Знание-сила, 2001 № 11 (893) - [5]

Беседу ведет наш собственный корреспондент Галина Бельская.

В. Пантин: – На мой взгляд, то, что произошло 11 сентября, явление беспрецедентное, означающее поворот в мировом развитии. Пытаясь осмыслить его, я возвращаюсь, во- первых, к Хантингтону, к его концепции «столкновения цивилизаций». На протяжении последнего десятилетия эта концепция, на мой взгляд, продемонстрировала свою работоспособность. Разрабатывая ее, Хантингтон не выдумывал очередную страшилку, в чем его многие обвиняют, а хотел предупредить о возможном повороте событий.

И вторая концепция, которую нужно вспомнить, обдумывая случившееся, – это концепция глобализации. В интерпретации многих западных авторов процессы глобализации предстают только со знаком плюс. Однако они имеют и неизбежные минусы. В тех формах, в которых эти процессы протекают сейчас, они во многом провоцируют обострение межцивилизационных и иных конфликтов. Я имею в виду прежде всего процессы информационной глобализации, включая телевидение и Интернет, в ходе которых нивелируются культурные различия. Такого рода информационный натиск – вместе с натиском финансово-экономическим и политическим – весьма болезненно воспринимается традиционным и полутрадишонным сознанием, людьми, принадлежащими к исламской и другим незападным цивилизациям. Впрочем, существование антиглобалистского движения в западных странах свидетельствует о том, что и там далеко не все в восторге от существующей модели глобализации. Традиционное же сознание воспринимает процессы глобализации как насильственное вмешательство в свой мир, в свою культуру, в систему своих ценностей и свою религию. Дело в том, что утвердившаяся в мире модель глобализации является весьма несовершенной, односторонней и излишне «западноцентричной». Эта модель не приспособлена к полноценному межцивилизационному и межкультурному общению, она тиражирует далеко не лучшие образцы массовой культуры, разрушая ценности и традиции, которые формировались веками. В результате мы видим совершенно неадекватную реакцию в виде терроризма на эту неадекватную модель глобализации. Но вся проблема в том, что глобализацию, обусловленную развитием современной техники и транспорта, современных средств связи, нельзя «отменить» или «запретить», можно изменить только ее общие направления, ее модель.

Исламский мир особенно остро ощущает процессы, угрожающие его традиционной культуре. В отличие от Китая и Индии он сталкивался с очень интенсивным влиянием западной цивилизации на протяжении многих веков, а в настоящее время оказался втянут в процессы высокотехнологичного постиндустриального развития, не будучи по- настоящему готовым к ним. В Индии и Китае подобные процессы дозируются и регулируются в существенно большей мере, чем в исламском мире. В Индии это происходит за счет системы каст, когда немногочисленные высшие касты оказываются приобщены к современным глобальным процессам, а низшие касты, по существу, живут в ином, несовременном мире. В Китае сильное государство жестко дозирует и регулирует все процессы в экономической, политической, информационной и культурной сферах (впрочем, любой кризис может привести к ослаблению этого регулирования и немалым потрясениям в Поднебесной).

Исламский же мир оказался в этом смысле в наиболее уязвимой ситуации. На примере нашей страны мы можем понять, о чем идет речь. Социологические опросы показывают резко негативную реакцию большинства российскою населения на преобладание американских фильмов на телевидении, на засилье зарубежной и отечественной массовой культуры, разрушающей многие христианские и традиционные ценности. Если так реагирует значительная часть российского населении, то можно представить себе реакцию мусульманина, на которого весь этот поток действует как орудие, истребляющее не просто его привычный мир, но и религиозные установления, традиции и обычаи. Можно добавить, развивая идеи Хантингтона, что происходит не просто столкновение цивилизаций, а столкновение современной западной цивилизации, имеющей двойственную природу (она сочетает в себе элементы культурной самодостаточности и несвойственные другим цивилизациям элементы культурной экспансии) с традиционными и полутрадиционными, несовременными цивилизациями (подробнее об этом говорится в сборнике «Мегатренды мирового развития»). Причем это столкновение происходит не только между различными государствами, но, что еще более важно, внутри большинства государств, будь то США, Россия, Соединенное Королевство, Франция, Испания или даже маленькие благополучные Швейцария и Чехия. Не только на международной арене, но и внутри различных обществ сталкиваются цивилизации разного уровня, разного порядка, часто не понимающие и не слышащие друг друга. Такое непонимание чрезвычайно опасно, оно ведет к трагическим последствиям, к взаимному ожесточению и ненависти.

В качестве иллюстрации острой необходимости компромиссов, способных смягчить это столкновение цивилизаций, можно привести случай, рассказанный известным культурологом и философом Григорием Померанцем. На одной из конференций в Швейцарии он в своем выступлении задал следующий вопрос присутствовавшему мусульманскому фундаменталисту из Газы: если бы Запад прекратил пропаганду насилия, порнографии и всего того, что на самом Западе называют «засорением нравственной среды», согласились бы фундаменталисты в качестве ответного шага осудить террористическую борьбу против западных стран? На подобный вопрос этот фундаменталист ответил утвердительно. Случай, о котором идет речь, весьма показателен, он демонстрирует тот обнаженный нерв, на который бездумно давит Запад. И он же дает некоторую, пусть отдаленную, перспективу превращения столкновения цивилизаций в их диалог.