Золотая кровь - [10]

Внезапно Прайс заметил, как впереди, у основания одной из колонн желтоватого песчаника, что-то блеснуло. До того места идти было еще около мили, но Прайс инстинктивно повернул верблюда за каменную глыбу.

— Перевал охраняется, — сказал он Фархаду. — Вон под той скалой я заметил блеск сабли. Пожалуй, твоим людям стоит спрятаться.

Старый араб застонал.

Прайс увидел, что шейх, побелев от ужаса, глядит на своего воина, ехавшего впереди.

Этим воином был молодой Мустафа на черной верблюдице, широким шагом и выносливостью которой он гордился сверх всякой меры. Выглянув из укрытия, Прайс увидел, что Мустафа застыл на месте.

Молодой араб и его верблюд стояли совершенно неподвижно, словно статуя. Верблюд окаменел буквально на полушаге, подняв одну ногу. На лице полуобернувшегося воина лежала печать удивления. Одной рукой он прикрывал глаза, как будто пытаясь что-то получше разглядеть. Его развевающиеся одежды казались выкованными из металла.

— Мустафа! — в ужасе завыл Фархад.

В мгновение ока белая пелена окутала застывшего на месте воина. За какие-то несколько секунд и он сам, и его верблюд с ног до головы покрылись густым слоем серебристого инея. Всадник превратился в настоящую ледяную статую.

До ушей не верившего своим глазам Прайса долетел тихий треск. Холодное дуновение коснулось его вспотевшего лица.

И тут он все понял. Конечно, не то, как это было сделано, нет. Прайс без тени сомнения знал теперь, что Мустафа замерз. Каким-то загадочным образом температура его тела была мгновенно понижена гораздо ниже нуля.

На секунду невероятность этого открытия ошеломила Прайса. Потом его разум и тело, привыкшие действием встречать любую неожиданность, сами собой оправились от внезапного шока.

— Быстро! — крикнул американец. — Всем спрятаться за скалу!

Свидетелями гибели Мустафы стали дюжина бедуинов и несколько ехавших впереди белых. Словно очнувшись ото сна, они дружно повернули верблюдов и помчались назад по ущелью. Тщетно Прайс кричал им вслед. Его никто не слушал.

Спешившись, американец подкрался к выступу прикрывавшей его скалы и осторожно выглянул наружу. Впереди ничто не шевелилось. Над хмурыми скалами нависла зловещая тишина. Прайс внимательно осмотрел то место, где пять минут назад заметил блеск металла. На глазок оценил расстояние. Затем торопливо поехал вслед за своими удравшими спутниками.

Весь караван, как выяснилось, собрался у танка. Здесь Якобу Гарту удалось остановить насмерть перепуганных бедуинов. При виде Прайса разговоры смолкли.

— Охлаждение в энной степени, — объяснил Прайс Гарту. — Беднягу просто-напросто заморозили, практически мгновенно. Белое на нем — это иней. И я, похоже, заметил, где стоит замораживающее устройство, — чуть дальше по каньону, у подножия скалы.

На бледном одутловатом лице Якоба Гарта не отразилось ни удивления, ни страха.

— Они видели нас прошлой ночью, — прогремел он. — Видели с помощью того… миража. Они готовы… Как и в прошлый раз.

— Ничего, мы им так просто не дадимся, — объявил Прайс. — Миллер, — повернулся он к столпившимся вокруг европейцам, — собери свои расчеты и подготовьте орудия к бою. Цельтесь в основание вон той скалы. — Прайс показал нужное место. — Дальность — около четырех тысяч ярдов.

— Так точно, сэр!

Низкорослый тевтонец, когда-то служивший капитаном в австрийской армии, четко отдал честь и побежал к верблюдам, навьюченным орудиями.

Затем Прайс приказал установить пулеметы так, чтобы они перекрывали все ущелье, велел раздать ружья и боеприпасы. По его команде снайперы заняли позиции. Пусть теперь враг только сунется!

Когда оружие достали, Прайс отослал верблюдов в тыл. Их следовало сберечь во что бы то ни стало. Без верблюдов экспедиция была бы обречена.

Якоб Гарт молча наблюдал за действиями американца, оставаясь совершенно бесстрастным.

— Следи за Фархадом, — вполголоса сказал ему Прайс. — Если он нас бросит и удерет с верблюдами, нам крышка. Я поеду вперед на танке и, если потребуется, скорректирую огонь.

Орудия сделали первый залп, и Прайс, вскочив на броню танка, спустился в люк на место пулеметчика. Сэм Сорроуз, водитель, тут же дал газ, и танк с ревом пополз вперед.

Лязгая гусеницами, они проехали мимо перепуганных арабов, мимо плюющихся огнем пушек, мимо пулеметов и охраняющих их снайперов.

Под скалой, возле которой застыла ледяная статуя Мустафы, Прайс велел Сэму остановиться и, выбравшись из танка, прополз вперед.

Врага видно не было. Желтые столбы дыма и пыль от разрывающихся снарядов поднимались у основания скалы. Прайс решил перенести огонь чуть в сторону, передал скорректированный прицел Сэму, который просемафорил его артиллеристам.

Над головой Прайса просвистело еще несколько снарядов. Враг не подавал признаков жизни.

— Пусть прекратят огонь, — сказал Прайс Сэму, возвращаясь к танку. — Боюсь, что мы зря тратим снаряды. И давай проедем немного вперед. Посмотрим, что к чему. Не возражаешь?

— Ты командир, тебе решать, — усмехнулся Сэм.

— Это дело рискованное, — честно предупредил Прайс. — Я не знаю, что нас там ждет. Может, нам удалось отогнать их, а может, они просто выжидают… Эта штуковина, которая прикончила Мустафу…