Знаменитые Скорпионы - [27]
Караченцов о своих тогдашних взаимоотношениях с кинематографом вспоминает следующим образом: «Я вел какие-то дурацкие «Огоньки», спрашивал: «Сколько вы надоили?» А на «Мосфильме» сомневались: «Может ли вообще Караченцов играть положительные роли? Или только бандюг?» Помню, один из руководителей тогдашнего телевидения говорил мне на каком-то банкете: «Коля, если бы вы знали, как мы вас любим! С любой студии приходит заявка, и если мы видим фамилию Караченцова, сразу говорим «за», потому что знаем: это будет хорошо». Но перед этим я своими глазами читал заключение по пробам на картину: «Никуда не годится актер!..»
Это сегодня, спасибо судьбе, я могу выбирать. А тогда я, как дурак, ночь не спал, напомаживался… И сидел с бодуна какой-нибудь второй режиссер, смотрел, не понимая, зачем он меня позвал. Я это чувствовал. «Нате, читайте сценарий. Мы делаем фотопробы и вам потом позвоним». И почти никогда не звонили…»
Пока на кинематографическом фронте у Караченцова царило затишье, он играл в театре. И там роли следовали одна за другой: Карабанов в «Колонистах», солдат в «Прощай, оружие», кот Базилио в «Золотом ключике», Колька в «Суджанских мадоннах», Костя в «Музыке на одиннадцатом этаже». А потом наступил 1974 год, который принес в творческую карьеру Караченцова значительные перемены: он сыграл свою первую главную роль в театре и первую заметную роль в кино. Начнем с первого.
В 1973 году к руководству «Ленкомом» пришел режиссер Марк Захаров (13 октября 1933 года, Весы-Петух). С Караченцовым у него гармония лишь по месячным знакам. Как написано в гороскопе: «Между Скорпионом и Весами дружба маловероятна, зато возможно деловое партнерство. Весы могут прекрасно оформить идеи Скорпиона и направить его энергию в нужное русло». В итоге практически сразу Захаров назначил Караченцова на главную роль — Тиля Уленшпигеля — в спектакле «Тиль». Впрочем, поначалу у режиссера была идея сделать спектакль с двумя исполнителями роли Тиля. Вторым должен был стать Андрей Миронов. Но тот, увидев, как работает Караченцов, от роли отказался.
Отметим, что именно в этом спектакле Караченцов впервые запел, обнаружив перед широким зрителем свой певческий талант. И «крестным отцом» актера на этом поприще вновь оказался человек, рожденный в год Свиньи, — композитор Геннадий Гладков (18 февраля 1935 года, Водолей-Свинья).
Премьера «Тиля» случилась в 1974 году и принесла Караченцову успех: о нем впервые заговорили в театральной среде, как о восходящей «звезде». Вообще весь спектакль стал сенсацией, поскольку это была первая серьезная постановка рок-оперы в Советском Союзе. Для ее осуществления в театр на постоянную работу была приглашена очень популярная в те годы в молодежной среде рок-группа «Аракс» во главе с Юрием Шахназаровым. В сущности, именно с «Тиля» и началась нынешняя слава «Ленкома», и одним из основных проводников этой славы был Караченцов. Как писал позднее А. Колбовский: «Этот спектакль мне до сих пор помнится самым праздничным и мощным творением Марка Захарова. Красный шутовской колпак Тиля стал образом, эмблемой этого суперпопулярного театра. Но в том-то и дело, что, вспоминая «Тиля», мы представляем себе только Караченцова. Он играл неистового, хулиганистого, чертовски обаятельного фламандца почти два десятилетия, и у него не было дублеров…»
В том же году наш герой сыграл и свою первую заметную роль в кино. Она, конечно, не шла ни в какое сравнение с ролью Тиля, но стала тем трамплином, после которого актера заметили и стали приглашать уже не только на эпизоды, но и на крупные роли. Речь идет о трагикомедии «Одиножды один» режиссера Геннадия Полоки (15 июля 1930 года, Рак-Лошадь; Рак — из одной со Скорпионом стихии Воды), где Караченцов сыграл роль своего современника — Анатолия.
Рассказывает Н. Караченцов: «Я был уверен, что в очередной раз ничего не выйдет. Помню, Валя Теличкина даже перекрестила на счастье. И Геннадий Полока меня утвердил. Потом уже он рассказал, что худсовет на «Ленфильме» разделился пополам: половина была против меня, половина — за. На эту роль, кроме меня, пробовались очень известные актеры. После обеда опять собрались, опять стали спорить, и тут подъехал еще один человек, который опоздал. И он сказал: «Что вы спорите? Я не знаю, что это за артист, но эта роль — для него!» Этот голос все и решил.
А первый съемочный день — просто позор был! Первый дубль — кошмар! Второй, третий — никуда не годятся. И только после дублей семи режиссер сказал наконец: «Ура! Поймали жар-птицу. Поздравляю с первым съемочным днем!» На второй день было полегче, на третий еще полегче. И когда уже все сняли, он меня вызвал: «Коленька, простите, но все, что было в первый день, — никуда не годится. Вот сейчас вы готовы. И мы этот день переснимем».
