Знаменитый газонокосильщик - [24]

11 часов вечера.

Вечером звонит Шон, чтобы сообщить об очередном совпадении. Он отыскивает их повсюду с тех пор, как провалил экзамены, и это — дурной признак.

«Вот еще одно, Джей», — говорит он. Он всегда так начинает: «За сегодняшний день парочка, Джей» или «Сегодня только одно, пацан».

— Я кормил эту чертову Сеффи, — говорит Шон, — и заметил, что на крышке чертовой банки написано «Дикси». — Когда Шон начинает говорить о своих совпадениях, он так возбуждается, что утрачивает все свое красноречие и постоянно употребляет слово «чертов». — А мама хочет назвать новый дом в Шотландии Дикси. К тому же я сегодня был в фирме «Диксон», где покупал крышку для чайника. Чертовски странно. Как ты думаешь, это все связано? И почему это со мной происходит?

Я говорю, что, видимо, он обладает какими-то особыми способностями. Джемма считает, что Шон — шизофреник и его надо показать врачу, но я думаю, все дело в том, что он слишком много времени проводит в своей спальне, не занимаясь ничем конкретным.

Сегодня Шон сообщает, что за последующие два года собирается прочитать всю «Британнику». Потом он опять начинает говорить странные вещи о Джемме и произносит свою прощальную речь, что делает всякий раз, когда у меня появляется девушка: «Да, думаю, нам будет о чем вспомнить». Он даже спрашивает, не собираемся ли мы с Джеммой пожениться. Вероятно, на это указывает ряд каких-то совпадений.

— Ты имеешь в виду то, что мы проводим вместе свободное время? — спрашиваю я.

Шон говорит, что дело не только в этом, и рассказывает, как нашел металлическое кольцо на стоянке у Центра занятости, а потом случайно посмотрел сцену из чертова фильма, где священник ехал мимо церкви Святой Девы Марии.

Суббота, 6 марта

Чарли сегодня устроил скандал из-за куриного карри. Сара приехала поздно из-за репетиции свадьбы, поэтому у нас сегодня опять не было ростбифа. Мы уже три дня подряд едим куриное карри. Сегодня мясо оказалось особенно жилистым, Чарли не вытерпел, швырнул тарелку на пол и снова перешел на речь черепашек-ниндзя. Я попытался объяснить папе, что Чарли прав и пора уже сменить ассортимент блюд. В результате дело чуть было не закончилось сценой из тюремных драм, когда заключенные переворачивают столы и поднимают бунт, но папа пообещал купить что-нибудь вкусненькое и тем самым несколько разрядил обстановку.

Днем я очень нервничал, ожидая возвращения Чарли. Сара с Робом повезли его на консультацию к доктору Робертсу. Мы с папой расхаживали по саду, и он повторял, что надо что-то делать, а это я и без него знаю.

— Он становится все хуже и хуже. Ты знаешь, что он попытался сбежать с урока, притворившись, что у него началась сенная лихорадка? Он совершенно отбился от рук. У тебя же с ним самые близкие отношения, и ты должен понимать, что так дальше продолжаться не может. Почему ты не хочешь с ним поговорить?

Вернувшись, Сара, прежде чем сообщить мне, как Чарли, спрашивает, как папа. Судя по всему, он уже успел ей нажаловаться на то, что я слишком много времени провожу в ванной. Он считает, что это из-за меня мы получили такой большой счет за очистку выгребной ямы. Я говорю Саре, что провожу в ванной ровно столько времени, сколько и все остальные, дело в том, что папа просто не привык заниматься счетами. Он не оплачивал счета в течение двадцати лет — это делала мама, — и вполне естественно, что теперь они кажутся ему слишком большими.

— А почему ты не можешь читать у себя в комнате, как все нормальные люди? — спрашивает Сара. — Все дело в том, что ты по два часа лежишь в ванне и читаешь.

— Наверное, придется мыться в тазу, чтобы экономить деньги, — говорю я.

Сара просит, чтобы я не вел себя как идиот. Хотя, по-моему, ничего идиотского я еще не сказал. Я не виноват в том, что мы не подключены к главному трубопроводу. Ванна — это просто какое-то яблоко раздора между мной и папой. Как земли Эльзас-Лотарингии между Францией и Германией.

Перед отъездом Сара говорит, чтобы я взял себя в руки, так как, похоже, Чарли все-таки отправится в интернат.

— Папа встает на рассвете, чтобы забросить Чарли к Анджеле, которая отводит его в школу. Не забывай — он теперь управляется за двоих. Ему приходится готовить, заниматься уборкой, оплачивать счета, ходить по магазинам и делать все, что раньше делала мама. Он просто не справляется со всем этим. Ему надо помочь. Я тоже сначала возражала, но теперь не вижу другого выхода. Пока еще ничего не решено, но, думаю, доктор Робертс поддержит это предложение.

Совершенно упав духом, я забрал свое пуховое одеяло и перетащил его в комнату к Чарли. Забравшись на свою бывшую верхнюю полку, я попробовал побеседовать с ним о школе, его проблемах и о том, что может произойти дальше. Однако на полуслове заметил в щель между кроватью и матрацем, что он что-то стирает со стены.

— Эй, я все вижу. Это опять твои домовые?

Чарли отвечает «нет», но когда я поднимаю край матраца, то вижу, как он выдалбливает в красном квадратике, нарисованном на стене, очередного домового. У него там уже целая фреска.

— А папа видел, что ты этим занимаешься? — спрашиваю я. Чарли молчит — он слишком поглощен своим занятием. — Эй, ты, Микеланджело, папа знает, что ты этим занимаешься?