Золотая шпага - [127]
– Шпага так шпага, – сказал он. – Возражений нет.
– Теперь о месте…
– Да подберите сами, – бросил Засядько, – я заранее согласен с вашим выбором.
Он чувствовал себя глупо. На дуэлях за всю бурную жизнь почти не дрался, две-три не в счет… или пять, и не помнил точно, ибо жизнь шла под свист пуль и рев ядер, рубил саблей с коня и пешим, стрелял в людей, захватывая их батареи и отстаивая свои, тут счет был бы не на единицы, но вести счет на войне безнравственно и аморально, не утки падали наземь под его выстрелами!
– Я знаю одно уединенное место за городом, – сказал майор, кланяясь. – Близко, дорога отменная, и ехать не больше получаса!
– Отлично, – согласился Засядько кисло, – я бы не отказался и от места за десять минут от города.
– Увы, слишком много гуляющих… И усадьбы начинают строить за городом.
– Против моды не попрешь, – вздохнул Засядько. – Передайте, что я согласен. А секунданта я подберу сегодня же.
– Тогда назначим на завтра?
– На завтра, – согласился Засядько.
– Имею честь откланяться!
– До завтра.
Маратин шел, задумавшись, когда услышал быстро приближающиеся шаги. В его сторону шел, держа его взглядом, Васильев, один из высших офицеров Генштаба. Они были бегло представлены когда-то на каком-то вечере, с того времени никогда не встречались, не разговаривали, инстинктивно чувствуя антипатию друг к другу, и теперь Маратин удивился, когда Васильев остановился рядом с ним:
– Граф, вы попали в неприятную ситуацию.
Голос Васильева был сочувствующий. Маратин поморщился:
– А вам какое дело?
– Есть дело.
– Какое все же?
Васильев оглянулся по сторонам, еще больше понизил голос:
– Засядько – первая шпага армии. Во всей Российской империи не найдется человека, который бы виртуознее владел оружием. Будь то шпага, сабля, пистолет или просто кулаки.
– Похоже, – буркнул Маратин с неприязнью, – вы все деньги поставите на него.
Васильев криво улыбнулся:
– Поставлю. Но я очень хотел бы, чтобы победили вы.
– Почему?
Васильев прямо посмотрел в глаза молодого графа:
– У меня с ним личные счеты.
– Ого! Приятно, что не я один.
Голос Васильева стал хриплый от сдержанной ярости. Маратин вдруг увидел всю глубину ненависти, обуревавшей этого человека.
– У меня тоже должна была быть с ним дуэль… Но это случилось двадцать лет тому. Он уже тогда был первой шпагой Российской империи, лучшим стрелком и наездником. У меня не было шансов. И я…
– Догадываюсь, – сухо сказал Маратин.
– У меня не было шансов! – повторил Васильев затравленно. – Я отступил… Нет, я не стал извиняться, но я срочно перевелся из части, а мы были в победоносных войсках Суворова в Италии… Перевелся я в холодный Петербург. Родня и благожелатели говорят, что здесь я лучше устроил свою карьеру, но я-то знаю, что с того дня мой дух был сломлен. Я впервые отступил, и с тех пор моя жизнь стала сплошным отступлением. Хотя со стороны казалось, что я поднимаюсь по ступенькам карьеры! Я каждый день просыпался с ощущением поражения. Мои дни были отравлены, и я в горячечных мечтах всегда побеждал его на дуэли, сбрасывал с высоких башен, топил в бушующем море, растаптывал конем… Увы, это были только мечты. Сладкие, но несбыточные. А вредить ему я мог только по мелочам. Такое пакостничество, мелкое и жалкое, еще больше унижает меня и точит душу! Но вот вы сейчас, если не откажетесь от дуэли…
Маратин сказал нехотя:
– Мне это не приходило в голову. Хотя сейчас, после ваших слов, честно говоря, я мог бы подумать и об отступлении. Но это не входит в ваши планы, как мне кажется?
– Нет, – горячо сказал Васильев. – Простите… но я хочу вас на своем примере предостеречь. Отступление спасет жизнь… но лишь для мучительных угрызений… Нет, не совести, а самолюбия, достоинства, мужской чести! Жизнь будет спасена, но отравлена…
– Я не намерен отступать, – сказал Маратин сухо.
– Но вам надо победить! И для себя и… для меня. Однако в открытом поединке у вас нет шансов. Вам надо уравнять их…
Маратин вскинул брови:
– Как?
– Разве это честный поединок, когда сходятся мастер с новичком? Я не имею в виду вас, а так, вообще?.. Нет ведь? Вооруженный шпагой с безоружным?.. У вас должно быть нечто еще, кроме шпаги. Например, панцирь под камзолом… Понимаю, это не только противно кодексу, но и легко обнаружится. Но есть и другие способы…
Он видел по лицу молодого графа, что тот, хотя и с ходу отвергает почти каждое его слово, все же слушает внимательно, на лице ясно отражается борьба. Да и попал в точку: поединок на шпагах или пистолетах справедлив лишь в случае, когда сходятся равные. Но если один намного сильнее, то это больше смахивает на убийство. И этим доводом надо пользоваться, повторять чаще, развивать, пока чувство чести не будет поколеблено в достаточной мере…
– У меня есть идея, – сказал он настойчиво, – как уравнять шансы! Только уравнять, в этом нет никакой подлости… если посмотреть без предвзятости.
