Знатный повеса - [49]

По ассоциации возникли мысли о детях. Интересно, будут ли у них с Эйвеном дети? Бриджет вдруг растерянно захлопала глазами. А вдруг она уже зачала ребенка?

Продолжая нежиться в теплой воде, Бриджет вспоминала, как они с Эйвеном услаждали друг друга прошлой ночью. Всплывавшие в памяти образы вместе с впечатлениями от мозаики заставили ее пожалеть о своем решении купаться без Эйвена.

Слегка приунывший и растерянный, в халате и с серебряным подносом в руках, Эйвен остановился перед дверью. Входить или не входить? Неужели каждый раз придется начинать с омовения? Чистоплотность занимает второе место после благочестия, но… Прошлой ночью он устроил тот сюрприз с ванной, чтобы избавить Бриджет от тревоги в преддверии боевого крещения, а сегодня… «Брось, приятель! — усмехнулся он. — Не изображай святого. Вчера ты сделал это потому, что не мог ждать ни минуты. Тебя пожирал огонь».

Сегодня он хотел постепенно и медленно довести ее до такого же состояния. А начнется это с ванны или с чего-то .другого, не имеет никакого значения. Лишь бы закончилось пожаром, который охватил бы их обоих.

Поднос был заставлен розетками с фруктами, цукатами и прочими лакомствами, нарезанными в форме дамских пальчиков. Очень приятный и удобный десерт для досуга мужчины и женщины. Можно лежать в бассейне и угощать друг друга. Эйвен прекрасно знал, как это делается, так как часто доставлял себе подобное удовольствие,

С кем он развлекался здесь последний раз? С полногрудой блондинкой… или брюнеткой, которая боялась намочить волосы? Определенно, не лучшая была ночь, подумал он и взялся за ручку двери, однако так и не посмел ее повернуть.

Там внутри находилась Бриджет. Не та разбитная белокурая толстуха или темноволосая красотка, а простодушная и бесхитростная Бриджет, только-только постигающая азы секса и так сильно отличающаяся от всех женщин, с которыми он имел дело раньше. Именно это Эйвен ценил в ней. Применить с женой затасканный прием значило бы превратить таинство в похотливое развлечение. А Бриджет не такая, как его прежние подружки. Эйвен питал к ней совсем иные чувства.

Да, несомненно, Бриджет заслуживала лучшего. Он и помыслить не мог, чтобы уподобить ее тем, с кем его связывала лишь мимолетная близость.

Эйвен повернулся и пошел к себе, позвав камердинера, чтобы тот помог ему одеться к ужину.

Бриджет вошла в просторную комнату.

— Да это настоящий дворцовый зал! — возбужденно воскликнула она.

В столовой не было ни одного слуги. Эйвен выдвинул ее стул и подождал, пока она сядет.

Бриджет была в одной из своих обновок — шелковом бледно-зеленом, лимонного оттенка, платье с пышными рукавами, неброском, но дорогом, радующем глаз своей простотой и элегантностью. Однако, заметив некоторую холодность супруга, Бриджет чувствовала неловкость, не зная, как реагировать на его поведение. Во всяком случае, считала она, сейчас, когда оба познали близость, Эйвен мог бы держаться не так чопорно. В нем, казалось, жили два разных человека.

Хорошо хоть сидит рядом. Если б Эйвен восседал во главе стола, а она на противоположном конце, как бы они стали разговаривать? Наверное, пришлось бы кричать друг другу.

Столовая, несмотря на внушительные размеры, выглядела уютной. Стены были отделаны панелями из полированного дуба. Окна выходили на лужайку со скошенной травой, покрывшейся пятнистыми тенями уходящего дня. В воздухе уже чувствовалась вечерняя прохлада. Поэтому огромный камин был растоплен, и сейчас в нем весело потрескивал огонь.

— Неплохо, должно быть, жить в такой прелестной гостинице, — сказала Бриджет.

— Она станет для тебя гостеприимным домом. Кстати, понравился ли бассейн?

— Да. — Бриджет перевела взгляд на свой бокал. — Да, понравился, — повторила она, теперь уже с задорным блеском в глазах, — но…

— Что «но»?

— Я чувствовала себя одиноко.

Сначала Эйвен решил, что ослышался. Затем увидел, как ее губы медленно растягиваются в лукавой улыбке, и рассмеялся.

Хорошо, что Брук-Хаус не имел репутации дома с привидениями, потому что лакеи, вошедшие с первым блюдом, застали совершенно пустую комнату, в которой слышались только странные, уплывающие ввысь отголоски смеха.

— Он опять там, — сказал один слуга другому, показывая на лестницу, — Надо нести все обратно на кухню и сказать кухарке, чтоб готовила поднос, как обычно. Раз его светлость развлекает девушку…

— Эта не такая, как те, — перебил его напарник, прислушиваясь к затихающему наверху веселью. — С ней, видать, все будет по-другому.

— По-другому? Она что, не женщина, что ли?

— Он сам сказал, что на этот раз будет не так, как раньше, — упорствовал второй слуга.

— Как же! Тигр линяет, полоски остаются. Ты что, вчера на свет родился?

Ее газовое платье было легким как пушинка. Такое что снять, что надеть — одна секунда. Но каким образом элегантно одетый джентльмен сумел так же быстро избавиться от сюртука, сапог, галстука, панталон, жилета и нижнего белья, этого она не могла постичь.

В мгновение ока они домчались до комнаты и в следующее мгновение уже были на своем ложе. Бриджет ощутила радостный трепет, безумное волнение и прилив тепла от обнаженного мужского тела, оказавшегося рядом с ней.