Золотая ложь - [30]

– Могу включить кондиционер, – предложил Райли.

– Все нормально.

Он свернул за угол и сбросил скорость, когда «Фаст Вилли» появился в поле зрения. Райли остановился позади ее машины, выключил двигатель.

Пейдж положила руку на ручку двери, потом спросила:

– Что теперь вы собираетесь делать?

– Идти по следу.

– Следа нет. Единственное вещественное доказательство у полиции – браслет. Но мы даже не спросили Жасмин о нем. Да она бы и не рассказала ничего, – добавила она.

– Браслет выполнил свою функцию: он только привел нас к Жасмин. Вот и все. Нам надо вплотную заняться историей дракона. Он ведь откуда-то взялся. И, кажется, представляет собой некоторую ценность. Если мы узнаем о нем больше, тогда выясним, кто хотел его заполучить так сильно, что пошел на преступление. Уверен, кому-то в вашей семье известно о драконе гораздо больше.

– Этот кто-то – мой отец, – сказала Пейдж. – Но я думаю, стоит взглянуть на это дело с другой стороны. Откуда у вашей бабушки эта фигурка?

– Она не знает.

– Может быть, что-нибудь известно другим членам вашей семьи, – сказала Пейдж, повторив его слова. Она давала ему понять, что Хатуэи не единственные, кого следует рассматривать под микроскопом.

– К сожалению, в моей семье больше спросить особенно некого, – покачал головой Райли. – Дедушка страдает болезнью Альцгеймера. Он не может вспомнить даже свое имя. Никаких других родственников у меня нет. Умерли или разбежались, так что они не в счет.

– А ваши родители?

– Умерли или разбежались, – повторил он.

Она не знала, что сказать. Райли, конечно, не мастер вести светскую беседу.

– Мне очень жаль, – проговорила она неловко.

– Вы тут ни при чем. Но вы правы. Мы не можем упускать из виду ничего, что касается моей семьи и вашей. Я проведу раскопки. Черт, я даже готов поехать к деду. Может быть, у него случится просветление.

– И часто они случаются?

– Почти никогда, – вздохнул Райли.

– Должно быть, вашей бабушке очень трудно.

– Она от него без ума. Даже когда он не узнает ее. Самое трудное, когда дед пытается что-то вспомнить, но не может. Когда он видит меня – у него в глазах паника, а я ничего не могу сделать, чтобы унять ее. – Он покачал головой. – Ненавижу чувство беспомощности.

Пейдж хорошо понимала, о чем он говорит. Она испытала то же самое, когда умерла ее сестра.

– Спасибо, что подвезли. Думаю, увидимся позже.

– Да уж будьте уверены, – сказал он на прощание.

* * *

К семи часам вечера любой житель Сан-Франциско при желании мог узнать, что на Дэвида Хатуэя напали в Китайском квартале, что он борется за жизнь и что потенциально ценная статуэтка дракона, возможно, стала причиной нападения. Райли нажал кнопку и отключил звук телевизора, его раздражало упоминание дракона полицейским детективом. Очевидно, Тони не собирался скрывать этот факт. Пресса неусыпно наблюдала за Хатуэями, неудивительно, что новость просочилась в СМИ.

По крайней мере, имя бабушки в новостях не упоминалось. Райли не волнует репутация Хатуэев, даже если по ней нанесен удар, но ему не хотелось, чтобы бабушка оказалась в центре внимания журналистов.

Зазвонил телефон, он увидел на дисплее номер бабушки.

– Привет, бабушка.

– Райли, я только что смотрела новости. Я чувствую себя ужасно: надо же, такое случилось с бедным мистером Хатуэем. Как думаешь, вдруг мой дракон навлек несчастье на его голову? Я ужасно расстроилась и до сих пор в себя не могу прийти.

– Пока неизвестно, что там произошло на самом деле.

– Репортер, который говорил со мной, думает, что дело именно в драконе.

Райли едва не выругался вслух.

– Какой еще репортер?

– Кто-то позвонил из «Геральд». Очень приятный мужской голос, такой вежливый. Расспрашивал о драконе. Конечно, я могла сказать ему только то, что нам рассказали, я даже не все запомнила.

– Я не хочу, чтобы тебя втягивали в это дело, – проворчал он. – Не говори ни с кем, бабушка. Просто включи автоответчик. Может быть, мне стоит приехать и…

– И что? Ты станешь моей нянькой? Я слишком стара для этого, дорогой. Кроме того, Пэтти и Лила придут играть в карты уже через несколько минут. Я не одна.

– А как сегодня вечером?

– Я уже большая девочка, успокойся. Я запру двери и окна, включу систему безопасности, которую установил твой дедушка несколько лет назад, и буду осторожна, но я не понимаю, почему тебя это так беспокоит. Слава богу, пока никто не умер.

– Возможно, кто-то готов был убить Дэвида Хатуэя за твоего дракона. – Он услышал прерывистый вздох Нэн и выругал себя за тупость. Надо осторожней выбирать слова, у бабушки слабое сердце, лишняя встряска ей ни к чему.

– Я не совсем понимаю, что произошло, – вздохнула она, – но думаю, что мне не о чем беспокоиться. В конце концов, у меня же нет дракона.

Это правда, но Райли все еще не мог избавиться от ощущения – он упускает что-то очень важное в цепи последних событий.

– Как ни грустно признаваться самой себе, что даже ты иногда бываешь прав, но я начинаю думать, что лучше бы у меня никогда не было этого дракона, Райли, – добавила Нэн.

– Почему?

– Я сломала голову, пытаясь выяснить, откуда он взялся. Его принесли в дом или твоя мать, или твой дед Нед – последнее наименее вероятно. У деда было не много секретов от меня. Но от Мэри можно было ждать любой сюрприз. Вдруг она притащила его из какой-нибудь поездки? Или… – Ее голос затих. – Но я не хочу думать об этом.