Знание-сила, 2005 № 07 (937) - [39]
Хатшепсут неизменно делала все возможное, чтобы обезопасить себя от козней пасынка, лишенного власти. Она назначила его своим соправителем, велела изображать его на рельефах рядом с собой. Очевидно, такое положение не смущало юного царя. По словам немецкого историка Силвии Шоске, «он мог бы попытаться свергнуть Хатшепсут, но, видимо, не хотел этого. Почему? У него и так было все, чего он мог пожелать». Мог ли он обижаться на Хатшепсут?
Мнения историков вновь расходятся. Одни говорят: «Пожалуй, нет. Вряд ли новый властитель Обеих Земель мог сетовать на предшественницу. За годы правления Хатшепсут страна значительно укрепилась. Память о царице, очевидно, пытались вытравить гораздо позднее».
Другие историки полагают, что произошел государственный переворот, и описывают, как сторонники Тутмоса ворвались в Дейр-эль-Бахри и сбросили статуи с постаментов.
Третьи говорят, что многие надписи и рельефы пострадали, когда фараон-богоборец Эхнатон пытался истребить память о боге Амоне, которого так чтила Хатшепсут. Четвертые уличают в осквернении ее памяти всесильного фараона Рамсеса II.
Возможно, виновны в осквернении ее памяти и христиане-копты. Около 300 года новой эры храм Хатшепсут в Дейр-эль-Бахри превращен ими в монастырь. Фанатики безжалостно разбивали ее статуи, выскребали или закрашивали фрески. Когда в 1904 году английский археолог Хоуард Картер, впоследствии открывший гробницу Тутанхамона, проник в усыпальницу храма в Дейр-эль-Бахри, саркофаг был пуст.
Долгие века клевета, по неведению передававшаяся из поколения в поколение, искажала облик царицы Хатшепсут. Несомненно, она была честолюбивой, но умной женщиной. Она, женщина-фараон, проводя политику, отличную от той, что вели ее предшественники, непрестанно воевавшие с соседями, принесла в свою страну мир и благополучие. Поистине слава Хатшепсут должна жить в веках!
Наталья Курчан
На пороге Красоты... «Научное искусство» Эдгара Вареза
«...Я предвижу реакции большинства: „Он полоумный?!“ — спросят они или „Он что — псих?“ или: „Что за одержимый этот Эдгар Варез!.. Но разве это музыка?“...»
Г. Миллер. «С Эдгаром Варезом в пустыне Гоби». Из книги «Хорошо аэрокондиционированный кошмар»
Второе декабря 1954 года. Париж. Театр на Елисейских полях. Премьера недавно законченного сочинения для оркестра и магнитофонной ленты. После первого же включения магнитофона исполнение прервано: разражается скандал. Одна часть публики протестует, другая — аплодирует, полиция удаляет нарушителей из зала. На следующий день скандал продолжается в прессе. Это — обычная картина премьеры музыки нашего героя. Явленному почтенной публике авангардисту 71 год! Его зовут Эдгар Варез. Звучит его предпоследняя завершенная композиция, его высочайшее достижение — «Пустыни».
Слушателям музыки Вареза открывается потрясающий звуковой мир. Шквалы и массивы звука соседствуют здесь с изысканными, рафинированными гармониями, композиция для гигантского оркестра — с пьесой для флейты соло, архаические песнопения, вопли басового хора — с шепотом и 1фиком сопрано, звуки шумов Нью-Йорка — с мелодиями вечных пустынь.
Музыка, созданная композитором, столь уникальна, что даже среди коллег-современников он считался «маргиналом». Критика того времени была в основном отрицательна или просто игнорировала его существование. Во время расцвета своего творчества, в 20-е — 30-е годы, он был близок и понятен скорее «немузыкантам» — художникам, скульпторам и литераторам нового искусства: его друзьями и поклонниками были М. Дюшан, ФЛеже, Миро, А. Кальдер, А. Арто, А. Нин, Г. Миллер и другие.
Но даже и сейчас, когда композитор признан классиком новой музыки, музыканты говорят о «загадке Вареза». Так кто же вы, господин Варез?
«Его мечта — сегодня наша реальность».
Ч.В. Чан. Ученик Э. Вареза
«Чем была бы моя жизнь без Вареза?.. Я имитатор. Но не его музыку, не его стиль я имитирую, а его позицию, его способ жить е этом мире». М. Фельдман, американский композитор При знакомстве с жизнью, идеями и музыкой композитора поражает поистине титанический размах его личности, его многосторонность и противоречивость. Жизнь его соединила в себе годы известности и десятилетия забвения, времена активнейшей творческой и общественной деятельности и периоды депрессии и творческого кризиса, он пережил и непонимание и трагически поздний триумф.
Он — француз итальянского происхождения и гражданин Америки; революционер, встречавшийся с Лениным, помогавший мексиканской революции, и истинный «аристократ духа». Он — шокирующий людей французский острослов и тонкий эстет, поклонник философии Гегеля. Он — ученый, акустик и физик, работавший в лабораториях Г. Герца, общавшийся с Энштейном и преклонявшийся перед наукой, но в то же время - вдохновенный мистик, утверждавший главенство иррационального в творчестве. Он — творец и пророк нового звука и организатор Большого хора Нью-Йорка, первого в Америке ансамбля старинной европейской музыки; блистательный дирижер, любимец светского общества и композитор-одиночка. Он фанатично утверждал свои идеи, но отрицал теоретические концепции, «системы», столь характерные для прошлого века. Он сочинял музыку с раннего детства, но оставил немногое, уничтожив все свои несовершенные (как он считал) произведения...
