Знание-сила, 1999 № 05-06 (863,864) - [17]

Шрифт
Интервал


9 апреля 1989года в Чапаевске прошел первый митинг против строительства завода по уничтожению химического оружия.


Весь мир мучился диоксиновой проблемой, только у нас – тишина, у нас ее будто бы не существовало. Во всем мире это – экологическая проблема, из которой военные что-то отсасывали для себя. У нас же это – только военная сфера, о которой рядовым людям (и ученым тоже) просто не положено ничего знать. Какие у вас были бы ощущения? Для меня это стало потрясением. Я начал копать.

У диоксиновой проблемы была одна особенность По ядерной тематике из заграничных журналов в наших научных библиотеках вырезали все «нежелательные» работы. А диоксины почему-то не вошли в «подцензурный список». Таким образом, на территории нашего государства свободно находилось огромное количество иностранных работ по нашему же будущему химическому оружию. Я начал писать обзор по диоксинам, материал есть, а людям ничего не известно, как так? Во время научных командировок в Финляндию, Швецию поработал немножко и над этим, стал кое в чем разбираться…

14 апреля 1990 года по телевизору показали толпу возбужденных жителей Уфы. На каком-то заводе произошла утечка фенола, люди вышли на демонстрацию, заполонили весь город. «Нас травят фенолом!». А я понял – там не фенол, за кадром должно быть что-то посерьезнее. Как понял – не знаю, бывает же прозрение! Мне показалось, что в Уфе произошло что-то из ряда вон выходящее.

Я полез в книги и в статьях про диоксины обнаружил башкирские фамилии. Боже мой! Оказывается, в Уфе мы делали боевой гербицид, тот самый «эйджент орандж», каким американцы поливали Вьетнам. Мы производили его, конечно, по своей родной технологии, поэтому диоксинов «на хвосте» было еще больше, чем в США и Вьетнаме. Теперь уже все это доказано: что загрязнены и завод, и городская свалка. А тогда…

Начал искать кого-нибудь в Уфе, нашел «зеленого» профессора, который вывел людей на улицы. Написал и опубликовал большую статью в «Советской Башкирии», поднял бучу в Верховном Совете. Что человека толкает этим заниматься? Наверное, невыносимость знания, которым владеешь…

Ну а дальше я не мог не написать научную монографию «Диоксины как экологическая опасность. Ретроспектива и перспективы». Казалось, что время движется в нужном направлении и необходимы честные книги. Однако в тот момент в издательстве «Наука» только пожимали плечами. А уже в 1993 году позвонили и предложили ее напечатать, и книга вышла, мгновенно став раритетом. А для меня – толчком ко всем дальнейшим событиям. До сих пор на русском языке не было ни одного открытого документа, позволяющего считать диоксиновую проблему – общественной. И пошло: Чапаев, Дзержинск, Чувашия, Алтай, Волгоград, Оренбург… – диоксины начали обнаруживаться в самых разных местах.

Как в ситуации, которая сложилась в Советском Союзе, мог работать «несекретный» ученый? В условиях тотальной закрытости он мог только тыкать пальчиком и говорить: «вот здесь». И действительно, там находили то, что должно быть. Я отсюда, из Москвы, из своей квартиры могу сказать, где имеются диоксины. Это не шаманство, а наука, и самая удивительная сторона дела. Прискорбно, но у нас в стране сложилось племя людей, которые в своем секретном пространстве считают себя профессионалами, потому что им было поручено что-то измерить. Измеряют они довольно плохо, хоть трудятся в секретных организациях и считают себя персонами грата. И вдруг какой-то чудик из Москвы лезет им указывать.

Беда в том, что я не ошибался, поскольку хорошо знал западный опыт. Американцы прошли весь диоксиновый путь при подготовке войны во Вьетнаме, их результаты были опубликованы и мною прочитаны. К лету 1992 года все кончилось в том смысле, что проблема была названа, обозначена и описана. Встрепенулись, наконец, Минэкология и Минздрав, там стали произносить слово «диоксины» не шепотом, а вслух.


Экология химической войны

Я же к этому времени мысленно прошелся по заводам и понял, что диоксины в нашей промышленности есть практически везде, но особенно на той части химических заводов, которые ориентированы на войну Понять это было нетрудно, как и то, что тысячи людей, работающих на этих заводах, теряют здоровье и жизнь и ничего об этом не знают, а государство выступает как химический террорист. Такое терпеть нельзя.

Я написал большую статью «Смерть замедленного действия» и летом 1992 года опубликовал ее в «Совершенно секретно». Главная мысль – диоксины и химическое оружие стоят рядом и одинаково опасны для ничего не подозревающих людей. Статья прошла почти незамеченной обществом, но были люди, хорошо ее изучившие, – военные.

