Знак вурдалака - [97]
Дурново засмеялся в ответ.
— В том нет надобности. Ничего вы не знаете. И я хочу помочь. Ты скажи Волкову — пусть присмотрится к господину Зотову.
— К статскому советнику Зотову?
— К нему. Кто он есть? Что за человек?
— Не сильно смелый и приятный человек.
— Не смелый? Ведь в старые времена он фискалом был. На самого Меншикова донос подал. А для сего смелость надобна. Меншиков тогда в большом фаворе был у императора Петра Алексеевича. А, стало, такой человек все на карту поставить может.
— То давно было, Порфирий Кузьмич. Тогда Зотов отчаянный был. Карьеру делал. А ныне все его смелость вышла. Хочет действительным статским советником быть.
— Коли человека в угол загнать, то он на многое способен. Вот от того я врагам всегда лазейку оставляю. Испугались и ладно. И пусть бегут, поджав хвост. А Волков твой напрямик прет. Ворога загоняет в угол. А у того выбора нет, как защищать себя до конца.
— А Кантемиры здесь каким боком, Порфирий Кузьмич?
— Дак фискалом был господин Зотов и многое знает. А Кантемиры приближены были к государю Петру Алексеевичу. И знал господин Зотов о Кассандре Кантакузен многое. Слухи собирал о вурдалаках и способностях тайных. Зачем?
— И зачем? — спросил Тарле.
— Тогда Мария Кантемир состояла в любовной связи с императором. Вот и хотел Зотов Марию в колдовских чарах обвиноватить. Собирал сведения и слухи. Готовился.
— И что?
— Дак помер государь Петр. Зотов в опалу попал, ибо Меншиков при новой императрице Екатерине первым человеком империи стал. Мария же Кантемир перестала влиять на события, и потому все, что нарыл Зотов по неё, стало не надобно. Но когда Анна стала императрицей, то Зотова вернули и он продолжил начатое.
— Ты, Порфирий Кузьмич, али против начальника своего действуешь?
— Сие тебе знать без надобности. Ты мои слова Волкову передай и пусть все проверит.
Дурново замолчал. Закутался в шубу и прикрыл глаза, словно задремал.
Иван Карлович Тарле задумался над его словами.
«С чего это Дурново решил Волкову помогать? Никогда они дружны не были. Скорее наоборот. А здесь он решил такой подарок сделать Степану Андреевичу?»
… Иван Карлович Тарле очнулся в сугробе.
На них с Порфирием Дурново напали. Всадники сопровождения отстали немного и в лесу они услышали удалой свист. Затем на них навалились разбойники.
Первый громадного роста бородатый детина остановил лошадей.
Второй полоснул ножиком возницу.
Тарле приготовил пистолет, и прицелился в первого. Раздался щелчок, и добрый немецкий пистоль разорвало у него в руках. От этого он и вывалился из саней и далее ничего не помнил…
Глава 18
Письмо
«Господину надворному советнику Волкову.
Чиновнику юстиц-коллегии для особых поручений при Правительствующем Сенате Империи Российской.
Милостивый государь, Степан Андреевич.
Я сделал то, о чем ты меня просил. И могу ныне полный отчет представить.
Хочу сообщить о том, что та книга, „История рода Кантакузен“, написана была гораздо позже срока указного в ней. Первые части в сем томе есть самые старые. В них говориться о ранней истории Кантакузенов. Надписи в ней исполнены искусно опытным каллиграфом.
Но далее, когда за перо взялся тот, кто именует себя ворником Кантакузена, все напоминает не истинную, но поддельную историю рода Кантакузен.
Во-первых бумага.
Первый блок писан на бумаге из Гамбурга. Качества отменного и для письма она весьма удобна. По цене такая бумага была в те времена весьма дорога.
Ворник Кантакузенов использовал иную бумагу. Та бумага изготовлена во Франции. Она более новая, о чем говорят водяные знаки на страницах.
О самом тексте истории рода Кантакузен.
Там писано:
„Detur digniori.
Я ворник дома Кантакузен, Иоанн.
Для детей моих Власты и Миклоша.
Послание об истории рода, коему я и многие предки ваши служили“.
Таковая должность при дворе князей рода Кантакузен действительно существовала. Ворник суть хранитель врат или привратник.
Но ворника дома Кантакузен в то время звали Матиуш. А ворника именем Иоанн в доме Кантакузенов тогда не было. И никаких детей его не было. Все сие выдумка, рассчитанная на людей не знакомых с историей сего знатного рода.
Но читаем далее:
„Aequam memento rebus in arduis servare mentem.
Много лет потратил я на изучение науки тайной и хочу сие записать, ибо сведений про сие нет в книгах. И вижу я токмо домыслы, в коих ни слова правды нет. Хочу сообщить, что есть вурдалак, дети мои. Ибо придется вам столкнуться с сим злом. Которое порождено было одним из рода Кантакузен.
Вурдалак существо не простое. Сие не есть мертвец, восставший из гроба для мести живым. Сие не есть оборотень, что способен принять облик животного. Я никогда не видел, чтобы человек обращался в иное существо. Сие досужие домыслы.
Безграмотные крестьяне нашей родины говорят о восставших мертвецах. Они понимают сие так:
Некто, был при жизни мучим вурдалаком и после смерти ему суждено стать вурдалаком самому.
Они говорят, что некто, кто был укушен оборотнем, сам станет таким!“.
Сие не более чем пересказ деревенских сказок, Степан Андреевич. Да и переходы в книге весьма резкие. То старинный кинжал, то „фараонов состав“, то вурдалаки и ведьмаки. Словно не просветить желает ворник, а запутать дело еще больше.
