Знаменщик и трубач - [12]
Свой выбор он остановил на небольшой картинке «Охота на лисицу», сделанной Грековым прошлым летом на Березовой. Борзые, захваченные азартом погони, неотступно преследуют лисицу. Следом за собаками по бурой степи скачут охотники. Их кони перешли в вихревой намет — из-под копыт летят крупные комья земли.
— Вот эта обязательно понравится Илье Ефимовичу! Даю голову на отсечение!
Репин посещал Академию художеств один раз в педелю, в понедельник. Приезжал он рано утром.
Несмотря на то, что друзья появились в академическом вестибюле много загодя до начала занятий, здесь уже прохаживалось несколько учеников, жаждавших поступить в репинскую мастерскую. Настроение у Грекова совсем упало. Он нервно вздрагивал при каждом стуке входной двери.
— Будь посмелее! — нашептывал ему Бродский. — Напирай на то, что согласен работать в любых условиях. Скажи, что примостишься где-нибудь в уголке!
В половине девятого массивная дверь распахнулась и вошел Репин. Невысокий, кудлатый, с бородкой клинышком. За руку поздоровался со швейцаром, потом с художниками. Удивленно осведомился:
— Вы все ко мне? В таком случае прошу не отставать! — И побежал рысцой вверх по лестнице, охраняемой каменным львом.
Первым показывал эскизы высокий юноша. Мельком осмотрев их, Илья Ефимович покачал головой:
— Вы еще мало подготовлены. Вам нужно еще очень много работать. Пока не могу вас принять!..
Работы другого ученика вызвали на лице у Репина гневную краску. Он сердито отодвинул их от себя:
— Я посоветовал бы вам, пока не поздно, заняться другой какой-нибудь профессией, более полезной для вас и общества!
Все еще сердито хмурясь, Репин глянул на грековскую картинку. У того душа ушла в пятки. Несколько мгновений длилось тягостное молчание, а затем послышался повеселевший голос:
— Хорошо. Честное слово, хорошо! — И, будто находясь на выставке перед понравившейся ему картиной, Илья Ефимович присовокупил: — Ах, если бы я занимался коллекционированием картин, то непременно бы купил вашу «Охоту»!
Бродский ликовал.
Словно не желая расставаться с поэтической картинкой, Репин еще раз поднес ее к глазам.
— Весьма выразительная вещь и с большим настроением. Сколько в пей жизни! А как чудесно передан колорит осенней степи… Скажите, а как вы относитесь к мирискусникам? — без перехода спросил Илья Ефимович.
В Академии художеств каждый знал, что Репин в свое время публично отмежевался от этой художественной группировки, когда идеологи «Мира искусства» потребовали убрать из Русского музея картины Айвазовского, Флавицкого и других известных мастеров как низкопробные, позорящие русское искусство. В ответ он опубликовал в «Ниве» открытое письмо с гневной отповедью в адрес распоясавшихся эстетов и вышел из редколлегии журнала «Мир искусства».
Мирискусники нравились Грекову. Его восхищали изящные композиции Бенуа в стиле барокко, одухотворенные пасторали Сомова, остропсихологические портреты Бакста. Не умея и не желая кривить душой, он так и сказал об этом. Бродский слабо застонал. Так хорошо начатое дело было загублено одним неосторожным словом.
— Вот как? — удивленно протянул Репин. В глубине его глаз зажглись любопытные огоньки. — И что же вам симпатично в их творениях?
Выслушав сбивчивое объяснение, сухо заметил:
— А я их живопись не приемлю.
Пареведя взгляд на эскиз, протянул с лукавинкой:
— Говорите, любите мирискусников, а тем не менее и краски и образы свои. Вот это похвально!.. Я вижу, у вас твердые взгляды на жизнь и искусство. Что ж, приходите в мастерскую!
Благосклонные слова Репина еще не означали, что зачисление состоялось. Грекову вскоре пришлось выдержать экзамен, обязательный для всех поступающих в мастерскую: он сделал этюд обнаженной натуры. Лишь после этого, 21 декабря 1906 года, молодой художник стал репинцем, как именовали себя счастливцы, заслужившие честь учиться у Ильи Ефимовича.
Репинская мастерская находилась на третьем этаже академического здания. Это была большая зала с верхним светом. Запыленные стекла плохо пропускали дневной свет, поэтому в мастерской даже в солнечные часы плавала сероватая дымка.
Ко времени поступления Грекова в мастерскую Илья Ефимович окончательно перебрался на жительство в Куоккалу, живописную местность под Петербургом. Здесь было спокойно, хорошо работалось. Ежедневные поездки из Куоккалы в Петербург его очень утомляли: путешествие на паровичке только в один конец занимало полтора часа. Сказывался и преклонный возраст — художнику было уже за шестьдесят. А главное, Репин считал день, проведенный в академии, потерянным для творчества. В его глазах это было величайшим расточительством.
Неудивительно, что, появившись в мастерской, Репин уже не присаживался, как в прежние годы, вместе с учениками писать натуру. Усталой походкой он продвигался вдоль строя мольбертов, заученно повторяя:
— Смотрите дольше, пишите проще!
Если же находил ошибку в работе, то, как правило, говорил:
— Больше рисуйте. Нужно проесть зубы на рисунке!
Нет, не о таких занятиях мечтал Греков. Он хотел видеть мастерскую похожей на те, что существовали в Италии в эпоху Возрождения, когда опытные и молодые художники работали под одной крышей и из рук в руки мастер передавал ученику великое искусство.
Русский серебряный век, славный век расцвета искусств, глоток свободы накануне удушья… А какие тогда были женщины! Красота, одаренность, дерзость, непредсказуемость! Их вы встретите на страницах этой книги — Людмилу Вилькину и Нину Покровскую, Надежду Львову и Аделину Адалис, Зинаиду Гиппиус и Черубину де Габриак, Марину Цветаеву и Анну Ахматову, Софью Волконскую и Ларису Рейснер. Инессу Арманд и Майю Кудашеву-Роллан, Саломею Андронникову и Марию Андрееву, Лилю Брик, Ариадну Скрябину, Марию Скобцеву… Они были творцы и музы и героини…Что за характеры! Среди эпитетов в их описаниях и в их самоопределениях то и дело мелькает одно нежданное слово — стальные.
Эта книга – результат долгого, трудоемкого, но захватывающего исследования самых ярких, известных и красивых любовей XX века. Чрезвычайно сложно было выбрать «победителей», так что данное издание наиболее субъективная книга из серии-бестселлера «Кумиры. Истории Великой Любви». Никого из них не ждали серые будни, быт, мещанские мелкие ссоры и приевшийся брак. Но всего остального было чересчур: страсть, ревность, измены, самоубийства, признания… XX век начался и закончился очень трагично, как и его самые лучшие истории любви.
«В Тургеневе прежде всего хотелось схватить своеобразные черты писательской души. Он был едва ли не единственным русским человеком, в котором вы (особенно если вы сами писатель) видели всегда художника-европейца, живущего известными идеалами мыслителя и наблюдателя, а не русского, находящегося на службе, или занятого делами, или же занятого теми или иными сословными, хозяйственными и светскими интересами. Сколько есть писателей с дарованием, которых много образованных людей в обществе знавали вовсе не как романистов, драматургов, поэтов, а совсем в других качествах…».
Об этом удивительном человеке отечественный читатель знает лишь по роману Э. Доктороу «Рэгтайм». Между тем о Гарри Гудини (настоящее имя иллюзиониста Эрих Вайс) написана целая библиотека книг, и феномен его таланта не разгадан до сих пор.В книге использованы совершенно неизвестные нашему читателю материалы, проливающие свет на загадку Гудини, который мог по свидетельству очевидцев, проходить даже сквозь бетонные стены тюремной камеры.
Сегодня — 22 февраля 2012 года — американскому сенатору Эдварду Кеннеди исполнилось бы 80 лет. В честь этой даты я решила все же вывесить общий файл моего труда о Кеннеди. Этот вариант более полный, чем тот, что был опубликован в журнале «Кириллица». Ну, а фотографии можно посмотреть в разделе «Клан Кеннеди», где документальный роман был вывешен по главам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
33 рассказа Б. А. Емельянова о замечательном пионерском писателе Аркадии Гайдаре, изданные к 70-летию со дня его рождения. Предисловие лауреата Ленинской премии Сергея Михалкова.
Ежегодно в мае в Болгарии торжественно празднуется День письменности в память создания славянской азбуки образованнейшими людьми своего времени, братьями Кириллом и Мефодием (в Болгарии существует орден Кирилла и Мефодия, которым награждаются выдающиеся деятели литературы и искусства). В далеком IX веке они посвятили всю жизнь созданию и распространению письменности для бесписьменных тогда славянских народов и утверждению славянской культуры как равной среди культур других европейских народов.Книга рассчитана на школьников среднего возраста.
Книга о гражданском подвиге женщин, которые отправились вслед за своими мужьями — декабристами в ссылку. В книгу включены отрывки из мемуаров, статей, писем, воспоминаний о декабристах.
Эта книга о великом русском ученом-медике Н. И. Пирогове. Тысячи новых операций, внедрение наркоза, гипсовой повязки, совершенных медицинских инструментов, составление точнейших атласов, без которых не может обойтись ни один хирург… — Трудно найти новое, первое в медицине, к чему бы так или иначе не был причастен Н. И. Пирогов.