Золотая империя - [57]

Али вспомнил ту страшную ночь. Вспомнил, как марид перерыл его воспоминания, дорвавшись до самого дорогого – и самых дорогих – сердцу Али, а затем пытал его, заставляя смотреть на их чудовищные смерти. Как он оплел его своими щупальцами, вонзился зубами и тряс, как шелудивого пса, вырывая из объятий смерти.

Во рту у Али пересохло. Какая ирония!

– Нет, – прошептал он, только сейчас приходя к этому выводу. – Не думаю, что они специально наделили меня этим даром. Честно говоря, не думаю, что они вообще обо мне задумывались. Они увидели во мне инструмент, который могли использовать в своих целях, и сделали из меня то, что им было нужно. – Ему вспомнились рассказы Хацет о демонах, блуждающих в нтарийских водах, и воспоминания Гасана о том, каких усилий им стоило вернуть Али после одержимости маридом. – Я даже не знаю, должен ли был выжить.

Между ними повисло молчание, и когда Нари наконец заговорила снова, ее голос звучал непривычно тихо.

– Ты прости меня, Али. Многое произошло между нами той ночью, многое, за что я до сих пор злюсь. Но я понимаю, что ты не упал бы в воду, если бы не он. – Ей не нужно было произносить имя Дараявахауша – они оба обходили разговоры про Афшина стороной, будто он был горшком с «огнем Руми». – И об этом я сожалею.

– Не стоит, – пробормотал он. – Никто из нас не хотел, чтобы все так повернулось.

Их взгляды встретилась, и Али почувствовал, как сходит на «нет» напряженность между ними, ком невысказанных обид и разбитых надежд. Да, их жизнь перевернули вверх дном и пустили под откос. Но они все еще были живы.

К сожалению, у Али оставались секреты, раскрывать которые было гораздо страшнее.

– Но мне удалось кое-что выяснить уже после одержимости, – продолжал он. – То, что не мешало бы знать и тебе, потому что это поможет пролить свет на роль маридов в этой истории.

– Что?

Силы небесные, как же заставить себя это произнести? Али поправил штурвал, чтобы потянуть время. Тайна, которую он скрыл даже от матери, грозила перевернуть представление его родного племени о своей истории и истории правления его семьи.

Но чтобы двигаться вперед, нужно разобраться с тем, что пошло наперекосяк в прошлом.

– Когда я очнулся после истории с маридом, со мной сидел отец. – У Али екнуло сердце: это был один из редких в его жизни случаев, когда Гасан вел себя в первую очередь как отец, рьяно оберегающий и непривычно ласковый, когда успокаивал Али и говорил, что все будет хорошо. – Он первым предположил, что это мариды в меня вселились. Я не поверил. Я сказал, что мариды исчезли, что их не видели уже тысячи лет. Он ответил, что я ошибаюсь. Что маридов видели – на стороне сподвижника Зейди аль-Кахтани из Аяанле в ходе вторжения в Дэвабад.

– Зейди действовал сообща с маридами? – удивилась Нари. – Ты уверен? А то я ни о чем подобном ни разу не слышала, а ты даже не представляешь, сколько книг по истории дэвов я проглотила за последние годы.

Али иногда забывал, что, несмотря на свою сообразительность, Нари все еще не до конца освоилась в их мире.

– Это не попало бы ни в один учебник истории, Нари. Сколько бы наши племена ни воевали и ни ссорились, в первую очередь мы остаемся созданиями огненной крови. Предать свою кровь, использовать маридов друг против друга… Это был бы вопиющий скандал. На такое мои предки не решились бы. Зейди аль-Кахтани нарушил порядок, веками царивший в нашем мире. Все должно было выглядеть как можно более… чисто и благообразно.

Нари уставилась на него, и ее дружелюбное выражение померкло.

– Вот как.

Он тут же почувствовал, как старая пропасть – пропасть между их семьями, их народами – разверзается между ними.

– Мне жаль, – сказал он. – Я…

– Замолчи! – В голосе Нари не слышалось злобы, только усталость. – Просто замолчи. Если мы начнем извиняться за все, что натворили друг другу наши семьи, мы навсегда останемся на этой лодке. Может, ты и забыл, но поверь мне, когда я говорю, что знаю, как прежний Совет Нахид относился к шафитам. Как многие дэвы относятся до сих пор.

Этой темы они тоже избегали.

– Твоя мать тогда сказала правду? – рискнул Али. – О том, что ты шафитка?

Ее глаза сузились.

– Да. Но сегодня мы говорим не о моих секретах. Итак, мариды помогли Зейди свергнуть Совет Нахид. Твой отец сказал что-нибудь еще?

– Немногое. Дескать, до той ночи он думал, что это всего лишь легенда, объясняющая предупреждение, которое короли Кахтани передавали своим эмирам.

– Какое предупреждение?

– Не переходить дорогу Аяанле.

– Это предупреждение? Я думала, что ваши племена – дружественные!

– Да… порой, – добавил Али, вспоминая регулярные перевороты, религиозные революции и неуплаты податей, которые учиняли его родственники из Та-Нтри. – Но это и не угроза. Просто тот сподвижник Зейди, Аяанле, якобы заплатил чудовищную цену за свой союз с маридами. И теперь мы никогда не должны предавать их народ.

– Какую цену?

– Не знаю. Когда, после моего возвращения в Дэвабад, мать узнала обо мне и маридах, она уговорила Устада Иссу помочь нам с поиском информации. Никто из них не имел и понятия о том, что мариды были замешаны в войне, и я тоже решил ничего не говорить. Так что Исса просто изучал нашу родословную в поисках связи с маридами, в которую верила моя мать.