Знание-сила, 2000 № 07 (877) - [49]
…Вязопуриха… понюхала мерина и вздохнула.
Вздохнул и мерин… Лев Толстой. «Холстомер. История лошади»
«Вязопуриха» (Хреновского завода) – роковая кобыла. В жизни «Холстомера». То было безумное увлечение, сломавшее судьбу «Мужика J-го» – выхолощенный, он пошел по рукам. Что, впрочем, по признанию мерина стимулировало иное: «…Я углубился в себя и стал размышлять…»
Известно и то, что сюжет передан автору А.А. Стаховичем. С пояснением коннозаводчика: «Холстомер» была кличка, данная гр. Орловым, за длинный, просторный ход (словно холсты меряет) вороному «Мужику l-му», родившемуся в Хреновском заводе в 1803 году от «Любезного I-го» и «Бабы» и выхолощенному в 1812 году».
Разумеется, родители пегого мерина помянуты в «Истории лошади». Как не забыл Л. Толстой и «Жолдобу» – ту, что не единожды видел (и ценил) в заводе своего брата, гр. С.Н. Толстого (при селе Пирогове)…
А вот на «Вязопурихе», так сказать, сбоил.
А. Стахович между тем рассказывал о фатальной кобыле. По крайней мере, в «Книге рысистых лошадей в России» (4.1. СПб., 1868) у полковника А. Стаховича «сбит» целый табунок «Визапуров» – к примеру, чистопородный «Визапур, вороной, родился у А А. Боддарева 1847 года от Визапура Хреновского завода,..». Во 2-й части «Книги» (СПб., 1870) среди заводских маток в Хреновом значится и «Визапурша, вороная родилась 1853 от Варвара 1-го…»
В повести, однако, имя переиначено. Да и о самой «Вязопурихе» как-то вскользь – «понюхала», «вздохнула». Почти без экстерьера, коего топким ценителем был Лев Толстой. Весьма немногословен и лирический герой: «…Она была из худших лошадей того приплода…» Грубовато-с – даже для «Мужика l-го», тем паче для edinis sapiens.
Мелькающий рядом с лошадью человек той же фамилии, Визапур, выступает из упоминаний современников фигурой и вовсе туманной. С.П. Жихарев, едва удовлетворив любопытство ипполога А. Стаховича о резвости «Холстомера», в «Записках современника» недоумевает «черномазый Визапур – не знаю, граф или князь…» А вот мнение г-жи Волковой, опубликованное в бартеневском «Русском архиве» (1872): «…Он ни что иное, как мулат, явившийся Бог знает откуда и годный только стоять на запятках у кареты…»
Таинственный Визапур – в «Капище моего сердца» (М., 1874) князя И.М.Долгорукова: «Черной человек арабской породы, которого мне не довелось никогда видеть в лицо…».
Всенепременный «французик» (из «Исторического вестника» 1881) Арман Домерг: «…Всякий сказал бы, что это один из волшебных карлов Ариосто…»
Кентавр-« Визапур» естествен и в пиитическом экспромте:
Нашлась такая дура,
Что не спросясь Амура,
Пошла за Визапура.
Причем Елизавета Петровна Янькова в «Рассказах бабушки» (СПб., 1885) припоминала, что «Визапуром… называли Осипа Абрамовича (потому что он был сын арапа и крестника Петра Великого – Абрама Петровича)».
Между прочим, Лев Толстой – прапраправнук Петра Андреевича Толстого, русского посла, руководившего в 1704 году похищением Ибрагима (для России – «арап Петра Великого») из города Стамбула.
«История лошади» (с Вязопурихой) издана в 1886 году.
А. Чехов годом раньше понудил-таки Ивана Евсеевича «надумать» фамилию акцизного…
Сведения о родословной князей Порюс-Визапурских скудны. По свидетельству князя А.Б. Лобанова-Ростовского («Русская родословная книга». Т. 2. СПб., 1895), «…Порюс-Визапурские. Князья. Происхождения инде/и/йского. Визапур или, вернее, Биджапур – главный город некогда независимого государства того же имени, находится в Индии…»
Страна известна на Руси в конце XV века после «хождения» Афанасия Никитина. Любопытно, что основным местом пребывания «Офонаса Тверетина» за двумя морями (то есть в Индии) стал Бахманидский султанат, в составе которого находился тогда город Биджапур. Впрочем, в царствование Екатерины II о «тетратях» странника А.Ф. Никитина не было известно – их вновь открыл в начале XIX века Н.М- Карамзин.
Весьма туманны сведения о времени и обстоятельствах появления уроженцев города Биджапура в России. Французский режиссер А. Домерг, близко сошедшийся с князем А. И. Порюс-Визапурским в пору своего пребывания в Москве, вспоминал: «…Князь Визапур происходил из рода, который царствовал в Азии. После одного из политических переворотов, столь обыкновенных в этой части света, предки князя нашли себе убежище в России…»
Спустя полвека юный барон Н.Е. Врангель встречал княжеского отпрыска Александра Александровича среди помещиков Ямбургского уезда: «Отец его или дед, точно не знаю, был индус или афганец, прибыл во главе какого-то посольства во время Екатерины (II) в Петербург, где он и умер; сын его был отдан в кадетский корпус, затем наделен поместьями…»
Попавший в Россию потомок «раджей города Биджапура» после крещения стал именоваться Александром. Фамилия – в соответствии с традицией – по местности, из которой прибыл: Визапурский. Прибавленная к вывезенной из Франции фамилии Porusa: Порюс-Визапурский.
Признание княжеского достоинства затянулось. Карьере, впрочем, не мешало – Александр Иванович вступил в русскую службу I января 1783 гола сержантом в Киевский гренадерский полк (следующие записи в послужном списке – прапорщик Эстляндского егерского корпуса, ротмистр гусарского гр. Витгенштейна полка).
