Золотая Луна, Серебряное Солнце - [3]

  - Ладно, - недовольно прохрипел Хавир. Он вытер с бледной шеи кровь от невидимых когтей, когда Верис развеял свое колдовство. - Я здесь, потому что я один из лучших. А после того, как я верну долг - лучше тебе не встречаться на моем пути.

  - Сомневаюсь, что нам будет суждено встретиться снова, - маг отвернулся.

  - Хавир не может смириться с тем, что ты обменялся кровью со смертной? - ехидно поинтересовался Никия, когда Туон с одноглазым вышли из помещения.

  - Каждый подданный Короны имеет право на "кровосмешение". Меня не волнует его личное мнение на этот счет, - ответил Верис, напряженно вглядываясь в темноту. - К тому же, он бы выпил Пелею до конца, если бы я не дал ей новую жизнь.

  - Ты знаешь, она не считает это жизнью. Поэтому и вернулась.

  - Я думаю, теперь она определенно изменила свое мнение, находясь в плену своих же людей.

  Минуту подумав, крылатый произнес:

  - Пожалуй, я пойду с ними. Нуккай может быть непредсказуем, ни один из Солдат Короны не справится с Неистовым. Оставляю тебя с Этеси, он развлечет тебя беседой - хмыкнул Никия, оглядываясь на молчаливого вампира, сидевшего в стороне.

  ***

  Через узкую щель в полу, Эльве попыталась разглядеть хоть что-нибудь. Через распахнутое окно в комнату вместе с дождем проникал свет Золотой Луны. Следующий тихий шаг - и луч упал на мужчину, - нет! - на существо, грузно возвышающееся над людскими головами. Эльве изумленно распахнула глаза и жадно его разглядывала.

  Черная блестящая одежда мужчины, будто вторая кожа, облегала его мускулистое тело. Множество заклепок, ремешков и стяжек украшали жилет, похожий на ребристый панцирь скорпиона, рисунок которого Эльве видела в отцовском дневнике. Незнакомец был намного крупнее и выше ее братьев и даже погибшего отца, считавшихся довольно рослыми. На открытых участках тела кожа его белела, напоминая разбавленное водой молоко, но казалась тонкой и довольно нежной, туго натянутой на кости. Глаза? Разве глаза бывают ярко-красными, горящими, словно свежие угли, раздуваемые чьим-то дыханием? Белоснежные волосы, короткие и жесткие на вид, и алые, чуть приоткрытые в жутком оскале губы. Эльве прищурилась и смогла разглядеть его клыки как у животного, хищника. Собачьи? Нет, скорее как у волка. Соседние мальчишки однажды подобрали челюсти мертвого волка в лесу и играли с ними, пугая окрестных девчонок. Те зубы были такие же острые, длинные и страшные, как у этого существа. Девочка не могла признать в нем человека.

  Он принюхивался и морщился, словно все запахи в помещении вызывали в нем явное отвращение. Эльве ближе придвинулась к щели в полу, и мать рассеянно попыталась обнять ускользающую из рук дочь, издав беспокойный вздох. Чудовище над ними сделало медленный шаг назад и, резко опустив голову, обнаружило прятавшихся. Уголки его алых губ растянулись в холодной улыбке. Он что-то сказал, но люди не поняли ни слова. Он повторил те же самые слова еще раз и, не дождавшись реакции, резким стремительным ударом жилистой руки пробил пол. Взлетели в воздух обломки досок и щепки. Мать завизжала, в панике отползая спиной к стене, и постаралась утащить за собой Эльве, которая ошарашено смотрела на красноглазое существо. Маленький Эльвин испуганно захлебывался в рыдании на руках женщины.

  Незнакомец присел, склонившись над неподвижной девочкой. Он снова произнес чужеродные слова, а затем прорычал их. Сильная рука потянулась к детскому телу, но мать неожиданно выпрыгнула вперед, держа в руках вилы, которые захватила с собой в подпол. Красноглазый отбросил ее назад одним неуловимым движением, и стремительно поднял Эльве из погреба за воротник ее платья. Она кричала и сопротивлялась, как могла, но любые действия были безрезультатны перед рассвирепевшим монстром, и девочка быстро притихла. Ее снова пробил озноб и, парализованная страхом, она могла лишь беззвучно плакать.

  Гигантская ладонь сверкнула длинными когтями в свете золотой луны, приготовившись нанести фатальный удар по нежной шее, но в это мгновение пришло неожиданное спасение. Эльве заметила странное крылатое существо, возникшее из ниоткуда, за спиной державшего ее мужчины. Оно вспрыгнуло ему на спину так, что девочка оказалась отброшенной прочь. Она потирала ссадины и наблюдала, как в ревущем клубке катаются по полу два порождения тьмы, рыча и борясь. Через мгновение, крылатый оседлал красноглазого и прижал его к полу, словно тот был обмякшим чучелом.

  ***

  Неистовая буря разносила запахи вокруг. Нуккай принюхался. Его чувствительное обоняние не раз помогало найти самую вкусную добычу. И в этот раз оно не подвело. Воин-гигант ощутил особенный букет едва уловимого аромата юной крови. Нуккай причмокнул, пробуя этот запах, и он пришелся ему по вкусу. Двинувшись в направлении, откуда доносился аромат, вампир прошел не меньше десяти кварталов старинного города и оказался в одном из бедных районов.

  "Как мерзко пахнет!" - поморщился великан. На миг ему показалось, что манящий аромат пропал, унесенный прочь порывами ветра, но тут Нуккай снова почувствовал его.

  Маленький дом, скромно стоявший в отдалении от остальных. Через щели в оконных ставнях он увидел слабое мерцание огонька свечи. Подойдя ближе, он втянул ноздрями воздух и удовлетворенно осклабился - тот самый запах, что позвал его отведать самой вкусной крови. Сделав шаг назад, Нуккай задел широким плечом доску, прислоненную к стене, и та, с грохотом, повалилась. Вампир беззвучно выругался и замер. За стеной в помещении послышались испуганные голоса. "Женщина. Двое детей," - решил Нуккай, предвкушая аппетитную трапезу, "замечательно". Он попытался заглянуть внутрь, но в комнате уже никого не было. Мгновенная ярость выплеснулась в ударе - створки окошка распахнулись, столкнувшись с деревянной стеной, и практически слетели с петель.