Золотая рыбка - [2]

— Найдите его

В комбинате

«Химстрой».

Но чтоб обязательно

Был он герой!

Стихи сочинять

По заданию сложно.

Но просит газета —

Попробовать можно.

— Согласен,— подумав,

Ответил поэт

И утром на стройку

Помчался чуть свет.

Работала там

На укладке бетона

Бригада одна —

Коваленко Платона,

В работе всегда

Задаёт она тон:

Конечно, герой

Коваленко Платон!

Отправив в траншею

Бетона лавину,

Платон разогнул

Богатырскую спину

И робко сказал:

— Крановщик Пастухов

Скорей подойдёт вам

Для ваших стихов...

В дорогу поэт

Отправляется снова.

Туда, где виднеется

Кран Пастухова:

Ударник труда.

Коммунист молодой.

Наверное, он

Из героев герой!

Но нехотя кран

Пастухов выключает.

Он с явным смущеньем

Поэта встречает:

— Поверьте, вам нужен

Другой человек —

Высотный монтажник

Григорий Нарбек.

У неба.

Почти неприметные

Глазу,

Качаются

В люльках своих

Верхолазы.

По шатким ступеням,

Держась за скобу.

Взобрался поэт

Наконец на трубу.

Отвага нужна.

Покоряя высоты.

Монтировать в небе

Кирпичные соты.

Но слышит и здесь

От Нарбека поэт:

— Героев у нас,

К сожалению, нет...

Позавтракав плотно

И силы утроив,

Поэт на площадках

Всё ищет героев,

Но сварщик Семёнов

И плотник Дикой

Ему отрицательно

Машут рукой.

Особое свойство

Герои имеют:

Совсем о себе

Говорить не умеют.

С охотой других

Называют они,

А сами всегда

Остаются в тени.

Да будет

Стихами поэта

Воспето

Высокое свойство

Особое это!

Хочу я, ребята,

Чтоб было оно

И вам по наследству

Отцами дано.

КАМЕННЫЙ ДОКТОР

В каменном кресле,

Хмур и сердит,

Каменный доктор

В раздумье сидит.

Доктор, который

Похож на бойца,

Доктор, лечивший

Ребячьи сердца.

Камень — ботинки.

Камень — халат.

Каменный профиль.

Каменный взгляд.

В каменном кресле

Доктор сидит...

Что же он хмурится,

Что ж он сердит?

Кажется мне:

Не закроет он век,

Болен пока

Хоть один человек.

Кажется:

Слышит

Профессор в тиши.

Как снова его

Зовут малыши.

И грозная ночь

Наконец настаёт:

Каменный доктор

С кресла встаёт!

Тропкой знакомой

Идёт до угла...

Вот он со скальпелем

Встал у стола.

Каменный доктор

Шепчет:

— Пора,

Дайте мне маску

Скорее, сестра!

Кажется мне.

Что лежит на столе

Самый последний

Больной на земле.

Капли текут

По гранитному лбу —

Доктор вступает

Со смертью в борьбу.

Сердца комочек

Находит рука...

Секунды прошли?

Или, может, века?

Видишь:

Больной улыбнулся

Сквозь сон...

Значит, он ожил,

Значит, спасён!

В окна стучится

Рассвет голубой —

Кончен со смертью

Решающий бой!

Доктор проходит

Вдоль тихих палат:

Камень— ботинки.

Камень — халат.

В кресло садится,

Стар и сутул.

Веки закрыты —

Доктор уснул.

Мимо неслышно

Идите, друзья:

Спит Человек —

Беспокоить нельзя.

Цветы положите

На пьедестал...

Каменный доктор

Очень устал.

ПЕСНЯ ГРУЗЧИКОВ

В порту

Как в сейфах,

Сокровищ груды:

Зерно и уголь,

Станки и руды.

Забиты ими

Тут все проходы.

А ну, чья очередь,

Эй, пароходы!

Звенит, как песня,

Звучит, как тайна,

Сначала:

— Вира! —

А после:

— Майна! —

Мы краном цепким

Тюки ворочаем

И на рассвете

И поздней ночью.

Узлы стальные

Руками пробуем.

Играют мускулы

Под синей робою.

В порту,

Как в сейфах.

Сокровищ груды:

Зерно и уголь.

Станки и руды.

Всем, чем богаты

Земля и недра,

Мы поделиться

Готовы щедро.

Во имя дружбы,

Во имя мира,

Сначала:

— Майна! —

А после:

— Вира!

Ценней сокровищ,

Ценней богатства

Людей рабочих

Святое братство.

И наша песня

Над морем льётся,

Как ленты с якорем

У краснофлотца.

КОГДА ЗА ОКНОМ НЕПОГОДА

Когда за окном непогода

И ветер гудит в проводах,

Я думаю:

Вот уж полгода

Отец мой в арктических льдах.

Я думаю:

В Арктике — вьюга

И кануло солнце во тьму.

В краю том, наверное, туго

Без солнца отцу моему.

Уходит отец мой в сугробы

с винтовкой своей за плечом:

Берёт он из проруби

Пробы,

Шкалу освещая лучом.

Земля в полушубок одета.

Приборы — и те колбасят.

И матовый градусник

Где-то

На цифре застыл

«Шестьдесят».

По тропкам нечётким и льдистым,

Окончив задание дня,

Отец мой шагает к радистам

И трубкой дымит у огня.

По просьбе настойчивой мамы

Он шлёт нам из нескольких слов

Короткие радиограммы:

«Дрейфую. Скучаю. Здоров».

И как я ему благодарен.

Когда от него,

От отца,

Нам ящик почтовый подарит

Одно или два письмеца.

Отцовский простуженный голос

Опять зазвучит в тишине,

Загадочный Северный полюс

Вплотную приблизив ко мне.

И вижу я:

Без одежонок,

Следов оставляя черту,

Весь белый,

Бежит медвежонок

С серебряной рыбой во рту.

И край тот,

Суровый и снежный,

Слепящий своей белизной,

Нам с мамой покажется нежной,

Немного смешною страной.

Про мелочи пишет дотошно.

Про подвиги — нет и словца...

Я думаю:

Это нарочно.

И я понимаю отца.

Он хочет, чтоб в доме уютном

Осенней ненастной порой

Мы с мамой не знали,

Как трудно

На льдине бывает порой.

Но мама грустит без причины,

Про книги забыв и шитьё.

Единственный в доме мужчина,

Я должен утешить её!

Я маме.

Как дальнее эхо,

Мужские слова говорю:

— Отец только на год уехал,

Вернётся домой к январю.

Два месяца — это немного,

Ты стойкою будь до конца!

Вот я подрасту и в дорогу

Отправлюсь по следу отца.

И ждать нас обоих придётся

Тебе из страны ледяной.—

И мама в ответ мне смеётся:

— Спасибо, утешил, родной!

ЗВЕЗДОЧЁТЫ

Над землёю,

По орбите круговой,

Пролетает

Космонавт Береговой.

Надевает

Ночь

Парадный чёрный фрак.

Во Вселенной

Ни души —

Лишь стынь да мрак.

Да в окошке герметическом

Луна.

Да дорога,

Что опасна

И длинна.

Над циклоном

И над тучей грозовой

Пролетает

Космонавт Береговой.

А в посёлке,

Где учился он летать,