Золотая Королева - [63]

Мэгги и Орик стояли тихо, не смея вмешаться. Вериасс держался позади. Эверинн, глядя на Галлена, облизнула губы:

— Ты совершенно прав. Я не та, кем кажусь. На Фэйле все были так счастливы увидеть новое воплощение своей великой правительницы, что поверили без лишних слов, будто я — это она. Но у меня нет уверенности в том, что я — дочь моей матери.

— Не говори так! — прервал ее Вериасс, а Галлену сказал: — Как ты смеешь! Как ты смеешь судить ее, ты, ничтожный комок грязи?

— А как смеете вы создавать богов, которые судят меня, не спрашивая моего согласия? — крикнул Галлен. — Я вам больше не помощник. Более того, сейчас я убью вас обоих, если не получу толкового ответа!

— Не надо, Галлен… — заворчал Орик.

— Если правда все равно должна быть сказана, — обратилась Эверинн к Вериассу, — то на его вопросы отвечу я. — Она высоко держала голову, глядя прямо в глаза Галлену, и Галлен не видел в ней ни страха, ни обмана. — Ты прав в том, что касается меня. Я недостойна быть судьей ни твоего мира, ни любого другого. Я не заслужила этого права и сомневаюсь, что могу его заслужить. Мой народ определенно не одобрил бы меня. Таррины не просто назначают правителем того или иного — они воспитывают, учат и отбирают десятки тысяч кандидатов на каждый пост; и от меня они пришли бы в ужас. Да, я ношу в кармане устройство, способное уничтожить мир. Да, я позволяю сотням людей жертвовать жизнью ради того, чтобы я могла занять место своей матери. Но я… я не хочу занимать это место! Мэгги, однажды ты говорила мне, как тебе ненавистна твоя работа в гостинице, как тебе ненавистно было скрести полы, стирать, чувствовать себя последней рабыней. А что, если бы тебе пришлось выгребать грязь из десяти тысяч миров? Что, если бы ты была единственным судьей в сотне тысяч споров за один день и ежечасно обрекала на смерть тысячи людей? Я… я не могу представить себе иной ситуации, когда я чувствовала бы себя более скверно! — Слезы навернулись на глаза Эверинн, и она с рыданиями упала на колени в воду. — Видели вы, сколько человек погибло ради меня сегодня? Когда я оглядываюсь на все, что я совершила…

— Шш… — подоспел к ней Вериасс, расплескивая воду. — Не надо, не надо. Ты займешь этот пост лишь на время — до тех пор, пока таррины не подыщут замену.

Галлен наблюдал за ними. В пидке учитель говорил ему, что всем тарринам присуще сострадание. Теперь Галлен сам видел, как мучается Эверинн. Она носила на себе оружие, несущее гибель мирам, но это сводило ее с ума — и Галлен, видя, как она рыдает, какое отвращение она питает к самой себе, отчасти признавал: если уж так надо, чтобы его судило высшее существо, пусть оно будет таким, как Эверинн.

Вериасс, обнимая Эверинн, не сводил с Галлена сердитых, озабоченных глаз.

— Каковы ваши планы? — спросил Галлен. — Только подробно.

— Мы хотим воевать с дрононами. «Терроры» установлены в их наиболее населенных мирах. Мы взорвем их, только если не останется иного выхода.

— Отец, не надо! — сказала Эверинн. — Довольно лжи. Они заслужили право знать правду.

— Так нельзя… — начал Вериасс, но Эверинн прервала его:

— Мы с Вериассом держим путь на Дронон, где Вериасс сразится с лордом-хранителем в рукопашном поединке. Если Вериасс одержит победу, тогда, по закону дрононов, повелителями роя станем мы и я прикажу дрононам уйти с планет людей. Это единственный способ спасти наши миры. Этого же хотела и моя мать. А все остальное — и «терроры», и разговоры о войне — просто военная хитрость.

Галлен подумал о том, сколько информации о боевом искусстве хранится в его манте, и вспомнил сны, которые манта ему посылала. Вериасс тщательно изучал способы единоборства с дрононом, и Галлен унаследовал эту науку. Природа наделила дрононов-воинов крепкой броней. Они крупнее, сильнее, подвижнее человека, а их боевые органы просто устрашают. Вряд ли человек может надеяться на победу в рукопашном бою с таким существом.

— А почему не настоящая война? — спросил Галлен. — Вы могли бы поступить так, как грозились на Фэйле. Уничтожить Дронон и оккупированные миры, а затем послать несколько флотилий, чтобы они довершили дело.

— Мы могли бы одержать таким путем временную победу, — сказал Вериасс, — но ослабили бы, уничтожив самые развитые планеты, весь наш сектор галактики. Дрононы же презирают слабых и стремятся искоренить их, уничтожить. Мы непременно подверглись бы нападению со стороны других роев. И со временем потерпели бы поражение. Единственный способ побить их с перспективой удержать свои территории на долгий срок — это одержать решительную победу, сохранив при этом сильный флот. Это означает, что нельзя уничтожать наших старых солдат, или «великанов», как ты их называешь. Этими солдатами командует омниразум. Наша задача — отвоевать омниразум Эверинн и вернуть себе командование над своими флотами. Нужно заставить дрононов бояться нас больше, чем они боятся сейчас.

— То есть как — больше, чем сейчас? Я что-то не замечал, чтобы они нас боялись.

— В дрононском обществе существует строгая иерархия. Когда очередная Золотая Королева становится Повелительницей Роя, подчиненные ее побежденного противника подчиняются ей, признавая ее своей законной правительницей. Но вот уже шесть лет, как дрононы нас завоевали, однако очень незначительная часть нашей знати признала их власть. Напротив — участники сопротивления все время ведут борьбу с дрононами, хотя вельможи и приносят публичные извинения за «безумцев», до сих пор не признавших новую королеву. Дрононы не дураки и видят дальше красивых слов. И хотя их природе противоречит истребление всех жителей побежденного улья, они уже произвели геноцид в десятках наших миров, которые завоевали. Они считают нас безумными — весь наш вид.