Знание-сила, 2006 № 08 (950) - [19]
Можно сказать, что кайнэрастия включает в себя три составные части: воспринимать новое, то есть, стремление к пассивным новым впечатлениям; быть новым, иначе говоря, стремиться к изменениям в собственной жизненной ситуации; создавать новое, то есть производить новые ценности и смыслы.
Если другие мотивационные теории давно и прочно прописаны в научном обиходе, то кайнэрастия — сравнительно молодая теория, хотя уже сейчас ясно, что она не менее значима для понимания человека, чем фрейдовское либидо. Это понятие сейчас интенсивно разрабатывается.
Один из путей обоснования кайнэрастии — нейропсихологический. Вот что мы читаем у известного российского детского психолога Лидии Божович:
"По-видимому, потребность в новых впечатлениях порождается включением в жизнедеятельность ребенка коры головного мозга. К моменту, когда кора головного мозга вступает в действие, она еще не закончила своего формирования ни в структурном (морфологическом), ни тем более в функциональном отношении Известно также, что полноценное развитие органа, а тем более такого сложного органа, как полушария головного мозга, возможно лишь в результате его функционирования. Поэтому мозг нуждается в раздражителях, вызывающих его деятельность и тем самым обеспечивающих его морфологическое и функциональное развитие".
"Таким образом, потребность в новых впечатлениях первоначально является чисто органической потребностью, но очень скоро (скорее, чем другие органические потребности) она начинает приобретать некоторые специфические особенности, характерные для духовных потребностей человека.
Во-первых, удовлетворение этой потребности, вызывавшее сначала только ускорение (так же, как удовлетворение других органических потребностей), затем начинает сопровождаться ярко выраженными положительными эмоциями".
Здесь же кроются корни очевидной опасности, коренящейся в этой потребности:
"Во-вторых, потребность в новых впечатлениях становится как бы ненасыщаемой: чем больше ребенок получает впечатлений, тем в большей степени у него проявляются реакция сосредоточения и положительные эмоции. То и другое снимается только утомлением.
Получается так, что ненасышаемая потребность превращается в род дурной бесконечности, создавая потом опасность таких проблем, как алкоголизм и наркомания. Вообще в этих сферах кроется потенциал экспериментально-психологического исследования этой проблемы".
На житейском уровне, в рамках "психопатологии обыденной жизни", кайнэрастия может проявляться по- разному. Она проявляется в жалобах на скуку, в раздражении от увиденного на ком-то костюма, похожего на твой. Мы просим замолчать человека, который в кинозале пытается нам рассказать, чем закончится фильм.
Мы отправляемся в путешествия и делаем ремонт в квартире. Мы покупаем новые вещи, не износив старых, и делаем новые прически. Мы испытываем страх перед заключением брака и меняем предмет страсти. Мы совершаем революции и переезжаем из города в город. Множество видов человеческой деятельности имеет преимущественно кайнэрастический смысл.
В жизни мы имеем дело с целым рядом кайнэрастических "добродетелей". Это спонтанность, креативность, оригинальность, неповторимость, непохожесть на других. Они обсуждаются повсеместно, на них строится наша оценка многих событий, культурных практик, межличностных отношений. Коренную сущность этих повседневных житейских понятий составляет новизна.
Кайнэрастия встроена в семейные отношения. Речь, понятно, идет о так называемом конфликте отцов и детей. Кайнэрастические потребности, более сильные и отчетливые в юности, сталкиваются с утомленной кайнэрастией пожилого возраста. Со старением сама по себе новизна перестает быть новой. Конфликт поколений, эдипов комплекс и т. п. вполне могут быть пересмотрены с кайнэрастической точки зрения.
Однако кайнэрастия может быть такой интенсивной, что легко выдерживает испытание повторением. Быть новым — это постоянно самоактуализироваться. Вот как об этом пишет один из создателей теории самоактуализации Абрахам Маслоу:
"Самоактуализированные люди обладают удивительной способностью радоваться жизни. Их восприятие свежо и наивно. Они не устают удивляться, поражаться, испытывать восторг и трепет перед многочисленными и разнообразными проявлениями жизни, к которым обычный человек давно привык, которых он даже не замечает. Колин Уилсон назвал эту способность чувством новизны. Для такого человека закат солнца, пусть даже он видит его в сотый раз, будет так же прекрасен, как и в тот день, когда он увидел его впервые; любой цветок, любой ребенок может захватить его внимание, может предстать перед ним как чудо природы, пусть даже он перевидал на своем веку тысячу цветов и сотни детей".
В. В. Шкловский. Рисунок И. Репина. 1911 г.
Как писал Томас Манн: "Novarum rerum cupidus" [алчущий нового, бунтарь (лат.)] — никто не оправдывает эту характеристику лучше, чем художник. Никому другому не может так наскучить все старое и избитое, как ему, и нет никого, кто так нетерпеливо стремится к новому, как он, хотя в то же время он более, чем кто-либо другой, скован традициями.
