Зодчие Москвы XX век. Книга 2 - [4]

Но естественно, что над этим проектом академики работали не одни. Состав мастерской был достаточно обширен. В разное время в ней сотрудничали Л. А. Веснин, И. А. и П. А. Голосовы, Н. В. Докучаев, А. И. Ефимов, В. Д. Кокорин, Н. Д. Колли, Б. А. Коршунов, Г. Л. Лавров, Н. А. Ладовский, К. С. Мельников, Э. И. Норверт, Л. М. Поляков, А. М. Рухлядев, С. Е. Чернышев и другие.

Одного этого перечня уже достаточно, чтобы понять, сколь по- разному должны были воспринимать эти очень разно мыслящие и по-разному понимающие архитектуру (кстати, молодые в большинстве своем) мастера общую концепцию города, предлагаемую Жолтовским и Щусевым. Это не могло не проявиться в работе над осмыслением отдельных фрагментов города, порученной им.

Видимо, и это также привело Щусева к потребности попытаться перевести свои представления о перспективах Москвы с языка архитектурной графики на широкодоступный язык публицистики. И тем самым как бы добиться единого представления и понимания проблемы развития столицы. Под его пером проект перепланировки как будто приобретает третье измерение, и перспективные виды, нарисованные на подрамниках в мастерской Моссовета, становятся живой наглядной перспективой будущей Москвы. Он писал: «Центр Москвы монументален и строг. Старина сквозит ярким ажуром исторического прошлого, углубляя значение великого центра Республики. По кольцам бульваров, обработанных пропилеями и лестницами, располагаются памятники великим людям, писателям, политическим деятелям, музыкантам, ученым — это наглядная азбука для подрастающих поколений... Красота в простоте и величии для монументов и в теплоте и уюте для жилья — вот девиз архитектуры новой Москвы».

Однако такой подход к формированию идеи города будущего составлял только одно из реально существовавших направлений профессиональной трактовки развития и реконструкции Москвы, что, естественно, порождало дискуссии с остро критическими выступлениями в профессиональной печати.

В частности, уже в 1921 г. архитектор Л. М. Лисицкий резко критиковал такое решение проблемы: «Эта новая школа смела до «утопий»... Они разрабатывают проект застройки будущей Москвы. Вы ждете новых артерий, по которым должна течь новая жизнь новой Красной Москвы. Чтобы установить эти новые пути, утописты из архитектурной мастерской (Московского совдепа) вытащили мумию плана Москвы XVII в., «восстанавливают» существовавшие кольцевые магистрали Белого города и пр. и пр.... Где рождаются такие нелепые утопии? — В архивах».

Не ограничиваясь критикой этого проекта в печати, Лисицкий в 1921 г., т. е. тогда, когда, с одной стороны, работа в мастерской Моссовета была еще в полном разгаре, а с другой — первые результаты ее были достаточно хорошо известны, сам выступил с проектом частичной реконструкции Москвы. Утверждая, что города, доставшиеся нам в наследство, плохо отвечают современным нуждам, он в то же время понимал невозможность «сбрить их с сегодня на завтра и «правильно» выстроить». Поэтому Лисицкий, как и авторы генплана, исходил из сохранения радиально-кольцевой структуры города, но при этом он не только не тяготел к прошлому, но старался максимально преодолеть его, насыщая свой план острохарактерными чертами современности. Полагая, что радиально-кольцевая структура обладает целым рядом недостатков, Лисицкий пытался максимально их преодолеть. В частности, он считал, что в местах пересечения кольцевых магистралей с основными радиальными возникают «критические точки», которые рассматривались автором как система площадей, расположенных по кольцу А в местах пересечения его с радиусами. Эти площади, трактованные как «узлы» единой общегородской транспортной магистрали, Лисицкий предлагал застраивать так называемыми «горизонтальными небоскребами» — крупными, горизонтально протяженными зданиями, поднятыми высоко над землей на три вертикальные опоры.

Строительство зданий, высоко поднятых на опорах, не просто позволяло отводить для них незначительное количество всегда ценной в центре города земли, но и давало возможность «оторвать» их от существующей застройки. Восприятие нового и старого города как бы в двух планах, в двух измерениях создавало единую пространственно целостную структуру города. Лисицкий писал: «Город состоит из атрофирующихся старых частей и растущих новых, живых. Этот контраст мы хотим углубить».

Таким образом, в проектном предложении Лисицкого исторически сложившаяся ткань города сохраняется, а новый облик столицы создается на контрастах прошлого и будущего.

Полемикой Лисицкого с концепцией Жолтовского — Щусева отнюдь не исчерпывалось разнообразие точек зрения как на будущее города в целом, так и на решение отдельных его узлов.

Хотя проект перепланировки Москвы, начатый разработкой в 1918 г., как известно, не был законодательным документом, тем не менее он стал отправной точкой, основой целого ряда проектных поисков. Общим для них была не просто разработка градостроительной концепции развития Москвы, но и поиски образа города будущего.

В процессе общей работы над перепланировкой Москвы были созданы детально разработанные проекты ряда районов — центра, Замоскворечья, Хамовников, Юго-Восточной промышленной зоны и т. д. К проектированию привлекалась широкая архитектурная общественность. Для этой цели были объявлены несколько конкурсов на отдельные здания, сооружения и комплексы.