Золотая Орда. Между Ясой и Кораном. Начало конфликта - [56]
В целом, монгольские divinatores могут быть отнесены к широкому разряду неспециализированных магов, хотя прогностические функции в их деятельности, по всей видимости, преобладали. Этнолог К. Йохансен, анализируя сведения брата Вильгельма, справедливо полагает, что предсказателей не следует относить к категории шаманов, поскольку речь идет о разных магических техниках[202]. При этом, существовали и маги-специалисты — такие, как, например, sortilege. Наконец, как способностью предчувствия, так и правом истолкования знамения, т. е. предсказания, могли быть наделены и личности, стоящие вне сферы профессиональной магии (см. ниже эпизод с выпадением снега летом 1219 г.). Может быть, монголоведы смогут прояснить загадочную фразу брата Вильгельма, из которой, как будто, следует, что монголы называли злых духов и злые ветры тем же словом, что и дивинаторов (перевод этой фразы у А. И. Малеина[203] не имеет ничего общего с подлинником>{76}).
Iuga брата Бенедикта и Ytoga брата Иоанна де Плано Карпини соответствуют Natigay у Марко Поло[204] и Eke Etügen 'великая мать-земля' «Тайной истории монголов» (§ 113). Монг. Этуген (Ätügän, Itügän или Ütükän) обозначало божество земли или обожествленную землю[205]. Марко Поло сообщает о традиционных верованиях монголов следующее: «А вера у них вот какая: есть у них бог, зовут они его Начигай и говорят, что то бог земной; бережет он их сыновей и их скот да хлеб. Почитают его и молятся ему много; у каждого он в доме. Выделывают его из войлока и сукна и держат по своим домам; делают они еще жену того бога и сынов. Жену ставят по его левую сторону, а сынов перед ним; и им также молятся. Во время еды возьмут да помажут жирным куском рот богу, жене и сынам, а сок выливают потом за домовую дверь и говорят, проделав это, что бог со своими поел, и начинают сами есть и пить» (Марко Поло, с. 90).
Марко Поло было известно, что монголы, оставшиеся на родовых территориях, придерживались древних языческих верований. И потому Поло, привыкший к утонченным и пышным церемониям при дворе великого хана в Ханбалыке, считал их веру «дикой». Монголы, соблюдавшие традиции предков, точно так же как их, по словам Марко Поло, соблюдал Чингис-хан, делают «своего бога из войлока и называют его Начигай; делают ему и жену <…>, говорят, что они боги земные и охраняют их скот, хлеба и все их земное добро. Они им молятся; когда едят что-нибудь вкусное, 'так мажут своим богам рты. Живут они, как звери» (Марко Поло, с. 225).
Термин Ötükän встречается в малой надписи памятника в честь Кюль-Тегина и в надписи памятника в честь Тоньюкука[206]. Владимирцов Б. Я. указывает на соответствие названия Ötükän древнетюркскому орхонскому ötüken в монгольском языке в форме монг.-письм. etügen, ötügen 'Земля, земля-владычица, божество земли'[207]. Он отмечает, что «слово это известно и некоторым живым монгольским наречиям, напр. халх.-вост. etyгyn'id», и считает, что монг. etügen ~ ötügen является шаманским божеством, которое «обозначало божество земли и землю, саму землю, рассматриваемую как божественную»[208]. В «Тайной истории монголов» (§ 113) термин Ätügän переведен китайским словом 'земля'. Ср. также эпизод, где Чингис-хан в словах, обращенных к Чжамухе, употребил эпитет «Земля-мать Этуген». В якутской мифологии утугэн — 'пропасть, бездна, преисподняя, подземный мир'[209], место обитания демонических богатырей абаасы[210].
Согласно сведениям брата Бенедикта, божество, именуемое монголами Этуген, команы называют Кодар. По мнению большинства исследователей, Кодар (Codar, точнее Codai) в тюркском языке является заимствованием из перс. Khudä 'Бог'. В словаре «Codex Cumanicus» латинское слово Deus передано пер. Ghoda и тюрк. Tengri[211].
К какой группе следует отнести вопрошателей «демонов»? Скорее всего, речь идет о шаманах. На это, в частности, указывает любопытная ошибка брата Иоанна, перепутавшего термины