Маратин кивнул:
– Мне интересно выслушать ваши предложения.
– У меня давно припасен очень сильный яд… Нет-нет, не пугайтесь, никто травить вашего противника не будет. Это нечестно, это подло, это противно дворянскому кодексу чести. Я просто предлагаю смазать кончик вашей шпаги этим ядом…
Трое отважных решили во что бы то ни стало дойти до края земли, не страшась смертельных опасностей, уготованных им на каждом шагу. Пусть трепещут их враги, коварные колдуны и злобная нечисть, готовясь к встрече с Троими из Леса! Скажете, знакомый сюжет?Нет и еще раз НЕТ! Ведь `Трое из Леса` — это культовая книга в российской фантастике, своего рода визитная карточка Юрия Никитина, одного из самых популярных и самобытных писателей.
Мрак — оборотень и победитель богов — по случайности и незнанию стирает в Книге Бытия запись о своей кончине. Теперь его мечта — отсидеться в укромном уголке и придумать, как жить дальше. Поэтому он с радостью принимает предложение поменяться ролями с правителем маленькой сонной Барбуссии, надеясь провести две беззаботные недели во дворце. Однако судьба начинает свои пляски уже на его пороге. Покушения, тяжбы придворных, пустая казна, пограничные конфликты — вот от чего, оказывается, сбежал барбусийский тцар и вот что, как тяжело груженная телега, наезжает на хрупкую мечту Мрака.
Мрак, могучий варвар из дикого Леса, не знает равных в бюро, а кроме того, он умеет оборачиваться волком, как и легендарные невры, о которых писал Геродот. А еще он, как никто другой, умеет быть преданным и хранить любовь, ради которой он даже не страшится отправиться в подземное царство на верную погибель.
Они вышли из дремучего Леса, но слава о них уже гремит по всей Земле. Мрак, Олег и Таргитай спасли мир, а теперь по праву сильных претендуют на власть над ним. И у них есть шанс получить желаемое — ведь сам Создатель, бессмертный Род, собирает все свои творения в Долине Битвы Волхвов, чтобы выбрать того, кто будет править миром, и вручить ему Перо Власти...
Волхв Олег в отшельничестве постигает в лесу Истину. Но жестокий набег дикого племени заставляет Олега взять в руки оружие и вернуться в мир зла и насилия. Он должен привести на княжение отважного Рюрика, и в этом ему поможет странная, загадочная женщина Гульча.
Трое дикарей-невров, вышедших из дремучего Леса, сражаются со всем миром за счастье и Правду. Они уничтожили державу киммеров, но теперь знают — не каганы, вожди, цари и короли правят миром. А управляют миром маги, колдуны, волхвы, для которых цари и императоры — лишь инструменты. И теперь Трое из Леса идут на новую битву, в новом мире — мире Песков, куда перенес их ковер-самолет.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.
Автор на богатейшем научном, историческом и экспедиционном материале обосовывает концепцию полярного происхождения человечества и существования в доисторические времена на территории Русского Севера (а также других северных регионов) — в иных, нежели теперь, климатических условиях — обширного материка (или архипелага) — Арктиды, получившего у античных авторов название Гиперборея. Память о социальной формации, утвердившейся и процветавшей в те давние времена, сохранилась у народов Земли под названием Золотого века.Автор опирается на обширный и во многом уникальный материал исторического, фольклорного, этнографического, археологического содержания, в том числе — и на результаты двухлетних изысканий на Кольском полуострове в ходе проведенных экспедиций «Гиперборея-97 и 98».
Чех, Лех и Рус – дети великого царя Пана. Козни врагов вынудили их покинуть родину и в компании немногих верных друзей уйти далеко на Север, в неведомую Гиперборею. Но холодные земли этой загадочной страны отнюдь не были пустынны, и братьям пришлось взяться за оружие, чтобы доказать свое право владеть ею. Вот только удастся ли им это?
IX век новой эры. Эпоха великих завоеваний и переселений народов. В земли восточных славян вторглось жестокое племя русов. Среди них – Ингвар, сын Рюрика, лучший воевода киевского князя Олега Вещего. Ингвар и его возлюбленная, древлянская княгиня Ольха – главные герои романа Юрия Никитина.
Владимир был третьим сыном великого воина – князя Святослава. Братьев называли княжичами, его же – рабом. Но увидев в Царьграде принцессу Анну, дочь византийского императора, он решил любой ценой добиться ее руки. Но для этого бесправному рабу предстоит как минимум стать равным ей, то есть занять киевский престол и превратиться в князя Владимира…