Зной прошлого - [48]

— С Ламбо я установил связь через товарищей в сорок втором году, — рассказал Моис Аврамов, — когда он был командиром боевой группы. Он тщательно подготавливал каждую операцию, прежде чем ставить вопрос о ее проведении перед руководством. Расскажу только об одном случае. Однажды в Суходоле я случайно встретил одного подпольщика — тот попал в очень тяжелое положение — оказался без явок и без средств к существованию. Он рассказал мне, что приключилось с ним. Вместе со своим другом он сумел вынести пулемет и боеприпасы из военной мастерской в Божуриште и передать их в надежные руки. После этого им пришлось перейти на нелегальное положение, но голод вынудил их спуститься с Витоши в Княжево. Там их опознал какой-то офицер из мастерской. Мой знакомый сумел скрыться, а его напарник был задержан и позднее расстрелян. Я сообщил Ламбо имя того офицера, и он сказал, что предатель, безусловно, заслуживает смерти, но этот вопрос необходимо предварительно согласовать с руководством. Наш разговор с Ламбо состоялся летом сорок второго года, а окончательно смертный приговор предателю был вынесен только в мае сорок третьего. Возможно, пришлось долго проверять, что за человек был тот офицер. В одно из воскресений мы направились к его дому, за которым уже в течение нескольких дней наши люди вели наблюдение. Ламбо остался охранять снаружи, а двое вошли в дом и привели приговор в исполнение. Выстрелы взбудоражили весь квартал, из окон выглядывали любопытные обыватели, кто-то принялся истошно кричать: «Полиция, полиция!» И все же нам удалось благополучно скрыться. По дороге нам дважды попадались блюстители порядка, торопившиеся к месту происшествия. Когда мы достаточно удалились от опасного места, Ламбо определил день и час следующей встречи, и мы разошлись… После победы я сразу попытался разыскать Ламбо через наших ятаков Тодора Михайлова и Симеона Киркова. От них я и узнал о его трагической гибели.

О жизни и деятельности Ивана Ченгелиева в Софии известно далеко не все, но достаточно, чтобы понять, что жизнь этого человека была всецело отдана служению партии, борьбе с фашизмом. Вернувшись в январе 1944 года в свой родной край, он активно включился в работу по расширению партизанского движения. В феврале в доме бая Христаки в селе Пештерско он встретился с Атанасом Манчевым и вместе с ним отправился в горы, где позднее стал одним из основателей партизанского отряда «Народный кулак». А вот теперь ему вновь пришлось укрываться в тайнике во дворе родного дома, на этот раз вместе с Моцем.

Солнце еще только поднималось из-за горизонта, когда Димитр Ченгелиев занял свой пост у калитки, чтобы вести наблюдение за улицей. И он почти сразу заметил крадущихся по улице жандармов, которые со всех сторон окружали их дом.

…Пройдут годы, а люди по-прежнему будут спрашивать, как могла произойти эта трагедия. Ведь Атанас Манчев находился на нелегальном положении уже более двух с половиной лет, так что даже полиция считала его неуловимым. Ему удалось благополучно выскользнуть из рук полиции во время крупного провала в ноябре 1941 года в Средецком (Грудовском) районе. Не смогли схватить Моца и в мае 1942 года, когда в результате предательства Васила Георгиева был казнен секретарь окружного комитета РМС, а многие его товарищи брошены в тюрьмы.

Трудно по прошествии стольких лет установить с полной достоверностью, каким образом полиции удалось выйти на след укрывавшихся в доме Ченгелиевых партизан.

В показаниях капитана Русева написано следующее: «Однажды Косю Владев сообщил мне, что, по имеющимся у него сведениям, в Айтосе появились двое подпольщиков. В тот момент у меня не было достаточно людей, чтобы полностью блокировать город. Все же в Айтос выехали Косю Владев и подпоручик Цветанов с поручением на месте организовать их задержание».

Косю Владев показал во время следствия: «Мой тайный агент из Айтоса сообщил, что в городе, по всей видимости, скрываются двое подпольщиков».

Таким образом, Манчев и Ченгелиев оказались в западне, скорее всего, в результате предательства. Это подтверждают и показания, данные на заседаниях Народного суда провокатором и платным агентом полиции и жандармерии Тодором Грудевым, работавшим под непосредственным руководством Косю Владева.

Товарищи, которые сразу после народной победы занимались расследованием этого преступления, так и не пришли к единому мнению. И все же некоторые из собранных фактов проливают свет на трагические события в Айтосе. Тогдашний секретарь околийского управления показал на следствии, что 20 мая в Айтос на мотоцикле приехал Косю Владев и они вдвоем отправились в какую-то корчму. Вино еще не было допито, когда со стороны местности Хисарлыка донеслись два пистолетных выстрела. Владев тут же помчался туда на мотоцикле. Вернувшись через некоторое время обратно, он потребовал адрес Тодора-машиниста и послал к нему домой своих людей. Когда привели арестованного, Владев сказал, что это не тот. Лишь тогда догадались, что он имел в виду Тодора Ченгелиева. Но у Косю Владева к тому времени, видимо, уже созрел другой план, и, дав указания Милеву, начальник жандармской разведки умчался в Бургас доложить обо всем капитану Русеву. Ночью Владев вновь вернулся в Айтос, чтобы лично руководить операцией.