Золотая свинья - [9]

Бэконсфилд внимательно посмотрел на секретаря своими свинцовыми, как пломбы, глазками.

— Нет, Фикс, вы не гений, — сказал свиной король. — Интриган вы способный, но со мной, стариком, вам не справиться. Вот вы прохрюкали что-то насчет поросячьего визга и очень довольны собой. А я вам благодарен за идею. Отныне поросячий визг мы превратим в долгинги.

Фикс лишний раз удивился способности Бэконсфилда делать долгинги, казалось бы, из ничего. Действительно, что такое поросячий визг? Ничто. Так, колебание воздуха… Но его высокий шеф сумел и это обратить в деньги!

После того памятного разговора с Фиксом старик приказал записывать на магнитофоны все поросячьи визги. Несколько расторопных и модных композиторов смонтировали из визгов такие звуковые конструкции, что с ними не шли ни в какое сравнение даже шедевры поп-музыки, как известно, создающиеся при помощи разбиваемых тарелок, полицейских сирен и фаянсовых унитазов, по которым колотят трубой от пылесоса. Новые магнитофонные записи и пластинки, запечатлевшие выразительные хоры свиней, кабанов, свинок, подсвинков и новорожденных поросят, получили название «Хрюкен-ролла» и покатились во все кабаре, кабаки, дансинги.

«Хрюкен-ролл» начал победоносное шествие по Потогонии, а долгинги водопадом обрушивались в сейфы Бэконсфилда.

— Да, ваше бессмертие, — первый раз изменив своей бесстрастности, завистливо сказал Фикс, — вы умеете делать деньги!

— И это вызывает зависть ко мне, сироте, у тех, кто этого не умеет, — жалобно говорил старик. — Мне каждую ночь снится, что в дом пробираются убийцы, подосланные наследниками.

Бэконсфилд не боялся ничего на свете, кроме насильственной смерти. Чтобы оградить себя от всякого рода неожиданностей, он построил себе небольшой дворец из бетона и стали, похожий на несгораемый шкаф. Здание было сооружено в местности, которая прежде называлась долиной Тюльпанов. Естественно, что отныне сна стала именоваться менее благозвучно — Сейфтауном.

Кстати, история превращения долины Тюльпанов в Сейфтаун могла послужить биографам Бэконсфилда еще одним доказательством удивительных его способностей совершать богоугодные дела.

Долина Тюльпанов считалась одним из самых красивых мест штата Вахлакома. Но было одно обстоятельство, которое, с точки зрения знатоков, сильно снижало ценность долины: в ней с незапамятных времен были расположены пять рабочих поселков.

Когда землю долины купил Бэконсфилд, в купчей было оговорено, что свиной король не может снести этих поселков и выселить жителей. Миллиардер был человеколюбив (если иметь в виду любовь его к одному человеку — самому себе) и хотел владеть долиной единолично.

Для достижения этой цели существовало несколько способов. Один из них заключался в том, чтобы по-отечески убедить рабочих покинуть насиженные места и переехать из чудесной цветущей местности, с огородами, домами, возделанными землями и мастерскими, куда-нибудь подальше. Почему-то, несмотря на убедительные доводы, что где-нибудь там им будет гораздо лучше, жители долины решили остаться на месте.

Фикс пытался подсказать шефу решительный ход:

— Купите эти мастерские и сдайте их на слом, ваше бессмертие. И тогда рабочим негде будет работать и они уедут.

Но Бэконсфилд высмеял это предложение, как не отвечающее его принципам гуманности. Тем более что мастерские принадлежали Лярду, молочному королю, который не хотел, чтобы долина Тюльпанов стала вотчиной его коллеги по Совету полубогов.

И Бэконсфилд нашел самый человеколюбивый выход. Он построил среди рабочих поселков небольшой химический завод. День и ночь на нем производили какие-то краски и кислоты. Заводские трубы по проекту, очевидно, недостаточно опытных инженеров, были сделаны необыкновенно низкими. И весь ядовитый дым не уносился ветром, а стелился по земле, отравляя воздух, траву, животных.

Рабочие подали иск властям. Власти штата, ознакомившись с выводами экспертизы о безвредности дыма и газов для человеческого здоровья, отклонили этот иск с сознанием честно исполненного долга.

Через год от цветущей долины Тюльпанов осталось одно воспоминание: все выгорело, деревья омертвели, на земле не видно было ни одной травинки. Дети ходили бледные, многие из рабочих начали кашлять.

Бэконсфилд, терпеливо ожидавший своего часа, предложил жителям за небольшой выкуп навсегда исчезнуть из долины.

Рабочие переселились кто куда, многие обосновались в трущобах Города Улыбок.

К этому времени — вдруг! — Бэконсфилд сам убедился в том, что химические пары действуют на местную флору отнюдь не благотворно. Он приказал разобрать завод, а на облюбованном месте построить свой знаменитый дворец-сейф из бетона и стали.

Через два года долина вновь цвела и благоухала, украшенная причудливым ящиком высотой в пятнадцать этажей.

Вот, собственно, и вся история превращения долины Тюльпанов в Сейфтаун, делающая честь изобретательности ее владельца.

В последнее время Бэконсфилд, дабы оградить себя от мерещившихся ему всюду убийц и становящихся все более назойливыми наследников, завел свою личную охрану. Она состояла, как уже упоминалось выше, из дюжих молодцов, известных своей преданностью хозяину и механической исполнительностью, отчего их и прозвали «роботами Бэконсфилда».