Знание-сила, 2006 № 02 (944) - [56]
Официальным началом венецианской истории стал полдень 25 марта 421 года. В пьесе Гольдони "Основание Венеции" оно представлено так. Рыбаки ведут привольную жизнь на островах посреди болот, деля время между рыбной ловлей и любовными романами. Подплывают две лодки. Из них высаживаются рыцари, ищущие пристанища "от ужасов Марса", и предлагают рыбакам свои богатства и свое покровительство. Заключая союз, скрепленный свадьбой юной рыбачки и их предводителя, рыцари обещают основать чудесный город, править им по закону и справедливости и завоевать для его жителей целую империю.
Предание не афишировало роли венецианских дожей. В действительности было время, когда установлению в Венецианской лагуне наследственного монархического правления помешало лишь соперничество могущественных кланов. Затем развитие Венеции в сторону олигархического государства кардинально ограничило власть дожа: он не только не был уполномочен единолично править, но и подлежал дотошному контролю со стороны разнообразных городских советов. Венеция рождается одновременно со своим политическим строем олигархической республики.
С конца Средневековья в Венеции развился своеобразный идеологический штамп. Он преподносил Венецию как идеальное государства, а ее исторические преимущества — как следствие совершенства ее политического строя. Только за четыре десятилетия, с 1413 по 1453 год, Генуя, старинный враг Венеции, пережила четырнадцать переворотов. На таком фоне Венеция выглядит обществом без "политики", по словам очевидца середины XV века, — "лучшим местом на свете после рая".
Архитектурную иллюстрацию этого круга идей можно видеть на Большом канале, главной городской артерии и парадной улице Венеции, представляющей венецианский патрициат. В конце Средневековья сотни правящих в городе семейств перестраивают свои дома в едином стиле "венецианской готики". Его отличает архитектурный консерватизм вкупе с выраженным стремлением к внешнему единству. Роскошное убранство дворцов сочетается с относительной идентичностью архитектурных форм и размеров. Патрицианские жилища Венеции XV века утверждают принадлежность их обитателей к кругу избранных и равных, где ценят скромность и добронравие, чистый и умеренный образ жизни, где не стремятся к почестям и не кичатся богатствами.
Зато следующий этап истории венецианской архитектуры свидетельствует о провале идеологии. В начале XVI века дож Леонардо Лоредан выступает с критикой чересчур монументального характера некоторых перестроек аристократических жилищ его времени. Отныне городским властям остается блюсти венецианский коллективизм в архитектуре публичных площадей и зданий.
По местной легенде, апостол и евангелист Марк, проповедовавший и погребенный в Александрии Египетской, посещал Венецианскую лагуну. В "Венецианской хронике" Андреа Дандоло середины XIV века дело передано так. Посланный апостолом Петром в Аквилею, Марк на обратном пути был застигнут бурей и укрылся в лагуне. Его лодка пристала к островку, будущему Риальто, где он провел ночь. Во сне перепуганному евангелисту явился ангел со словами: "Мир тебе, Марк. Здесь упокоится тело твое". Но не теперь, а со временем. Божий ангел описал Марку прекрасный город, который воздвигнется в этом диком месте. Он послужит его славе, а Марк станет для города заступником и помощником в делах.
Объясняя права венецианцев на евангелиста, эта легенда служит приложением к другой. Та гласит, что в правление дожа Джустиниано Партечипацио, в 827 или 828 году, десять венецианских торговых судов приплыли в Александрию, бывшую под властью мусульман. По легенде, венецианцы не были контрабандистам и, нарушавшими императорский запрет на торговлю с мусульманами. Бурное море занесло их в Александрию случайно. Сойдя на берег, венецианцы свели знакомство с местными христианскими монахами и священниками. Опасаясь, что мусульмане надругаются над христианской святыней, те сами предложили венецианцам взять тело апостола Марка с собой в Венецию. Марка подменили другим покойником. Зная, как мусульмане не любят свинины, от мусульманских таможенников апостола спрятали под свиными тушами.
Опасаясь воров, венецианцы так хорошо спрятали мощи апостола Марка, что потеряли их. После пожара 976 года они снова нашлись лишь в 1094 году.
Другая драгоценная реликвия, кольцо святого Марка, по мнению многих венецианцев, попала к ним иным путем. Рассказывали так: зимним днем 1341 года в страшный шторм к старому рыбаку на Сан Марко подошел чужестранец. Он велел отвезти себя на остров Сан Джорджо, где в лодку к ним сел другой, приказав лодочнику плыть дальше, к Сан Николо на острове Лидо. У Сан-Николо взяли на борт третьего чужестранца, и тот приказал плыть ко входу в венецианскую латуну. Там они встретили лодку, в которой сидели черти, как раз и бывшие причиной бури. Три чужестранца, оказавшиеся евангелистом Марком, святым воителем Георгием и покровителем моряков святым Николаем, обратили чертей в бегство, и шторм немедленно прекратился. Рыбак высадил святых там, где они садились в лодку, у посвященных им храмов. Последним на берег сошел евангелист Марк. Он дал старику золотое кольцо и велел вручить венецианскому дожу.
