Золотая подкова - [33]

Молодежь пустилась в пляс.

Встречать невесту вместе со своими друзьями вышел и Джума, одетый в белую папаху, красный халат и легкие сапоги. Увидев Эджегыз, он побледнел от волнения, радостным блеском вспыхнули глаза. Он готов был сейчас же броситься к ней, взять ее на руки, и как самое дорогое сокровище, внести в дом. Сделать это совсем было не трудно — лишь перейти улицу… И Джума уже двинулся было вперед, но друзья остановили его:

— Постой, Джума, не спеши, — сказали они. — Тебе не положено быть на виду. Пойдем-ка лучше в дом.

Джума досадливо махнул рукой, сердито блеснул глазами, но воле друзей подчинился.

Той начался. Многочисленным гостям, заполнившим дом и двор, подали угощение. На просторной веранде, где собрались люди наиболее почтенного возраста, в сопровождении дутара и гиджака высоким голосом пел сухощавый старик. Его песни хорошо были слышны и на улице, и во дворе, и женщинам, находившимся в комнатах.

Вокруг борцовской площадки кипели страсти многочисленных болельщиков, с волнением следивших за ходом борьбы. А желающих померяться силой и ловкостью было немало. Каждому победителю вручался денежный приз или ценный подарок.

Недалеко от борцов, в плотном кольце толпы, бесшумно сидели участники другого соревнования) «чеке-чеке». Это соревнование на выдержку. В малиновокрасных халатах и коричнево-черных бараньих шапках они сидели широким кругом. Всего человек двадцать. На смуглых, сильно загорелых лицах — каменное спокойствие. У кого-то из них спрятан небольшой предмет: скажем, ножик, табакерка или монета. Один из участников этой игры заходит в круг, опускается на корточки и прицеливается острым взглядом в лицо сидящему напротив толстяку: не у него ли спрятанный предмет? Нет. Толстяк ничем не выдает своего волнения. Значит, предмет не у него. А может, все-таки у него? Тогда тот, кому поручено искать спрятанную вещь, берет толстяка за руку и не хуже многоопытного доктора прислушивается к ударам пульса. Потом прижимает палец к пульсу на шее. Минуты два длится прослушивание. Нет! Пульс у толстяка совершенно нормальный.

Потом такому же строгому осмотру подвергается, второй, третий, четвертый и пятый участники игры. Прямо чудеса! И они невозмутимы! И их не улучить в хранении спрятанного предмета. Наконец он подсаживается к шестому игроку и тот сразу становится белее полотна.

— У тебя! — говорит искатель предмета. Но тот отрицательно мотает головой. Тогда толстяк вынимает из кармана ножик и, гордо усмехаясь, показывает его народу.

В это время в дом, где сидел с друзьями Джума, вошли два благообразных старика, одетые в легкие томно-желтые халаты из верблюжьей шерсти. У одного старика лицо сухощавое, клином белая борода. У другого круглое, безбородое. Это были так называемые «пыяда казы» — «пешие судьи». Они пришли за женихом, чтобы отвести его к невесте и там совершить обряд бракосочетания — Ника. Смысл этого обряда заключается в том, чтобы проверить, не было ли какого насилия или принуждения в отношении жениха и невесты, все ли делается по доброй воле и обоюдному, согласию?

Когда «пешие судьи» и Джума вошли в комнату, невеста и Марал поднялись с кошмы. Безбородый старик взял Эджегыз за руку и увел в смежную комнату, где находились жених и второй «пеший судья».

— Скажи мне, дочка, как тебя зовут? — приступая к исполнению обряда, спросил невесту безбородый старик. Опустив голову, Эджегыз назвала свое имя. Но так тихо, что «пыяда казы» попросил ее повторить ответ три раза.

Посмотреть на обряд собралось немало любопытных.

— А теперь, Эджегыз, — продолжал безбородый, — скажи мне, как твоя фамилия?

Ответ был такой же тихий.

— И еще скажи мне, дочка: согласна ли ты выйти замуж за Джуму?

— Согласна, — ответила невеста.

Примерно такие же вопросы были заданы и жениху. Получив положительные ответы, старики повернулись к собравшимся и объявили:

— Все хорошо! Согласие получено?

После этого Джума вернулся к своим друзьям, а невеста осталась дома под опекой Марал.

Поздно ночью, когда замолкла музыка и гости разошлись по домам, невесту привели в дом жениха. Сюда же пришли Джума, его родственники, друзья.

Усадив рядом жениха и невесту на пол, их накрыли кумачовым полотнищем: начался один из самых веселых обрядов. Женщины и девушки, окружавшие молодых, запели шуточные песни-наставления, адресован-ные в основном жениху. Смысл этих песен, если их пересказать прозой, заключается в том, чтобы муж не одевал жену в белое и голубое (у туркмен — это символ траура). Чтобы не кормил ее ячменным хлебом и не давал в обиду злым, жестоким людям. Во время исполнения этих песен одна из женщин, по старой обрядовой традиции, громко «стригла» воздух большими ножницами над головами молодых, как бы отгоняя от них злых духов.

Когда с жениха и невесты сняли покрывало, кто-то от сорочки Джумы оторвал пуговицу. Эджегыз была уже наготове. Достав иголку с ниткой, она ловко пришила пуговицу на прежнее место, также быстро развязала кушак на Джуме и сняла с него сапоги. Вслед за этим кто-то из шутников попросил невесту обследовать его голову: может, она плешивая? Под общий хохот собравшихся невеста сняла с Джумы белый тельпек и несколько раз провела рукой по его волосам. Нет, все в порядке: у жениха на редкость густая шевелюра!