Знак кровоточия. Александр Башлачев глазами современников - [9]

АЛЕКСАНДР ПУГАЧЕВ, клавиши: В сравнении с многими моими знакомыми, Саша Башлачев был человеком, к которому тянуло, с которым можно было поговорить о жизни, о таких важных вещах, как отношение к миру. Правда, у меня-то с ним подобных бесед было немного, хотя мы хорошо чувствовали и понимали друг друга. Конечно, было много безалаберности, разгульности, тогда мы так общались.

Город у нас музыкальный, это многих объединяло. У нас было много рок-н-ролльных записей, мы собирались, слушали музыку конца 60-х годов, движения хиппи. У Саши есть такие строчки: «Ведь биг-бит, блюз и рок-н-ролл околдовали нас первыми ударами». Среди большого количества рок-групп Саша выделял «The Doors», он очень любил Джима Моррисона. Это было странно… Мы-то все слушали совершенно другую музыку, все, что было тогда популярно. А у Саши был «The Doors», в первую очередь.

Мы пытались выразить себя через музыку. Был у нас такой популярный ежегодный конкурс политической песни «Красная роза», участвовали коллективы из разных мест, большое количество вокально-инструментальных ансамблей. Многие из них играли по ресторанам, конкуренцию друг другу составляли, можно сказать, музыкальные традиции в Череповце, были богатыми. Были удивительные, очень самобытные группы: «Белые грифы», «Новое время», например. Вот и нам тоже надо было воплотить свои музыкальные амбиции, мы и решили собрать «Рок-сентябрь».

ОЛЕГ ХАКМАН, вокал: «Рок-сентябрь» был чисто танцевальным коллективом, который на танцах зарабатывал деньги. А директором Дома культуры был папа Славки Кобрина, нашего гитариста, он дал нам зеленый свет. Мы и давай покупать аппаратуру: ящики, динамики, инструменты… Клавиши у нас очень крутые были. Я, помню, купил бас-гитару - и полгода на сухариках жил. Такой вот хозрасчет. Хотели хорошо делать свое дело, не лишь бы как… Звукорежиссер наш, Юрка Сорокин клеил из фанеры колонки. В общем, усиленно готовились к выступлениям. Наверное, хотели быть звездами. Очень хотели, конечно, вылезти из Череповца, нашего районного центра. Но единственное, что мы смогли сделать, так это отдать в Москву за бутылку коньяка нашу катушку: альбом 1982 года «Нам нужен ветер» - самый, скажем так, хитовый. Никто не знал, что это из Череповца! Я по прошествии многих лет был на гастролях в Евпатории. Люди знали эти песни! Исполняли шикарную песню «Все сначала» в Евпатории, в ресторане! Была такая чешская группа «SLS». Мы запись с концерта сделали, и потом мелодию немного подкорректировали, Башлачев написал русский текст. Переводом озадачены не были. Первое слово услышали, подумали, что, наверное, про любовь. И Саня подобрал слова. Он музыкальный парень был, строку чувствовал. Не всегда поэт может написать из подстрочника хорошую песню. А он делал это талантливо!

Меня радовало, что Санька умудрялся писать в очень короткие промежутки времени. Во*г он приезжал на репетицию, мы собирались, он посидит, посидит, послушает, мы поиграем. И вот - уже что-то родилось!

АЛЕКСАНДР ПУГАЧЕВ, клавиши: В общей сложности, за период с 1978 года по 1983-й Башлачев написал десятка два песен для «Рок-сентября». Тогда мы были по-настоящему слиты: Саша писал тексты, и нам хватало профессионализма, чтобы под них делать музыку. Поначалу Сашка сочинял под нашу музыку совершенно бессмысленные тексты. Но если нам нужны были слова, то мы брали музыку и клали на текст, который он сочинял прямо при нас: садился за стол и за пять минут писал! Тексты песен для «Рок-сентября» были своего рода квинтэссенцией его отношения к миру, некоего бунтарского отношения ко всему, что происходило вокруг нас. У него не было тогда крупных форм, он все воплощал в двух-трех куплетах. У нас в те годы была неприязнь ко всему советскому, но он был человеком, который выражал эту неприязнь в основном через юмор, через насмешку.

ОЛЕГХАКМАН, вокал: Период «Рок-сентября» - с 1979-го по 1983-й год - это целый пласт нашей жизни.

Мой приятель всю неделю нездоров,

Он молчит и бродит словно тень.

Всю неделю по рецепту докторов Он микстуру с ложки пьет три раза в день.

Но сегодня я к приятелю пришел и сказал:

«Не слушай никого. Лучший доктор -Это доктор РОК-Н-РОЛЛ.

Я принес тебе пластинку «Статус кво».

Рок-н-ролл. Доктор рок-н-ролл.

Когда мы начали работать, я просто сказал ему: «Сань, напиши что-нибудь в стиле регги». Обычно первоначально была музыка, на нее он накладывал стихи. А для «Почтальона», например, музыки не было.

Не хочу прощаться с коротким летом,

Но уже желтеет зеленый клен.

Едет на воздушном велосипеде Грустный и загадочный почтальон.

Он придет и каждому лично в руки Выложит холодные …

Принесет повестку об осенней скуке

И, конечно, пару сырых газет.

Почтальон едет в облаках на велосипеде. Почтальон, мы тебя так рано еще не ждем. Почтальон принесет колючий осенний ветер… Ветер гонит листья пустых конвертов,

Капли телеграмм стучат в стекло.

Стало мне смешно получать приветы Из далеких стран, где всегда тепло.

Я эту песню записал уже с другими музыкантами. Это был последний Сашин текст, после этого он для меня уже не писал.

Сашка всегда делал комментарии к своим стихам: где, что, как спеть - он же поэт, он знал, о чем писал. Он по-своему видел стихотворение, а я, допустим, по-своему. Я с музыкальной точки зрения, а он - с чисто эмоциональной. Расхождения с Сашей у нас были, ввиду специфики работы. Что такое работа на танцах? Я, как олицетворение группы, как главный вокалист должен был петь то, что надо народу. Саша воспринимал меня как исполнителя всего и вся! Да, основа-то была рок-н-ролльная… Но что бы я ни слушал для души, мое дело - выйти на сцену и работать для народа. Вот мы и спорили! Но, тем не менее, это не мешало нам работать.