Золотинка - [27]

Рынок кишел народом. Трое мужчин с многозначительными лицами, шествовали вдоль прилавков. Сейчас, пока получка не передана в руки жен, они чувствовали свою значимость. Базар обилием товаров не баловал. Свинина и разнорыбица, балык и теша, прошлогодний картофель и соленый укроп. К женщинам, торгующим свежей редиской, тянулась длинная очередь. Очереди стояли к дефицитным яйцам и молоку.

— Привозом здесь не пахнет, — сделал вывод дядя Захар. Предлагали услуги чистильщики обуви и гадалки на картах. Около пивного ларька толпились мужчины, желающие посмаковать ароматного пива, старушки продавали стланиковые орешки и семечки.

Отец с друзьями свернул в боковой проход, и мальчик оторопел. В торговом ряду стоял младший Копытин. Перед ним весы с гирьками-разновесами, чашка с горкой огурцов. Две женщины торговались с продавцом-воришкой.

— Своими руками, от парников не отходил, — кликушеским голосом убеждал покупательниц торговец.

— Креста на тебе нет! — совестила Женьку одна из женщин.

— Воистину, креста нет, — отшучивался урка, — я безбожник. В комсомоле состою.

Помявшись, покупательницы приобрели по два килограмма и ушли. Мальчик кипел от негодования. Столько убедительных слов об «общаке» сказано братьями, сколько крокодиловых слез пролито над горькими судьбами узников. Расспрашивать Сявого на рынке глупо. Вечером он сходит к Копытиным и спросит: «что, почем».

Мальчишка двинулся следом за мужчинами, входящими в магазин. Из рядов неслось зычное и звонкое:

— Налетай, торопись, покупай, не скупись!

Сергей открыл дверь магазина. Сослуживцы стояли у поплавка, распоряжался дядя Захар:

— Костромского сыра триста, колбасы краковской триста, баночку шпрот, взвесьте три копченые селедки и булку хлеба.

Отметив про себя солидность покупателей, продавец заискивающе обратилась к ним:

— Икорка свежая, только подвезли с завода и бочонок вскрыли. Возьмите для почина. И у меня торговля пойдет.

— Триста граммов, — снисходительно уступил молодухе дядя Захар. Продукты и спиртное уложили в сумку и покинули магазин.

— Захар, — попросил друга отец, — не в службу, в дружбу. В рядах хлюст приблатненный огурцы продает, возьми деньги и купи два килограмма.

— У тебя руки отнялись или язык?

— Он наш, поселковый хулиган, мне подходить к нему не с руки, много чести будет обормоту.

Захар согласился, взял деньги и указал на дальние ряды:

— Вон там располагайтесь, я мигом обернусь.

Мужчины разложили картошку, порезали сыр, колбасу, селедку и хлеб. Хозяйственный дядя Митя достал из кирзовой сумки банку вареной картошки и высыпал ворох вяленой корюшки. Проходивший между рядов, старшина милиции и глазом не моргнул. Главное тишина, спокойствие, порядок и никаких гвоздей.

Откуда ни возьмись перед компанией возник неприметный, плосколицый, с куцей бороденкой, мужичок. На плечи накинут двубортный пиджак, брюки-галифе заправлены в хромачи в гармошку.

— Чайничек с водой не желаете?

— Непременно и три стаканчика не забудь, — отозвался дядя Митя. Минуту спустя на прилавке стояли граненые стаканы и чайник с водой. Мужчина платы не просил и мгновенно исчез.

— Кто он? — полюбопытствовал мальчик.

— Вор «в законе», — обыденно ответил дядя Митя, — работать он не имеет права, жить и жрать хочется. До отправки на пароходе очередь не дошла, он и предлагает нуждающимся чайник, стаканы. По воровским понятиям одолжить чайник с водой «не западло».

Мальчишка явственно представил цепкий, прищуренный взгляд уголовника. Он таил в себе подтекст: попробуй разгадай меня, оцени, взвесь, просеки! Вот какие они «воры в законе».

Подошел ухмыляющийся дядя Захар и высыпал на прилавок кучу огурцов. Проходящая мимо женщина попыталась прицениться.

— Мы сами покупатели, — ответил ей дядя Захар и рассказал:

— Пуганул я приблатненного шпанюка так, что едва в штаны не наложил. Загнул, стервец, цену, что я взбесился. Предъявил удостоверение, ему по хрену мороз, невозмутим, как биндюжник в Одессе.

— Начальник, — говорит гаденыш, — не нагоняй на меня страху, я честный торговец и земледелец.

Хватаю конченого мерзавца за шиворот:

— Ты что, давно в чужих руках не обсирался! Поехали на твой огород, предъявишь парники, на которых ты проливал трудовой пот! Сейчас подгоню «воронок» и поехали!

Сник, притих наглец, не мычит и не телится. Мигом продал по сходной цене шесть килограммов. Разделим огурцы и выпьем за удачную сделку.

Мужчины выпили пару раз, с аппетитом закусили.

— Попить хочется пивка для рывка, — облизнулся дядя Митя, — далеко до ларька, очередь — не достоишься, я и рыбки прихватил.

— Сейчас организуем, — откликнулся Захар и цепким взглядом «энкэвэдешника» извлек из суетливой толпы молодого, тщедушного парня и поманил его. Парень угодливо подскочил и замер.

Дядя Захар небрежно сунул ему деньги.

— Шесть кружек пива, одна нога здесь, другая там.

— Кто этот парень? — осведомился мальчик. Базар, его обстановка, загадочные обитатели, незаметная для постороннего глаза жизнь изумляли все больше и больше.

— Хнырь, — буднично ответил дядя Захар, — молодой уголовник «на побегушках», на вторых ролях, на подхвате.

— Он деньги не украдет?

Мужчины дружно, раскатисто рассмеялись.