Зодиакальный свет - [90]

Кантина на станции Фэдье являлась чуть ли не «центром мироздания», впрочем, как на большинстве терминалов-медуз с центральным куполом и четырьмя секциями-крыльями, к каждой из которых мог причалить крупный корабль вроде лайнера или даже имперского звёздного разрушителя. Для господ проезжающих на лайнере и взыскательных гостей со щегольских яхт станция располагала рестораном под самым куполом, снабжённым даже прозрачными окнами прямо в пространство. Кантина, для публики попроще, находилась глубже, под общей с рестораном кухней, но точно так же на вертикальной оси комплекса. Помещение не делилось на сектора между несколькими владельцами, как бывало нередко, и всем здесь правила радиально-кольцевая схема. Четыре входа, круглая стойка в центре вокруг колонны доставки, столики, расставленные по концентрическим дугам, четыре же сцены у наружных стен между входами. Три сейчас пустовали, на одной играла небольшая джаз-банда, состоящая из троих битов, гитариста-корунная и ударника-салластанина. Два нарядных зелтрона, мужчина и женщина, сидели рядом со сценой, пили цветные жидкости из высоких стаканов. Должно быть, вокальный дуэт. Диман с двумя ближайшими приспешниками выбрали места в дальнем от джаза секторе. Остальные расселись кто где, например, тот «скандинав», что тащил недавно мириаланку, устроился поближе к музыке.

Делая вид, что не замечаю старого знакомого в упор, я не спеша прошёл вдоль стойки, выбрал свободный стул, откуда Диман мог меня хорошо видеть, сел и заказал местный аналог джин-тоника. Не надо было быть джедаем, чтобы чувствовать спиной внимательный взгляд Димана. Он, похоже, гадал, я это или не я. Наконец, решил окликнуть по имени:

– Сашка! Сашка, ты, что ли?

Я медленно повернулся, надеясь, что удивление разыгрываю достаточно убедительно:

– Диман? Вот так номер! А я думал, меня одного сюда забросило!

– Да нет, как видишь, не одного. Садись к нам! Подвинься, Т’рандак, – велел он на базик помощнику, высоким квадратным лбом напоминающему творение Франкенштейна.

Взяв с собой стакан, я пересел к ним за столик.

– А ничо так выглядишь! – заявил Диман, внимательно меня разглядывая. – Не исхудал, не осунулся, и одёжка в норме.

– Да что там, – отмахнулся я, – вот ты выглядишь реально круто.

– Положение обязывает, надо соответствовать. Ты-то здесь как, устроился? Или ещё работаешь? – хохотнул он.

– По-твоему, я похож на рудокопа? Или на фермера? – парировал я, понимая, что именно такой ответ устроит его больше всего.

– Да вот чёрт тебя знает, на кого ты сейчас похож. Сижу, гадаю.

– Может, я шпион? Или Инквизитор в маскировке?

– Блин, не поминай всуе, накличешь! – в глазах его мелькнул страх. – Был у меня один чувак, пилот просто божьей милостью. И вот сидим мы как-то в кабаке, и тут подваливает. Ростом под два метра, плащ с капюшоном, а глаза завязаны. Смотрит на моего пилота этими завязанными глазами и говорит: ты, мол, арестован, Инквизиция. Пилот, понимаешь, каким-то местным сектантом оказался, поклонялся какой-то Силе, что ли. Слышал про таких?

– А как же. Слыхал, и не раз, – я, всё же, не сдержал улыбку. – Буквально все уши прожужжали. Только говорить об этом в публичном месте небезопасно. Твои-то нас понимают?

– Не, что ты! – отмахнулся он. – Пытался научить – без толку. Бараны баранами. Ну, может, оно и к лучшему. Давай, за встречу!

Мы выпили. Помощники Димана – вместе с нами. Напиток напоминал виски, причём, дешёвый и, как следствие, дрянной, вроде того, что гнали «польские партизаны», а у нас выдавали за лучшие образцы знаменитых марок. Лекарственная капсула во рту немедленно лопнула, добавив во вкус сивухи маслянистую калиновую горечь и не давая алкоголю всасываться через слизистую. Да и в желудке, спасибо Осоке, эту пакость с распростёртыми объятиями встречала изрядная порция сорбента.

– А-а, хорош вискарик! – довольно крякнул Диман.

– Ты-то чем занимаешься? – спросил я. – Перевозками, что ли?

– Окстись! Разве у них здесь на перевозках можно нормально приподняться? Нет, брат, я выбрал более романтичную профессию. Так сказать, экспроприирую экспроприаторов.

– Сиречь, грабишь?

– Ой, только не делай лицо, как у паладина в квартирной ролёвке! Ты видел, как тут простой народ живёт? Видел?

– Ну, смотря кого называть простым, – я пожал плечами. – Я здесь, в основном, с механиками общаюсь, с пилотами, с военными немного.

– И? Как они живут?

– Да нормально, всяко не хуже, чем у нас.

– Дерьмово живут. А какой-нибудь вшивый контрабандист за карточным столом за ночь спускает столько, сколько несчастный механик за полгода не заработает. Разве справедливо?

– Несправедливо, – согласился я. – Больше тебе скажу, глупо. Потому что выигрывают у них шулеры.

– Во-во, и на эти бабки яхты себе золотом отделывают! Видишь, ты меня понимаешь. Давай за него и выпьем. За понимание!

– Чтобы оно было, – поправил я. И из стакана, услужливо налитого Т’рандаком почти до краёв, отпил меньше трети.

Диман продолжал свои рассуждения в духе Нестора Махно, и слушал я его вполуха. Всю эту бандитскую идеологию я прекрасно изучил по фильмам о Гражданской войне. А сам незаметно поглядывал за происходящим в кантине. Вошедшая через несколько минут после меня Осока подсела к троице Димановых бандитов и весьма натурально любезничала с ними. Комбинезон она снимать не стала, лишь сбросила с плеч верхнюю часть и завязала рукава на талии – ни дать ни взять, ремонтных дел мастерица, зашедшая после работы пропустить пару рюмок. От её доброжелательного внимания корсары, в том числе, серокожий щупальцеротый