В нашем пока еще не очень гражданском обществе военные рассуждают об уничтожении химического оружия примерно так: «Давайте все сделаем сами, по-тихом); чтобы «эти» не мешались». А «эти» – вся страна, мы с вами. И вот на одном таком закрытом совещании кто-то вспомнил про Льва Федорова и его статью. В общем я стал врагом для военно-химического комплекса (этот термин я же и ввел, и описал потом в статье «Комплекс химической смерти»). Пожалуй, это было неизбежно. Ведь кроме моих публикаций и сегодня ничего серьезного об «экологии химического оружия» не написано.


Еще от автора Журнал «Знание-сила»
Знание-сила, 2000 № 08 (878)

Ежемесячный научно-популярный и научно-художественный журнал для молодежи.


Знание-сила, 2000 № 02 (872)

Ежемесячный научно-популярный и научно-художественный журнал для молодежи.


Знание-сила, 1999 № 01 (859)

Ежемесячный научно-популярный и научно-художественный журнал для молодежи.


Знание-сила, 2001 № 03 (885)

Ежемесячный научно-популярный и научно-художественный журнал.


Знание-сила, 2000 № 04 (874)

Ежемесячный научно-популярный и научно-художественный журнал для молодежи.


Знание-сила, 1999 № 02-03 (860,861)

Ежемесячный научно-популярный и научно-художественный журнал для молодежи.


Рекомендуем почитать
История свастики с древнейших времен до наших дней

Издание содержит полный перевод лучшего по данной теме за всю историю мировой этнографии труда Томаса Уилсона «Свастика», где американский учёный обобщил всё известное об этом символе к концу XIX века. Само собой, нельзя было не разобрать историю свастики в ушедшем XX веке. Что и было сделано А. Москвиным, переводчиком труда Уилсона, уже в его собственной работе «Крест без распятого». В конце концов, поддерживается версия, что свастика — древний солярный символ. Научно-популярное издание.


ДНК – не приговор

В апреле 2003 года ученые впервые смогли полностью расшифровать геном человека. Теперь у нас есть доступ к информации, какого не имело ни одно из предыдущих поколений: мы можем узнать генетические тайны нашей жизни. Эта книга будет интересна всем, кто интересуется генетикой и хочет узнать больше о генной инженерии, ДНК-тестах и геномной революции. На русском языке публикуется впервые.


Кто кусал динозавров?

Мезозойскую эру обычно принято считать эпохой динозавров. Возможно, интересующиеся палеонтологией люди (не специалисты, разумеется) припомнят морских рептилий, ископаемых птиц или рыб. Но одни из самых распространённых и важных для существования экосистемы животных практически всегда оказываются вне поля зрения — это насекомые и другие беспозвоночные. Традиционно в книгах о доисторической жизни им уделяется прискорбно малое внимание: упоминаются, разве что, гигантские насекомые палеозоя, и, пожалуй, всё.


Инсектопедия

Книга «Инсектопедия» американского антрополога Хью Раффлза (род. 1958) – потрясающее исследование отношений, связывающих человека с прекрасными древними и непостижимо разными окружающими его насекомыми.Период существования человека соотносим с пребыванием насекомых рядом с ним. Крошечные создания окружают нас в повседневной жизни: едят нашу еду, живут в наших домах и спят с нами в постели. И как много мы о них знаем? Практически ничего.Книга о насекомых, составленная из расположенных в алфавитном порядке статей-эссе по типу энциклопедии (отсюда название «Инсектопедия»), предлагает читателю завораживающее исследование истории, науки, антропологии, экономики, философии и популярной культуры.


Закономерные чудеса

Мы живем в эпоху великих биологических открытий. И на переднем рубеже этих открытий находится биохимия. Перспективы ее развития огромны. Что произойдет, если мы научимся создавать жизнь в пробирке? Сумеем синтезировать в неограниченном количестве пищу? Ликвидируем болезни? И наконец, продлим нашу жизнь до 150 лет? Эта книга не только увлекательный рассказ о достижениях современной биохимии. Автор, доктор биологических наук Е. Романцев, ставит своей целью показать, как работают современные ученые, как драматичен и сложен порой бывает путь к открытию.


Полчаса музыки. Как понять и полюбить классику

Cлушать музыку – это самое интересное, что есть на свете. Вы убедитесь в этом, читая книгу музыкального журналиста и популярного лектора Ляли Кандауровой. Вместо скучного и сухого перечисления фактов перед вами настоящий абонемент на концерт: автор рассказывает о 600-летней истории музыки так, что незнакомые произведения становятся близкими, а знакомые – приносят еще больше удовольствия.