Знак вопроса, 2003 № 03 - [9]

При разлете на медный экран возникшие сверхтяжелые ядра затормозятся, произведя при торможении новые реакции на поверхности, где их и анализируют с помощью масс-спектрометрии и других методов анализа. Вопросов много. Но киевские физики абсолютно уверены в своих результатах. Они использовали точнейшие широкодиапазонные масс-спектрометры, Оже-спектроскопию, а также традиционные ядерные методы: рассеяние протонов, альфа-частиц и дейтронов для определения зарядов сверхтяжелых элементов. Результаты независимых исследований образцов в разных институтах Украины совпали.

Я не знаком с господином С. В. Адаменко, руководителем лаборатории предприятия «Протон-21», но я отлично знаю В. И. Высоцкого, профессора радиофизического факультета Киевского университета им. Т. Г. Шевчеико. Более двадцати лет мы работали вместе над проблемой создания коротковолновых лазеров. Итогом наших исследований явилась первая в мире монография «Гамма-лазеры». Помимо этого, в наших статьях, начала 80-годов, был поднят вопрос об оптимизации слияния ядер дейтерия в кристаллах, который был обусловлен поиском эффективных нейтронных источников для накачки лабораторных непороговых гамма-лазеров. Суть явления состоит в том, что при движении частиц в кристаллической решетке в ряде случаев имеет место существенное (на много порядков) снижение потенциального барьера (порога реакции), вплоть до его полного исчезновения и, следовательно, приводит к более эффективному слиянию ядер. Регистрация явления возможна через анализ излучений, сопровождающих ядерные реакции. Однако теория и эксперимент не шли под руку друг с другом, а развивались самостоятельно. Упомяну интересную работу Т. Я. Гораздовского, который в середине 60-х годов наблюдал жесткое излучение при сдвиговом разрушении твердых тел (так называемый реологический взрыв). Позднее академик Б. В. Дерягин с коллегами в 1986 году зарегистрировал нейтроны в кристаллах дейтерия с литием при образовании трещин. Затем, в 1989 году, последовали сенсационные опыты химиков Флейшмана и Понса из США о регистрации излучений при электролизе палладия в тяжелой воде, сопровождавшиеся огромным потоком нейтронов, что оказалось преждевременным результатом — артефактом. Обещания получения дешевой энергии обернулись мифом, что разделило ученых па верующих и неверующих в холодный ядерный синтез. Сразу после сообщения Флейшмана и Понса, к которым поспешил примкнуть геофизик П. Джонс из того же штата Юта, в мире начались «контрольные» эксперименты. В наших опытах апреля 1989 года (Р. Н. Кузьмин, Е. М. Сахаров, Б. Н. Швилкии), проведенных на физическом факультете МГУ им. М. В. Ломоносова и институтах среднего машиностроения, отсутствовали гигантские потоки нейтронов и в электролизе и в газовом разряде. Но были обнаружены новые элементы и тритий, которые не были в контрольных образцах. Позднее и другие отечественные исследователи подтвердили, что в газовом разряде обнаруживаются многие элементы периодической системы (Р. Я. Кучеров, И. Б. Савватимова, А. В. Карабут, НПО «ЛУЧ»), аналогичные результаты были получены и зарубежными учеными США, Японии и других стран. В конце 90-х годов образование новых элементов наблюдал Л. И. Уруцкоев в опытах со взрывающимися проволочками (дочернее предприятие научного центра — Курчатовский институт). В начале нового века академик Р. И. Нигматулин (вкупе с учеными США) изучил схлопывание газовых пузырьков дейтерия в растворе ацетона, чем подтвердил ранние результаты по наблюдению слабого потока нейтронов при кавитации дейтерированных растворов, выполненных А. Г. Липсоном под руководством академика Б. В. Дерягина. Теоретические модели схлопывания пузырьков были рассмотрены в начале 90-х годов В. И. Высоцким и мной. В середине 80-х годов с Украины ко мне на консультацию в лабораторию, с соответствующим сопровождением, привезли кандидата технических наук Б. В. Болотова, «отмотавшего срок» за «критику» Советской власти. Он, будучи инженером-электриком, получал «в отсидке» «золото» в дуговом разряде. Были и другие умельцы в нашей алхимической стране, которые преобразовывали не только элементы, но по телевизору заряжали воду и лечили людей, с благими намерениями перераспределяли государственное имущество, радея на словах о пользе российскому народу. Расцвели лженаука, а заодно и борьба с ней. Холодный ядерный синтез не единожды пытались закрыть, считая, что это чушь собачья! Не удалось.

Киевские физики утверждают, что они нашли способ достижения сверхвысоких концентраций нейтронов в ядрах, что, как известно, и делает изотопы стабильными. Существование ядер, перенасыщенных нейтронами, создает сказочный образ супермикроскопических нейтронных звезд. Недавно я выдвинул гипотезу о накоплении нуклонов в железном ядре Земли, что приведет к его нейтронизации через миллиарды лет. Нейтронная звезда — огромный зародыш супермелких нейтронных элементов. При коллапсе нейтронной звезды и ее последующем взрыве могут появиться и сверхтяжелые элементы. Я являюсь сторонником кластерного строения материи и не только слипшихся в груду атомов, но и ядерных кластеров. В кластерной модели наиболее наглядно выступают автономные ассоциации нуклонов, готовые к распаду и слиянию ядер. Пока это рабочие гипотезы. Я верю профессору В. И. Высоцкому, если он заблуждается, то честно, а не подтасовывает данные. Ранее В. И. Высоцкий и кандидат физико-математических наук А. А. Корнилова, у которой я тоже был наставником от дипломной до кандидатской, переоткрыли эффект Керврана, утвердив биологическую трансмутацию элементов: бактерии уничтожают радиоактивность! Кервран обнаружил, что курица осуществляет трансмутацию ядер, накапливая кальций из пищи, обедненной этим элементом. Почему-то эта сенсация не затронула научное общество. Опять одно и то же: «Не может быть!» Практически вся деятельность в области холодной ядерной трансмутации для нормальной науки слишком плохо пахнет.