Знамение - [8]

Чудо — судьба явила пред путниками чудо!

Теперь стало ясно, почему принцесса нарушила обет враждебности — она хотела разделить свой восторг с кем-нибудь еще. Но с кем? Ведь не с детишками же — маленькими дикарями, которых жизнь научила ценить лишь еду, одежду и оружие. И не со слугами пауков, которые ценят то же самое, плюс преданность хозяевам. Только Найл мог понять ее чувства. Причем сам-то он видел похожие комнаты в Белой Башне, а вот Мерлью могла только прочитать о подобном в книгах — и вдруг увидела воочию.

— Как все это могло сохраниться, Найл?

— Очень даже просто, — пожал плечами правитель. Хозяева узнали о приближении Кометы, собрались, уехали в космопорт и улетели на другие звезды.

— И все бросили?

— А зачем им это все? — опять пожал плечами Найл. — Мы тоже ничего отсюда не возьмем. Эти бокалы красивые, но очень хрупкие, надолго их не хватит. Занавески? Так ведь у нас нет окон. Стул ты с собой тоже не понесешь, тяжеловат, а пользы особой нет. Стол — тем более. Все, что здесь сохранилось, нужно только здесь и нигде больше.

Мерлью подошла к столу, взяла букетик, тихонько подула, очищая от пыли.

— Какие красивые. Как настоящие. И она оглянулась на правителя. Ведь почти тысяча лет прошла! А все осталось нетронутым.

— С тех пор здесь никого не было, — Найл приблизился к окну, коснулся тонкого белого кружева. Здесь нет жизни. Ничего не растет, воды нет, холодно. Откуда взяться гостям?

— Но ведь люди здесь жили!

— Они привозили воду, еду и тепло с собой. Боюсь, мы не скоро сможем повторить это.

— Я хочу остаться здесь, — прошептала принцесса. Я хочу сидеть на этих стульях, пить из этих бокалов.

— Пойдем, посмотрим еще, — Найл взял ее за руку и потянул дальше, в отделанный орехом коридор.

Витиевато петляющие древесные волокна сплетали замысловатые светло-коричневые кружева. Правитель провел по ним рукой, и тут же пожалел — от прикосновения тончайшая отделка поползла со стены, как сползает слой грязи с влажного камня. Принцесса за спиной жалобно охнула.

— Извини, я не хотел.

Он толкнул встречную дверь, и они вошли в небольшую комнату с кроватью у стены и столом у окна. Кровать с двумя высокими черными спинками казалась неправдоподобно большой, она так и пребывала застеленной — зеленое одеяло, белый пододеяльник, высокая подушка.

— Найл, я лягу, ладно? Хоть почувствовать, как это было.

Мерлью шагнула к постели, но нечаянно задела спинку — послышался громкий щелчок, черное покрытие в долю мгновения свернулось в рулон, из спинки на пол посыпался крупнозернистый порошок, уже через минуту кровать покосилась, со стуком упала на пол, взметнулось облако пыли. Молодые люди закашлялись и поспешили в коридор.

— Боюсь, не поспать нам на местных постелях, — поморщился правитель.

Принцесса ничего не ответила, двигаясь дальше по коридору. Толкнула следующую дверь, и оба снова ахнули:

— Библиотека!

Стеллажи книг под самый потолок, десятки стеллажей! После минутной радости Найл с тоской сообразил, что всего этого сокровища им отсюда тоже не унести, и улыбка его потухла — все знания, которые скрываются под толстыми корешками, так и останутся в горах, нетронутые, бесполезные.

Коридор уперся в лестницу, они поднялись этажом выше и оказались на площадке с двумя комнатами — здесь двери не уцелели. В той, что побольше, стояли широкая постель, шкаф, стол. А на столе — компьютер. Точно такой же, какой стоял на столе Торвальда Стиига, в Нью-Йорке. Казалось, достаточно щелкнуть тумблером выключателя — и засветится монитор, заговорят динамики, и мудрое изобретение человечества начнет отвечать на трудные вопросы и давать правильные советы. Найл даже руку протянул — и тут же отдернул. Не хотелось бы, чтобы и разумный агрегат рассыпался в пыль веков. Пусть лучше стоит.

В другой комнате пол и три стены были выложены маленькими каменными квадратиками, а вот четвертая казалась сделанной из единого огромного зеркала. Принцесса стерла пыль на уровне лица, надолго вгляделась в свое отражение, потом попросила:

— Найл, выйди, пожалуйста, на несколько минут.

Когда он вернулся, туника принцессы валялась на полу, а девушка, несмотря на холод, стояла перед протертым зеркалом в одном лишь подаренном Райей розовом платье из тончайшего паучьего шелка — рубиновые серьги и заколку в расчет можно не брать. Сквозь ткань хорошо просматривались съежившиеся в розовые кнопочки соски, глубокая тень между плотных, словно набухших от молока грудей, ямка пупка на втянутом животе и большой кровоподтек на боку — похоже, принцесса где-то здорово ушиблась.

— Замерзнешь, Мерлью, — окликнул ее правитель.

Девушка повернулась. В глазах ее сверкали крупные слезы.

— Мерлью, — испугался Найл, — ты чего?

— Ну почему, почему я родилась сейчас, а не тогда?

Правитель привлек ее к себе и крепко обнял.

* * *

Когда они вернулись, в первом зале толпились Дравиг, Шабр, Симеон и хмурая Нефтис.

— Извини, Посланник, — Дравиг изобразил легкий ритуальный поклон. Ваши мысли звучали столь громко, что нам тоже захотелось посмотреть, как жили люди до нашего появления. Твоя стражница сильно обеспокоилась твоим отсутствием, и я решил взять ее с собой.