Золотая книга сказок - [6]

Крестьянин поблагодарил её и обещал, что сделает так, как она советует.

На другой день пошёл пан прокурор с несколькими панами на охоту. Ещё издали видят, как на холме Скарман крестьянин сети расставляет. Засмеялись они, а когда подошли к самому холму, спрашивают крестьянина, что он там делает.

— Ловлю рыбу,— ответил крестьянин.

— Ты что, спятил? — закричал на него прокурор.— Где это видано, чтобы на холме рыбы росли?

— Если у жеребцов могут быть жеребята, так отчего же рыбам не расти на холме? — отвечает на это ему крестьянин.

Пан прокурор покраснел, как пион. Тут же подозвал крестьянина, отвёл в сторону и говорит:

— Жеребёнок твой, но прежде скажи мне: кто тебе такой совет дал?

Крестьянин запирался как мог, однако пани прокуроршу всё же выдал.

Вечером приходит пан прокурор домой, на жену даже не смотрит, делает вид, будто её просто не замечает, ни слова не говорит, ни на один её вопрос не отвечает. Жена сразу поняла, какой червь его гложет, но терпеливо ждала, чем всё это кончится. Через какое-то время муж говорит ей:

— Помнишь, что я тебе перед свадьбой наказывал?

— Помню, как же, помню.

— Тогда зачем же ты крестьянину советы давала?

— Потому что терпеть не могу несправедливости. Бедняка обманули.

— Обманули или нет — не твоё это дело. А теперь иди, откуда пришла. А чтобы ты не говорила, будто я обошёлся с тобой несправедливо, разрешаю тебе взять отсюда то, что тебе всего дороже.

— Спасибо, дорогой муж, за твою доброту, коль уж по-иному нельзя; я тебе подчиняюсь. Позволь напоследок с тобою поужинать, как будто между нами ничего не произошло.

Манка тут же побежала на кухню, приготовила вкусный ужин, подала лучшее вино.

Когда всё было подано, оба сели за стол, ели, пили, беседовали, как на пиру. Хозяйка один за другим произносила тосты за мужа, а как только заприметила, что он уже основательно подвыпил, велела слуге подать ей бокал вина, налитый заранее.

— Милый муженёк! Выпей на прощанье этот бокал вина за моё здоровье. И я уйду домой.

Муж взял вино и выпил его за здоровье жены. Только языком после этого он уже едва ворочал. Вскоре голова его поникла и он крепко заснул. Хозяйка всё заперла, слуги уложили хозяина на кровать, потом взвалили её себе на плечи и отправились вслед за хозяйкой. Глубокой ночью отец увидел, что к дому его движется непонятная процессия, и воздел к небу руки. Когда же дочь ему всё объяснила, он успокоился. Солнце стояло уже довольно высоко, когда пан прокурор пробудился. Огляделся, протёр глаза, а что же с ним случилось, вспомнить не может. Тут в дверях появляется его жена в чистеньком простом деревенском платье и в чёрном чепце.

— Ты всё ещё тут? — спрашивает он её.

— Ну, а почему бы мне не быть тут? Ведь я дома.

— Тогда что же здесь делаю я?

— Разве ты не позволил мне взять с собою то, что мне всего дороже? Дороже всего мне ты, вот я тебя и взяла.

Пан прокурор засмеялся и сказал:

— Прощаю тебя! А поскольку, как я вижу, ты хитроумнее меня, отныне судить будешь ты, а не я.

Пани прокурорша обрадовалась, с того дня судила она, судила умно и справедливо.

ПРО ЖАР-ПТИЦУ И МОРСКУЮ ЦАРЕВНУ

В одной деревне жили в далёкие времена муж с женою. Детей у них не было. Были они люди честные, но бедные. Однако, как ни бедны они были, всё же хотели, чтобы бог послал им наследника.. И через некоторое время родила жена здоровенького сынка. Пошёл муж крёстных искать, но к бедняку никто в кумовья идти не хотел. Расстроился он и огорчённый возвращался домой. И тут, неподалёку от хижины своей, повстречал нищего.

— Что ты такой печальный? — спрашивает его нищий.

— Как же мне не печалиться? Родила жена сыночка, а я не могу ему крёстного найти! — отвечает отец.

— Ну, хоть я и нищий, но, если ты не против, стану крёстным, только у меня нечего ему дать на зубок, вот всего семь крейцеров,— говорит нищий.

— Так ведь я ничего и не прошу, будьте ему крёстным.

— Иди домой, а я тебя буду у костёла ждать,— отвечал нищий.

Пришёл отец домой и тут же похвалился жене, что крёстного он уже нашёл. Взяли они сыночка и отправились его крестить. Нарекли его Янко. Старик нищий, что стал его крёстным, дал ему на зубок семь крейцеров, благословил и исчез.

Родители спрятали эти семь крейцеров и решили: пусть будет какая угодно бедность, тратить их они не станут.. Только с той поры, как у них появился Янко, в хижине достаток был, и дела шли хорошо. Янко рос как на дрожжах и день ото дня становился всё пригожее. Родители в нём души не чаяли. Янко хоть и любил отца и мать, но всё же тянуло его свет повидать.

— Дорогие матушка и батюшка! — сказал он им в один прекрасный день.— Вы много для меня сделали, я уже встал на ноги и могу о себе позаботиться сам. Пожалуйста, отпустите меня белый свет повидать.

Горько было слышать родителям слова Янко, стали они его отговаривать, плакали.

— Да вы не плачьте и не бойтесь, дорогие родители, через год-другой я вернусь и о вашей старости позабочусь,— утешал их Янко.

Увидели родители, что по-иному не выходит, и решили: пусть по его будет, и стали понемногу готовить его в дорогу. И тут, когда родители совет держали, как сына получше в дорогу собрать, у дверей вдруг появился старик, держа за узду красавца коня, и спрашивает: