Знание-сила, 2001 № 05 (887) - [30]
– Да. А ключевые преобразования уже свершились. Конечно, жизнь от этого не стала лучше. Но она стала другой. Просто, если вы раньше имели дело с дефицитной экономикой: дефицит товаров, очереди в магазинах, то после этих пятисот дней ситуация изменилась.
Для меня это ключевой момент, потому что я с ужасом думал: «Неужели я всю свою жизнь буду стоять в очередях за куском колбасы?! Ну сколько можно!». Это можно терпеть какое-то время, но это невозможно терпеть всю жизнь. И оно кончилось, и кончилось за 500 дней. Мы очень серьезно спорили на эту тему с Виктором Степановичем Черномырдиным, который был отчаянным противником этой программы «500 дней».
А. Венедиктов: – Почему?
Е. Ясин: – Он хозяйственник, у него представление, что такие дела быстро не делаются. А Ельцин, политик par excellence, по преимуществу, для которого экономические вопросы не существовали, он чувствовал, что «500 дней» – это красиво, это действует на людей. Политически очень эффектно, выигрышно. Это было самое важное. А выполнят, не выполнят, какие там шаги, что будет – неважно. Но профессионалы понимали, что за 500 дней можно это сделать.
А. Венедиктов: – Вы сказали: история повторилась в борьбе вокруг программы Грефа. Я бы не сказал даже, что это «программа», просто это взгляд на экономику, выраженный на бумаге; я не знаю, программа это или нет. И была некая программа Маслюкова, или левая программа, или программа правительства Примакова – неважно, как она называется. Шла борьба внутри правительства Касьянова. Мой вопрос к специалисту-эксперту: правда шла борьба?
Е. Ясин: – В действительности никакой борьбы между программой Грефа и программой Маслюкова нет. Они созданы были в разных центрах, разными политическими силами. И правительство должно было решить, что оно будет делать. То ли оно примет полностью программу Грефа с какими-то поправками, то ли оно позаимствует какие-то идеи у Маслюкова.
С моей точки зрения, «обогащать» одну программу другой абсолютно бессмысленно, потому что они не совместимы. Это два разных языка, два взгляда на экономику. А с моей точки зрения, любая программа должна быть целостной, внутренне логичной. Вы что-то делаете – вы не должны создавать механизмов, которые будут друг другу мешать работать. Если совместить ужа и ежа, то получится колючая проволока. Это как раз продукт, который может создать правительство, если оно будет сочетать одно и другое с намерением понравиться, с одной стороны, либералам, с другой стороны, левым. Это невозможно.
А. Князева: – И вот наступил 92-й год; у власти, во главе правительства оказался молодой Гайдар. Что удалось ему сделать тогда, в 92-м году, кстати, не имея четкой экономической программы? (Позже его ругали нередко именно за ее отсутствие.) Каковы были первые шаги молодого правительства Гайдара?
Е. Ясин: – Гайдар не был во главе правительства, он был просто заместителем председателя правительства РСФСР. Первым заместителем председателя был Бурбулис, и председателем правительства был Борис Николаевич Ельцин. Так сделали, чтобы во главе правительства был известный лидер, за которого тогда могли бы проголосовать в парламенте, в Верховном Совете. А Гайдара не знал никто, кроме узкого круга людей.
Они начали работу с того, что сели в Архангельском и сразу вместо программ стали писать указы, проекты законов, постановления правительства, а не программы. И все же я бы не сказал, что у них отсутствовала программа. У тех, кто занимался макроэкономикой, кто должен был наиболее компетентно судить об этом первом шаге рыночных реформ, было достаточно ясное представление относительно того, что делать, и особых сомнений не было.
В 1990 году, незадолго до того как началась работа над программой «500 дней», в городе Шопрон в Венгрии собрался удивительный научный семинар. Мне очень повезло, что я там был. Там было много мировых авторитетов, ученых «с именем», таких, как Билл Нордхаус, Джо Мартин-Пек и так далее – в основном из Йельского университета, но также из Гарварда, из европейских университетов. А с российской стороны было практически все будущее российское правительство – и Гайдар, и Шохин, и Чубайс, и многие другие люди, которые через два года стали министрами, важными чиновниками – теми, кто взял на себя основную работу по реформированию российской экономики. И тогда же было примерно сформулировано то, что должно было произойти при переходе от плановой крыночной экономике.
Три ключевых слова – это «либерализация», «приватизация», «финансовая стабилизация». Либерализация предполагала прежде всего освобождение цен, снятие государственного контроля над ними. Она предполагала также открытие экономики, то есть снятие монополии на внешнюю торговлю, разрешение всем организациям выходить на внешний рынок. Она означала освобождение курса рубля, переход к рыночному свободному курсу национальной валюты, определение ее стоимости на рынке. Вот все эти три ключевых слова должны были разворачиваться в программах. В сущности, программа «500 дней» тоже опиралась на эти три ключевых слова и описывала то, что надо было сделать. Тут разногласия и различия были в деталях, но не по существу.
