Знаменитые шпионы XX века - [3]
У всех правителей всегда были и свои шпионы, и контршпионы. Со временем группы разрозненных агентов и их деятельность окончательно оформились в хорошо развитые разведслужбы. К VI веку н. э. тайная служба Византийской империи в Константинополе превратилась в главный орган государства. Агентов под видом торговцев посылали в зарубежные страны, чтобы они докладывали о планах врага — прием, который, похоже, имеет сильное фамильное сходство с экспортно-импортными фирмами, используемыми в качестве прикрытия очень многими разведслужбами в ХХ веке .
Мусульмане также создали высокоорганизованные секретные службы в ходе своих стремительных рейдов по Африке, Азии и Восточной Европе. У одного из мусульманских халифов XI века была своя система тайной полиции, включающая и женщин-шпионок, которая вполне могла бы выдержать сравнение с подобными службами современного полицейского государства.
В средние века, когда многие государства были охвачены феодальными войнами, предательство и шпионаж стали чем-то банальным. В ходе франко-английских войн в конце XIII века один из знатных вельмож при дворе короля Эдуарда I, сэр Томас Турбевилль, стал главным шпионом французского короля Фи-
липпа IV. Подобно многим другим своим последователям в более поздние века, Турбевилль был пленен на поле боя и заключен в крепость города Реймса. О его знатности было прекрасно известно французам, и они не преминули сделать ему выгодное предложение . Очевидно, в обмен на пожалованный земельный участок стоимостью сто фунтов — значительная по тем временам сумма — Турбевилль согласился вернуться в Англию в качестве французского шпиона. Его главной задачей стало поднять Уэллс и особенно Шотландию против Эдуарда I — победителя шотландцев.
Летом 1296 года Турбевилль вернулся в Англию, рассказывая всем, что ему удалось бежать из французского плена. Король Эдуард принял его милостиво и даже произвел в члены Совета — правительства тех дней. И, находясь в столь привилегированном положении, Турбевилль в течение длительного времени докладывал Филиппу IV об английских планах. В конце концов его поймали — и обошлись в традиционной манере, — когда несколько его секретных донесений попали в руки предшественников нынешней МИ-5— департамента контрразведки в Англии тех времен.
Во времена Возрождения шпионаж, уже включавший в себя к тому времени и перехваты вражеских донесений, и подкуп, и самое неприкрытое воровство, превратился в признанное всеми приложение к дипломатическому ремеслу. В 1515 году посол Венеции при дворе короля Генриха VIII горько жаловался всемогущему тогда кардиналу Уолси на «королевских офицеров» в Кентербери, которые регулярно перехватывали его официальные донесения. Некоторые из этих донесений поступали из Венеции в зашифрованном виде, и посол был очень осторожен, беседуя с Уолси, боясь ненароком выдать ключ к содержимому шифрованных посланий и дать англичанам возможность расшифровать их.
К тому времени шпионы уже использовались на самом высоком уровне, и даже сам папа римский был не свободен от шпионажа высокого уровня: молодой секретарь из личного офиса папы Адриана VI был шпионом великого императора Чарльза V— постоянного политического противника святого отца. Через этого секретаря секреты Ватикана попадали непосредственно к Чарльзу V.
Приход Реформации оживил давно бездействовавшие элементы шпионажа — то, что сейчас называется идеологическим шпионажем. Люди добровольно и безжалостно предавали свои родные страны в интересах одной из двух жестоко противоборствующих ветвей христианской веры.
Император Чарльз V, который, еще будучи молодым человеком, лично встречался с Лютером в Уормсе, сам был величай-
шим мастером шпионажа своего времени. Шпионы играли весьма значительную роль в нескончаемых войнах, которые наполняли его царствование до тех самых пор, пока король не ушел в монастырь.
Роль величайшего европейского мастера шпионажа с энтузиазмом принял на себя его сын, хитрый и фанатично нетерпимый король Филипп II Испанский, ставший мужем английской королевы, вошедшей в историю под именем «кровавая Мэри». После ее смерти и вступления на престол ее сводной сестры, протестантки королевы Елизаветы I Англия превратилась в главную мишень секретных служб Филиппа.
Английские священники, получившие образование в европейских семинариях, засылались в Англию, чтобы докладывать о политических и военных событиях в этой стране. Но самым значительным шпионом Филиппа был посол Англии в Париже сэр Эдвард Стаффорд — первый двойной шпион, упоминание о котором встречается в истории. Стаффорд начал свою деятельность с установления контактов с испанским послом в Париже Бернардино де Мендосой, используя для этого своих друзей-ка-толиков, а также родственников, живущих во Франции, королевы Марии Шотландской, сидевшей в то время в тюрьме . Испанцы знали, что Стаффорд постоянно нуждался, и потому предложили ему деньги и драгоценности в обмен на секретную информацию. Мендоса докладывал Филиппу, что Стаффорд был «достаточно готов к тому, чтобы давать информацию», и король Испании одобрил выплату последнему «2000 крон или тех драгоценностей, которые вы укажете». Впоследствии в испанских секретных донесениях Стаффорд упоминался не иначе, как «наш новый друг».
Книга рассказывает о судьбах крупнейших разведчиков ушедшего века от Эрнста Вольвебера до Зорге и Абеля.
Книга рассказывающая о судьбах крупнейших разведчиков ушедшего века от Эрнста Вольвебера до Зорге и Абеля.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Данная книга не просто «мемуары», но — живая «хроника», записанная по горячим следам активным участником и одним из вдохновителей-организаторов событий 2014 года, что вошли в историю под наименованием «Русской весны в Новороссии». С. Моисеев свидетельствует: история творится не только через сильных мира, но и через незнаемое этого мира видимого. Своей книгой он дает возможность всем — сторонникам и противникам — разобраться в сути процессов, произошедших и продолжающихся в Новороссии и на общерусском пространстве в целом. При этом автор уверен: «переход через пропасть» — это не только о событиях Русской весны, но и о том, что каждый человек стоит перед пропастью, которую надо перейти в течении жизни.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.