Золотистая энергия - [14]

– Продать?

– Нет, он мне дорог, как память.

– Все так говорят и продают, а покупатели эту память покупают. Сказать цену на этот стул? – и он назвал цену.

– Так мало?

– Вот видишь, из-за стула меня привезла и еще бы полюбила? А мало стоит потому, что без легенды стул, тянет на позапрошлый век.

– Правда, что ли?

– А, ты, что не знала что стул восемнадцатого – девятнадцатого века?

– Нет, на самом деле я его принесла из бабушкиной кладовки. Мне его профиль понравился, изогнутость ног и спинки, с детства этот стул помню, я на нем сидела, когда к бабушке приходила пить чай с вишневым вареньем. Дома у нас варенья никогда не было.

– С какой грустью ты говоришь, красиво, но вспомнила бы лучше историю стула до варенья с чаем, или вспомни, что бабушка говорила о своей бабушке.

– Не помню, мне это было неинтересно.

– Тогда дороже не продать, а сейчас я уйду, стул привезешь, мы его продадим. Вот и вся любовь – на один стул.

– Мне жаль, что ты уходишь.

– Я без обиды, ты не первая в моей работе, которая меня увозит на оценку антиквариата под предлогом интереса.

Мужчина ушел.

Марго села на диван, еще раз посмотрела на стул и рассмеялась:

– Это ж надо! Восемнадцатый век!

Она позвонила Валере:

– Валера, спасибо, родной мой, за стулья восемнадцатого века!

– Марго, ты откуда узнала, что они из восемнадцатого века?

– Оценщик сказал из антикварного магазина мебели.

– Ты бедствуешь, моя радость? Я подарил, а ты продаешь? Ну, ты даешь!

– Так получилось, а они, что на самом деле из гарнитура восемнадцатого века?

– А ты вспомни, где я работаю! Я работаю на частной мебельной фабрике. Мы изготавливаем мебель на заказ малыми партиями. Как-то нас попросили сделать гарнитур из восемнадцати стульев, типа стульев восемнадцатого века, я ездил по музеям, нашел один стул в музеи, натуральный. Одним словом мы по этому стулу выполнили заказ, а заказчик оплатил двенадцать стульев, шесть стульев я купил по цене с большой скидкой, тебе подарил.

– Вот теперь спасибо, а ты знаешь, что я могу один стул продать, как антиквариат восемнадцатого века?

– А пять стульев не тянут на продажу?

– Это целая история, ты лучше скажи, где находиться музей, в котором ты стул срисовал?

– Я соскучился, скоро все тебе расскажу.

– Резонно, приезжай, хоть сейчас, – сказала Марго, и положила трубку телефона.

Марго спрятала стул, прошедший испытания на стенде. Пять стульев она распределила по квартире так, чтобы их число не сразу определялось. Посмотрела на себя в зеркало, решила, что красивее быть, не обязательно и побрела на кухню готовить ужин для любимого мужчины. Дети у них пока не появились.

Валера хотел детей, бредил продолжением своего рода. Марго упреки на эту тему не выносила. Она привыкла к дарам Валеры. Они ее устраивали.

Он был гибким мужчиной, легким на подъем. Вес на его теле так равномерно распределялся, что он казался просто прекрасным, что ей весьма импонировало.

Валера знал и чувствовал дерево в любом его проявлении, но что касалось а и техники, тут у него был полный провал. Машину водить он так и не умел, хотя имел права на вождение. Вообще он весь, был отголоском прошлых веков.

Марго шла в ногу со временем, работала менеджером на фирме, принадлежащей двум странам; была стройна, и в меру красива. Мужчинами на своей фирме она не увлекалась, они все были женаты, да и она была замужем, за Валерой, когда ее на очередную работу брали.

В духовку Марго поставила рыбу, залитую майонезом. Валера любил картофельное пюре, со сливочным маслом и молоком, этим она и занялась…

Он привез сетку картошки, сетку свеклы и все остальные овощи. Она открыла дверь своему снабженцу, и пошла на кухню. Он сам знал, что ему делать со своими овощами. В нем не было эксцентричности, но была основательность, в нем не было любовной суеты, но любил он душевно. Ее устраивала так домовая любовь, без особых требований.

– Марго, я смотрю все стулья на месте.

– Валера, а куда им деваться, все здесь, – сказала она, снимая передник, оставаясь в платье, облегающем ее фигуру.

– Как ты хороша в платье, а то все ходят в брюках, словно они и не женщины!

– Так я тоже хожу в брюках, это я для тебя платье надела.

– А хоть бы и так, все одно приятно, глаз мой мужской радует. Хочешь знать, где я стул срисовал? Мы можем туда вдвоем съездить, если довезешь на машине. Это старая усадьба, музей писателя.

– Ой, Валера, то-то мне на этом стуле хорошо думается!

– Угодил, стало быть, тебе, и то славно.

Окна офиса покрыты каплями влаги, как желудок Марго каплями шампанского. В голове у нее пусто, как на ее странице в Интернете. Неподражаемый Егор Сергеевич предложил ей вчера выпить шампанского. Один выстрел в честь новой жизни!

Сладкое импортное шампанское, мелкими пузырьками разлилось по ее организму, Марго пила глоток за глотком, целый хрустальный бокал! О, истинное блаженство взбудораженным нервам! Потом еще кусочек шоколада с орехами и в голове, как в пустой бочке, мир и спокойствие! Она успокоилась. Гроза в честь новой жизни разбудила ночью. За окном сверкала молния, грохотал гром, в голове шипели пузырьки от шампанского. Она трусиха, закрыла плотно окна, натянула на голову одеяло и уснула.