Золотая клетка - [12]

— Ничего не могу понять! — отдуваясь и успокаивая дыхание, недоуменно сообщил Глеб, когда вылез на площадку. — Никаких следов от падения тел! Куда они могли подеваться?.. — И вопрошающе взглянул на Клаву.

— Может, все-таки выбрались? — произнесла она с робкой надеждой. — Коли их там нет…

— Это после такого падения? — с сомнением пожал плечами Глеб. — Тут и в броне живым не остаться. — Помолчал, размышляя. — Есть у меня, Клава, одно предположение. Там немного левее скат в глубокую лощину. Если был сильный ветер, при падении могло их туда отбросить.

— Ну и что ты предлагаешь?

— Как «что»? Спущусь туда, поищу в складках местности. Все равно достать надо, хоть и неживых… похоронить по христианскому обычаю.

Спустились немного левее того места, где вначале вели поиски; Глеб еще более двух часов обыскивал местность, пытаясь найти следы пропавших старателей; лишь вполне убедившись, что их нет, дал отбой. Поднялся на этот раз более веселым, несмотря на усталость.

— Похоже, выбрались они каким-то чудом! — изумленно заключил он, снимая и складывая снаряжение. — Куда подевались — это вопрос! — Расправил плечи, разминаясь, и бодро добавил: — Попробуем, Клавушка, поискать их на обратном пути, — может, занемогли по дороге. А мы не найдем — вертолет отыщет!

Выпив за ужином полкружки разбавленного спирта, Глеб и вовсе расхрабрился, попытался даже склонить Клаву к близости.

— Выпьем за здравие рабов Божьих Терентия и Петра! — предложил он, крепко обняв ее за плечи одной рукой и наливая в кружку другой. — Чую, подружка, — все у них будет в порядке!

Но Клавдия не откликнулась на его страстный порыв, а решительно скинув его руку рассердилась:

— Ну вот, этого еще недоставало! Тут рядом наши, может, погибают, а ты, Глеб, за свое! Совсем совесть, что ли, потерял? Да и знаешь ведь — у меня жених есть!

Эта отповедь отрезвила геолога. В молчании доели ужин, погасили костер и легли спать.

Петр проснулся с восходом солнца, с удивлением ощущая, что силы к нему частично вернулись. Выспался хорошо; спортивная закалка, молодой, сильный организм — это за него. А тут еще небо прояснилось, и вновь появилась надежда на спасение.

Первым делом, раздевшись, он с наслаждением искупался в озере; долго нырял и плавал в холодной воде. Оделся, набрал на поляне ягод, немного утолил голод. Запив этот легкий завтрак ключевой водой, достал карту и стал по солнцу определять координаты места, где находился, и расположение лагеря геологов.

Наметив направление через непроходимую чащу второй горки, за которой пряталось озеро геологов, стал думать, как поступить с золотом. Проделав с ним такой долгий и тяжелый путь, трудно решиться здесь его оставить! Да и чувствовал он себя много лучше, чем накануне.

Самое трудное — добраться с ним до вершины и перевалить на ту сторону горы. А когда станет спускаться и увидит озеро — сил наверняка прибавится, под горку ноги сами пойдут…

Переоценив свои силы, Петр готовился уже вновь водрузить на себя оба пояса, но вовремя одумался. Еще раз прикинул расстояние, которое предстоит пройти, преодолевая сплошной бурелом, — нет, придется оставить один пояс, припрятав на месте ночевки.

Расстаться с золотом, добытым собственными руками, не смог; выкопал ножом ямку под деревом, аккуратно свернул и уложил в нее пояс Фомича, замаскировал сверху дерном. «Я за ним обязательно вернусь! — мысленно поклялся он, закончив эту работу. — Только немного отдохну у геологов».

Почти половину дня заняло восхождение по сплошь поросшему густым хвойным лесом пологому склону невысокой горы, преграждавшей путь к лагерю геологов. Очень скоро он убедился, что утренний прилив сил — самообман. Непривычное голодание совсем его ослабило, и уже через час с небольшим он еле тащил ноги, с огромным трудом преодолевая небольшие препятствия.

Именно из-за слабости с ним произошла неприятность, которая могла иметь роковые последствия. Уже недалеко от перевала, перелезая через большую сосну, перегородившую проход по каменистой расщелине, зацепился за ветку носком ботинка и, потеряв равновесие, полетел вниз.

Падал с небольшой высоты, но из-за тяжелого пояса и слабости не сумел сгруппироваться и неуклюже грохнулся на землю, сильно ударившись головой и боком о камни. Боли в шоке не почувствовал, но потерял сознание, в себя пришел не раньше чем через полчаса. Еще плохо соображая, что с ним произошло, отполз к ближайшему дереву и, приподнявшись, прислонился к толстому стволу.

В таком положении полегчало, перестала болеть голова, осознал наконец, в чем дело. Первым делом надо проверить, все ли цело, и не поддаваться панике. Вроде бы жив.

Пошевелил руками и ногами, покачал корпусом — переломов нет, ребра как будто целы. Болит спина и поясница, — по всей вероятности от ушибов. Что ж, и на том судьбе спасибо, могло быть и хуже. Надо немного отдохнуть и двигаться дальше; не ночевать же гут.

Он уже хотел попробовать подняться, но замер на месте: кусты напротив зашевелились, и из них выскочила собака, похожая на овчарку.

Откуда здесь собаки, неужели из лагеря, поразился Петр — и тут же содрогнулся от страшной догадки: да это же волк!