Знатный род Рамирес - [50]

Шрифт
Интервал

О, влажный пламень этих черных глаз!
О, смоляные, царственные косы!

И она тоже отдала свое сердце блестящему златокудрому рыцарю, который в тот праздничный день дважды заслужил награду за бой с быком, получив из рук благородной сеньоры Ланьозо сразу два вышитых ею пояса, а вечером, на балу, с отменной грацией танцевал «маршатин». К несчастью, Лопо был бастард; мало того, он принадлежал к роду Байонов, которые издавна враждовали с Рамиресами из-за земельных угодий и местнических прав. Раздор между двумя семьями начался уже при графе доне Энрике. Позднее, особенно в период соперничества между доной Тарежей и Афонсо Энрикесом *, вражда эта еще более ожесточилась: именно тогда Мендо Байонский, поддержанный графом Травы, и Рамирес «Тесак», молочный брат инфанта, в присутствии всей курии баронов в Гимараэнсе бросили друг другу в лицо свои железные рукавицы. Труктезиндо Рамирес не изменил этой вековой ненависти. И когда старший в роду Байонов, один из героев Силвеса, прибыл к сочельнику в Санта-Иренейскую крепость просить руки Виоланты для своего племянника Лопо, по прозванию «Огнецвет», и почти смиренно предлагал Рамиресам мир и союз. Труктезиндо гордо отверг его ходатайство. Этот оскорбительный отказ возмутил Байонов. Лопо, хоть и бастард, был любимцем всего их гнезда. Байоны гордились его отвагой и галантными манерами. Отказ глубоко ранил сердце Лопо, но еще глубже уязвил его самолюбие. Жаждая утолить терзавшую его страсть и заодно обесчестить Рамиресов, он задумал похитить дону Виоланту. Дело было весной, уже зазеленела долина Мондего. Юная красавица в сопровождении нескольких родственников и рыцарей своей свиты отправилась в Трейшедо, в Лорванский монастырь, где тетка ее, дона Бранка, была настоятельницей. Этот романтический эпизод дядя Дуарте описывал плавно и томно:

У родника, в тени столетних вязов
Остановились путники…

Тут-то, у обросшего вязами источника, и нагрянул на них Огнецвет. Но едва завязался бой, один из кузенов доны Виоланты, сеньор славной Авелинской крепости, обезоружил Лопо, сумел поставить его на колени и продержал в этом положении несколько мгновений под сверкающим лезвием своего клинка. Потом отпустил живого. Скрежеща зубами, Бастард ускакал вместе с горсткой сородичей, принимавших участие в этом дерзком налете. С того дня ненависть между Байонами и Рамиресами запылала с новой силой. И когда началась война против мятежных инфант, в одном из первых же сражений очутились лицом к лицу в тесной долине Канта-Педры двое заклятых врагов: Лопо де Байон с отрядом в тридцать копий и сотней королевских арбалетчиков — и Лоуренсо Мендес Рамирес с пятнадцатью рыцарями и девятью десятками пеших ратников.

То было в последних числах августа; ранняя осень уже позолотила славные луга Канта-Педры и листву ясеней и тополей, росших по обоим берегам речонки Дас-Донас, которая сонно журчала, пробираясь между камней тонкими струйками. На вершине холма, в направлении Рамилде, среди развалин, ощетинившихся зарослями колючек, чернела громада Круглой башни — все, что осталось от старинной крепости Авеланс, сожженной во время кровопролитных сражений между баронами Салзеды и Ландина. Теперь там жил один лишь стенающий призрак доны Гьомар де Ландин, по прозвищу «Горькая» На другом берегу, на высоком взгорье, господствующем над всей долиной, стоял монастырь Рекадаэнс опоясанный новой каменной стеной. На углу ее высилась мощная, вечной кладки башня, похожая на боевой бастион; отсюда встревоженные монахи могли наблюдать, как сверкает оружие, с утра оглашавшее звоном всю долину. Тревога охватила и окрестные деревни; по гребням холмов тянулись люди с тюками на плечах, скрипели крытые повозки, пылили вереницы стад, спеша укрыться в надежных, святых стенах монастыря.

Увидя отряд конных и пеших воинов, занявший всю долину и уходивший флангом в тень береговых ясеней, Лоуренсо Рамирес придержал коня и велел своим людям остановиться у груды камней, на которой чернел грубо сколоченный деревянный крест. Лазутчик, посланный в разведку, вскоре прискакал назад, прикрываясь кожаным щитом, — его не задела ни стрела, ни камень из пращи, — и закричал:

— Это люди Байонов и короля!

Итак, путь отрезан и силы неравны! Но не таков отважный Лоуренсо, чтобы колебаться: Рамиресы не уклоняются от боя! Да окажись он тут один как перст, с легким охотничьим копьем — все равно он бы не отступил перед войском Бастарда… Но вот уже скачет на стройном гнедом жеребце адаил Байонов, высоко занеся меч над своим пернатым шлемом. Голос его хрипло разносится над равниной:

— Стой! Стой! Ни шагу вперед! Благородный Лопо де Байон по приказу и именем его величества сохранит вам жизнь, если вы повернете вспять без шума и проволочек!

