Знамение - [27]

– Ну-ка, глянем дальше… – Василий снова ударил по клавише. – Может, еще знакомые лица попадутся?

Он оказался прав. Примерно после десятка кадров, изобилующих всевозможными позами совершенно нагих и чуть прикрытых бельем «фотомоделей», появилось изображение совсем еще молоденькой девчушки, которая с неестественно веселой улыбкой демонстрировала свою анатомию.

– Ну, уж это и вовсе никуда не годится! – Остановив кадр, Алексей стукнул ладонью по столу. – Это ж совсем еще соплячка! Ей всего-то тринадцать. Ее за драки с одноклассницами поставили на учет в детскую комнату милиции. Выходит, он и эту малолетку задействовал? Охренеть!

– Что здесь происходит?! – неожиданно послышался баритон вбежавшего в кабинет Клобукова.

– Смотрим журнал «Веселые картинки»… – Гуров не спеша повернулся в его сторону и строгим, лаконичным жестом распорядился, чтобы тот подошел поближе. – Вы можете объяснить, господин Клобуков, что это за «картинная галерея»?

– Я не понимаю, кто дал вам право рыться в чужом компьютере? – Баритон Клобукова постепенно начал срываться на фальцет. – Это… это материалы по делу, которое я сейчас самостоятельно расследую в неофициальном порядке. Мне стало известно о подпольной порностудии, существующей в нашем городе, и я решил собрать достаточный объем улик, чтобы… начать официальное расследование. А вы…

– А я вот взял и посмотрел, – Гуров смотрел на него с нескрываемой неприязнью, – и сделал вывод, что поступившая мне информация о тесной связи замначальника жуковского угрозыска Клобукова с местным криминалом полностью соответствует действительности. И мне теперь ясно почему. Уголовникам хорошо известно о его «шалостях» с малолетками, и поэтому он сидит у них на очень крепком крючке. Как говорится, увяз коготок – всей птичке пропасть. В обмен на их молчание он уводит от ответственности наркоторговцев, жуликов, грабителей и убийц. Уверен, что и оперативной информацией приторговывает, как это часто бывает в таких ситуациях. Или я не прав? Прав… Так что, Клобуков, давай не будем играть в невинность. Предлагаю прямо сейчас написать чистосердечное признание. Если не хватает решимости, могу дать послушать записанные мной свидетельские показания на этот счет. Но если и это не убедит, проведем очную ставку с этой девочкой. – Он указал на монитор.

В комнате наступило напряженное молчание. Опера, Алексей и Василий, выжидающе смотрели на своего, может быть, даже приятеля, который вдруг стал подозреваемым. И в чем!.. В том, что даже среди уголовников считается занятием низменным и презренным. Клобуков стоял низко свесив голову. По его лицу пошли багровые пятна. Он молча сделал шаг к столу и буквально рухнул на стул.

– Мне удостоверение сдать? – чуть слышно спросил он охрипшим голосом.

– Безусловно, – последовал жесткий ответ Льва.

Гуров вызвал в кабинет оперов начальника угрозыска и начальника райотдела. И майор, и подошедший следом крупнотелый подполковник вначале никак не могли поверить в то, что старший лейтенант Клобуков, который по райотделу всегда значился в числе лучших, оказался замешанным в делах весьма и весьма неблаговидных. Но поверить пришлось… После того как Клобуков написал заявление о явке с повинной, где перечислил немало эпизодов своего сотрудничества с местными и областными криминальными структурами, Гуров решил его допросить о том, как же на самом деле проводилось расследование причин убийства механизаторов. Деморализованный оглушительным разоблачением, Клобуков выглядел довольно жалко и убого. От его недавнего лоска не осталось и следа. Он признался, что об убийстве механизаторов знал уже тем утром, когда их еще не начали искать. Часов в десять утра на его мобильный позвонил неизвестный и сказал примерно следующее: «Валян, звоню тебе по мандату от Джека. Так вот, у вашей Трофимовки ребята двух колхозников завалили. Надо это оформить, как будто они меж собой не поладили и друг друга кончили. В общем, виноватых нет. Что и как сделать – сам знаешь. Сейчас заверни домой. В почтовом ящике конверт – там гонорар. И не вздумай подвести!»

– И сколько же вам заплатили? – Гуров с нескрываемым презрением смотрел на еще совсем недавно самоуверенно-чванливого «мачо».

– Тысячу баксов… – с трудом выдавил Клобуков.

Далее он пояснил, что с губернским криминальным авторитетом Джеком он связан уже около пяти лет. Тот поймал его на пристрастии к малолеткам, скрытно сняв на видео пьяную оргию в сауне, участником которой оказался не только Клобуков, но и некоторые иные чины районной и областной администрации. С кем именно он тогда кутил, Клобуков говорить отказался наотрез.

– Если я назову хоть одну фамилию, мне и в Бутырке глотку перережут. А здесь я и часа не проживу, – почти шепотом пояснил он.

По завершении формальностей, связанных с задержанием Клобукова, Лев взял служебную машину (на сей раз ему была выделена вполне приличная «пятерка») и отправился по найденным в картотеке адресам. Перед выездом он встретился с начальником местной ГИБДД, которому высказал свои суждения по поводу ночного отморозка, слепящего встречных. Крупнотелый майор, с выражением конфузливой досады на лице, внимательно выслушал Гурова, после чего, надув щеки и издав озабоченное «п-ф-ф-ф-ф…», сдержанно известил: