же. Д. 149. Л. 86.

926

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 148. Л. 34.

927

Там же. Л. 11.

928

Мозохин ссылается также на почтовую телеграмму № 125 ЭКУ ОГПУ от 5 февраля 1932 года, в которой говорилось, что в ходе валютных операций органы ОГПУ изымали валюту у людей, получивших ее законным путем (Мозохин О. Указ. соч. С. 221–222).

929

Цитируемые здесь письма были опубликованы в Нью-Йорке в еврейской газете «Тог». Редакция газеты послала копии писем местному представителю Торгсина (без указания имен их авторов) с тем, чтобы он поставил вопрос «перед Соввластью» о безобразиях, творившихся в Торгсине, тот переслал копии писем в Правление в Москву (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 149. Л. 28–32).

930

Мозохин О. Указ. соч. С. 222–223.

931

Там же. С. 224.

932

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 31. Л. 23; Д. 149. Л. 90.

933

Там же. Д. 5. Л. 302; Д. 38. Л. 8; Д. 41. Л. 29.

934

Там же. Д. 148. Л. 18. Аналогичный случай описан в донесении из Алма-Аты. В нем сообщалось, что люди боялись приходить в магазин Торгсина, потому что продавцом там работала жена сотрудника местного ГПУ (Там же. Д. 43. Л. 18).

935

Там же. Д. 19. Л. 2.

936

Там же. Д. 31. Л. 23.

937

ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 22. Л. 54.

938

Народное название водки, продававшейся в Торгсине.

939

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 5. Л. 229.

940

Там же. Д. 31. Л. 22; Д. 149. Л. 90.

941

Там же. Д. 19. Л. 2; Д. 148. Л. 28; Д. 149. Л. 90.

942

ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 2. Д. 3. Л. 31.

943

В том числе иностранной валюты на сумму 5,9 млн руб., золота в монетах и слитках – 3,9 млн руб., разного серебра – 0,4 млн руб. Данные взяты из доклада Ягоды Сталину, сделанного в январе 1931 года (Мозохин О. Указ. соч. С. 223).

944

В том числе иностранной валюты на 750 тыс. руб. и золота в монетах и слитках на 1,65 млн руб. (Там же).

945

Каждый исследователь, который работал с документами этого периода, приведет немало примеров межведомственной борьбы и факты верховенства ведомственных интересов над государственными. Однако вопрос состоит в том, как Политбюро реагировало на превышение той или иной организацией ее полномочий.

946

Возможно, именно поэтому руководство страны, хотя и осознавало несоответствие действительности названия «Торгсин» – «торговля с иностранцами», не стало его менять. Другой причиной сохранения устаревшего названия могла быть привлекательность для обывателя валютного магазина для иностранцев.

947

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 148. Л. 26.

948

См. правила выдачи товарных книжек нового образца. Товарные книжки на предъявителя были однодневными, а именные действовали в течение трех месяцев (ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 66. Л. 10 об.).

949

ОВИРы – отделы виз и регистрации были созданы в 1935 году в ведении НКВД СССР. Наряду с регистрацией иностранцев и выдачей им виз занимались выездными документами, а впоследствии и выдачей заграничных паспортов советским гражданам. В период ослабления визового режима в начале 1990-х годов и начавшегося бума поездок за границу ОВИРы не справлялись с наплывом советских граждан. Людям приходилось с раннего утра занимать место в очереди в ОВИР, отмечаться, чтобы его не потерять, но даже это не гарантировало, что удастся в тот же день сдать документы на получение загранпаспорта. Очереди «переходили» на следующий день и все более накапливались. В 1993 году ОВИРы были преобразованы в паспортно-визовую службу органов внутренних дел, а в 2006 году, в связи с появлением Федеральной миграционной службы РФ, получили новое наименование – УОВиРР (Управление организации визовой и регистрационной работы).

950

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 148. Л. 26.

951

Там же.

952

Там же. Д. 38. Л. 8. Похожий «осторожный наблюдатель» описан и в донесении уполномоченного Торгсина в Ташкенте (Там же. Д. 148. Л. 28).

953

ЦГАМО. Ф. 2014. Оп. 2. Д. 2. Л. 24.

954

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 149. Л. 83.

955

Там же. Д. 168. Л. 38.

956

В романе Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита» двое из свиты Воланда устроили дебош, а потом и пожар в торгсине на Смоленской площади (глава «Последние похождения Коровьева и Бегемота»).

957

Весной 1933 года из 1000 торговых точек Торгсина 100 магазинов имели оборот 25 тыс. руб., 36–75 тыс. руб. и только 5 магазинов – оборот 265 тыс. руб. в месяц. Подавляющее большинство (почти 90 %) торгсинов были лавочками с оборотом менее 6 тыс. руб. в месяц (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 77. Л. 25). Контрольные цифры на 1934 год предусматривали снижение товарооборота и дальнейшее измельчание магазинов: 1248 магазинов с оборотом не более 3 тыс. руб. в месяц обеспечивали более 40 % торговли Торгсина, а крупных магазинов (оборот 100 тыс. руб. в мес.) было всего лишь 7 (Там же. Д. 105. Л. 13).

958

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 1. Л. 150, 160.

959

Приведены выдержки из описаний магазинов Торгсина: ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 1. Л. 150, 160; РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 25. Л. 203; Д. 71. Л. 28–30, 80; ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 25. Л. 14, 53; Д. 29. Л. 70; ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 3. Л. 193, 198.

960

Из Нижнего Новгорода жаловались не только на неравномерное снабжение, но и на засылку товаров без заявок, причем в огромных количествах. Вместо заказанных 8 тыс. метров льна Москва прислала 45 тыс., вместо 50 кг зеленого горошка – 500 кг, вместо 40 ящиков дальневосточных консервов – 234 ящика. К тому же без всякого заказа прислали 1000 банок консервированного воловьевого языка, тысячу банок томатной пасты, 60 шелковых абажуров и т. д. (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 38. Л. 19.) Одной из причин затоваривания было отсутствие необходимых «товаров-спутников». Как писали из Средней Азии, пшено плохо продается не только из-за высокой цены, но и из-за того, что отсутствуют молоко и жиры (ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 31. Л. 1).

961

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 1. Л. 80.

962

ЛЕНЖЕТ – Ленинградский жировой трест – имел парфюмерную фабрику в городе, которая выпускала товары для Торгсина. «ЛЕНЖЕТ» стал частью Государственного треста высшей парфюмерии, жировой и костеобрабатывающей промышленности – сокращенно «ТЭЖЭ». Название треста могло отбить желание пользоваться косметикой его производства.

963

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 19. Л. 56; Оп. 10. Д. 2. Л. 41.

964

Там же. Оп. 3. Д. 16. Л. 13.

965

ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 3. Л. 125.

966

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 19. Л. 42; Оп. 3. Д. 15. Л. 7; Д. 25. Л. 39.

967

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 38. Л. 19, 20.

968

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 5. Л. 55.

969

ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 17. Л. 95 об.

970

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 15. Л. 100.

971

Среднеазиатские конторы сообщали, что при отсутствии товаров разгневанные люди отказывались от товарных книжек и требовали вернуть им сданные ценности (ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 17. Л. 98 об.).

972

Марочко В. Торгсин. С. 99.

973

ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 3. Л. 5.

974

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 19. Л. 40.

975

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 15. Л. 89.

976

Срок действия именной товарной книжки был 3 месяца. Его можно было продлить, но следовало это делать заранее. На продление просроченных книжек требовалось разрешение директора магазина. Каждый живший при советском социализме знает, что за этим стоит – долгие попытки попасть на прием, грубость директора и демонстрация власти, слезы и унижение покупателя и, вероятно, взятка. См. Инструкцию правления Торгсина о правилах пользования товарными книжками нового образца (ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 66. Л. 5–17).

977

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 27. Л. 75.

978

ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 65. Л. 142.

979

В докладе о работе Торгсина за первую половину 1932 года сообщалось, что «несмотря на неоднократные запрещения НКВТ и Правления Торгсина, в целом ряде контор (Украина, Белоруссия) по-прежнему применяется нормирование отпуска товаров и принудительный ассортимент, вызывающий бесконечные нарекания переводополучателей и сдатчиков золота» (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 12. Л. 241).

980

Там же. Д. 27. Л. 91; Д. 71. Л. 177.

981

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 15. Л. 100.

982

Там же. Д. 27. Л. 118; Д. 90. Л. 164.

983

Там же. Д. 20. Л. 176.

984

Там же. Д. 90. Л. 1, 2, 24.

985

ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 17. Л. 53.

986

ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 3. Л. 194.

987

Там же. Д. 40. Л. 258 об.

988

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 168. Л. 3. Работники Дальневосточной конторы Торгсина считали, что истинные азиаты оказались куда более образованными в вопросах торговли. После оккупации Маньчжурии японцы стали быстро вытеснять оттуда советскую торговлю, «тем более, что мы из себя и не представляли ничего серьезного и стойкого в отношении конкурентоспособности», – писали из Дальневосточной конторы Торгсина (Там же. Д. 111. Л. 10).

989

Об этом см. главу «Продавец всегда прав».

990

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 10. Д. 32. Л. 63.

991

Книга Д. Гранина «Керогаз и все другие: Ленинградский каталог» (М., 2003) представляет истории-воспоминания о вещах 1930-х годов. Однако в российской историографии пока нет специального исследования «революции вещей», то есть изменений, которые произошли в повседневной материальной культуре в связи с процессами модернизации в ХХ веке, а также с развитием специфического советского образа жизни.

992

ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 2. Д. 3. Л. 100.

993

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 2. Л. 21; Д. 23. Л. 130.

994

Смена названия и ведомственной принадлежности произошла в 1934 году.

995

См., например, ведомость отпуска товаров на советскую валюту Архангельской конторы Торгсина за 1931 год, которая представляет длинный список организаций, комиссий и обществ, «присосавшихся» к валютной торговле (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 29. Л. 334–335).

996

Постановления Президиума ЦКК от 26 февраля и ЦК ВКП(б) от 18 апреля 1932 года. На основе этих постановлений Правление Торгсина составило циркуляр, который был разослан во все конторы Торгсина в мае 1932 года. Исключения из правила делались, но решение в каждом отдельном случае должно было принимать правительство (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 29. Л. 322; Д. 70. Л. 4).

997

Конторы Торгсина обменивались товарами с кооперацией и промышленными предприятиями. Заместитель председателя Торгсина Затуловский был снят с работы за то, что во время пребывания в командировке на Украине разрешил Харьковской конторе обменивать ткани Торгсина на крупу. Бартер, к которому Торгсин прибегал из-за скудости снабжения, фактически стал одним из методов самозаготовок и представлял способ ведомственного выживания.

998

Там же. Д. 71. Л. 47.

999

Там же. Д. 4. Л. 162.

1000

ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 37. Л. 63.

1001

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 15. Л. 61.

1002

Там же. Д. 55. Л. 6.

1003

Там же. Д. 21. Л. 147; Д. 23. Л. 63, 88, 114; Д. 29. Л. 334–335; Д. 30. Л. 20, 41, 46; Д. 43. Л. 12; Д. 52. Л. 5; Д. 61. Л. 186; Д. 64. Л. 65; Д. 65. Л. 32; Д. 71. Л. 1, 39; Д. 73. Л. 29; Д. 148. Л. 67; ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 1. Д. 1. Л. 31.

1004

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 148. Л. 67.

1005

Там же. Д. 2. Л. 29.

1006

Там же. Д. 52. Л. 5.

1007

Там же. Д. 23. Л. 114.

1008

Марочко В. Торгсин. С. 92.

1009

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 28. Л. 61.

1010

Там же. Д. 2. Л. 16.

1011

В годы продовольственных и товарных кризисов 1936–1937 и 1939–1940 годов центральная власть, обвиняя местных руководителей в саботаже решений Центра, пресекала их попытки воссоздать для самоснабжения систему закрытых распределителей. Во второй половине 1930-х годов центральное руководство противилось также спонтанному развитию «снизу» при поддержке и с санкции местных властей карточной системы, считая, что ее введение противоречит экономическим интересам государства: ведет к замораживанию товарооборота, нивелированию оплаты труда и снижению материальных стимулов. Таким образом, местная власть не отказалась от борьбы за расширение своих прав; а Центр, сохраняя свои привилегии, в противоборстве с местной элитой защищал государственные интересы. Об этом более подробно смотри: Осокина Е. А. За фасадом «сталинского изобилия». С. 195–218.

1012

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 13. Л. 1. В магазинах Инснаба, которые в годы карточной системы снабжали иностранных специалистов, работавших на стройках социализма, покупатели расплачивались рублями, а отпуск товаров нормировался.

1013

В Ленинграде торгсинами для дипломатов были мясо-рыбный магазин на Думской улице и универмаг на улице Лассаля (Там же. Л. 3).

1014

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 120. Л. 71.

1015

Там же. Д. 38. Л. 15, 16.

1016

В 1932 году шведы, проживавшие в СССР, сообщали домой, что «торговля в магазинах Торгсина производится неряшливо – служащие одеты в грязные халаты и проч.». Сигнал поступил в Правление Торгсина от советского торгпредства в Швеции (ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 10. Л. 221). О стремлении обобрать иностранцев жаловался уполномоченный НКИД в Узбекистане. Английские путешественники платили 6 фунтов за извозчика, обед стоил 4 фунта, а белая булка – фунт стерлингов (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 9. Л. 90).

1017

РГАЭ. Ф. 433. Оп. 1. Д. 138. Л. 66. Из Ашхабада сообщали, что приезжие не видели смысла покупать в Торгсине, так как в соседней Персии товары были дешевле. В том же отчете сообщалось, что родственники в Персии помогали жившим в Туркмении контрабандно, благо нелегальный переход границы был распространенным явлением (ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 17. Л. 102).

1018

Там же. Оп. 2. Д. 3. Л. 100.

1019

ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 31. Л. 1.

1020

Приведены факты из материалов Нижегородской и Западной контор Торгсина (ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 23. Л. 14; РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 38. Л. 13–14).

1021

Но сообщалось и о том, что приемщики порой отказывались принимать малое количество золота или выдавать товарные книжки на мелкие суммы (ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 3. Л. 5; ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 10. Д. 2. Л. 3).

1022

Там же. Оп. 2. Д. 5. Л. 124.

1023

ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 17. Л. 73, 74.

1024

ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 44. Л. 23.

1025

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 38. Л. 13, 14.

1026

ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 65. Л. 43 об.

1027

Из отчета Нижегородской конторы Торгсина (1932) (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 38. Л. 14–15).

1028

ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 17. Л. 124.

1029

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 16. Л. 10. Падение притока ценностей было вызвано также и тем, что при выдаче именной книжки покупателей стали прикреплять к определенному магазину.

1030

ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 2. Д. 7. Л. 9. Народные умельцы подделывали и иностранные деньги. Правление Торгсина оповещало конторы о распространении фальшивых фунтов стерлингов и разъясняло, как отличить подделку (Там же. Ф. 3817. Оп. 1. Д. 4. Л. 33).

1031

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 153. Л. 11.

1032

Эта практика сохранялась в крупных магазинах и после ликвидации Торгсина.

1033

ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 2. Д. 7. Л. 9.

1034

Isaak Tartakovskii. Interview code 36168. Segments 31–33. Shoah Foundation Institute Visual History Archive.

1035

В начальный период деятельности некоторых региональных торгсинов вход был свободный, «чтобы дать возможность массе ознакомиться» (ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 17. Л. 106). У дверей торгсинов в крупных городах стояли швейцары, которые были обязаны не пропускать тех, у кого не было документов Торгсина, но обманом или за взятку любой мог пройти в магазин.

1036

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 145. Л. 23, 28, 40; Оп. 10. Д. 32. Л. 59.

1037

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 148. Л. 150.

1038

Там же. Д. 154. Л. 39.

1039

Там же. Оп. 10. Д. 32. Л. 40. Город Лихославль существует, но в данном случае символично его название.

1040

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 42. Л. 13.

1041

ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 33. Л. 285.

1042

ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 1. Д. 6. Л. 18; Оп. 2. Д. 7. Л. 18; РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 28. Л. 236, 237; ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 10. Д. 2. Л. 18.

1043

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 28. Л. 237.

1044

Там же. Д. 148. Л. 83–87, 89; ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 2. Д. 7. Л. 8, 18; Ф. 3817. Оп. 1. Д. 3. Л. 14, 18.

1045

О советском праве в действии см.: Соломон П. Советская юстиция при Сталине. М., 1998.

1046

В 1930-е годы кооперированные кустари по закону не имели права продавать свои товары выше цен государственной и кооперативной торговли.

1047

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 168. Л. 36.

1048

Это не значит, что люди не жаловались на спекулянтов и не требовали расправы с ними. Примеры гневного протеста против спекуляции и спекулянтов см.: Осокина Е. А. Письма людей о кризисе снабжения 1939–1941 гг. // Вопросы истории. 1996. № 1.

1049

Черный рынок являлся частью более обширного феномена – неформальных социально-экономических отношений, которые включали явления, выходившие за сферу государственных отношений, при этом неформальные отношения могли и не быть криминальными (блат, например).

1050

О черном рынке сталинского времени см.: Hessler J. A Social History of Soviet Trade. Trade Policy, Retail Practices, and Consumption, 1917–1953. Princeton, 2003; Осокина Е. А. За фасадом «сталинского изобилия»; Она же. Economic Disobedience under Stalin // Contending with Stalinism. Soviet Power and Popular Resistance in the 1930s / Lynne V., ed. Ithaca, 2002; Kotkin S. Magnetic Mountain: Stalinism as a Civilization. Berkeley, 1995. Р. 238–279; Fitzpatrick Sh. Everyday Stalinism: Ordinary Life in Extraordinary Times. N. Y., 1990. Р. 40–66. Обстоятельная библиография исследований черного рынка периода брежневского «застоя» дана в: Grossman G. The Second Economy in the USSR and Eastern Europe: A Bibliography // Berkeley-Duke Occasional Papers on the Second Economy in the USSR. 1990. № 21.

1051

Из Московской конторы, например, писали: «Почти у каждого из наших универмагов, а подчас и в самом универмаге можно встретить группы спекулянтов-жуликов, предлагающих купить или продать товарную книжку или товары Торгсина» (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 95. Л. 20).

1052

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 26. Л. 127.

1053

Там же. Д. 38. Л. 18.

1054

При этом официальное соотношение золотого торгсиновского и простого советского рублей было 1:6,6.

1055

На пике голода за торгсиновский рубль на черном рынке давали больше 60 простых советских. По данным Правления, в начале 1934 года золотой рубль в Москве стоил 53–55 руб., на Украине – 62 руб.; весной того же года, в связи с улучшением товарной ситуации, в Москве курс золотого рубля упал до 43, на Украине до 50 руб. (Там же. Д. 132. Л. 164 об.). В 1935 году непосредственно перед закрытием Торгсина, когда население панически отоваривало оставшиеся торгсиновские книжки, курс золотого рубля оставался довольно высоким – 1:20–30 (ЦГАМО. Ф. 3820. Оп. 1. Д. 2. Л. 37 об.; РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 161. Л. 72; Д. 168. Л. 136). Обменный курс черного рынка часто применялся и в официальных расчетах. Так, в сентябре 1934 года Торгсин требовал от Наркомфина возместить стоимость похищенных из его магазина на улице Горького товаров в 50-кратном размере их продажной стоимости, выраженной в золотых рублях. Наркомфин пожаловался в НКВТ, тот признал подобный «обменный курс» незаконным (ЦГАМО. Ф. 3819. Оп. 1. Д. 1. Л. 55).

1056

Советский писатель Юрий Нагибин, который был женат на дочери красного директора И. А. Лихачева – его имя носит автомобильный завод в Москве, – рассказывает о спекуляции в своей семье. Дочь и жена Лихачева шили для себя одежду и обувь на заказ в специальном ателье, а те вещи, что получали в правительственном распределителе на Петровке, продавали на Тишинском рынке: «На каждую (дочь и домработницу. – Е. О.) напяливалось по две дамские шубы, через левую руку перекидывались мелкие вещи: кофты, платья, юбки, комбинации. Они шли на промысел в кишащую глубину рынка…» Жена Лихачева ожидала в машине. Эпизод относится к концу войны, но вряд ли семья красного директора продавала вещи из нужды. Это был бизнес (Нагибин Ю. М. Моя золотая теща // Тьма в конце туннеля. М., 1996. С. 219–221).

1057

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 168. Л. 127

1058

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 3. Д. 35. Л. 16; ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 245. Л. 83.

1059

ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 1. Д. 4. Л. 36

1060

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 71. Л. 47.

1061

Там же. Д. 132. Л. 164.

1062

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 10. Д. 32. Л. 72, 74–76, 80–86, 91, 93.

1063

Там же. Оп. 4. Д. 154. Л. 2.

1064

Там же. Оп. 3. Д. 35. Л. 16; Оп. 10. Д. 32. Л. 83 и др.

1065

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 14а. Д. 1004. Л. 253.

1066

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 130. Л. 102.

1067

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 844. Л. 21–22.

1068

Из них в управленческом аппарате – 111 чел., товароведов – 250, приемщиков ценностей – 296, кассиров – 245, продавцов – 1448, шипчандлеров – 35 и подсобных рабочих – 175 чел. (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 66. Л. 49).

1069

Там же. Д. 105. Л. 13.

1070

Там же. Д. 158. Л. 26–27.

1071

Там же. Д. 71. Л. 47.

1072

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 1. Л. 149.

1073

На периферии партийная прослойка в руководстве Торгсина была тоньше, чем в центральном аппарате или в его основных – Московской, Ленинградской и украинских конторах. Так, в Средней Азии осенью 1933 года в группе руководителей (управляющие контор и директора) из 24 человек 6 были беспартийными, а большинство партийцев являлись молодыми коммунистами сталинского призыва. Документы Торгсина свидетельствуют, что укрепление партийной прослойки было одним из основных направлений кадровой политики руководства Торгсина (ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 65. Л. 7–8).

1074

Во время председательства М. И. Шкляра двое его заместителей, Ю. С. Бошкович и И. Я. Берлинский, а также помощник председателя Т. И. Анисимов были рабочего, а два других заместителя, В. К. Жданов и М. Н. Азовский, крестьянского происхождения. Все они вступили в партию в 1917–1919 годах (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 7. Л. 3). Биографии этих людей см. в Приложении.

1075

Только двое из них были большевиками с дореволюционным стажем, еще двое – партийцами нового призыва (1929 и 1932). Большинство же коммунистов среди руководящих работников центрального аппарата Торгсина вступило в партию в 1919–1920 годах (Там же. Д. 172. Л. 105).

1076

Единственным беспартийным в мае 1935 года был временный управляющий Челябинской конторы. Из 42 региональных руководителей Торгсина только 9 вступили в партию в сталинское время, 6 человек – в годы нэпа, и только 3 имели дореволюционный стаж (Там же).

1077

По неполным данным, в мае 1935 года на периферии в Торгсине работало 1297 членов партии и 735 комсомольцев (остались «нерасписанными» по партийности 3,5 тыс. чел.). По тем же конторам беспартийные работники составляли 8,3 тыс. человек (Там же).

1078

Там же. Л. 69. В 1933 году в Ленинграде и области все руководители региональных отделений были членами партии, но среди замов преобладали беспартийные. В Ленинградском областном аппарате Торгсина только 18,5 % работников были партийцы, 5 % – комсомольцы. В городе Ленинграде почти все директора магазинов (41 из 46) были партийцы, но среди 86 зав. отделов только 4 были членами партии, среди более 70 ответственных продавцов – только 2 партийных и один комсомолец, а среди 448 продавцов – только 25 партийных и 25 комсомольцев (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 3. Д. 16. Л. 7).

1079

Марочко В. Указ. соч. С. 91.

1080

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 172. Л. 69.

1081

Во Всеукраинской и Харьковской конторах Торгсина весной 1932 года из 187 штатных работников только трое имели высшее образование, а 72 – среднее (Марочко В. Указ. соч. С. 91).

1082

ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 65. Л. 7.

1083

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 71. Л. 47.

1084

Из 93 работников счетного аппарата Ленинградского Торгсина 71 был из крестьян, в том числе со средним образованием 66 человек. Среди порядка 300 человек, работавших кассирами, бывшие крестьяне составляли почти 240 человек, в том числе со средним образованием 184 чел. (Там же. Д. 172. Л. 69).

1085

О крестьянской жизни в столице см.: Hoffmann D. L. Peasant Metropolis: Social Identities in Moscow, 1929–1941. Ithaca, N. Y., 1994.

1086

ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 17. Л. 106.

1087

Там же. Л. 104, 106.

1088

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 21. Л. 88.

1089

ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 65. Л. 7–8.

1090

И. Я. Берлинский и М. Н. Азовский. Их биографии см. в Приложении. РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 7. Л. 3.

1091

Там же. Д. 172. Л. 105 и об. По данным Марочко, весной 1932 года во Всеукраинской и Харьковской конторах Торгсина евреи составляли самую большую группу – 99 чел., украинцев было 56 чел., русских – 40 чел. Он пишет, что среди ответственных работников областных контор Торгсина на Украине преобладали евреи. Особенно много их было среди экономистов, бухгалтеров и завмагов (Марочко В. Указ. соч. С. 91, 92).

1092

Доля евреев в частной торговле до революции и в период нэпа была непропорционально высокой в сравнении с их долей в населении. Так, в конце 1926 года каждый пятый частный торговец в стране был евреем. Высока была доля евреев в частной торговле столицы. Евреи составляли 66 % частников-торговцев на Украине и 90 % в Белоруссии. Статью о спекуляции Уголовного кодекса народ прозвал еврейской (Костырченко Г. В. Тайная политика Сталина: Власть и антисемитизм. М., 2003. С. 101, 109). После развала нэпа бывшие торговцы пытались заниматься привычным для себя делом. В этой связи интересна книга Юрия Слёзкина «Еврейский век. Эра Меркурия: Евреи в современном мире» (М., 2005). Автор рассматривает евреев как «специализированное профессиональное племя», которое в течение веков занималось в основном одними и теми же занятиями – предпринимательством и оказанием услуг населению. Это предопределило их уязвимость, но и силу. Успех евреев в современном мире Слёзкин объясняет тем, что ключевые специальности нашего времени – предпринимательство, юриспруденция, медицина, наука, высшее образование – традиционные еврейские занятия.

1093

В архивных материалах упоминается имя Славацкой, недолго работавшей управляющей Киргизской конторы Торгсина, но ее с работы сняли (ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 2. Д. 3. Л. 71).

1094

Там же. Д. 65. Л. 8.

1095

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 3. Д. 16. Л. 7.

1096

На совещании у уполномоченного Наркомвнешторга по Ленинградской области, например, говорили о ненормально низком проценте женщин, работавших зав. отделами в магазинах. Однако преобладание мужчин в высшем торговом звене не ставилось под сомнение (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 3. Д. 16. Л. 7). О роли женщин в розничной торговле 1930-х годов и усилиях руководства страны по мобилизации женщин на строительство социалистической торговли и созданию нового типа женщины – советского продавца см: Randall A. E. Legitimizing Soviet trade: gender and the feminization of the retail workforce in the Soviet 1930s // Journal of Social History. Summer, 2004.

1097

О принципах государственного снабжения в период карточной системы первой половины 1930-х годов см.: Осокина Е. За фасадом «сталинского изобилия». С. 89–113.

1098

В ноябре 1932 года стандартный паек для работников Торгсина включал 4 кг пшеничной муки, 2 кг макарон, 6 коробок консервов, по 1 кг риса, копченостей, сливочного масла, сельдей, сахара и сыра, 100 г чая, а также 1 кг хозяйственного и 2 куска туалетного мыла. Стоимость пайка составляла 12 зол. рублей. Получавшие платили за паек 24 рубля (ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 29. Л. 35).

1099

См. Постановление Президиума ЦКК и коллегии НК РКИ СССР от 20 мая 1932 года (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 28. Л. 69).

1100

Там же. Д. 11. Л. 11; Д. 19. Л. 3; Д. 28. Л. 68; Д. 130. Л. 12–13, 64; Д. 133. Л. 126. С улучшением продовольственной ситуации в стране условия выдачи «золотых» пайков были ужесточены. За каждый рубль выданного пайка, который считался валютным, нужно было платить в семи-десятикратном размере совзнаками. СТО отменил «золотые» пайки с 1 октября 1935 года. Несмотря на кажущуюся высокую плату за паек, отмена пайков, по мнению Правления Торгсина, снизила реальную зарплату его работников в среднем на треть (Там же. Д. 133. Л. 55).

1101

Там же. Д. 17. Л. 373.

1102

Там же. Д. 5. Л. 242.

1103

Там же. Д. 12. Л. 238; Д. 44. Л. 22.

1104

Там же. Д. 23. Л. 148. В то время Рудзутак также занимал пост заместителя председателя СНК и СТО.

1105

См. постановление НК РКИ от 2 апреля 1933 года. Оценщики-приемщики, заведующие и рабочие складов, шоферы и экспедиторы не получили паек (Там же. Д. 70. Л. 42).

1106

Местные органы государственного снабжения отказывались принимать работников Торгсина, не получивших «золотой» паек, на «общее пайковое снабжение», которым в годы карточной системы пользовалось население страны, мотивируя отказ тем, что у них есть привилегии в Торгсине.

1107

Зарплата управляющего зависела от важности его конторы в иерархии Торгсина: кто добывал валюты больше – получал больше. В Москве и Ленинграде управляющим полагалось 500 рублей, в Харькове, Одессе, Ташкенте, Тифлисе, Владивостоке – 450 рублей, в Минске, ЦЧО, Киеве, Саратове, Иркутске, Новосибирске, Алма-Ате – 400 рублей, в Уфе, Казани, Мариуполе, Смоленске – 350 рублей в месяц (ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 1. Л. 8).

1108

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 16. Л. 14; Д. 50; Д. 167.

1109

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 1. Л. 307, 311, 312; РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 105. Л. 13.

1110

РГАЭ. Ф. 8043. Оп. 1. Д. 90; Оп. 11. Д. 78. Л. 15–20; Д. 26. Л. 2–4; Ф. 1562. Оп. 329. Д. 62. Л. 1.

1111

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 14а. Д. 452. Л. 10.

1112

Задержка зарплаты была распространенным явлением в СССР в 1930-е годы. Одной из основных причин была нехватка у государства наличных денег. Из-за острого товарного дефицита и преобладания скудного дешевого пайкового распределения выплаченные населению в виде зарплаты деньги медленно возвращались в госбюджет через каналы торговли. Кассовые планы магазинов не выполнялись. Деньги оседали у населения, а государству приходилось включать печатный станок. Задержки в выплате зарплаты в Торгсине имели и ведомственные причины, определявшиеся порядком финансирования региональных контор: небольшие магазины и лавочки на периферии почти повсеместно не выполняли свои торговые планы, поэтому постоянно находились без наличных финансовых средств. Отсутствие наличных средств – одна из основных тем в жалобах директоров магазинов (см., например, совещание директоров Западной конторы Торгсина: ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 21. Л. 3–240). Материалы по Средней Азии свидетельствуют, что сдача населением ценностей в Торгсин усиливалась, когда государство задерживало выплату зарплаты населению (ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 17. Л. 80).

1113

Управляющий Западной конторы Торгсина Соколовский весной 1933 года писал в Правление, что стандартный паек вызывает огромное количество жалоб работников универмагов, в особенности «глубинных пунктов». Он предлагал свой проект пайка, в котором количество ржаной муки было увеличено за счет полного исключения дорогой пшеничной муки и макарон, а за счет снижения доли консервов в пайке увеличена норма селедки. Черный хлеб и селедка в годы первой пятилетки были основными продуктами питания населения страны (ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 29. Л. 35).

1114

Инструкция о выдаче дифференцированных пайков // Там же. Л. 61–65. Подробно об этом см. главу «Золото».

1115

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 5. Л. 128.

1116

ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 22. Л. 7 и об.

1117

Даже Ленинград испытывал трудности с подбором подготовленных кадров и просил либо прислать людей из Москвы, либо «пропустить значительную часть директоров и продавцов через курсы повышения квалификации» (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 1. Д. 4. Л. 2; Оп. 2. Д. 1. Л. 148; Д. 5. Л. 12 об.).

1118

Там же. Оп. 2. Д. 5. Л. 12 об.

1119

Уполномоченный Торгсина в Средней Азии доносил в Правление, что по согласованию с ЦК республики и НКВТ принято решение о снятии Чижова с работы и привлечении его к ответственности за развал работы (ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 31. Л. 48).

1120

ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 2. Д. 3. Л. 72–73, 81–85. Приглашение специалистов на работу из других городов обходилось в копеечку, так как для них нужно было покупать у кооперативов и ремонтировать жилье. Так, например, обеспечение жильем приглашенного главного бухгалтера обошлось Западной конторе в более чем 4 тыс. рублей (ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 29. Л. 43).

1121

Для обеспечения среднеазиатских контор в Ташкенте были созданы курсы на 20 человек для подготовки продавцов из «местных националов». Планировалось также открыть курсы для подготовки директоров универмагов. Курсы должны были начать работу в январе 1934 года (ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 2. Д. 3. Л. 105). Работа курсов и подготовка местных кадров тормозились обычным для советской системы иждивенчеством. Западная контора, например, ожидала от Центра программ курсов и денежных средств (ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 29. Л. 2).

1122

Согласно постановлению СНК СССР от 21 ноября 1931 года «О прерывной производственной неделе в учреждениях», с 1 декабря 1931 года в СССР была введена шестидневная рабочая неделя. (До этого постановления в соответствии с революционным календарем страна жила по пятидневкам, а рабочая неделя была непрерывной.) Шестидневка имела фиксированные дни отдыха – общегражданские выходные, которые приходились на 6, 12, 18, 24 и 30 число каждого месяца (1 марта заменяло 30 февраля, а каждое 31-е число было дополнительным рабочим днем). Упоминания о шестидневке можно найти в фильмах 1930-х годов. В соответствии с указом Президиума Верховного Совета СССР 26 июня 1940 года страна перешла на 7-дневную рабочую неделю и восьмичасовой рабочий день. Этим же постановлением был запрещен самовольный уход рабочих и служащих с предприятий и учреждений. В 1940-е годы неделя в СССР начиналась с воскресенья.

1123

О таких запретах см.: ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 1. Л. 256; Оп. 3. Д. 16. Л. 71.

1124

Там же. Д. 5. Л. 123.

1125

Там же. Д. 38. Л. 9.

1126

Там же. Д. 25. Л. 11, 12.

1127

Там же. Оп. 2. Д. 5. Л. 8.

1128

Деятельность Торгсина регламентировалась постановлениями ЦК ВКП(б) и Совнаркома СССР, а также распоряжениями связанных с его работой наркоматов снабжения, внешней и внутренней торговли, РКИ и финансов. На Торгсин распространялись многие общие постановления, которые регулировали работу торговли в СССР. Так, постановление Наркомснаба РСФСР от 19 мая 1931 года установило нормы естественной убыли продуктов (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 103. Л. 123). Другим примером может служить постановление ЦК ВКП(б) (принято в июле 1934 года) по борьбе с обвешиванием и обмериванием потребителей и нарушением розничных цен. Факт принятия постановления на таком высоком уровне свидетельствует о размахе злоупотреблений. ЦК требовал провести показательные процессы против тех, кто обманывал покупателей (ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 432. Л. 4).

1129

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 71. Л. 174; Д. 104. Л. 43.

1130

Положение об Особой инспекции, созданной постановлением коллегии НКВТ, а также разъяснения местным конторам в связи с ее созданием см.: ЦГАМО. Ф. 2014. Оп. 2. Д. 2. Л. 46–47; Ф. 3819. Оп. 1. Д. 4. Л. 52, 55; РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 60. Л. 190.

1131

Инспектора должны были следить за хранением товаров и их учетом, списанием бракованных товаров и остатков, переводом из одного сорта в другой, предотвращать обман покупателей, а также вести контроль за погашением товарных книжек, пресекать самоснабжение (неправильная выдача пайков, продажа за рубли), обеспечивать культурное обслуживание покупателей (вежливость, искоренение очередей, чистота, привлекательное оформление витрин). Особые инспектора получили и полицейские функции: право возбуждать уголовные дела по фактам хищений и своевременно выгонять с работы «вычищенных». За хорошую работу инспектора «могли быть премированы». Самые крупные, Московская городская и Всеукраинская конторы, имели по 4 особых инспектора. Московская областная, Ленинградская, ЦЧО, Северо-Кавказская и Закавказская конторы – по 3, остальные конторы, в зависимости от их величины, должны были иметь 1 или 2, а все базы и крупные универмаги – не более одного инспектора (ЦГАМО. Ф. 3819. Оп. 1. Д. 4. Л. 52).

1132

Там же. Л. 22, 39–40.

1133

Например, в «Ленинградской правде» (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 148. Л. 96).

1134

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 65. Л. 32; Д. 80. Л. 39; Д. 147. Л. 111; Д. 148. Л. 114; Д. 164. Л. 23–31; ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 1. Д. 4. Л. 36; Оп. 2. Д. 4. Л. 77 и др.

1135

Об этом деле упоминал в своем докладе зав. секретной частью Московской областной конторы Торгсина Н. А. Королев (Там же. Оп. 1. Д. 1. Л. 31).

1136

См. биографию Шкляра в главе «„Красные директора“ Торгсина: „политкомиссар“».

1137

Бюро Комиссии партийного контроля сообщало о «беззаботном отношении к расходованию премиальных средств» при председателе Торгсина Сташевском (РГАНИ. Ф. 6. Оп. 1. Д. 53. Л. 73).

1138

Подробно об этом см. главу «Анатомия экономического преступления: дело Муста».

1139

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 73. Л. 29.

1140

Колоритное описание ограбления и пожара, явно совершенных людьми, «вхожими в магазин», см.: Там же. Д. 148. Л. 83 об.

1141

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 160. Л. 25.

1142

На жалобе есть резолюция председателя Торгсина Шкляра: «Выясните кто и доложите. Материалы передать в комиссию по чистке» (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 29. Л. 170).

1143

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 71. Л. 161; ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 1. Д. 1. Л. 31.

1144

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 71. Л. 161.

1145

Там же. Д. 16. Л. 32; Д. 23. Л. 114; Д. 24. Л. 18; Д. 30. Л. 171; Д. 104. Л. 11; Д. 147. Л. 111.

1146

Там же. Д. 148. Л. 67. Об этом деле говорилось и на совещании замов наркома внешней торговли (сентябрь 1933). Виновные – уполномоченный Наркомвнешторга, управляющий конторой Торгсина и их замы – были исключены из партии и отданы под суд (Там же. Д. 59. Л. 144).

1147

Там же. Д. 148. Л. 114.

1148

Закон о защите социалистической собственности, принятый 7 августа 1932 года, печально известен как «закон о трех колосках». Он был введен в период насильственной коллективизации крестьянских хозяйств и надвигавшегося массового голода с целью борьбы с расхищением колхозного или сокрытием крестьянами собственного зерна. Закон был принят по инициативе Сталина и фактически написан им. Хищение общественной собственности рассматривалось как преступление против советской власти и должно было караться исключительно жестоко – смертной казнью (при смягчающих обстоятельствах виновные получали минимум 10 лет заключения). Более подробно см.: Соломон П. Советская юстиция при Сталине. С. 111–129.

1149

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 147. Л. 83.

1150

Там же. Д. 104. Л. 38.

1151

Там же. Д. 95. Л. 29.

1152

ЦГАМО. Ф. 3817. Оп. 1. Д. 4. Л. 39.

1153

Выборочная проверка московских магазинов, проведенная осенью 1934 года Государственной торговой инспекцией Наркомата торговли СССР, свидетельствовала о массовом распространении обвесов и обсчетов покупателей. Проверки показали, что «зачистки» продуктов I сорта были всегда выше «зачисток» низших сортов (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 104. Л. 43; ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 148. Л. 96).

1154

ЦГАМО. Ф. 3815. Оп. 1. Д. 5. Л. 6; Ф. 3812. Оп. 2. Д. 7. Л. 20. В документах описан также случай обмана, в котором оценщик и перекупщик работали в паре. Оценщик назначал скупочную цену значительно ниже положенной. Тут же стоявший в очереди перекупщик предлагал владельцу «зацененного» предмета более высокую цену, которая на деле опять-таки была ниже правильной цены. Сдатчик соглашался, радуясь, что получил больше денег, а оценщик и перекупщик делили полученную прибыль (ЦГА РУз. Ф. 81. Оп. 1. Д. 83. Л. 2).

1155

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 145. Л. 124.

1156

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 29. Л. 216.

1157

ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 1. Д. 11. Л. 4; Оп. 2. Д. 7. Л. 23; РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 78. Л. 221, 245; ЦГАМО. Ф. 1072. Оп. 1. Д. 2. Л. 20.

1158

Там же.

1159

Контрольный талон указывал номер товарной книжки и сумму, на которую она была выдана. В счетной части подбирались вместе все отоваренные талоны книжки, сличались, и порой выяснялось, что по книжке было куплено товаров на сумму большую, чем та, на которую она была выдана.

1160

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 71. Л. 30.

1161

Там же. Л. 28.

1162

Там же.

1163

Валютные магазины «Березка», которые продавали дефицитные продовольственные и промышленные товары в СССР в 1970–1980-х годах, принципиально отличались от торгсинов. «Березки» были открыты не для всего населения, а только для сравнительно небольшой группы – людей, которые работали за границей и получали зарплату в валюте. Часть зарплаты поступала на личные счета в советском Внешторгбанке. Поскольку валютные операции внутри СССР были запрещены, по возвращении в СССР люди, работавшие за границей, могли получить свои валютные сбережения в чеках Внешторга и затем платить ими в «Березке». Конечно, благодаря черному рынку, в «Березку» мог попасть любой, но незаконное приобретение чеков «Березки» считалось экономическим преступлением. Кроме того, в отличие от Торгсина, «Березки» не принимали драгоценные металлы и камни. Были, однако, и схожие черты – например, «Березки» для иностранцев, где оплата осуществлялась в наличной иностранной валюте. «Торгсин» и «Березку» объединяла также главная идея их создания: в обоих случаях государство стимулировало приток валюты в бюджет посредством продажи дефицитных товаров.

1164

В магазине вели двойную бухгалтерию: одну – по государственному товару, другую – по своему. В «Березке», которая располагалась в международном аэропорту Шереметьево, в доле были летчики и стюардессы, а также таможня, которая, несмотря на пропускной режим, «не замечала» проникновения «левого» товара за таможенный терминал. Банка черной икры в простом гастрономе стоила около 3 рублей, а через личные связи в ресторанах и магазинах работники «Березки» могли покупать икру и того дешевле, перепродавали же ее в «Березке» за 3 доллара. В ходу также были меха, хохлома, гжель, янтарь. «Черная» касса приносила огромные деньги, да к тому же в валюте! Дело о махинациях в «Березке» было одним из самых крупных и нашумевших в брежневские годы. ОБХСС готовил операцию в секрете, обыски и аресты были проведены одновременно по всей Москве. Некоторые участники подпольного бизнеса получили расстрельные приговоры.

1165

ЦГА РУз. Ф. 81. Оп. 1. Д. 83. Л. 2.

1166

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 3. Д. 24. Л. 29.

1167

ЦГАМО. Ф. 3817. Оп. 1. Д. 3. Л. 11.

1168

В состав «легкой кавалерии» входили как люди посторонние, так и сами работники магазина. Так, одна из пойманных за кражу сотрудниц ленинградского торгсина, защищая себя, сказала, что «сама иногда обыскивает товарищей».

1169

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 145. Л. 368–370.

1170

Акты «проверки выхода работников их магазина» и описание работы «легкой кавалерии» см.: Там же. Оп. 3. Д. 24. Л. 9, 16, 29, 55; Оп. 4. Д. 16. Л. 27–30; Д. 145. Л. 82, 88, 368–370; Оп. 10. Д. 22. Л. 50.

1171

Практика «одалживания ширпотреба», при которой продавцы брали приглянувшиеся товары на время поносить, видимо, была довольно распространенной в Торгсине.

1172

ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 2. Д. 5. Л. 30–31.

1173

Как показывает исследование Питера Соломона, существовавшее законодательство предоставляло судам легальную возможность закрывать дела о мелком воровстве в случае тяжелого материального положения обвиняемых (статья 6 УК) (Соломон П. Советская юстиция при Сталине. С. 116).

1174

Торгсин, однако, жаловался, что милиция затягивает процессы, а это не позволяет быстро взимать долги с подсудимых (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 148. Л. 69).

1175

Статья «Преступники наказаны, а попустители?», опубликованная в первом номере «Торгсиновца» в августе 1933 года, сообщала: «Лишь на этих днях на Сев. Кавказе состоялся показательный суд над шайкой преступников, расхищавших государственное достояние в Торгсине, и к некоторым из них пришлось применить высшую меру социальной защиты». Статья заканчивалась призывом «Побольше бдительности!» (ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 65. Л. 43). О расстрельных приговорах «расхитителям социалистической собственности в Торгсине» сообщалось и в циркулярном письме Правления, разосланном во все его региональные конторы в марте 1933 года (Там же. Л. 68).

1176

В 1933 году по системе Наркомата торговли хищения составили примерно седьмую часть в общей сумме недостач материальных ценностей (ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 857. Л. 85).

1177

Записка датирована апрелем 1933 года (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 71. Л. 168–172). По фрагментарным данным проверок, в Ленинградской городской конторе за 1934 год недостачи составили более 25 тыс. зол. руб., из них 15 тыс. руб. было отнесено на счет ответственных лиц (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 159. Л. 57); в Дальневосточной конторе за 1933 и частично 1934 год хищения и растраты превысили 31 тыс. зол. руб.; в Саратовской конторе в 1934 году недостача составила более 600 руб. золотом; только в одном магазине Торгсина в Костроме хищения с 1932 по октябрь 1933 года превысили 480 зол. руб. По неполным данным Особой инспекции, за 4 месяца 1935 года было вскрыто 68 злоупотреблений в торговой сети, включая хищения. В суд было представлено 71 дело, по которым были осуждены 74 человека (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 104. Л. 38; Д. 147. Л. 111; Д. 148. Л. 114).

1178

Правление считало, что «мотив материальной необеспеченности лиц, их совершивших, должен быть отброшен целиком и полностью: эти преступления являются делом рук не низко оплачиваемых категорий работников (сторожа, чернорабочие и пр.), а продавцов, заведующих складами, кассиров и пр., т. е. именно тех людей, которые, получая особый „золотой паек“, поставлены в лучшие условия, чем сотрудники других торгующих советских организаций» (ЦГАМО. Ф. 3817. Оп. 1. Д. 4. Л. 39).

1179

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 152. Л. 22, 23, 30.

1180

Там же. Д. 151. Л. 26; ЦГАМО. Ф. 2014. Оп. 2. Д. 9. Л. 74–77; Ф. 3812. Оп. 2. Д. 1. Л. 25 и об.; Ф. 3817. Оп. 1. Д. 4. Л. 8–10; Д. 6. Л. 50–55; ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 2. Д. 3. Л. 50 и об. Примеры характеристик-доносов см.: РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 164. Л. 27; Д. 173. Л. 8; ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 1. Д. 3. Л. 17.

1181

ЦГАМО. Ф. 3817. Оп. 1. Д. 4. Л. 39–40.

1182

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 167. Л. 70.

1183

Примеры такого вмешательства см.: ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 1. Д. 22; Ф. 3819. Оп. 1. Д. 1. Л. 10–11.

1184

Многие вычищенные, как показывают документы, находили пути, чтобы вернуться на работу в Торгсин.

1185

Примеры протоколов проверочных комиссий см.: ЦГАМО. Ф. 3817. Оп. 1. Д. 4. Л. 22, 25.

1186

Биография Муста написана на основе личного листка по учету кадров, автобиографии (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 100) и материалов рассмотрения дела Муста в Комиссии партийного контроля (РГАНИ. Ф. 6. Оп. 1. Д. 53).

1187

В 1920-е годы Томский был членом ЦК и председателем ВЦСПС. Он выступил против форсирования индустриализации и свертывания нэпа, за что был обвинен в «правом уклонизме». Хотя Томский покаялся перед партией, он был освобожден от должности главы ВЦСПС и выведен из состава Политбюро. В 1936 году во время массовых репрессий Томский застрелился у себя на квартире после того, как его имя было упомянуто в показаниях ранее арестованных Г. Е. Зиновьева и Л. Б. Каменева. Посмертно реабилитирован и восстановлен в партии.

1188

РГАНИ. Ф. 6. Оп. 1. Д. 53. Л. 69–82 об.

1189

Секретные фонды, как их называла сама власть, появились еще в 1920-е годы. В 1930-е центральному руководству приходилось бороться с их стихийным разрастанием и множеством злоупотреблений.

1190

Должности председателя Правления Торгсина и его замов по зарплате, видимо, приравнивались к должностям наркома и его замов.

1191

О привилегиях в СССР см.: Кондратьева Т. Кормить и править. М., 2006; Gronow J. Caviar with Champagne. Common Luxury and the Ideals of the Good Life in Stalin’s Russia. Oxford, 2003; Осокина Е. А. За фасадом «сталинского изобилия»; Matthews М. Privilege in the Soviet Union. L., 1978.

1192

Заготовки должны были проводиться в строго определенных районах, в строго установленные сроки и только после выполнения в этих регионах государственных централизованных заготовок. Ассортимент заготавливаемых продуктов также утверждался «сверху».

1193

Считаю, что историки должны искать концептуальное объяснение явлению повседневного неповиновения в терминах и теориях социальной истории, а не заимствовать терминологию сопротивления из политологии. Дебаты см.: Осокина Е. А. О социальном иммунитете, или Критический взгляд на концепцию пассивного (повседневного) сопротивления // Социальная история. Ежегодник 2010. СПб., 2011; Contending with Stalinism. Soviet Power and Popular Resistance in the 1930s / V. Lynne, ed. Ithaca, 2002; The Resistance Debates in Russian and Soviet History. Kritika Historical Studies, Bloomington, 2003.

1194

В. И. Межлаук в 1930-е годы занимал посты председателя Госплана СССР, зам. председателя СНК и СТО СССР. З. М. Беленький – член Комиссии советского контроля при СНК СССР.

1195

Это предположение основано на том, что с партийного учета Муст был снят только в сентябре 1938 года.

1196

Биография М. А. Левенсона написана на основе регистрационного бланка члена ВКП(б), который он заполнил в 1936 году при обмене партийных документов (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 100). См. также: Чернохвостова-Левенсон Е. Иркутские купцы Левенсоны и их потомки. Raleigh, 2015; и небольшую заметку Рылова А. Семья с традициями: От Сталина до Дастина Хофмана // http://www.sem40.ru/our people/destiny.

1197

Император Александр II Романов (1855–1881) получил это прозвище за отмену крепостного права в России.

1198

Партия социалистов-революционеров (сокращенно эсеры) была создана в 1901 году неонародническими группами, продолжавшими некоторые традиции революционного народничества второй половины XIX века: приверженность идее долга интеллигенции перед народом и ее полезности для народа, особое внимание аграрному вопросу в России, признание политического террора средством борьбы с самодержавием. Боевая группа партии эсеров в начале XX века осуществила несколько громких политических убийств. Эсеры были социалистами, но не марксистами. Лидером партии стал Виктор Чернов. В период Февральской революции 1917 года основная масса эсеров поддержала Временное правительство. Член этой партии Александр Керенский возглавлял Временное правительство в момент захвата большевиками власти в Петрограде в октябре 1917 года. Радикальное крыло – левые эсеры – после победы большевиков вошли в советское правительство, но вскоре покинули его из-за несогласия с Брестским миром. В январе 1918 года партия эсеров получила большинство в Учредительном собрании – российском парламенте, разогнанном большевиками. Тогда же советское правительство запретило партию эсеров в России. Эсеры перешли к террору. Член партии Фаина Каплан покушалась на жизнь Ленина и ранила его. В Гражданскую войну многие эсеры воевали против большевиков. Один из крупнейших крестьянских мятежей – восстание в Тамбовской губернии в 1920–1921 годах – был поднят эсером Александром Антоновым. К 1922 году деятельность партии эсеров в Советской России была подавлена. Среди эсеров, которые вступили в партию большевиков и дослужились до руководящих постов, был, например, Михаил Калинин – всероссийский староста и член сталинского Политбюро.

1199

В годы Первой русской революции Михаил Левенсон организовал профсоюз печатников в Иркутске и профсоюз приказчиков в Омске.

1200

Александр Васильевич Колчак (1874–1920) в годы советской власти был известен лишь как повинный во многих зверствах лидер белого антибольшевистского движения в Сибири в годы Гражданской войны. Между тем он был человеком многих дарований и заслуг перед Россией. Исследователь-полярник, ученый-океанограф и гидролог, действительный член Русского географического общества, участник научных экспедиций, автор монографии «Лед Карского и Сибирского морей». За заслуги исследователя именем Колчака назван один из островов в Карском море. Потомственный военный и выпускник Морского кадетского корпуса, Колчак был героем обороны Порт-Артура в Русско-японскую войну 1904–1905 годов и участником ряда успешных морских операций в годы Первой мировой войны. Колчак поддержал Временное правительство. Когда большевики взяли власть в Петрограде в октябре 1917 года, он находился в США во главе российской военно-морской миссии. Колчак решил остаться за границей и в декабре 1917 года был принят на британскую военную службу. Но в России началась Гражданская война, и усидеть за границей он не смог. Возвращаясь на родину через Сибирь, Колчак остановился в Омске, где правило созданное эсерами и кадетами Временное всероссийское правительство. В нем он получил пост военного и морского министра, а затем, в результате военного переворота, был провозглашен Верховным правителем России. Под контролем Колчака оказались Сибирь, Урал и Дальний Восток. Однако с весны 1919 года последовали военные неудачи, и к августу Красная армия овладела Уралом и развернула военные действия на территории Сибири. Колчак вместе с правительством и остатками войск 10 ноября бежал из своей столицы. К концу 1919 года Красная армия очистила всю Западную Сибирь. Распустив 5 января свою охрану, Колчак перешел в поезд Антанты, гарантировавшей ему безопасный проезд во Владивосток, а на следующий день передал звание Верховного правителя А. И. Деникину. Антанта предала Колчака. Командование Чехословацкого корпуса выдало его эсеро-меньшевистскому Политцентру, установившему еще в конце декабря 1919 года контроль над Иркутском. Выдача Колчака была платой за разрешение чехословацким эшелонам проехать во Владивосток. После перехода власти в Иркутске к большевикам 21 января 1920 года Колчак был передан военно-революционному комитету, который по негласному указанию Ленина принял решение о расстреле Колчака.

1201

Сталин был первым наркомом РКИ. Он занимал этот пост до 1922 года.

1202

Чернохвостова-Левенсон упоминает, что Михаил Левенсон примерно в это время был временно исключен из партии (позже восстановлен), но точной даты она не приводит (Иркутские купцы Левенсоны и их потомки. С. 70).

1203

Филипп Вейцман, отец которого был заместителем торгпреда в Генуе в 1929–1930 годах, считает, что Левенсон сыграл роковую роль в трагической судьбе работника торгпредства Якова Львовича Крайнина. Левенсон из Италии намеренно послал Крайнина в Харьков делать доклад. Вейцман считает, что это была операция НКВД с целью заманить Крайнина в СССР. На родине Крайнин был арестован и расстрелян якобы за то, что подписал невыгодный для СССР торговый контракт с итальянской фирмой. Вейцман добавляет, что за эту операцию Левенсон получил орден. Вейцман дает неверное написание фамилии – Левинсон. Оно не подтверждается партийными архивными документами (Вейцман Ф. Без отечества. История жизни русского еврея. Тель-Авив, 1981). Благодарю Андрея Горчакова, инженера из Риги, который сообщил мне эту информацию. Прадед Андрея Горчакова, Сергей Григорьевич Горчаков (Гринцер, 1860–1936), был сотрудником советского торгпредства в Италии в 1923–1924 годах.

1204

В то время как Левенсон работал торговым представителем в Италии, Вейцер в 1932–1934 годах по совместительству занимал пост торгпреда в Германии. Видимо, не случайно Левенсон оказался у него в замах в НКВТ.

1205

http://stalin.memo.ru/names/index.htm со ссылкой на: Архив Президента Российской Федерации (АП РФ). Оп. 24. Д. 417. Л. 229.

1206

ЦА ФСБ РФ. Ф. 3. Оп. 7. Д. 945. Л. 462–469.

1207

Вейцер был снят с должности и арестован осенью 1937-го, расстрелян в мае 1938 года. Жена Михаила Левенсона, Розалия, также была арестована и сослана в ГУЛАГ, где в лагере и ссылке провела десять лет. Была освобождена в 1947 году, умерла в 1950-м.

1208

Чернохвостова-Левенсон. Иркутские купцы Левенсоны и их потомки. С. 71.

1209

Елена Чернохвостова-Левенсон использовала эти воспоминания в своей книге.

1210

См. постановление СНК СССР от 13 мая 1934 года «О Торгсине», которое предписывало с 1 января 1936 года прекратить все операции Торгсина, кроме вышеназванных (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 94. Л. 48–50).

1211

Постановление датировано 14 ноября 1935 года (ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 16а. Д. 1150. Л. 1–2).

1212

Неотоваренные до 1 февраля 1936 года книжки Торгсина подлежали обмену в кассах Госбанка из расчета один простой рубль за золотой торгсиновский, то есть в убыток населению. Срок отоваривания оставшихся книжек, однако, был продлен до 1 июля 1936 года (Там же. Л. 12).

1213

Постановление СНК «О ликвидации В/о „Торгсин“» предписывало «Интуристу» с 1 января 1936 года прекратить на территории СССР торговлю и предоставление услуг за иностранную валюту (Там же. Л. 1–2).

1214

Цены «постторгсиновской скупки»: 6 руб. 50 коп. за грамм чистого золота и 100 руб. за 1 кг серебра (Там же. Л. 11).

1215

Постановление СНК о ликвидации Торгсина разрешало Госбанку СССР в течение 1936 года обменивать иностранную валюту на червонцы, как по переводам, так и наличную валюту. Устанавливались следующие обменные курсы: 5 руб. 75 коп. за доллар США, 28 руб. за английский фунт стерлингов и 33,3 коп. за французский франк (Там же. Л. 10).

1216

С отменой карточек цены в торговле «открытого доступа» были установлены на уровне цен государственной коммерческой торговли.

1217

Поскольку товарный дефицит сохранялся, то в открытой торговле вводились нормы отпуска товаров «в одни руки». Подробно о развитии торговли во второй половине 1930-х годов читай: Осокина Е. А. За фасадом «сталинского изобилия».

1218

В объяснительной записке к торгово-финансовому плану на 1934 год Правление Торгсина сообщало: «Нет сомнения, что значительная часть держателей ценностей прошла через Торгсин в период острых продовольственных затруднений, исчерпав таким образом свои основные запасы валютных ценностей» (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 105. Л. 21).

1219

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 19. Л. 61.

1220

Там же. Д. 13. Л. 38.

1221

Иначе, признавался автор документа, советский сервис «отталкивает иностранцев от наших транзитных путей» (Там же. Д. 24. Л. 88).

1222

Там же. Д. 20. Л. 117. В 1933 году, в связи с понижением цен на валютные курортные путевки, Наркомвнешторг требовал по крайней мере получать 25 копеек валютой на каждый советский рубль затрат (Там же. Д. 76. Л. 2).

1223

Там же. Д. 20. Л. 26; Д. 89. Л. 2.

1224

Там же. Д. 25. Л. 73; ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 13а. Д. 1209. Л. 1–3.

1225

Грани. 1996. № 82. С. 198.

1226

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 13а. Д. 869. Л. 4.

1227

Там же. Л. 1.

1228

Исходя из официального обменного курса рубля, существовавшего в СССР в то время, цена загранпаспорта в 1933 году составляла для трудящихся более 280, а для «нетрудовых элементов» около 570 долларов США (ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 817. Л. 6).

1229

В период обострения валютного кризиса и начала свертывания легальных валютных отношений в 1926 году стоимость загранпаспорта была повышена для трудящихся до 200 руб., а для «нетрудовых элементов» до 300 рублей (Голанд Ю. Валютное регулирования в период НЭПа. С. 128).

1230

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 817. Л. 6.

1231

Там же.

1232

Там же. Л. 42.

1233

Там же. Оп. 13а. Д. 869. Л. 6.

1234

«Интурист» был создан в апреле 1932 года. Его третьим соучредителем был Совторгфлот.

1235

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 817. Л. 6.

1236

Падение оборотов Торгсина началось в июле 1933 года. К сентябрю, по сравнению с апрелем, обороты снизились более чем на треть (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 72. Л. 8–13).

1237

Замнаркома внешней торговли Логановский, критикуя снижение валютного плана Торгсина на 1934 год, писал, что Торгсин будет «занимать несравненно более выгодное положение, чем коммерческие магазины» (Там же. Д. 105. Л. 33).

1238

В первой половине 1935 года продажа продовольствия в Торгсине составила лишь 36 % от продаж первой половины 1934 года, в то время как продажа текстильных товаров и обуви – 122 % (Там же. Д. 153. Л. 22).

1239

В полугодовом отчете Торгсина, например, отмечалось, что по Конторе разных товаров в первой половине 1935 года план продаж был выполнен только по парфюмерии, косметике, часам и москательным товарам (Там же. Л. 17).

1240

Там же. Д. 167. Л. 73, 74 об.

1241

Для этого Торгсин собирался нанять профессионального художника-копировальщика (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 16. Л. 8).

1242

Решение об открытии комиссионных валютных магазинов было принято Правлением Торгсина в октябре 1933 года. К приему от населения разрешались импортные товары: патефоны, грампластинки, фотоаппараты, обувь, готовое платье, меха, часы, парфюмерия, косметика, ручки и карандаши, пишущие машинки, чемоданы, мотоциклы, велосипеды и автомобили. Из отечественных товаров комиссионным магазинам разрешалось принимать от населения только ковры и ценные меха. Через свои комиссионки Торгсин реализовывал и собственные импортные товары, которые залежались на полках его некомиссионных магазинов (ЦГА РУз. Ф. 289. Оп. 1. Д. 59. Л. 10).

1243

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 167. Л. 70 об.

1244

Там же. Л. 70 и об.

1245

В феврале 1934 года Ленинградский Торгсин принял решение об открытии «американского базара» (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 16. Л. 18).

1246

Там же. Л. 184–186. Выездная торговля Торгсина начала развиваться в 1933 году. По сообщениям директоров Западной конторы, из-за высоких издержек обращения, связанных с доставкой мелких партий товаров в отдаленные уголки региона, разъездная торговля была убыточной. В Западной области вынуждены были перейти к системе, при которой выезжавшие в глубинку агенты не везли с собой товары, а только принимали заказы, с тем чтобы последующая доставка заказа производилась за счет самого покупателя. Несмотря на ее убыточность, и после отступления голода Торгсин продолжал надеяться на разъездную торговлю.

1247

О немедленном предоставлении живого скота с последующим возмещением из импорта Торгсин договорился с Наркомсовхозом (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 167. Л. 70).

1248

Там же. Д. 137. Л. 10; Д. 167. Л. 72.

1249

Там же. Д. 168. Л. 148. Поставщиком была фирма «Виктор». Торгсин должен был получать предварительное разрешение Наркомпроса на ввоз импортных пластинок. Это правило, однако, нарушалось. Летом 1934 года разгорелся конфликт с Наркомпросом по поводу двух самовольно ввезенных Торгсином партий пластинок из США и Латвии. Вопрос был передан на рассмотрение в КПК (Там же. Д. 9. Л. 105).

1250

Там же. Д. 60. Л. 36.

1251

О подобном опыте писали из Ленинградского Торгсина (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 16. Л. 22).

1252

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 1245; РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 100. Л. 2.

1253

Выходные пособия советским гражданам, работавшим на КВЖД, должны были составить около 35 млн иен, или 11 млн золотых рублей. Ожидалось, что в СССР вернется около 80 % работавших: 25 тыс. человек вместе с семьями; а на долю возвращавшихся придется пособий на сумму 6–7 млн рублей плюс своих собственных сбережений еще около 1,5–2 млн рублей золотом. Руководство Торгсина справедливо считало, что часть этой суммы люди потратят в Маньчжурии, «где цены на промтовары значительно ниже цен Торгсина, о чем работники КВЖД проинформированы». С учетом этого, по мнению руководства Торгсина, приходилось рассчитывать на поступление около 5 млн рублей золотом. В ноябре 1934 года вопрос о том, как именно будут выплачены «выходные пособия» бывшим работникам КВЖД, еще не был решен. По одному из вариантов, они должны были получить валюту в индивидуальном порядке до прибытия в СССР. В этом случае Торгсин мог потерять валюту, так как люди, скорее всего, воспользовались бы счетами «Б» в Госбанке, самыми выгодными для валютных вкладов. По ним можно было снимать наличную валюту и получать проценты в валюте. Часть наличной валюты неминуемо утекла бы в этом случае на черный рынок. Другой вариант выплат пособий предусматривал централизованные расчеты через советские органы. В этом случае возвращавшиеся работники КВЖД получили бы в наличной валюте только авансы, остальное, скорее всего, было бы перечислено на счет «Б1» в Госбанке или на счет Торгсина, по которым вкладчики могли вести только безналичные валютные расчеты (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 100. Л. 14).

1254

Центральная Комиссия по улучшению быта ученых, сокращенно ЦЕКУБУ, была создана в 1920 году по инициативе Максима Горького в Петрограде для оказания помощи умиравшей от голода и холода интеллигенции. Позднее она была преобразована в Комиссию содействия ученым при СНК СССР. Действовала до 1937 года. Вначале Комиссия снабжала интеллигенцию пайками, дровами, писчей бумагой и другими предметами, необходимыми для работы. Позднее в список благ добавились летние дачи, курорты, дома творчества, квартиры и пр. В обмен на материальную помощь правительство ожидало от ученых лояльного отношения к советской власти.

1255

ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 1. Д. 5. Л. 33–34; Оп. 2. Д. 6. Л. 4.

1256

Там же. Оп. 2. Д. 3. Л. 17.

1257

Предварительно Торгсин получил разрешение Главреперткома (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 90. Л. 98).

1258

В сентябре 1934 года из Наркомвнешторга писали в Валютную комиссию СНК, что кинематографическая корпорация «Парамаунт» хотела покупать советские фильмы для показа в США при условии, что СССР будет тратить от 20 до 40 % чистой валютной выручки на покупку американских фильмов. Советские представители, однако, требовали снизить квоту до 10–25 % (ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 838. Л. 1).

1259

ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 1. Д. 5. Л. 19.

1260

Торгсин хотел организовать продажу книг за валюту через магазины «Международной книги», но правительство не захотело «распылять» валютные операции. Валютная комиссия СНК в сентябре 1934 года санкционировала «обратный порядок» – продавать товары «Международной книги» через Торгсин (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 94. Л. 90).

1261

С санкции ВЦСПС такая практика применялась компанией «Стандард Ойл» в Батуми. С просьбой разрешить такие выплаты обратились компании «Бергер и Вирт» и «Большое Северо-Телеграфное Общество», работавшие в Ленинграде (ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 981. Л. 1).

1262

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 9. Л. 108, 144. В 1934–1935 годах стоимость курортных путевок в Торгсине была от 40 до 60, а в «Интуристе» от 80 до 100 золотых рублей.

1263

Там же. Л. 99 и об.; Д. 101. Л. 115. Еще до обращения Торгсина за разрешением в Валютную комиссию СНК продажа валютных квартир была санкционирована руководством Наркомвнешторга. В июле 1934 года и. о. председателя Торгсина Муст требовал, чтобы управляющие контор приступили к «форсированному развертыванию этой работы». Циркулярное письмо Муста было разослано на места. В этих материалах продажа и аренда квартир за валюту предстает как решенное дело (ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 1. Д. 2. Л. 38 и об.; Ф. 3817. Оп. 1. Д. 4. Л. 26–27).

1264

У Торгсина был плачевный опыт долгостроя. В 1931 году Ленинградский Торгсин заключил договор о постройке деревянного дома в Сосновке стоимостью 7,5 тыс. золотых рублей для Английского благотворительного общества леди Мюриел Пэджет (Muriel Paget). Дом по договору должен был быть готов в 1932 году, но и в 1933 году переписка по делу о злополучном строительстве продолжалась. Заказчики обнаружили дефектов на сумму 11 тыс. золотых рублей, а подрядчик, Жилстройстандарттрест, отказывался их устранить, требуя дополнительную плату. Жалобы Торгсина «в верха» не помогли, и ему пришлось самому выплатить 11 тыс. рублей (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 3. Д. 35. Л. 218).

1265

По расчетам экономистов Торгсина, средняя рентабельность продажи квартир за валюту должна была составить 8 % (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 9. Л. 139).

1266

Информация о калькуляции цен являлась секретной, покупатель или арендатор жилья не должны были знать о ней (Там же. Л. 99 и об.; ЦГАМО. Ф. 3817. Оп. 1. Д. 4. Л. 27).

1267

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 64. Л. 7.

1268

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 122. Л. 40–43, 47; Д. 153. Л. 20, 21.

1269

Размеры и порядок сокращения торговой сети Торгсина были определены постановлениями СНК «О Торгсине» от 13 мая 1934 года и СТО «О порядке и сроках передачи магазинов Торгсина Наркомснабу» от 25 мая 1934 года (ЦГА РУз. Ф. 81. Оп. 1. Д. 78. Л. 3).

1270

В районах золотых приисков золотоскупка возвращалась золотодобывающей промышленности. Торговая сеть Торгсина ликвидировалась, а все наличные товары передавались Золотопродснабу (ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 16а. Д. 1148. Л. 40; РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 94. Л. 48–50, 56, 60).

1271

На 1 июля 1934 года у Торгсина было 1211 торговых точек (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 153. Л. 11). Списки магазинов, подлежавших закрытию, см. также: Там же. Д. 94. Л. 48–50; Д. 103. Л. 10–19.

1272

Там же. Д. 103. Л. 10–19; Д. 153. Л. 11. В конце 1935 года в Москве работало 14 магазинов Торгсина (ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 2. Д. 3. Л. 7).

1273

С началом карточного распределения Наркомат торговли в 1930 году был преобразован в Наркомат снабжения. С подготовкой отмены карточной системы в 1934 году Наркомат снабжения был разделен на Наркомат внутренней торговли (с 1938 года Наркомат торговли) и Наркомат пищевой промышленности.

1274

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 133. Л. 55; Д. 134. Л. 44.

1275

При мелкой сдаче ценностей до 1 рубля золотом покупатели Торгсина получали квитанции, которые должны были использовать в тот же день и только в том магазине, куда сдали ценности. Те, кто сдавал ценности на более крупные суммы, получали именные расчетные книжки нового образца. Они тоже могли покупать товары только в магазинах, где сдали ценности. Те, кто получал переводы из-за границы, и владельцы наличной валюты получали книжки специальной формы, напоминавшие сберкнижки. Для них отводились отдельные магазины, где также действовала система прикреплений. См. постановление СНК «О Торгсине» от 13 мая 1934 года (ЦГА РУз. Ф. 81. Оп. 1. Д. 78. Л. 4–5).

1276

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 94. Л. 48–50.

1277

См., например, раздраженное письмо Логановского Молотову – реакцию на крупное изъятие товаров у Торгсина (ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 829. Л. 1).

1278

См. жалобы Наркомвнешторга на действия Вейцера (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 351).

1279

Там же. Д. 133. Л. 10.

1280

См. постановление КСК СНК СССР «О результатах проверки выполнения постановления СНК СССР от 13.05-с. г. и СТО от 25.05-с. г. о сокращении сети Торгсина и о введении новой системы расчетов с покупателями в магазинах Торгсина» от 28 августа 1934 года, а также материалы разбирательства махинаций в Узбекистане: ЦГА РУз. Ф. 81. Оп. 1. Д. 78. Л. 10, 15, 28–30, 35, 36.

1281

В августе 1934 года СТО требовал дополнительно изъять товаров на 2,5 млн рублей. В 1935 году (до октября) Торгсин сдал товаров почти на 6 млн золотых рублей, с середины ноября 1935 года до закрытия было передано внутренней торговле товаров еще на около 7 млн рублей в ценах Торгсина (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 175. Л. 59; ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 15а. Д. 829. Л. 1).

1282

Там же. Д. 857. Л. 14.

1283

Бывшие товары Торгсина после передачи в рублевые магазины продавались по ценам, установленным для главного универмага страны. В те годы вместо обычной для всех нас ГУМ использовалась аббревиатура МГУ – Московский государственный универмаг (Там же. Д. 829. Л. 8).

1284

См. постановление СНК СССР от 16 декабря 1935 года «Об аппарате Торгсина». Споры между Наркомвнуторгом и Нарковнешторгом решались в Наркомфине (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 361). С 15 ноября 1935 года до февраля 1936 года Торгсин передал Наркомвнуторгу 310 торговых точек и 115 складов с остатками товаров (Там же. Д. 133. Л. 141–143).

1285

К 1 декабря 1935 года остаток денег на товарных книжках у населения снизился до 2,5 млн рублей, то есть только за две недели, прошедшие с момента публикации постановления о ликвидации Торгсина, владельцы книжек купили товаров на 1 млн рублей (ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 16а. Д. 299. Л. 94).

1286

Основная масса (84,1 %) оставшихся неотоваренными книжек была на мелкие суммы до 1 рубля, а в среднем по 15 копеек на книжку. Только 137 книжек были на крупные суммы – свыше 50 рублей, а в среднем по 145 золотых рублей на книжку (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 133. Л. 141–143).

1287

Из Харькова, например, сообщали, что после публикации постановления о ликвидации Торгсина план продаж был выполнен на 400 %. До объявления о ликвидации Торгсина золотой торгсиновский рубль на черном рынке шел за 30 простых рублей, а после публикации постановления за него давали только 20–22 рубля (Там же. Д. 168. Л. 136).

1288

См. главу «Цены в Торгсине».

1289

ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 16а. Д. 299. Л. 94.

1290

Об этом в феврале 1936 года в отчете Совнаркому сообщал последний председатель Торгсина М. А. Левенсон. В последние месяцы работы Торгсина увеличился и приток иностранной валюты из-за границы. До объявления о ликвидации Торгсина среднемесячное поступление валюты в переводах составляло 823 тыс. рублей, а после – 1,4 млн рублей (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 133. Л. 141–143).

1291

Там же.

1292

Специальная контора ГОРТа, которая снабжала семьи иностранных специалистов и рабочих, приехавших работать в СССР по контракту. Работала в СССР в 1931–1935 годах.

1293

В статистике Торгсина наличная валюта приводится без учета того, кто ее сдавал, иностранцы или советские граждане, поэтому подобные оценки являются ориентировочными. Так, в 1935 году по предварительным данным поступление валюты от обслуживания иностранных судов в портах должно было составить 2 млн золотых рублей, тогда как поступление наличной валюты в магазины, где подавляюще преобладали советские покупатели, – 5,2 млн золотых рублей (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 175. Л. 64).

1294

Точно определить количество иностранцев в Торгсине нельзя, так как учет в нем велся не по группам покупателей, а по видам поступивших ценностей. Иностранцы в Торгсине покупали почти исключительно за валюту, но в иностранной валюте, поступившей в Торгсин, есть и значительный вклад советских людей, накопивших валюту во время валютных интервенций в 1920-е годы или купивших ее на черном рынке.

1295

На несоответствие названия указывал и отчет НК РКИ (весна 1932): «Несмотря на то, что мы должны иметь дело с иностранцами, судя по названию „Торгсин“, на самом деле выходит наоборот, что мы больше обслуживаем крестьян» (Марочко В. Указ. соч. С. 100).

1296

Торгсин продавал товары внутри СССР, а скупленные ценности сдавал Госбанку. Вывозом ценностей занимались другие экспортные объединения. Так, Коверкустэкспорт продавал за границей бриллианты Торгсина.

1297

«Фоб» (FOB – англ. free on board) – одно из условий поставок товаров в международной торговле, согласно которому продавец был обязан за свой счет поставить товар на борт судна и оплатить экспортные пошлины. Покупатель должен был за свой счет зафрахтовать судно, оплатить товар, обеспечить его перевозку после поставки. Цена «фоб» включала цену товара, транспортные и др. расходы, страховку до погрузки на борт судна или другого транспортного средства, цену погрузки.

Руководители Торгсина в финальном отчете также признались, что товары на 40 млн рублей были неэкспортабельны, из-за низкого качества они не могли быть проданы за рубежом (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 175. Л. 130).

1298

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 175. Л. 130.

1299

Относительно низкая рентабельность Торгсина в тоже голодном 1932 году (табл. 26, п. 6) объясняется тем, что Торгсин переживал организационный период: государство затрачивало огромные средства на развертывание скупочной и торговой сети Торгсина, но из-за того, что Торгсин был пока мало знаком покупателям в глубинке, скупка ценностей в тот год оказалась невелика.

1300

Экономисты Торгсина, в отличие от моих расчетов, определяя его валютную эффективность, включали в затраты стоимость не всех, а только проданных товаров, поэтому по их расчетам рентабельность Торгсина была несколько выше, чем по расчетам, данным в табл. 26.

1301

Советские рубли были востребованы в Прибалтике, Иране, Монголии, Китае.

1302

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 175. Л. 13 об. Данные отчета не следует понимать буквально, то есть так, что именно валютой, полученной Торгсином, советское государство оплатило стоимость импортного оборудования для этих предприятий. Ценности, скупленные Торгсином, «смешались» с другими валютными доходами советского государства и вместе с ними ушли на оплату индустриальных кредитов. В этом отчете руководство Торгсина «примеряет» валютные достижения Торгсина к стоимости импортного оборудования для первенцев советской индустрии.

1303

Разрабатывая перспективный план развития на 1932–1934 годы, Наркомвнешторг рассчитывал, что капитальные вложения в Торгсин всего лишь в размере 3,8 млн рублей принесут к 1935 году валютной выручки в 11 млн рублей. Показательно, что от капитальных затрат на Экспортхлеб в размере 40 млн рублей НКВТ ожидал валютный прирост (в течение того же периода) только в размере 8,7 млн рублей, а капитальные затраты на Экспортлес в размере 77,3 млн рублей должны были принести только 17 млн рублей валюты. По «Интуристу» капитальные вложения на 1932 год планировались в размере 60,2 млн рублей, а прирост валютной выручки к 1935 году ожидался только в размере 8,7 млн рублей (РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 1. Д. 896. Л. 158).

1304

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 175. Л. 130 об.

1305

Валютная эффективность экспорта в то время исчислялась двумя путями: как отношение фактически вырученной цены товаров «фоб» либо к себестоимости экспортных товаров, либо к отпускной цене промышленности, которую утверждал Наркомфин для расчета экспортера с производителем. Расчетом валютной эффективности основных экспортных товаров занимался Институт монополии внешней торговли (Там же. Д. 60. Л. 30).

1306

Во втором полугодии 1933 года Торгсин выручил за хлебофуражные товары 23,4 млн рублей, при их экспортной цене «фоб» 6,6 млн рублей; по остальному продовольствию соотношение было, соответственно, 8,5 и 3,4 млн рублей. Валютная эффективность непродовольственных товаров в Торгсине тоже была выше экспортной, хотя разрыв здесь не был столь резким. Так, по обувным и меховым товарам (вместе) при выручке от продажи в Торгсине в 1933 году порядка 3 млн золотых рублей, их экспортная цена «фоб» составляла около 2 млн рублей, по текстильным товарам показатели были соответственно 9 и 4 млн золотых рублей (Там же. Д. 132. Л. 66).

1307

Там же. Л. 67–68. По подсчетам экономистов Торгсина, в конце 1933 года каждый выручаемый Торгсином от продажи товаров золотой рубль содержал 63 копейки золотом дополнительного «валютного припека» по сравнению с ценами других экспортных организаций Наркомата внешней торговли. Этот вывод экономисты сделали на основе сопоставления цен продажи в Торгсине (IV квартал 1933) по 14 товарам с ценами «фоб» экспортных объединений НКВТ. Для анализа они выбрали из ассортимента Торгсина только «экспортабельные» товары, сравнимые с товарами других экспортеров. Выводы о соотношении цен Торгсина с ценами других экспортных объединений, сделанные на основе выбранных 14 товаров, были затем экстраполированы на всю товарную массу, которая находилась в обращении в Торгсине в IV квартале 1933 года Из-за экстраполяции данных оценка в 63 золотые копейки «дополнительного валютного припека» может оказаться завышенной (Там же. Д. 114. Л. 51).

1308

С развитием «сытого спроса» наиболее рентабельными в Торгсине стали модные товары ширпотреба. См., например, расчет рентабельности наиболее ходовых товаров, сделанный в 1935 году (Там же. Д. 133. Л. 68).

1309

Авторы записки «Эффективность операций Торгсина за 1933 год» на основе сравнения издержек обращения Торгсина с его инвалютными доходами утверждали, что столь высокой валютной отдачи на вложенный советский рубль, какую имел Торгсин в 1933 году, не достигло ни одно экспортное объединение НКВТ (Там же. Д. 132. Л. 67–68).

1310

В IV квартале 1933 года средняя рентабельность экспорта НКВТ составляла 11–12 копеек на рубль затрат, в том числе по Экспортмаслу она составила всего 5 копеек, по Коверкустэкспорту (без бриллиантов) – 4 копейки, по Рыбоконсервэкспорту – 8 копеек, по Промэкспорту – 13 копеек, а по Союзпушнине – 11 копеек (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 114. Л. 50, 51).

1311

Поскольку экономисты Торгсина включали в затраты стоимость не всех, а только проданных товаров, их расчет рентабельности Торгсина оказался несколько выше моих расчетов, представленных в табл. 26, где затраты включают стоимость не только проданных товаров, но и нереализованные остатки, пайки, недостачи и др. Экономисты Торгсина прибегали и к другим уловкам, чтобы несколько завысить показатели его валютной рентабельности. Так, стоимость импортных товаров, которые Торгсин покупал за валюту, не вычиталась из суммы валютных доходов, а включалась, после перевода в цены промышленности, в соврублевые издержки (Там же. Д. 175. Л. 129–130 об.).

1312

Издержки обращения – совокупность затрат, связанных с процессом обращения товаров, в том числе накладные, торговые, административно-управленческие, организационные расходы, потери по таре, расходы по кадрам и пр. Плановая норма издержек обращения в I–III кварталах 1933 года составляла 70 % (Там же. Д. 114. Л. 50).

1313

См. постановление СНК СССР от 15 мая 1933 года (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 132. Л. 66). Цель запрета состояла не только в том, чтобы скрыть от умиравших от голода в СССР, что государство по дешевке и себе в убыток вывозило за рубеж сырье и продовольствие, но и в том, чтобы не дать иностранцам формальные доказательства для обвинения СССР в демпинге товаров на мировом рынке (ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 14а. Д. 798. Л. 1).

1314

См. «Объяснительную записку к анализу издержек обращения по В/о Торгсин на IV кв. 1933 г.» (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 114. Л. 53).

1315

Материалы Московского Торгсина свидетельствуют, что даже в столице палатки и лавчонки были убыточны (ЦГАМО. Ф. 3812. Оп. 2. Д. 3. Л. 43–44), что же говорить о магазинчиках, разбросанных по Средней Азии, Сибири или Дальнему Востоку; издержки по их снабжению складывались в огромные суммы.

1316

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 114. Л. 53.

1317

Из-за сложности расчетов по товарным книжкам и количественно-сортового учета товаров, введенного для борьбы с хищениями, Торгсин нуждался в гораздо большем числе контролеров, кассиров, учетчиков, чем другие виды советской торговли, что удорожало работу его аппарата.

1318

По данным финального отчета Торгсина, в 1932 году фактическая оборачиваемость его товаров составляла 135 дней при нормативе 90 дней, в 1933 – 130 при нормативе 102 дня, в 1934 – 192 при нормативе 105 дней. Даже в голодном 1933 году Торгсин не выполнил норматив товарооборачиваемости, с преодолением же голода оборачиваемость его товаров существенно замедлилась. В 1935 году ожидалось, что средняя товарооборачиваемость в Торгсине составит 95 при нормативе 105 дней (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 175. Л. 130 об.).

1319

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 114. Л. 52, 53.

1320

См. «ведомости разрывов», которые составлял Наркомфин (Там же. Д. 66. Л. 101; Д. 160. Л. 104; см. также табл. 26). На покрытие «разрывов» Торгсин использовал надбавку на розничные цены на импортные товары, но главное финансовое бремя по ликвидации «разрывов» нес Наркомфин.

1321

По отдельным товарам разрыв цен увеличивался быстрее усредненных показателей. В первой половине 1933 года соотношение цен поставщика и продажных цен Торгсина на сливочное масло было 4,3; на обувь – 5,8, на текстильные товары – 3,3; а в начале 1934 года цена поставщика на сливочное масло уже превышала продажную цену Торгсина почти в 11 раз; в конце 1935 года отпускные цены промышленности превосходили продажные цены Торгсина по маслу в 30, по мясу – в 47 раз (Там же. Д. 74. Л. 66; Д. 114. Л. 63; Д. 175. Л. 92, 129). Анализ соотношения цен показывает, что, в то время как цены Торгсина падали, особенно по продовольственным товарам, отпускные цены промышленности росли. Нарастание разрыва цен – свидетельство нарастания убыточности торгсиновской торговли. Наркомфину приходилось брать все большие суммы из бюджета страны на покрытие «разрывов» цен.

1322

Там же. Д. 98. Л. 29. Данные табл. 26 свидетельствуют: утверждение Наркомфина о том, что доходов от торговой деятельности Торгсина было недостаточно для покрытия его издержек, верно лишь в том случае, если стоимость проданных товаров учитывалась в золотых, а издержки в соврублях. Видимо, Наркомфин имел в виду оперативные моменты нехватки у Торгсина собственных оборотных средств, то есть временные финансовые прорывы. Материалы за 1935 год подтверждают, что наряду с финансированием товарных закупок Торгсина Госбанк также финансировал его издержки обращения (Там же. Д. 153. Л. 12).

1323

В этом случае бюджетное финансирование Торгсина должно было бы определяться себестоимостью полученного Торгсином инвалютного рубля – коэффициент, который показывает стоимость товаров и издержек обращения, затраченных на получение одного валютного рубля (Там же. Д. 98. Л. 29 и об.).

1324

Система щедрого бюджетного финансирования существовала в Торгсине в 1933 и в 1934 годах. Материалов, которые бы свидетельствовали о последующем изменении финансирования Торгсина, не удалось найти.

1325

Эти опасения имели основания. Если бы финансирование Торгсина было поставлено в зависимость от результатов продажи товаров населению, то при падении оборотов его торговли после отступления голода Торгсин испытывал бы постоянный недостаток денег для закупки товаров у промышленности. Без сомнения, это сделало бы его руководителей более разборчивыми и осторожными, но вместе с тем сузило бы и предложение товаров в его магазинах, а значит, Торгсин потерял бы многих «сдатчиков» ценностей.

1326

Оценить эффективность конкретно золотоскупки Торгсина не представляется возможным, поскольку неизвестны рублевые затраты на его операции с золотом. В материалах Торгсина приводятся лишь общие данные о рублевых расходах без разбивки по видам его операций.

1327

Мировая цена на золото в рублевом эквиваленте составляла в 1933 году 1 руб. 29 коп., а в 1934 и 1935 – 2 руб. 18 коп. за грамм чистоты. См. главу «Золото».

1328

Огромные «разрывы» между соврублевой себестоимостью товаров и ценами продажи товаров в золотых рублях (в их номинальном выражении), а также огромные дыры в бюджете страны по причине этих «разрывов» – доказательство того, что золотой рубль Торгсина был всего лишь условной единицей внутренних расчетов и не обладал реальной золотой ценностью. Продавая товары, Торгсин возвращал назад государству не золотые рубли, а выданные сдатчикам боны, отрывные талоны и товарные книжки. Государство нигде больше не могло их использовать. После погашения эти деньги сжигали. Если при оценке валютной эффективности Торгсина не принимать в расчет сумму бумажных «золотых» рублей, полученных Торгсином от продажи товаров населению (табл. 26, п. 3: п. 4в), то убыточность торговой деятельности Торгсина возрастет, а «добытое» им золото существенно подорожает. Стоимость условного грамма чистоты составит в 1932 году 9 руб. 24 коп., в 1933 – 5 руб. 25 коп., в 1934 – 8 руб. 30 коп., в первые три квартала 1935 – 12 руб. 59 коп, а за весь этот период – 7 руб. 68 коп. Таким образом, без учета прихода денег от товарных продаж Торгсина самым рентабельным окажется 1933 год, за ним последуют 1932 и 1934, а последним по рентабельности будет 1935 год. Без учета рублевого прихода от продаж товаров населению себестоимость добытого Торгсином золота окажется выше себестоимости золота Дальстроя в период 1932–1937 годов, но вряд ли будет выше себестоимости гражданской капиталоемкой золотодобычи. Решение вопроса о себестоимости добытого Торгсином золота, таким образом, будет зависеть от позиции исследователя – принимать ли в расчет полученную от продажи товаров рублевую выручку, которая шла на покрытие издержек обращения, или нет.

1329

Следующие ниже расчеты также основаны на условном золотом тоннаже, обеспеченном всеми ценностями Торгсина. Определить себестоимость фактического грамма золота, добытого Торгсином, нельзя, так как неизвестны соврублевые расходы государства на торгсиновские операции с золотом.

1330

Без расходов Правления «Союззолота», которые на начало пятилетки были запланированы в размере 5,8 копейки, а на конец пятилетки – 2,5 копейки за грамм чистого золота (РГАЭ. Ф. 8154. Оп. 1. Д. 106. Л. 127 об. – 128).

1331

Широков А. Дальстрой. С. 103. Со ссылкой на ГАМО. Ф. Р-23сс. Оп. 1. Д. 5. Л. 4. По мнению Широкова, себестоимость добычи золота в Дальстрое была бы намного выше, если бы не дешевая рабочая сила ГУЛАГа и хищническое отношение к добыче, при котором отрабатывали в первую очередь наиболее богатые, россыпные, месторождения, требовавшие меньше капитальных затрат по сравнению с рудными. Себестоимость добычи золота в «вольнонаемной» золотодобывающей промышленности из-за более высокой стоимости рабочей силы и капитальных затрат, может оказаться выше гулаговской.

1332

Пилясов А. Н. Закономерности и особенности освоения Северо-Востока России (ретроспектива и прогноз). Магадан, 1996. С. 80; Широков А. Указ. соч. С. 103.

1333

РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 138. Л. 66.

1334

До принятия в начале 1934 года Золотого резервного акта США мировая цена золота составляла 20,67 доллара, а после – 35 долларов за тройскую унцию. Об этом см. главу «Золото».

1335

Передача «Юбилей триумфа и позора». Автор и ведущий Борис Парамонов. Радио «Свобода». 09.05.2005: http://www.svoboda.org/programs/rq/2004/rq.090204.asp.

1336

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 4. Д. 156. Л. 4.

1337

Приведены фразы из материалов заседаний руководящих работников торгсиновской торговли. ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 2. Д. 5. Л. 123 об.; Оп. 4. Д. 112. Л. 37; ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 3. Л. 200.

1338

ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 23. Л. 87.

1339

ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 66. Л. 18.

1340

Джули Хесслер рассматривает Торгсин как один из оазисов культурной советской торговли, но она обращает внимание только на немногие торгсины крупных городов, оставляя вне поля зрения более тысячи неприглядных торгсинов глубинки (Hessler J. A Social History of Soviet Trade. P. 200–201).

1341

Из афиши-объявления об открытии универмага Торгсина в Сычевке (ГАСО. Ф. 1425. Оп. 1. Д. 22. Л. 54.) В. И. Марочко приводит пример объявления Харьковской конторы Торгсина, где говорилось о том, что после революции золото утратило свое значение как предмет украшения, а также свою потребительскую ценность, но сохранило значение для пролетарского государства (Марочко В. Указ. соч. С. 91).

1342

Прочитав сотни архивных документов центрального и региональных фондов Торгсина, я не нашла ни одного официального упоминания о нем как о «торговом синдикате». Думаю, что это название попало в обиход из воспоминаний людей, которые переиначили расшифровку аббревиатуры, чтобы она более соответствовала действительности.

1343

Как было рассказано ранее, импортные товары в Торгсине составляли лишь незначительную часть того, что он продавал населению. Но память человека избирательна. Она сохраняет то, что поразило людей.

1344

Интервью с Борисом Хандросом (код 26745, сегмент 33–36), Львом Бондарем (код 33675, сегмент 28–30), Масей Ботштейн (код 48083, сегмент 83–85), Ривой Брилкиной (код 36860, сегмент 15–16). USC Shoah Foundation Institute. Visual History Archive.

1345

Новый мир. Журнальный зал. Галина Щербакова о себе: https://magazines.gorky.media/authors/s/galina-shherbakova.

1346

Дети ГУЛАГа: Из воспоминаний детей репрессированных (№ 13). Международный фонд «Демократия» (фонд А. Н. Яковлева): http://www.idf.ru/10/13.shtml.

1347

Марочко не дает ссылки на источник этой информации (Марочко В. Указ. соч. С. 90).

1348

Булгаков М. Мастер и Маргарита. Глава 28. Последние похождения Коровьева и Бегемота.

1349

В январе 2008 года портал «Лента. ру» даже отметил годовщину Торгсина: «72 года назад, в 1936 году, была ликвидирована первая советская система внутренней торговли за валюту – „Торгсин“».

1350

Интернет свидетельствует, что аптеки и магазины с вывеской «Торгсин» появились и за рубежом. Они предлагали товары и услуги русскоязычному населению.

1351

Работники предприятий пищевой промышленности Санкт-Петербурга в 2007 году организовали футбольный турнир, где команды носили имена своих фирм (FoodBall-2007). В этом турнире команда «Торгсин» одержала победу над командой «Heineken».

1352

Одна из фирм в качестве подзаголовка к аббревиатуре «Торгсин» написала «Торговля с соотечественниками», что является рекламным противопоставлением «торговле с иностранцами» – изначальной расшифровке аббревиатуры.

1353

А именно: «Наряду с добычей золота улучшению валютного положения СССР содействовала деятельность объединения „Торгсин“. За 1931–1935 гг. „Торгсин“ через розничную сеть передал в Госбанк иностранной валюты и золота на сумму 287 млн золотых рублей». И всё (История социалистической экономики. Т. 4. М., 1978. С. 313). Эти скудные данные были заимствованы из более раннего издания – «Социалистическое народное хозяйство СССР в 1933–1940 гг.» (М., 1963. С. 619).

1354

Среди работ советских экономистов заслуживает внимания книга И. П. Айзенберга «Валютная система СССР» (М., 1962), в которой результатам работы Торгсина посвящено несколько страниц. Историографический анализ работ советских экономистов о развитии торговли в СССР см.: Осокина Е. А. За фасадом «сталинского изобилия». С. 14–26. Одной из первых исторических работ о советской торговле стала книга В. П. Дмитренко «Торговая политика советского государства после перехода к нэпу, 1921–1924 гг.» (М., 1971). Первыми историческими социально-экономическими исследованиями советской торговли сталинского времени являются мои книги: «Иерархия потребления: О жизни людей в условиях сталинского снабжения, 1927–1935» (М., 1993) и «За фасадом „сталинского изобилия“». Работы Юкки Гронова и Джули Хесслер стали первыми социально-культурологическими исследованиями советской торговли (Gronow J. Caviar with Champagne. Common Luxury and the Ideals of the Good Life in Stalin’s Russia. Oxford, 2003; Hessler J. A Social History of Soviet Trade. Trade Policy, Retail Practices, and Consumption, 1917–1953. Princeton, 2003).

1355

Один из ведущих западных исследователей советской экономики 1930-х годов Роберт Дэвис упомянул Торгсин лишь в сноске: «Неизвестное количество золота было также получено от советских граждан, церкви и музеев» (Davies R. W. Crisis and the Progress in the Soviet Economy, 1931–1933. L., 1996. P. 119, note 70). На фоне работ, которые лишь мельком упоминают Торгсин, выделяется неопубликованная диссертация Майкла Дохана, в которой автор пытался определить роль Торгсина в погашении внешнего долга СССР на основе данных, опубликованных советскими экономистами (Dohan M. R. Soviet Foreign Trade in the NEP. Economy and the Soviet Industrialization Strategy, unpublished PhD thesis. MIT, p. 610–611). В более поздней западной историографии Джули Хесслер в своей книге о советской торговле, вышедшей в 2003 году, рассматривает роль Торгсина в развитии «культурной торговли» (Hessler J. A Social History of Soviet Trade).

1356

Булгаков М. А. Мастер и Маргарита. Глава 28. Последние похождения Коровьева и Бегемота.

1357

Осокина Е. А. За зеркальной дверью Торгсина // Отечественная история. 1995. № 2.

1358

Марочко В. I. «Торгсин»: Золота цiна життя украiнських селян у роки голоду (1932–1933) // Украiньский iсторичний журнал. 2003. № 3.

1359

Это пожелание было высказано еще в первом издании этой книги в 2008 году. С тех пор появилось только одно масштабное региональное исследование о Торгсине: Горох М. Золото – державі! Торгсин в Радянській Україні (1931–1936). Киïв, 2020.

1360

Именно в Узбекистане располагался «штаб» Торгсина в Средней Азии, поэтому архив Узбекистана хранит материалы и по Туркмении, Таджикистану, Киргизии и Каракалпакии.

1361

Широков А. И. Дальстрой: Предыстория и первое десятилетие. Магадан, 2000.

1362

Мозохин О. ВЧК – ОГПУ. На защите экономической безопасности государства и в борьбе с терроризмом. М., 2004. В книге «За фасадом „сталинского изобилия“» я использовала материалы ЭКУ ОГПУ для анализа рабочего снабжения, частного предпринимательства и черного рынка.

1363

Дипломатические отношения между Советским Союзом и США были установлены в ноябре 1933 года.

1364

Специальные работники посольства отслеживали информацию в советских публикациях, в официальных выступлениях руководителей страны и отрасли, собирали «оброненные» сведения в неофициальных и частных беседах, просили поделиться информацией американских граждан, работавших в советской золотодобывающей промышленности, когда те заходили в посольство по своей надобности, обменивались данными с посольствами других стран. Но даже работавшие долгие годы в советской золотопромышленности американские инженеры не знали общих объемов золотодобычи Страны Советов.

1365

NARA. Decimal file 861. 6341/53. Memorandum «The Russian Gold Industry; its Organization and Operations with Particular Reference to the Gold Output in the Period 1913–1931 and to its Plans for Future Development»; 861.6341/101. Memorandum «Gold Production in the Soviet Union in 1937 and 1938».

1366

Создатели видеоархива Института Фонда Шоа посчитали оправданным включить в число жертв Холокоста евреев, переживших голод на Украине в 1932–1933 годах.

1367

При Сталине понятие «сталинизм» существовало в СССР в значении «творческого развития коммунистической идеологии». Провозглашалась триада преемственности: марксизм, ленинизм, сталинизм.

1368

Arendt H. The Origins of Totalitarianism. N. Y., 1951.

1369

Одним из лучших исследований «тоталитарной школы» является книга М. Файнсода (Fainsod M. Smolensk under Soviet Rule. Cambridge, MA, 1958).

1370

Одним из примеров являются теоретические построения Арендт: в фатальной погоне за тотальным мировым господством сталинизм приносил в жертву не только интересы личности и национальные интересы своей страны, но и свой собственный режим. В конечном счете осуществление главной цели тоталитарного режима – установление тотального контроля над населением Земли – означало смерть тоталитаризма, так как, согласно Арендт, он мог существовать только в атмосфере нестабильности и хаоса.

1371

В распоряжении историков «тоталитарной школы» был так называемый Смоленский архив – документы Смоленского обкома ВКП(б), захваченные немцами при оккупации Смоленска в 1941 году, а затем оказавшиеся в США. Другими источниками, доступными западным исследователям в те годы, были интервью советских эмигрантов и публикации в советской прессе.

1372

Поскольку в 1970-е и бóльшую часть 1980-х годов негативная информация о сталинском времени была засекречена в советских архивах, «ревизионисты» вначале работали с материалами, свидетельствующими о социальной поддержке сталинских реформ. Только с рассекречиванием документов в российских архивах появились работы о сопротивлении и неповиновении режиму. Пример такой динамики дает, например, сравнение ранних работ Шейлы Фитцпатрик и Линн Виолы с их более поздними работами: Fitzpatrick Sh. Education and Social Mobility in the Soviet Union 1921–1934. Cambridge, UK, 1979; Idem. Stalin’s Peasants: Resistance and Survival in the Russian Village after Collectivization. N. Y., 1994; Lynne V. The Best Sons of the Fatherland: Workers in the Vanguard of Soviet Collectivization. N. Y., 1989; Idem. Peasant Rebels under Stalin: Collectivization and the Culture of Peasant Resistance. N. Y., 1996; Idem. The Unknown Gulag: The Lost World of Stalin’s Special Settlements. N. Y., 2007.

1373

О судьбе и значении «ревизионизма» см. статью Шейлы Фитцпатрик и материалы ее журнального обсуждения: Fitzpatrick Sh. Revisionism in Retrospect // Slavic Review. Vol. 67. № 3 (Fall 2008). О критическом осмыслении вклада «ревизионистов» в изучение сталинизма, а также о преемственности научных школ в изучении этого феномена и критике «неототалитаризма» см.: David-Fox M. On the Primacy of Ideology. Soviet Revisionists and Holocaust Deniers (In Response to Martin Malia) // Kritika. Vol. 5. № 1 (Winter 2004). Эта статья представляет интерес особенно потому, что Дэвид-Фокс анализирует дебаты между представителями «тоталитарной школы» и «ревизионистами» в сравнении с изучением французской революции и нацизма, выявляя показательные совпадения и различия.

1374

Подробный анализ результатов архивной революции для изучения российской истории см.: Davies R. W. Soviet History in the Gorbachev Revolution. Bloomington, 1989; Idem. Soviet History in the Yeltsin Era. L., 1997; Lynne V. The Cold War in American Soviet Historiography and the End of the Soviet Union // Russian Review. № 61 (January 2002). Критическое мнение о том, что исследователи преувеличивают значение и достижения архивной революции, высказал Стивен Коткин: Kotkin S. The State – Is It Us? Memoirs, Archives, and Kremlinologists // Russian Review. № 61 (January 2002).

1375

Среди критиков были не только молодые исследователи. В период гласности возможность критического обсуждения советской истории 1930-х годов позволила именитым советским историкам старшего поколения открыто выступить с ревизией официальной истории. Особая роль здесь принадлежит В. П. Данилову. Его более ранние работы 1960-х годов следует считать предтечей российского «ревизионизма» периода архивной революции начала 1990-х.

1376

В настоящее время в российской историографии виден крен в сторону другой крайности – муссирование тезиса о Сталине как «эффективном менеджере». С другой стороны, современные исследования политической истории сталинизма позволяют говорить и о существовании в современной российской историографии неототалитарной школы, которая продолжает традиции политической истории западных советологов «тоталитарной школы».

1377

Slezkine Yu. Arctic Mirrors: Russia and the Small Peoples of the North. Ithaca, 1994; Kotkin S. Magnetic Mountain. Stalinism as a Civilization. Berkeley, 1995.

1378

По сути «постревизионисты» тоже были ревизионистами, так как выступили с пересмотром идей предшествующих научных школ. В историографии «постревизионистов» также именуют «постмодернистами». Осознавая условность любых обобщающих названий, я все же предпочитаю говорить о «постревизионизме», так как историки нового поколения хотя и испытали сильное влияние идей постмодернизма, вряд ли могут считаться постмодернистами как таковыми. Об этом см.: Mironov B. Has Postmodernism Come to Russia? Comments on the Anthology «American Russian Studies» // Kritika. Vol. 4. № 1 (Winter 2003).

1379

Борис Николаевич Миронов характеризует смену научных направлений в изучении российской истории как тезис («тоталитарная школа») – антитезис («ревизионисты») – синтез («постревизионисты»). Он отмечает, что речь идет не столько о делении историков, сколько об изменении их взглядов во времени. Историки, чьи более ранние работы принадлежали «тоталитарной школе» или «ревизионизму», в своих новейших исследованиях в той или иной степени также испытывают влияние постмодернизма. В этом Миронов спорит с Майклом Дэвид-Фоксом, который в одной из своих статей классифицировал не исследования, а исследователей по их принадлежности к тому или иному поколению («отцы» – «дети» – «внуки»). При такой классификации историки старшего поколения, которые начали публиковать свои работы в 1950–1960-е годы, несмотря на последующее изменение их взглядов, так и остаются в рядах «тоталитарной школы». Дэвид-Фокс позже согласился с замечаниями Миронова. Mironov B. Has Postmodernism Come to Russia?; Американская русистика: Вехи историографии последних лет. Антология / Под ред. М. Дэвид-Фокса: В 2 т. Самара, 2000–2001; David-Fox M. On the Primacy of Ideology.

1380

Исследования последних лет отмечены активным возобновлением интереса историков к роли идеологии в феномене сталинизма. Тогда как ветераны советологии остаются на позициях «тоталитарной школы» периода холодной войны (см., например, Service R. Comrades!: A History of World Communism. Cambridge, MA, 2007), «постревизионисты» в изучении роли идеологии и политики в становлении и природе сталинизма учитывают выводы новой историографии конца ХХ – начала XXI века (см., например: Priestland D. Stalinism and the Politics of Mobilization. Ideas, Power, and Terror in Inter-war Russia. Oxford; N. Y., 2007). Дэвид-Фокс в ранее цитировавшейся статье отметил новый подход к изучению идеологии, который предложили «постревизионисты»: необходимость ее изучения не только как набора официальных доктрин, а на уровне восприятия идеологии обществом и индивидуумом. По сути речь идет о появлении нового направления исследований, которое можно назвать исторической идеологией: David-Fox M. On the Primacy of Ideology.

1381

Историографический анализ «постревизионизма» в изучении российской истории см.: Американская русистика; Mironov B. Has Postmodernism Come to Russia?; Kotkin S. Modern Times: The Soviet Union and the Interwar Conjuncture // Kritika. Vol. 2. № 1 (Winter 2001); Lynne V. The Cold War in American Soviet Historiography and the End of the Soviet Union // Russian Review 61 (January 2002). Статья Б. Н. Миронова и сборники антологии «Американская русистика» не ограничиваются историографией сталинизма, а включают новейшие западные исследования российской истории XVIII–XIX веков. Кроме того, их авторы рассматривают вопрос о том, в какой мере российские историки испытали влияние постмодернизма и можно ли говорить об интеграции западной и российской историографий.

1382

М. Дэвид-Фокс видит одно из главных отличий «постревизионизма» от предшествующих ему научных направлений в концептуальном плюрализме. С его точки зрения, «тоталитарная школа» и «ревизионизм» сводили причинность лишь к одному фактору: первая научная школа изучала российскую историю через призму идеологии и политики, вторая – через влияние социальных сил, тогда как «постревизионизм» допускает существование многопричинности и отрицает примат какого-либо одного фактора. Дэвид-Фокс считает, что «постревизионизм» впервые в историографии истории России привел к расцвету многомерных концептуальных подходов. С этим мнением можно согласиться только на уровне сравнительного обобщения, ведь идеология и политика, которые изучала «тоталитарная школа», представляют разные предметы анализа и каждая имеет свои собственные теоретико-методологические подходы. Что касается «ревизионизма», то, действительно, общество для историков этого направления представляло главный предмет изучения, но методы его исследования у «ревизионистов» отличались. Не стоит также забывать, что «постревизионисты» получили гораздо более богатое научное наследство, чем историки «тоталитарной школы» или «ревизионисты». В целом, историографический анализ Дэвид-Фокса страдает фаворитизмом «постревизионизма». Его критика этого направления ограничивается одним предложением (David-Fox M. On the Primacy of Ideology. P. 101).

1383

Имеется в виду заинтересованность масс в построении нового общества и их вовлеченность в этот процесс.

1384

Идея о том, что сталинизм представлял попытку преобразования, модернизации, звучала и раньше, но скорее как модернизации отсталого типа (см.: Lewin M. The Making of the Soviet System: Essays in the Social History of Interwar Russia. N. Y., 1985). В «постревизионизме» видна тенденция отказаться от самого термина «модернизация», как продукта политизированной теории периода холодной войны. Вместо этого исследователи предпочитают говорить о процессах развития современности (modernity). Так, в понимании Коткина, «modernity» – это реальный тип современного общества, сложившийся в период между мировыми войнами ХХ века и отмеченный развитием массовых процессов. В этой связи Коткин говорит о множестве реально существовавших разновидностей современного общества (modernities). «Модернизация» же, в его понимании, являлась теоретическим тезисом. Коткин считает, что теория модернизации, которая появилась в период холодной войны, преследовала идейно-политические цели. Она противопоставляла развитие парламентской демократии и рыночной экономики традиционным (читай отсталым) формам организации общества и служила альтернативой марксистскому видению общественного развития «от феодализма через капитализм к коммунизму». Теория модернизации была ориентирована на развивающиеся страны третьего мира. Она была призвана показать им, как коммунизм нарушил естественный исторический процесс, и указать правильное направление развития (Kotkin S. Modern Times. Р. 157).

1385

Одним из таких исключений, например, являются работы историка старшего поколения Моше Левина, которые показали этатизацию социальных институтов, то есть их ассимиляцию государством. Но по Левину, вмешательство государства в дела общества было разрушительным, сеявшим хаос, в то время как «постревизионисты» видят в государственном вмешательстве не только репрессии, но и прогрессивную созидательно-формирующую силу.

1386

Коткин, например, считает, что параметры повседневной жизни определялись планами и намерениями государства. Люди жили и действовали в рамках системы, определенной решениями власти. Поэтому важно рассматривать повседневную жизнь не саму по себе, а в контексте «большой политики». Иными словами, люди были активными игроками, но играли они на поле, параметры которого определялись властью (Kotkin S. Magnetic Mountain. Р. 21–23).

1387

Идея о том, что репрессивные режимы могут выполнять прогрессивную миссию (и наоборот), является центральным тезисом огромной историографии теоретических работ о современном государстве. Из новейших исторических исследований о рациональности социализма, например, писали Сергей Журавлев и Юкка Гронов в их книге: Мода по плану: история моды и моделирования одежды в СССР, 1917–1991. М., 2013.

1388

Первое издание книги появилось в 1998 году. До выхода книги существовали лишь исторические исследования черного рынка брежневских 1970–1980-х годов, их библиографию см.: The Second Economy in the USSR and Eastern Europe: A Bibliography / Grossman G., ed. // Berkeley-Duke Occasional Papers on the Second Economy in the USSR. 1990. № 21.

1389

Антирыночные меры вели к кризису, выход из которого достигался ограниченными рыночными реформами. Чередование «красных атак на капитал» и рыночных и квазирыночных реформ показано в работах Бирмингемской школы и особенно Роберта Дэвиса (Davies R. W. Crisis and Progress in the Soviet Economy, 1931–1933. L., 1996; Idem. The Soviet Economy in Turmoil, 1929–1930. Cambridge, MA, 1989).

1390

О развитии рынка в сталинской экономике см. также: Hessler J. Culture of Shortages: A Social History of Soviet Trade, 1917–1953. Princeton, 2003.

1391

Holquist P. Information is the Alfa and Omega of our Work: Bolshevik Surveillance in its Pan-European Context // Journal of Modern History. № 69 (September 1997).

1392

В этой статье Коткин пишет, что ХХ век стал временем мобилизации народных масс и что в период между мировыми войнами все ведущие страны мира, включая СССР, переживали схожие процессы развития массового производства и массового потребления, массовой культуры, обширных программ социальной защиты, вовлечения масс в политику и др. (Kotkin S. Modern Times).

1393

История повседневности стала постоянной рубрикой в ежегоднике «Социальная история», который издает РОССПЭН. См. также: Советская социальная политика 1920-х – 1930-х годов: Идеология и повседневность / Отв. ред. П. Романов и Е. Ярская-Смирнова. М., 2007; Андреевский Г. В. Повседневная жизнь Москвы в сталинскую эпоху. 1920–1930-е. М., 2003; Журавлев С. В. «Маленькие люди» и «большая история»: Иностранцы московского Электрозавода в советском обществе 1920-х – 1930-х гг. М., 2000; Fitzpatrick Sh. Everyday Stalinism. Ordinary Lives in Extraordinary Times: Soviet Russia in the 1930s. N. Y., 1999; Общество и власть: Повествование в документах / Отв. ред. А. К. Соколов. М., 1998; Kotkin S. Magnetic Mountain; и др.;

1394

Универсальные процессы, развивавшиеся в мире торговли в ХХ веке, включали, например, рост торговой сети и числа крупных магазинов, усовершенствование техники торговли, расширение ассортимента товаров и рост уровня потребления, индивидуализацию вкуса, а также его унификацию, что вело к сглаживанию классовых, этнических и региональных различий в сфере потребления и др.

1395

Cox R. All This Can Be Yours! Soviet Commercial Advertising and the Socialist Construction of Space, 1928–1956 // The Landscape of Stalinism. The Art and Ideology of Soviet Space / E. Dobrenko and E. Naiman, eds. Seattle & London, 2003; Dunham V. In Stalin’s Time: Middle Class Values in Soviet Fiction. Cambridge, 1976; Gronow J. The Sociology of Taste. L.; N. Y., 1997; Idem. Caviar with Champagne. Common Luxury and the Ideals of the Good Life in Stalin’s Russia. Oxford, 2003; Hessler J. A Social History of Soviet Trade; Randall A. E. The Soviet Dream World of Retail Trade and Consumption in the 1930s. N. Y., 2008; Timasheff N. S. The Great Retreat: The Growth and Decline of Communism in Russia. N. Y., 1946; и др.

1396

Так, Барнс считает, что в рекламе нэпа было больше революционности (классовый подход, идея полезности для общества, связь потребления с производством и т. д.), в то время как в 1930-е годы реклама следовала западным канонам и стилю. Рэндалл считает, что в период нэпа государство сделало немало для дискредитации розничной торговли и вещизма, а в середине 1930-х, провозгласив развитие розничной торговли и культуры потребления важной частью построения социализма, вынуждено было их реабилитировать. Коткин также отмечает, что до середины 1930-х годов руководство страны относилось с подозрением к обществу потребления, провозглашая своей целью построение общества производителей («industrial modernity»), а не общества потребителей («consumer modernity»).

1397

Поражает время появления лозунга культурной социалистической торговли. В январе 1931 года в СССР ввели карточную систему для продажи основных продуктов питания и продовольственных товаров. Страна семимильными шагами двигалась к массовому голоду. Избранные (государством) группы населения получали скудные пайки из закрытых распределителей, в то время как большинство населения было оставлено на произвол судьбы. Хесслер не объясняет, чем было вызвано появление этого лозунга в такой драматический момент.

1398

Государственная коммерческая торговля открылась летом 1929 года, когда правительство выделило фонд сахара для продажи по повышенным ценам. Ассортимент коммерческих магазинов затем пополнился всеми основными товарами. Первые образцовые универмаги появились летом 1933 года, с началом отступления массового голода. К середине 1930-х годов «культурная социалистическая торговля» – как оазис «доступной роскоши» – ограничивалась горсткой крупных показательных универмагов в столицах. Так, к концу 1935 года в стране было всего лишь 8 всесоюзных образцовых универмагов, которые обеспечивали 3 % розничной промтоварной торговли (Hessler J. A Social History of Soviet Trade. P. 205).

1399

Начало этой традиции положили работы Льва Троцкого и социолога Николая Тимашева (Троцкий Л. Д. Преданная революция. М., 1991; Timasheff N. The Great Retreat: The Growth and Decline of Communism in Russia. N. Y., 1946). Ряд современных исследователей хотя и считают, что изменение государственной политики в области торговли и потребления, пропаганда нового образа жизни и нового облика советского гражданина при всей присущей им советской специфике шли в русле общемирового процесса создания современной, по преимуществу городской, системы торговли и культуры массового потребления, но вслед за Тимашевым видят в изменении курса и, как следствие, в сталинизме обуржуазивание революции, переход от революционных классовых ценностей большевизма к общесоциальным (Dunham V. In Stalin’s Time: Middle Class Values in Soviet Fiction; Fitzpatrick Sh. The Cultural Front: Power and Culture in Revolutionary Russia. Ithaca, NY, 1992; Volkov V. The Concept of Kul’turnost: Notes on the Stalinist Civilizing Process // Stalinism: New Directions / Fitzpatrick Sh., ed. L., 2000. Этой же точки зрения в своих ранних работах придерживалась и Джули Хесслер. См.: Hessler J. Cultured Trade. The Stalinist Turn Toward Consumerism // Stalinism: New Directions / Fitzpatrick Sh., ed. Позднее Хесслер изменила свое мнение).

1400

По их мнению, новизна и радикальность поворота государственной политики преувеличиваются исследователями. Первоначального продуманного плана организации социалистической экономики у большевиков не было. Кроме того, большевики видели в революции обещание трудящимся материального благополучия – хорошей еды и одежды, просторного удобного жилья, культурного досуга. Гражданская война и кризис первой пятилетки вынудили отложить выполнение обещаний революции, но это не означало признания аскетизма идеалом советского общества. Ориентированное на «роскошь» потребление не было новой идеей, оно существовало и до революции, и во времена нэпа. В 1930-е годы изменился лишь социальный облик потребителей «роскоши» и места, где они покупали товары. Теперь не богатые купцы, аристократы, буржуазная интеллигенция, нэпманы, а «наши» советские люди покупали шелковые платья и икру не в частных, а в советских магазинах. В такой интерпретации, сталинизм представлен прямым наследником большевизма, а поворот государственной политики не был отходом от социализма. По сути это была демократизация современной потребительской культуры.

1401

В отличие от большинства исследователей, которые считают, что новый курс ориентировался на западные образцы, особенно в методах рекламы и организации торговли, по мнению Юкки Гронова, лишь с 1960-х годов творцы советской модели потребления стали ориентироваться на потребительские стандарты среднего класса Европы и США. Идеал же потребления второй половины 1930-х годов был сугубо отечественным. Товары, которые реклама представляла как роскошь, – советское шампанское, икра, наборы шоколадных конфет, духи, хрусталь – были китчем, дешевой имитацией роскоши высшего общества середины XIX века. Представление большевиков о зажиточной жизни, почерпнутое из царского времени, стало основой модели советской роскоши.

1402

Вместе с тем исследователи показали, что заимствование принципов и методов торговли у Запада не мешало советскому руководству критиковать западное общество потребления. Для того чтобы подчеркнуть некапиталистическую природу социалистической торговли и социалистического общества потребления, пропаганда подчеркивала значение контроля народных масс над торговлей, а также идею общественной и личной пользы торговли.

1403

Общий сравнительный анализ развития программ социального обеспечения в ведущих странах мира в период между мировыми войнами см.: Kotkin S. Modern Times.

1404

В экономике хронического дефицита товаров государство нуждалось в ограничителе, который дисциплинировал бы вкус и потребности потребителей, не позволяя им слишком далеко заходить в своих фантазиях и предъявлять непомерно высокие требования к государственной торговле. Как считает Вадим Волков, эту дисциплинирующую функцию (помимо цивилизованно-образовательной) выполнила кампания за культуру торговли и потребления. Людям разрешили формировать свою индивидуальность посредством покупательского выбора и предпочтений, однако выделяться можно было только до определенной степени. Кроме того, приемлемыми были только те преимущества, которые были одобрены государством. Таким образом, под лозунгом культурности скрывались не только образованность, цивилизованность, современность, но и усредненность и конформизм, то есть требование жить в соответствии со стандартами относительно социально однородного общества. В такой интерпретации идея культурности ознаменовала не конец социализма, а начало развития вкуса и стиля жизни, адекватных советскому социализму. Шло формирование модели и морали советского потребителя (Volkov V. The Concept of Kul’turnost).

1405

Подробно об этом см.: Gronow Yu. Caviar with Champagne.

1406

См., например: Fitzpatrick Sh. Becoming Cultured: Socialist Realism and the Representation of Privilege and Taste // Idem. Cultural Front: Power and Culture in Revolutionary Russia. Ithaca, NY, 1992; Fitzpatrick Sh. Education and Social Mobility in the Soviet Union, 1921–1934. Cambridge, 1979; Fitzpatrick Sh. Middle Class Values and Soviet Life in the 1930’s // Soviet Society and Culture: Essays in Honor of Vera S. Dunham / T. L. Thompson, R. Sheldon, eds. Boulder, CO; L., 1988; Stites R. Russian Popular Culture, Entertainment and Society since 1900. Cambridge, 1992; Volkov V. The Concept of Kul’turnost // Stalinism: New Directions / Fitzpatrick Sh., ed. N. Y., 2000; Dunham V. In Stalin’s Time: Middle class Values in Soviet Fiction. Durham, NC, 1990; др.

1407

Стенограмма речи Сталина на ноябрьском пленуме ЦК ВКП(б) 1934 года, объявившем об отмене карточек на хлеб. В той же речи Сталин сказал: «В чем смысл всей политики отмены карточной системы? – Прежде всего в том, что мы хотим укрепить денежное хозяйство… вовсю развернуть товарооборот, заменив системой товарооборота нынешнюю политику механического распределения продуктов. Мы стали на почву товарооборота. Вот основной смысл предпринимаемой нами реформы» (РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 2. Д. 536; Оп. 10. Д. 127. Л. 48–59).

1408

Другие исследователи подвергают ревизии традиционную концепцию общества и культуры массового потребления, считая ее ограниченной. Они отказываются уподоблять общество массового потребления американской или западно-европейской рыночной модели на том основании, что такая модель, сводя все к приобретению товаров для формирования социальной идентичности, не принимает в расчет роль государства и его отношений с потребителями, влияющих на политику и экономику, потребительские нормы и практики. Примерами двух разных подходов в этом вопросе являются работы: Hessler J. A Social History of Soviet Trade; Randall A. E. The Soviet Dream World of Retail Trade and Consumption in the 1930s.

1409

Главным источником информации для написания биографий стали партийные документы, сохранившиеся в фонде личных дел руководящих работников номенклатуры ЦК партии (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 100). Партийные характеристики взяты из материалов фонда Правления Торгсина (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 9. Л. 99).

1410

Подробно об этом читай в главе «Анатомия экономического преступления: дело Муста».

1411

Бумбараш – герой одноименной повести Аркадия Гайдара, а также советского фильма, созданного по мотивам ранних произведений этого писателя и участника Гражданской войны.

1412

Советский писатель Исаак Бабель, по рождению одесский еврей, в 1920 году был бойцом и политработником Конной армии на польском фонте. События советско-польской войны он описал в своем дневнике, а затем в сборнике рассказов «Конармия».

1413

Под прикрытием этого акционерного общества ОГПУ собирало у советских граждан полисы иностранных обществ и наследственные документы для предъявления исков за границей. См. также главу «„Красные директора“ Торгсина: „политкомиссар“».

1414

Видимо, Всесоюзное объединение по снабжению торговли.

1415

Биографию Ю. С. Бошковича см. далее в приложении.

1416

Не случайно Жданов упомянул об этом в своей биографии. Советская власть определяла социальный статус крестьянина – бедняк, середняк, кулак – количеством лошадей в частном владении.

1417

«Левая оппозиция» – фракционная группа внутри РКП(б)/ВКП(б), которая сформировалась в период обострения внутрипартийной борьбы, развернувшейся во время болезни и особенно после смерти Ленина. Линия борьбы проходила между Троцким и его сторонниками, с одной стороны, и триумвиратом Зиновьева, Сталина и Каменева и их сторонниками, с другой. Позднее Зиновьев и Каменев объединились с «левой оппозицией».

1418

Лена была дочерью Розенгольца от первого брака с врачом Фридой Исидоровной Шур. Она была замужем за сыном С. Г. Смидовича Львом. В этом браке у Розенгольца был также сын Валерий, которого репрессировали. Розенгольц ушел из семьи в начале 1930-х, когда переехал в «дом на набережной». Лена не жила в отцом, но, видимо, ходила с Анатолием Рыбаковым в одну школу. В квартире Розенгольца жила его племянница Лена (р. 1928).

1419

По официальной версии Лена застрелилась на даче Нестора Лакобы в Гаграх.

1420

В закрытом письме ГУГБ НКВД СССР (№ 59098) «О фашистско-повстанческой, шпионской, диверсионной и террористической деятельности польской разведки в СССР» от 11 августа 1937 года, подписанном Ежовым, в частности, говорилось: «По директивам Уншлихта (в 1921–1923 годах – первый зам. председателя органов ВЧК – ГПУ – ОГПУ. – Е. О.) члены организации Логановский и Баранский использовали свое пребывание по линии ИНО в Варшаве в период отстранения Пилсудского от власти (1922–1926. – Е. О.) для организации под прикрытием имени ОГПУ диверсионных пилсудчиковских организаций, действовавших против тогдашнего правительства эндеков (правонационалистическое движение «Народова демокрация», основные политические противники Ю. Пилсудского. – Е. О.) в Польше, и готовили от имени резидентуры ИНО провокационное покушение на французского маршала Фоша во время его приезда в Польшу, в целях срыва установления нормальных дипломатических отношений между Францией и СССР» (Архив ФСБ РФ. Публикация В. Н. Хаустова. http://www.memo.ru/history/POLAcy/CHAUCORR.htm).

1421

Диспропорция в численности городского и областного штатов объясняется тем, что львиную долю торгсиновского аппарата составляли счетные работники, которые в основном работали в Ленинграде.

1422

По данным Центрального управления народно-хозяйственного учета (ЦУНХУ), которое на основе показателей рождаемости и смертности вело учет населения от переписи 1926 года, среднегодовая численность населения Ленинграда в 1933 году составляла порядка 2,7 млн чел. (РГАЭ. Ф. 1562. Оп. 329. Д. 19, 49). Однако, безусловно, среди тех, кто сдавал золото в Ленинградский городской Торгсин, были жители не только города, но и области.

1423

ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 10. Д. 4. Л. 1.

1424

Ленинград обеспечил львиную долю скупки ценностей Ленинградской конторы Торгсина. В 1933 году доля Ленинграда в скупке всех ценностей Ленинградской конторы составила 86 %, а за 10 месяцев 1934 года – 95 %. В 1935 году Ленинград скупил золота (лом и чекан) на 1,6 млн, а область вместе с Карелией – только на 147 тыс. руб.; доля Ленинграда в золотоскупке 1935 года составила, таким образом, более 90 % (ЛОГАВ. Ф. 1154. Оп. 3. Д. 13. Л. 5; Д. 38. Л. 18; Оп. 10. Д. 16. Л. 46–54).

1425

Из расчета цены торгсиновской скупки 1 руб. 29 коп. за грамм чистоты.

1426

Стоимость импортного оборудования для главных предприятий советской индустрии приведена в финальном отчете Торгсина (РГАЭ. Ф. 4433. Оп. 1. Д. 175. Л. 13 об.).

1427

ЦГА РУз. Ф. 288. Оп. 1. Д. 10. Л. 37.

Еще от автора Елена Александровна Осокина

Елена Осокина

Алхимия советской индустриализации. Время Торгсина

Средневековые алхимики бились над созданием философского камня, способного превратить обычные металлы в золото. Сталинскому руководству удалось создать его подобие. Философским камнем советской индустриализации стали магазины «Торгсин», в которых в голодные годы первых пятилеток советские граждане вынужденно меняли золото, валюту, изделия из драгоценных металлов на ржаную муку, крупу, сахар и нехитрый ширпотреб. Торгсин стал циничным способом пополнения бюджета Советского государства, которое начало модернизацию страны будучи банкротом, не имея золото-валютного запаса.

Елена Осокина

Небесная голубизна ангельских одежд

Книга Елены Осокиной – это, без преувеличения, интеллектуальный детектив. Русская икона является главным героем этой книги – центром притяжения действий власти, музейных работников, торговцев и покупателей. Один из парадоксов советской истории состоит в том, что создатели «нерыночной» плановой экономики стали основателями мирового рынка русских икон. На рубеже 1920–1930‐х годов их усилиями был собран колоссальный экспортный иконный фонд, организована грандиозная рекламная кампания – первая советская зарубежная выставка, которая во всем великолепии представила миру новый антикварный товар, а также установлены связи с мировыми антикварами и проведены первые продажи коллекций за рубеж.

Елена Осокина

За фасадом «сталинского изобилия». Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации, 1927–1941

Парадокс полупустых магазинов и полных холодильников отмечал буквально каждый приезжавший в СССР в годы социалистического застоя. Загадка имеет простое объяснение. Государственная торговля при социализме никогда не была единственным источником снабжения населения. В стране всегда существовал обширный легальный и подпольный рынок товаров и услуг. Эта книга возвращает читателя к истокам социалистической торговли, в легендарные первые пятилетки. В центре внимания — повседневная жизнь общества в условиях огосударствления экономики, разрушения и возрождения рынка.

Елена Осокина

Прощальная ода советской очереди

Опубликовано в журнале "Неприкосновенный запас" 2005, № 5(43)