Золотая стрела - [9]

— A кто же тогда меня ночью?.. — начал было Петрович.

— A-а-а, так это призрак! — радостно подхватил Теофил. — Еще чуть ли не во времена достославного королевича Георга тут поселился какой-то злой дух в облике кота, и он все эти годы по ночам преследует тех, кто злоупотребляет хмельным зельем. Но вы не опасайтесь, он совсем безобидный, уверяю вас.

— Ничего себе безобидный! — потер задницу Петрович.

— A я вам вот еще что скажу, — доверительно понизил голос Теофил. — Этот Уильям, пока Его Величество находились в домашнем заточении, служил ему верным письмоносцем: разносил куда надо записки, кои король привязывал ему к хвосту. Умная бестия!

— Что-о? — вытаращился на Теофила Петрович, а Длиннорукий зло проговорил:

— По-моему, он над нами смеется.

— A ты только сейчас заметил?! — истерично взвизгнул Петрович.

— Ну что вы, господа, — скорбно покачал головой Теофил, — разве я позволил бы себе смеяться над столь почтенными особами?

— Ничего, дайте с делами разобраться, я еще этого кота поймаю и шкуру спущу! — пообещал Длиннорукий. — Вот, как сейчас помню, в бытность мою градоначальником учинили мы как-то отлов бродячих котов — любо-дорого! Уж мы их душили-душили, душили-душили, душили-душили, душили-душили… Князь аж прикрыл глаза, а на его лоснящейся физиономии заиграла блаженная усмешка.

— Извините, Ваше Сиятельство, — деликатно кашлянул Теофил, — что же вы делали с этими несчастными задушенными котами?

— Шубейки боярыням шили, — осклабился князь. — Собольи…

— O темпоре, о морес, — горестно вздохнул старый слуга и, взяв блюдечко, покинул комнату.

— Чего он сказал? — скривился Петрович.

— Умник, — фыркнул Длиннорукий. И, немного подумав, добавил: — A кота я изведу — теперь это для меня дело княжеской чести!

* * *

В корчме, как обычно, было тихо и малолюдно. Лишь корчмарь-леший за стойкой протирал посуду, а водяной за столиком потягивал свою любимую болотную водицу.

— Ну что, опять без работы остался? — сочувственно спросил водяной, опрокинув в себя очередную кружку.

Леший со стуком поставил тарелку на стойку:

— Да какая уж работа в нашей глухомани! Боюсь, совсем придется корчму закрывать. Тут вот на ночь глядя боярин Василий пожаловал, да не один, а с двумя спутниками. — Леший тяжко вздохнул. — Думал, погостят хотя б денек какой, так нет же — ни свет ни заря отъехали. Тебе хоть работенка подвалила, и то неплохо.

— Ну да, — важно кивнул водяной. — Вел по болотам этого, как бишь его, Ивана.

— По болотам? — несколько удивился корчмарь. — И чего он там потерял?

— A кто его знает! — отхлебнул водицы водяной. — Должно быть, тоже по делам боярина Василия.

— Ох, не к добру все эти дела боярина Василия, — озабоченно проворчал леший. — В тот раз приехал тоже якобы по своим делам, а князь Григорий погиб.

— Ну так чего ж ты не радуешься?

— A я и радуюсь! Да только едва Григория не стало, так его вурдалаки сразу сюда полезли.

— Какие вурдалаки? — удивился водяной.

— Да, ты прав, вурдалаки пока еще не полезли, — согласился корчмарь, да князь Длиннорукий с наемниками хоть и не вурдалаки, а того навроде. Ну а короля Александра, скажи, зачем с престола согнали?

— Но не боярин же Василий в этом виноват, — возразил водяной. — Он ведь хочет чтобы как лучше, чтобы жить по людским законам, а не по вурдалачьим.

— Хочет-то как лучше, — протянул леший, — а что выходит? A ежели еще и Иван тут по делам боярина Василия… Он тебе что-нибудь по дороге рассказывал?

— Не, все больше молчал, — горделиво приосанился водяной. — Меня слушал. Сразу видно, умнейший человек.

— От этого ума одно горе, — проворчал леший. — Вот и Виктор, говорят, умный человек, а с кем связался!

— Ну, мы еще не знаем всех обстоятельств, — чуть понизил голос водяной. — Кто знает, может быть, он просто вынужден был идти с ними, чтобы всем нам не стало еще хуже!

— Пока что я вижу только одно — ежели и дальше так будет продолжаться, то очень скоро сюда придут настоящие упыри, и мне опять придется убираться не знаю куда! — чуть не выкрикнул леший. И, пристально глянув на своего друга, тихо добавил: — Да и тебе тоже.

Тут за дверью послышались какие-то крики и грохот.

— Ну, вот и тебе работенка подвалила, — обрадовался водяной. Однако леший отнюдь не разделял оптимизма своего приятеля.

— Это они, — зло проворчал корчмарь.

— Кто, упыри? — удивился водяной.

— Хуже. Те, когда кровь пускают, то только чтоб насытиться, а эти… Бес их знает, ради удовольствия что ли?

Тем временем дверь опрокинулась вовнутрь, и в корчму с гиканьем ввалились несколько человек в черных накидках и капюшонах, закрывающих лицо. Один из них выхватил из-под плаща какую-то чудную длинную палку и направил один конец в потолок. Леший поспешно зажал уши пальцами, и тут же раздался оглушительный тарахтящий звук, а с деревянного потолка посыпались щепки. Водяной от неожиданности аж сполз под стол, а леший, уже привыкший к подобным набегам, вытащил из-под прилавка бутыль с мутной жидкостью и молча поставил на стойку. Один из налетчиков схватил бутыль в охапку, и вся ватага с радостными криками покинула корчму.

Водяной выполз из-под стола и с трясущимися руками отправился ставить дверь на место.