Золотая Орда. Монголы на Руси. 1223–1502 - [89]

Люди, работавшие извозчиками и занятые в почтовой службе, в том числе доставкой грузов, по крайней мере при Бату, от других повинностей освобождались.

В 1259 году уплачивать дань согласился и Великий Новгород, который был избавлен от татарских набегов. Благодаря взяткам монгольским чиновникам самое худшее новгородцы смогли предотвратить. Тем не менее переписчики (битигчи) отметили все «христианские дома». Эти налоговые списки, которые стали обозначать перефразированным в Иране греческим словом «дафтар» (по-русски «дефтерь»), хранились довольно долго. Их упоминали даже в 1434 и 1440 годах. В следующий раз новгородцы заплатили дань в размере двух тысяч рублей, что произошло в 1327 году.

Однако не все города согласились выплачивать дань, как Великий Новгород. Уже в скором времени народ поднялся против непомерной тяжести налогового бремени. Так, в 1262 году, когда хан Берке воевал на Кавказе, а в Монголии шла гражданская война, вспыхнули бунты во Владимире, Суздале и Ростове. Потребовались все дипломатические качества Александра Невского, чтобы уладить с Берке данный конфликт. Позднее, в 1281 году, против выплаты дани выступил великий князь Владимирский Андрей[422], а в 1340 году начались волнения в Смоленске.

Наряду с государственными чиновниками – даругами, татары в отдельных русских городах на постоянной основе посадили еще представителей хана – баскаков. Районы, как уже говорилось выше, объединялись по десятичной системе в более крупные соединения, для управления которыми была введена должность великого баскака, резиденция которого в 1269 году была во Владимире.

Но в первой половине XIV века следы деятельности баскаков на территориях, относившихся к северу Руси, исчезают. В качестве их помощников появляются казначеи и атаманы (в частности, в Подолии). Сбором дани от случая к случаю продолжали заниматься и даруги. Другими нижестоящими чиновниками налогового ведомства являлись распределители подушевого налога (салук кысин салган или по-русски «раскладники подушных»), а также контролеры снабжения продовольствием, собиратели (поборщики) и взыскатели налога на вспаханную землю (поплужники).

Некоторые баскаки пользовались настолько широкой известностью, что их смерть была даже запечатлена в анналах истории. Они обычно занимались сбором дани непосредственно в интересах хана, которому и докладывали о возникновении недоимок.

Конечно, в карманах татарских служащих оседало немало от того, что удалось собрать. Иногда дело даже доходило до сдачи права на взимание дани внаем. В этой связи показателен случай, описываемый в летописях. В 1284 году в районе Курска обитал баскак по имени Ахмед, который сдавал в аренду право на сбор всех видов налогов. Такая практика зафиксирована летописями и в других местах.

Однако вернемся к Ахмеду. Этот баскак должен был чувствовать себя весьма уверенно, поскольку для выжимания из населения максимальной прибыли основал целых два поселения (слободы), в которых собрал разных отщепенцев, предпринимая оттуда грабительские набеги для собственной наживы. Князю этих областей, попавшему в результате действий данного баскака в затруднительное положение, не оставалось ничего другого, как обратиться на него с жалобой к принцу Телебогэ[423], который, несмотря на сопротивление эмира Ногая, разрешил снести оба поселения.

Такое поведение данного баскака говорит о многом. Судя по всему, практика сдачи в аренду права взимания налогов применялась повсеместно. В летописях также упоминается, что время от времени татарские баскаки принимали участие в военных походах князей, на территории которых они находились.

Иногда после возвращения из Орды русских князей для наведения порядка на места прибывали специальные налоговые служащие, как, например, в 1326–1327 годах в Тверь, в 1331–1332 годах в Киев. А в 1444 году такой инспектор приехал в Москву вместе с князем Московским Василием II. Иногда ханы и сами отправляли посланцев для урегулирования вопросов выплаты дани, как это сделал Тохтамыш в 1383–1384 годах.

Постепенно, о чем уже говорилось, ханы предпочли возложить право по сбору дани и прочих выплат на самих русских князей. Но, несмотря на это, баскаки еще долго оставались в русских городах, что находит свое подтверждение в текстах договоров Москвы с другими князьями. Упоминания о них содержатся в летописях, относящихся даже к XV веку. Правда, это относится прежде всего к областям, зависевшим от крымского хана Менгли Гирея, а также к Галиции и Подолии. На территории собственно Руси они сидели во Владимире, Твери, Москве, Туле, Боровске, Рязани и других городах. В чем конкретно заключались их функции, когда вопросами сбора дани занимались непосредственно сами русские князья, выяснить не удалось.

Русских князей, несомненно, порадовало возложение ханами на них вопросов сбора дани, а не на татар. Тем самым их власть стала менее ограниченной. Кроме того, получение права взимать дань в соседних с их княжеством областях способствовало достижению политического перевеса.

Первое время дань поступала в Орду достаточно регулярно, но уже скоро князья стали удерживать значительную ее часть для своих нужд. Так, в 1397 году Мамай вынужден был настоятельно просить московского князя Дмитрия Донского платить ему дань в таких же размерах, как и при Джамбеке. Дмитрий отклонил его просьбу и продолжил производить выплаты в сниженных размерах. Одного из князей, который, несмотря на пример Дмитрия, заплатил дань в прежнем объеме, русские летописцы однозначно назвали предателем.