Если, по определению С.М. Соловьева, «неудача – проба гения», то Петр оказался гением самой высшей пробы. Оказалось, что для него – чем хуже, тем лучше. Широко известна оценка Петром Нарвы: «Когда мы сие несчастие (или, лучше сказать, счастие) под Нарвой получили, то неволя леность отогнала и к трудолюбию и искусству день и ночь прилежать принудила и войну с опасением и искусством велела». Можно, конечно, несколько усомниться в соответствии этой оценки истинному самочувствию Петра в ноябре 1700 года – сделана она после Полтавы и Гангута, в обстановке победоносного завершения войны. Но вот письмо, вышедшее из-под его руки десять дней спустя после страшной катастрофы. Оно адресовано Б.П. Шереметеву, единственному более или менее опытному генералу, оставшемуся в окружении царя. Остальные были, как мы помним, под крепким караулом у Карла XII. Царь пишет: «Не годится при несчастий всего лишаться» и далее приказывает идти воевать у неприятеля «дальний места». Исследователи обычно обрашают внимание именно на это петровское стремление разорить базы противника. Но между тем интереснее начало. Петру важнее всего «при несчастии» не потерять волю к борьбе и силу духа, ведь это и значит – «всего лишаться». Остальное – следствие.
Петр, кажется, впервые с такой полнотой в нашей истории показал, что может сделать человек. В самом деле, мог ли кто представить в начале столетия, что ему удастся поднять после Нарвы эту тяжелую и неподвижную, навечно закованную в ледяной панцирь страну? Даже современники, жившие в эпоху героев, а не масс, а значит, привыкшие связывать все перемены именно с героями, были заворожены свершенным. Петр не только для нашей, но и для европейской истории превратился в богатыря, хотя и сильно «испорченного» склонностью к варварству и деспотизму.
Но посленарвский урок Петра еще и в том, что он раскрыл современникам и потомкам, на что способна эта страна. «Народ собрался в дорогу. Ждали только вождя». Эти завораживающие строки С.М. Соловьева, характеризующие предпетровскую Россию, на самом деле, очень далеки от действительного ее состояния в канун реформ. Народ вовсе никуда не собрался. Осознание необходимости перемен и поверхностное знакомство с европейской культурой затронули лишь тонкую прослойку российской элиты. Царь понуканием и криком поднял страну в дорогу. Нарва, Петербург, Лесная, Полтава, Прут, Гангут, Гренгам – вот «станции» на этой «Владимирке» российской истории. Итоги оказались впечатляющими. Но куда могли прийти эта страна и этот народ, если бы он в своей истории хотя бы раз в действительности сам захотел собраться в дорогу и пошел по ней?
ОТ 0 К 2000
Сергей Смирнов
Наши вопросы – ваши ответы
1
Какие новые понятия ввел в физику Фарадей?
2
Какие важные элементы своей таблицы Менделеев НЕ смог предсказать – и почему?
3
Почему Менделеев не стал нобелевским лауреатом?
4
Кто из физиков XIX века впервые наблюдал электроны и протоны, хотя не понял их суть? В каких опытах это происходило?
5
Кто из физиков, когда и как объяснил голубой цвет неба?
6
Что такое энтропия? Кто из физиков ввел это понятие, и зачем оно понадобилось?
7
В чем состоит гипотеза о «тепловой смерти» Вселенной? Кто ее предложил, кто и как ее оспаривал?
1. Казанский университет был создан в 1804 году – в первые годы правления Александра I, когда многие просвещенные россияне ожидали долгой эры либерализма. Вскоре в Казань приехали многие профессора из разных университетов Германии и Франции. В итоге казанские студенты ненадолго оказались ближе всех прочих россиян к переднему краю мировой науки. В такой обстановке юный талант имел наибольшие шансы вырасти в гения. Кроме Лобачевского, в Казани выросли тогда астроном Симонов и химик Зинин.
2. Это открытие сделал Георг Кантор около 1880 года. Перед этим он доказал счетность множества рациональных чисел – и теперь пытался доказать, что множество действительных чисел тоже счетно. После многих неудач Кантор подумал, что его гипотеза, возможно, не верна. Приняв противоположную гипотезу, Кантор вскоре нашел ее доказательство «от противного»: по любой последовательности действительных чисел он сумел построить еще одно число, не входящее в эту последовательность. Так было положено начало Общей Теории Множеств, в которой существует бесконечное семейство множеств разных «мощностей».
3. Это – Аксиома Выбора. Она нужна для доказательства эквивалентности двух определений непрерывной функции: «по Кеши» (через пределы числовых последовательностей) и «по !ейне» (на Эпсилон-Дельта языке). Этот факт был впервые замечен Кантором при создании Общей Теории Множеств.
Первым, кто ощутил научную потребность в Аксиоме Выбора, был французский схоласт, ректор Сорбонны в XIV веке Жан Буридан. Его «Парадокс о голодном осле» основан на невозможности выбора ОДНОГО объекта из совокупности МНОГИХ, но НЕ РАЗЛИЧИМЫХ между собой объектов.
4. Самые знаменитые учебники этой эпохи – курсы геометрии (Монжа и Лежандра), математического анализа и небесной механики (Лагранжа и Лапласа), химии (Фуркруа и Бертолле), теории чисел (Лежандра). По ним изучали свою профессию математики Галуа и Лиувилль; астроном Леверъе; физики Карно, Пуассон, Ампер и Френель; химик Пайен (открыватель целлюлозы).
