Знаменитые судебные процессы - [85]
Петио утвердительно кивает головой. Он согласен. Наконец он берет реванш. Вот какой он человек!.. В зале тишина, все замерли затаив дыхание.
Метр Флорио переходит к рассмотрению фактов, связанных с улицей Сюер, к обнаруженным там разрозненным частям трупов, одни из которых были сожжены в печи, а другие брошены в яму с негашеной известью.
— Мой подзащитный признал, что пресловутая треугольная комната использовалась в качестве тюремной камеры. Он сознается также в том, что казнил несколько человек па улице Сюер, но при этом утверждает, что не приводил туда людей, чьи полусожженные трупы были впоследствии обнаружены Следовательно, этот пункт обвинения является необоснованным. Ведь в особняк на улице Сюер приходили и другие. Но кто именно? И разве там не умерщвляли неизвестных Петио людей? Наконец, зачем ему нужно отрицать свою причастность к убийству одних, одновременно сознаваясь в yбийстве других?
Все не так просто! Истина заключается в том, что Марсель Петио был борцом Сопротивления. В ходе судебного разбирательства установлено, что Петио всегда отличался антинацистскими взглядами. Он выдавал фальшивые справки французским рабочим, вызванным в STO;[34] предупреждал евреев о возможных облавах; прятал человека, уклонившегося от отправки на работу в Германию; выдержал пытки в гестапо. Так неужели из-за того, что он не установил связи с официальным Сопротивлением, мы будем отрицать, что по духу своему он был настоящим борцом Сопротивления? Нет! Потому что еще в то время, когда он был арестован немцами, задолго до начала этого процесса, Петио уже упоминал о существовании группы «Мухомор». И потом, коль скоро доказано, что, движимый чувством патриотизма, он уничтожал врагов Франции и тем самым помогал движению Сопротивления, то можно ли обвинять его в том, что он не принадлежал ни к какой подпольной сети?
Итак, перед вами факты, лишенные какой-либо, политической подоплеки: Петио обвиняют в убийстве двадцати семи человек. Петио сознается в ликвидации девятнадцати из них, но отрицает причастность к убийству восьми остальных. Если обвинение сможет доказать, что он убил хотя бы одного из этих восьми человек, то его следует признать виновным. Что касается девятнадцати других, то наша задача—доказать их принадлежность к гестапо; этим мы и должны заниматься.
И адвокат одно за другим разбирает все двадцать семь дел.
— Сутенеры, проститутки, клиенты госпожи Каган, всякие пособники фашистов… Да мой подзащитный горд тем, что on их казнил. Петио провел своего рода чистку, и сделал он это из чувства патриотизма, А восемь остальных? О эти восемь остальных!.. Ведь в отношении их нет никаких доказательств. Стало быть, нет никаких доказательств и против Петио, И обвинять его в этих убийствах так же нелепо, как пытаться приписать Петио все нераскрытые преступления нашего времени!
Адвокат подробно останавливается па деле об исчезновении доктора Браунбергера, говорит о рубашке и шляпе, которые никогда ему не принадлежали. Избранная адвокатом система защиты представляется весьма хитроумной.
— Итак, господа присяжные, — продолжает метр Флорио, — я рискую проиграть на простом соотношении чисел. Но судебной ошибки не должно произойти. Любые цифровые выкладки имеют искусственный, отвлеченный характер. Придерживайтесь фактов. Только фактов.
Двадцать один час 50 минут. Защитительная речь Репе Флорио закончена. Председатель суда обращается к Петио:
— Подсудимый, что вы можете сказать в свое оправдание?
Бледный, потухший, безучастный Петио бормочет:
— Ничего, ничего.
Спустя несколько секунд он трагическим юном добавляет;
— Господа присяжные, все вы — французы; я уничтожал сотрудников гестапо. Вы сами знаете, как вам надлежит поступать!
Суд удаляется на совещание. Присяжные должны ответить па сто тридцать пять вопросов, ни больше ни меньше. Проходят два долгих часа. Почти полночь.
— Господа, прошу встать! Суд идет!
Сидя па скамье подсудимых, Петио дремлет, уткнувшись помятым лицом в согнутую руку. Да, он спит в ту самую минуту, когда ему должны объявить, что его ждет — жизнь или смерть.
Господин Флорио тормошит его. Полусонный Петио встает.
