Знание-сила, 2006 № 08 (950) - [8]

Сохранение теории сильного взаимодействия требует определенных свойств аксиома. В свободном пространстве он должен иметь очень малую массу (примерно в 1000 раз меньше массы электрона). Хотя и нейтральный, он в то же время должен быть способным взаимодействовать с сильными магнитными полями, быстро распадаясь на два высокоэнергичных фотона, соответствующих ренгтеновскому диапазону электромагнитного спектра. Проще говоря, в сильном магнитном поле аксион должен распадаться, выбрасывая два ренгтеновских луча. В области с очень большой гравитацией — например, близко к поверхности звезд — могут существовать более массивные, но зато очень коротко живущие аксионы. Их распад в магнитном поле звезды должен сопровождаться нагревом внешней части звезды, ее «атмосферы», до очень высоких температур. Не этим ли объясняется загадка высоконагретой (свыше 1 миллиона градусов) «короны», окружающей наше Солнце?

Поскольку в отсутствие магнитных полей аксионы не взаимодействуют с обычным веществом, их скопления, возникшие на ранних этапах жизни Вселенной, тоже могут претендовать на роль «темного вещества». Но вблизи галактического центра, где наверняка существуют сильнейшие магнитные поля, должен идти непрерывный распад тяжелых аксионов с таким же непрерывным выбрасыванием ренгтеновского излучения. И действительно — в последнее время такое рассеянное ренгтеновское излучение, идущее из галактического центра, уже обнаружено. Но вызвано ли оно аксионами, пока сказать нельзя.

В прямом эксперименте аксионы также не обнаружены, как и нейтралино. Физики надеются обнаружить их после введения в строй самого мощного в мире ускорителя, который сейчас строится в Женеве. А тем временем уже появляются попытки совсем иных объяснений темного вещества — например, как скоплений «черных дыр» минимальных размеров или «горячих» нейтрино. Недавние измерения реликтового космического излучения (оставшегося со времен зарождения Вселенной), показали, что это поразительное невидимое вещество составляет четверть всей массы Вселенной. Это в 6 раз больше, чем масса «видимого» вещества (всех звезд и газа), и понятно, что темное вещество «заправляет» Вселенной в куда большей мере, чем обычное. Тем более хочется разгадать, что же это такое.

Термин «темное вещество» был введен в 1933 году американским астрономом Цвикки. Он изучал скопления галактик и заметил непонятные аномалии в движении отдельных галактик внутри этих скоплений. Любая взятая случайно галактика движется так, как будто общая масса скопления больше суммы масс входящих в него галактик. Поскольку эта «излишняя» масса невидима, Цвикки предложил назвать ее «темной». Несколько позже в скоплениях были обнаружены облака горячего газа. Их измеренные характеристики позволили независимым образом рассчитать массы тех же скоплений. Она опять оказалась больше суммы ее составных частей. Возникло впечатление, что в скоплениях галактик действительно имеется невидимая, «темная» масса, в несколько раз превосходящая массу всего видимого вещества (звезд и газа).

Через несколько десятилетий после Цвикки американка Вера Рубин заметила подобные аномалии в движении отдельных звезд внутри вращающихся спиральных (плоских) галактик. В отличие от твердого диска, галактика не вращается как единое целое — каждая звезда движется сама по себе, вращаясь вокруг центра галактики, как планета вокруг Солнца, только «Солнцем» для нее является вся та масса галактики, которая ближе к центру, чем эта звезда. Законы Ньютона приводят к выводу, что в этом случае скорость звезды по мере ее удаления от центра галактики должна спадать.

Но Рубин обнаружила, что на самом деле скорость всех звезд, начиная с некоторого расстояния от центра, становится постоянной. Такое впечатление, что предписанный ньютоновой механикой спад скорости по мере удаления звезды от основной массы галактики компенсируется наличием какой-то дополнительной невидимой массы. Чтобы полностью компенсировать этот спад, невидимая масса должна нарастать пропорционально расстоянию до центра галактики. Это означает, что каждая галактика погружена в огромное сферическое облако невидимого («темного») вещества. Рассчитано, к примеру, что в случае нашей галактики диаметр этого облака составляет примерно 300 тысяч световых лет — в 3 раза больше диаметра самого Млечного Пути.

Гипотеза темного вещества объясняет особенности движения вещества в галактиках и их скоплениях, но не может объяснить некоторые другие загадки. Например, чтобы понять с ее помощью наблюдаемые различия в аномалиях вращения газа в разных галактиках, нужно постулировать, что темное вещество в каждой из них распределяется по-своему, то есть всякий раз приходиться подгонять его плотность в сферическом облаке иным образом. Это некрасиво. Между тем большие физики заповедали всем прочим, что правильная теория должна быть также изящной.

Далее, эта гипотеза не может объяснить также весьма странную особенность гигантских эллиптических галактик: сегодня считается, что они возникли из слияния спиральных галактик поменьше, а между тем их периферийные звезды вращаются так, как будто никакого темного вещества в них нет. Ну, и наконец, никто до сих пор не нашел никакого следа тех экстравагантных нейтралино и аксионов, из которых, как предполагают, состоит темное вещество.