Знаки ночи - [16]

Моя бывшая жена, как всегда, была свежа, прелестна и голубоглаза.

И за словом в карман не лезла.

– Смолин, – удивленно и без какого-либо наигрыша произнесла Светка. – А я ведь своим глазам не поверила, даже очки мамины специально напялила на нос. Смотрю в окно – батюшки, мой бывший, как муравей, веточки на помойку тащит. Сопит, кряхтит, надрывается, брюшком, отросшим от фаст-фуда, трясет. И откуда только здесь взялся? Ты же сюда уже несколько лет нос не кажешь, лишний раз со мной встречаться не хочешь.

Вот ведь память. Ну было такое, сказал я ей при разводе, что вероятность нашей возможной встречи стремится к нулю, поскольку я теперь туда, где мы можем столкнуться даже случайно, носа не суну. А особенно на родительскую дачу. Я сам давно про эти слова забыл, а она – нет.

И нет у меня никакого брюшка. Это мой стабилизационный фонд.

– Маме-папе помогать надо, – по возможности независимо ответил ей я. – Они уже старенькие, сами не справляются.

– Саша, – в этот момент выглянула из калитки мама. – Давай не задерживайся, с отцом надо еще душевую кабину перевернуть. Он и сам справится, конечно, но ты подстрахуй. Ой, здравствуй, Светочка!

Мама не желала смириться с тем фактом, что мы развелись, и до сих пор лелеяла надежду на то, что все еще образуется.

– Здрасьте, тетя Лена, – бодро ответила моя бывшая. – Он уже идет.

– Разговаривайте-разговаривайте, – тут же сменила тон мама. – Митя и сам все сделает, как-никак спортсмен бывший!

И калитка закрылась.

Я ждал очередной колкости, но ее не последовало. Светка стояла, молчала, смотрела на меня и вертела в руках свой букетик цветов.

Самое забавное – мне тоже ей сказать толком было нечего. Поначалу, как только развелись, я столько всякого передумал, а сейчас… В голову ничего не приходит.

Нет, права Маринка. Мы с ней как-то у меня сидели, «мартишкой» баловались, и она тогда сказала, что встреча с бывшим – это как поход на кладбище. Стоишь над могильной плитой, думаешь о том, что не сделал, не сказал, не донес до человека, а изменить ничего нельзя. Все давно сгорело, превратилось в прах, ушло в землю, и ничего не осталось. А если даже и осталось, то применения этому не найдешь – человека-то уже нет.

Все так, все верно. И сейчас тому есть прямое подтверждение, оно стоит напротив меня.

Кстати – вот еще одно свинство этой ситуации. Ну почему мы с ней встретились именно сейчас, когда я лохматый, чумазый, в трениках и сланцах на босу ногу? Нет чтобы в городе, чтобы я в костюме дорогом был, и все такое. Ну как человек чтобы выглядел.

Чушь какая в голову лезет.

– Н-да, – наконец сказала она. – Ты не изменился. Разве что располнел. А так – все тот же. Никогда ты не умел в нужный момент найти правильные слова. Я уж не говорю о твоей патологической неспособности принимать мужские решения.

– Какой есть, – по возможности безразлично произнес я. – Другим не буду.

– В том и беда, – вздохнула Светка и повторила: – В том и беда.

– Не знаю, других во мне всё устраивает, – пошел я по-простому и банальному пути, то есть начал использовать обкатанные и проверенные поколениями мужчин фразы. – Это тебе все не так во мне было и не эдак.

– Смолин, вот какой же ты… – Светка, как видно, хотела поддержать нашу кинематографическую беседу не менее заштампованной фразой, но ей сделать этого не дали.

– Сашка! – донесся до меня чей-то голос, после мою шею обвили девичьи руки, а в щеку ткнулись мягкие губы. – Как же я соскучилась!

Глава четвертая

– Смолин? – удивленно подала голос Светка. – Это кто?

Кто, кто. Я и сам в первую минуту не понял, что происходит. Некому меня сейчас нежно лобызать, и скучать по мне тоже особо некому. Нет у меня ни с кем ничего такого. С Сашкой Вязьминой из операционного отдела нечто лирическое намечалось по весне, но потом это все сошло на «нет». Как ни крути, но служебные романы, пусть даже представителей разных банковских служб, к добру не приводят. Слухи, сплетни, советы, отдел по работе с персоналом… Короче, слишком много «нет» и чрезвычайно мало «да». В общем, переспали мы с ней пару раз, да тем и ограничились.

А уж о той девушке, которая меня сейчас обнимала, я даже и думать в этой связи никак не мог. Хотя бы потому, что она с пистолетом не расстается и характер имеет такой, что даже мне, ко всему привычному, не по себе становится. Маринка – и та поспокойней и поуравновешенней будет, чем эта рыжая бестия.

Но не воспользоваться данной ситуацией было бы грешно. Хоть бы даже для того, чтобы умыть Светку.

– Женька! – радостно заорал я, и даже приподнял невысокую и легонькую сотрудницу отдела «15-К» в воздух. – Приехала!

– За тобой! – восторженно ответила Мезенцева, сверкнула зелеными глазами и лихо поцеловала меня в нос. – Я же говорю – соскучилась ужас как! Вот вообще!

Самое забавное – не врет. Точно, за мной приехала. Понадобился я ей зачем-то. И не ей одной, вон у поворота знакомая до боли машина стоит. Не сомневаюсь, что в ней за рулем сидит еще один мой знакомый, тот самый, до которого я второй день дозвониться не могу.

– Ну не буду вам мешать, – чопорно сообщила Светка. – Рада была повидаться, Саша.

– А это знакомая твоя, да? – спросила Мезенцева, тут же подошла к моей бывшей и протянула ей свою ладошку. – Привет, я Женя.