И тогда Лоуренсо Рамирес закричал:

— Сбить его, арбалетчики!

Засвистели стрелы. Рассыпавшись веером, санта-иренейские всадники с копьями наперевес помчались на врага. Сын Труктезиндо привстал на стременах; знаменосец поспешил вынуть из чехла стяг Рамиресов, и алое полотнище вздулось над головой Лоуренсо. Подняв забрало, чтобы все видели его бесстрашные глаза славный рыцарь кидал в лицо Бастарду оскорбления, дышавшие неистовой гордыней:


Еще от автора Жозе Мария Эса де Кейрош
Новеллы

Имя всемирно известного португальского классика XIX века, писателя-реалиста Жозе Мария Эсы де Кейроша хорошо знакомо советскому читателю по его романам «Реликвия», «Знатный род Рамирес», «Преступление падре Амаро» и др.В книгу «Новеллы» вошли лучшие рассказы Эсы, изображающего мир со свойственной ему иронией и мудрой сердечностью. Среди них «Странности юной блондинки», «Жозе Матиас», «Цивилизация», «Поэт-лирик» и др.Большая часть новелл публикуется на русском языке впервые.


Реликвия

Роман "Реликвия" (1888) — это высшая ступень по отношению ко всему, что было написано Эсой де Кейрошом.Это синтез прежних произведений, обобщение всех накопленных знаний и жизненного опыта.Характеры героев романа — настоящая знойность палитры на фоне окружающей серости мира, их жизнь — бунт против пошлости, они отвергают невыносимую обыденность, бунтуют против пошлости.В этом романе История и Фарс подчинены Истине и Действительности…


Семейство Майя

Во второй том вошел роман-эпопея «Семейство Майа», рассказывающий о трех поколениях знатного португальского рода и судьбе талантливого молодого человека, обреченного в современной ему Португалии на пустое, бессмысленное существование; и новеллы.


Совершенство

Сидя на скале острова Огигия и пряча бороду в руках, всю жизнь привыкших держать оружие и весла, но теперь утративших свою мозолистую шершавость, самый хитроумный из мужей, Улисс, пребывал в тяжелой и мучительной тоске…


Цивилизация

У меня есть любезный моему сердцу друг Жасинто, который родился во дворце… Среди всех людей, которых я знавал, это был самый цивилизованный человек, или, вернее, он был до зубов вооружен цивилизацией – материальной, декоративной и интеллектуальной.


Преступление падре Амаро

Жозе Мария Эса де Кейрош (1845–1900) – всемирно известный классик португальской литературы XIX века. В романе «Преступление падре Амаро» Кейрош изобразил трагические последствия греховной страсти, соединившей священника и его юную чувственную прихожанку. Отец Амаро знакомится с очаровательной юной Амелией, чья религиозность вскоре начинает тонуть во все растущем влечении к новому священнику...


Рекомендуем почитать
Чудо на стадионе

Цикл «Маленькие рассказы» был опубликован в 1946 г. в книге «Басни и маленькие рассказы», подготовленной к изданию Мирославом Галиком (издательство Франтишека Борового). В основу книги легла папка под приведенным выше названием, в которой находились газетные вырезки и рукописи. Папка эта была найдена в личном архиве писателя. Нетрудно заметить, что в этих рассказах-миниатюрах Чапек поднимает многие серьезные, злободневные вопросы, волновавшие чешскую общественность во второй половине 30-х годов, накануне фашистской оккупации Чехословакии.


Прожигатель жизни

Цикл «Маленькие рассказы» был опубликован в 1946 г. в книге «Басни и маленькие рассказы», подготовленной к изданию Мирославом Галиком (издательство Франтишека Борового). В основу книги легла папка под приведенным выше названием, в которой находились газетные вырезки и рукописи. Папка эта была найдена в личном архиве писателя. Нетрудно заметить, что в этих рассказах-миниатюрах Чапек поднимает многие серьезные, злободневные вопросы, волновавшие чешскую общественность во второй половине 30-х годов, накануне фашистской оккупации Чехословакии.


Собака и кошка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сказка для Дашеньки, чтобы сидела смирно

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Минда, или О собаководстве

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Европейские негры

«Стариною отзывается, любезный и благосклонный читатель, начинать рассказ замечаниями о погоде; но что ж делать? трудно без этого обойтись. Сами скажите, хороша ли будет картина, если обстановка фигур, ее составляющих, не указывает, к какому времени она относится? Вам бывает чрезвычайно-удобно продолжать чтение, когда вы с первых же строк узнаете, сияло ли солнце полным блеском, или завывал ветер, или тяжелыми каплями стучал в окна дождь. Впрочем, ни одно из этих трех обстоятельств не прилагается к настоящему случаю.