Золотая книга сказок - [33]

— Как вас зовут? — спросила она юношу приветливым голосом.

— Мирослав,— отвечал тот.

— Отец мне сказал, Мирослав, что вы знакомы с музыкой, а я уже давно хотела, чтобы у меня был учитель, который поучил бы меня .играть на арфе.

— Если скромных моих способностей окажется достаточно для того, чтобы учить вас, я сочту себя счастливым.

— Об остальном вам сообщит король,— ответила на это принцесса и жестом дала понять, что чужеземец свободен. Но ещё долго потом Красомила не понимала, что с нею происходит. В голове шумело, какие-то голоса что-то нашёптывали, куда-то манили, в душе звучала сладостная музыка, а на сердце было так хорошо, как будто после долгой, тёмной ночи первый раз выглянуло солнышко и она настежь распахнула ему свою душу.

Послышались шаги. Красомила очнулась от грёз. Вошёл король.

— Ну,— спросил король,— годится Мирослав тебе в учителя?

— Я предложила ему заниматься со мной, а вот когда начать занятия, как раз об этом я сейчас и думаю.

— Делай так, как тебе угодно. Я же, когда слышу имя его, вспоминаю короля Мирослава и со страхом думаю, что не стерпит он твоего оскорбления и объявит мне войну. Ах, дочка, большую ошибку ты тогда совершила.

— Не мучай меня, отец! Я была бы несчастной, если бы мне пришлось выйти за того короля. Я ни в чём не раскаиваюсь.

Задумался король, огорчился.

На следующий день уроки начались.

Мирослав был усердным учителем, а Красомила — прилежной ученицей, и ледяная корка, сковавшая её сердце гордыней, таяла день ото дня. Придворные всё чаще шептались меж собой: «Что это с нашей принцессой случилось? Никогда раньше коснуться её руки никто не смел, а теперь она позволяет Мирославу целовать ей руку на прощание!»

Любовь смирила её гордыню. Мирослава при дворе полюбили, а больше всех — Красомила, хотя и не хотела в том самой себе признаться. Приходя в сад, надменно приветствовала главного садовника, но садилась только на скамейку или же в беседку, которую ради неё Мирослав велел сделать за одну ночь. Такая забота не могла не трогать её, и она была благодарна за почтение к ней. Они обменивались несколькими словами, завязывался разговор. У принцессы всегда было много вопросов и распоряжений.

А с учением было так: иногда она капризничала, и слуга сообщал учителю, что у принцессы нет желания заниматься. Вскоре каприз проходил — и слуга бежал к учителю и просил его прийти. Частенько, чтобы суровое лицо его просветлело, она подавала ему руку для поцелуя. Такой чести не удостаивались даже самые высокородные дворяне.

Вечерело, принцесса сидела у открытого окна, играла на арфе и напевала, Мирослав — возле, взгляд прикован к её лицу, позолоченному лучами заходящего солнца. Неожиданно она перестала играть и подала арфу учителю.

— Если милость ваша позволит, теперь спою свою песню я,— произнёс Мирослав. Красомила согласилась.

И он запел. Как он пел! Вскоре Красомиле уже казалось, будто слышит она перезвон серебряных колоколов, зовущих вдаль; потом вдруг — будто манит её нескончаемая соловьиная трель, зовёт под тенистую сень деревьев. Солнце опускалось за высокую гору.

Последний луч его проник в окно и сорвал остатки ледяного покрова, который всё ещё, словно тонкая паутина, держал сердце надменной принцессы в своих путах. Тихо склонилась она к Мирославу, и слеза её скатилась ему на руку.

Как бы не замечая этого, Мирослав произнёс:

— Это была прощальная песня, моя королева! Завтра я должен уйти.

— Что ты говоришь, Мирослав? Ты не смеешь уйти отсюда, нет, нет! — воскликнула Красомила с дрожью в голосе и схватила Мирослава за руку. В тот же миг открылась дверь, и порог переступил король.

— Значит, он тот, кого ты любишь? — холодно спросил отец у застигнутой врасплох дочери.

— Да, отец, я люблю его,— гордо ответила Красомила.

— А известно ли тебе, что ему недостаёт одной из тех доблестей, которые ты для своего будущего мужа считаешь обязательными?

— Я знаю, что Мирославу недостаёт благородного происхождения, но я люблю его несмотря ни на что.

— Ну, что ж, хорошо, пусть в таком случае он станет твоим мужем сей же час. Но в замке моём ты дольше не останешься. Я не хочу быть посмешищем.

— О милостивый король! — воскликнул тут Мирослав.— Я не могу позволить, чтобы принцесса из-за меня была несчастна. Я ухожу отсюда, и пусть всё будет забыто.

Но король на слова его не обратил внимания. Вскоре он привёл своего духовника, и через какой-нибудь час Красомила, гордая принцесса, стала женою бедняка Мирослава. Стоя в самом простеньком своём платье перед замком, она мысленно прощалась с отцом.

Он сурово обошёлся с нею и прогнал её из дому, как бедную служанку. Однако она собралась с духом, взяла своего мужа за руку и села с ним в повозку, которая должна была отвезти их на границу королевства.

Там сошли они с повозки и дальше продолжали путь пешком.

— Жена моя, душа ты золотая,— говорит Мирослав Красомиле,— что ж мы теперь делать будем? Хотя и есть у меня в столице при дворе брат и устроиться на службу он мне поможет, но до той поры нужды нам не избежать.

— Немного денег у нас ещё есть, а пока — буду работать на других, помогать тебе,— утешала Красомила опечаленного мужа, хотя и у неё самой на сердце было нелегко.