— Да, да, да…
Сто тридцать два раза присяжные заседатели ответили утвердительно на поставленные им вопросы. Петио признан виновным в смерти двадцати четырех человек… И за каждое из двадцати четырех преступлений он заслуживает смертной казни.
— Петио, вы приговорены к гильотинированию! Приговоренный даже не пошевелился. Все еще сонный, он безразлично постукивает рукой по барьеру. Председатель суда продолжает оглашение приговора, а Петио в это время спокойно переговаривается с господином Флорио. Что означает смерть для этого странного человека? Об этом можно только гадать. Смерть была его спутницей, его сообщницей, Петио хорошо с ней знаком. Он, который так часто видел смерть в угасающих глазах своих жертв. И вот в последний раз Петио, как некий призрак, поднимается со своего места:
— За меня отомстят!
Кому он это говорит? Всей этой публике, которая затаив дыхание внимательно следила за тем, что происходило на шестнадцати судебных заседаниях? Может быть, и ей, но уже слишком поздно. Занавес падает.
Аксаков К. С. — русский публицист, поэт, литературный критик, историк и лингвист, глава русских славянофилов и идеолог славянофильства; старший сын Сергея Тимофеевича Аксакова и жены его Ольги Семеновны Заплатиной, дочери суворовского генерала и пленной турчанки Игель-Сюмь. Аксаков отстаивал самобытность русского быта, доказывая что все сферы Российской жизни пострадали от иноземного влияния, и должны от него освободиться. Он заявлял, что для России возможна лишь одна форма правления — православная монархия.
Классическое произведение Корнелиуса Райана, одного из самых лучших военных репортеров прошедшего столетия, рассказывает об операции «Оверлорд» – высадке союзных войск в Нормандии. Эта операция навсегда вошла в историю как день «D». Командующий мощнейшей группировкой на Западном фронте фельдмаршал Роммель потерпел сокрушительное поражение. Враждующие стороны несли огромные потери, и до сих пор трудно назвать точные цифры. Вы увидите события той ночи глазами очевидцев, узнаете, что чувствовали сами участники боев и жители оккупированных территорий.
Авторы этой книги дают возможность увидеть полную картину существования первобытных племен, начиная с эпохи палеолита и заканчивая ранним железным веком. Они знакомят с тем миром, когда на Земле только начинало формироваться человеческое сообщество. Рассказывают о жилищах, орудиях труда и погребениях людей той далекой эпохи. Весь путь, который люди прошли за много тысячелетий, спрессован в увлекательнейшие отчеты археологов, историков, биологов и географов.
Никто в настоящее время не вправе безоговорочно отвергать новые гипотезы и идеи. Часто отказ от каких-либо нетрадиционных открытий оборачивается потерей для науки. Мы знаем, что порой большой вклад в развитие познания вносят люди, не являющиеся специалистами в данной области. Однако для подтверждения различных предположений и гипотез либо отказа от них нужен опыт, эксперимент. Как писал Фрэнсис Бэкон: «Не иного способа а пути к человеческому познанию, кроме эксперимента». До недавнего времени его прежде всего использовали в естественных и технических науках, но теперь эксперимент как научный метод нашёл применение и в проверке гипотез о прошлом человечества.
«Festung» («крепость») — так командование Вермахта называло окруженные Красной Армией города, которые Гитлер приказывал оборонять до последнего солдата. Столица Силезии, город Бреслау был мало похож на крепость, но это не помешало нацистскому руководству провозгласить его в феврале 1945 года «неприступной цитаделью». Восемьдесят дней осажденный гарнизон и бойцы Фольксштурма оказывали отчаянное сопротивление Красной Армии, сковывая действия 13 советских дивизий. Гитлер даже назначил гауляйтера Бреслау Карла Ханке последним рейхсфюрером СС.
Трудности перехода к мирному строительству, сложный комплекс социальных и политических противоречий, которые явились следствием трех лет гражданской войны, усталость трудящихся масс, мелкобуржуазные колебания крестьянства — все это отразилось в событиях кронштадтского мятежа 1921 г. Международная контрреволюция стремилась использовать мятеж для борьбы против Советского государства. Быстрый и решительный разгром мятежников стал возможен благодаря героической энергии партии, самоотверженности и мужеству красных бойцов и командиров.