Знак дракона - [4]

Но тут кто-то налетел на меня сзади и сбил на землю. Мне зажали рот, кто-то заломил мои руки за спину, и я почувствовал, как веревка впилась в запястья. А потом меня подняли и потащили куда-то в сторону ратуши, по-прежнему зажимая мне рот рукой.

Но глаза мои были открыты. И до самого последнего момента я видел небо над головой и черный знак дракона над городом. Я единственный на этой площади видел его.

ПИСАРЬ

Я снова проснулся от кошмара.

Была ночь. Впрочем, нет, я не знаю, ночь была или день - в подземелье это не имеет значения. А я был в подземелье, в подземелье под башней почему-то и в этом кошмаре, как и вчера, и позавчера, я твердо знал, что нахожусь в подземелье под башней, хотя и не мог понять, как это меня занесло туда. Я стоял в кромешной тьме и вовсю пялил глаза, пытаясь разглядеть хоть что-то. Но ни одного луча света не проникало в подземелье. И было тихо, так тихо, что я слышал стук собственного сердца. И только иногда откуда-то издалека, многократно отражаясь от невидимых в темноте стен и сводов подземелья, доносился стук падающей на пол капли воды.

Потом, как и вчера, в руке у меня неведомо откуда появилась свеча. И хотя я, как ни странно, по-прежнему не видел ничего вокруг - даже пола под ногами, - я двинулся вперед, туда, где капала вода. Я почему-то совсем не вспоминал тогда о драконе, хотя и знал, что это - то самое подземелье, где он обитает. В моих кошмарах - и в сегодняшнем, и в прошлых - не было даже и мысли о драконе, вот ведь что самое странное. Я вспоминал о драконе лишь потом, проснувшись от ужаса, в облегчении от того, что все увиденное лишь сон. И удивлялся.

А тогда я все шел и шел вперед на звук капающей откуда-то с немыслимой высоты воды, но он все не приближался. И вдруг впереди, прямо передо мной, так близко, что можно было достать рукой, возникла белая стена. А на ней...

На ней прямо перед моими глазами темной запекшейся кровью был начертан знак дракона.

И тогда я закричал.

И проснулся.

Наверное, я кричал только во сне, потому что Марта - я это слышал мирно спала рядом, ничуть не обеспокоенная моим пробуждением. А я, как и вчера, лежал, постепенно приходя в себя, слушая, как замедляются удары сердца, и пытался понять, что же все это означает. Третий кошмар подряд, и все одно и то же. С кем бы посоветоваться? Впрочем, о чем я думаю - в такое время заводить разговор о знаке дракона. Хорошо еще, что я не проболтался вчера, когда зашла речь о знамениях. В такое время лучше побольше молчать.

Наверное, еще совсем рано. На улице под окном временами слышатся шаги одиноких прохожих, а вот, наверное, булочник катит свою тележку. Но еще не слышно крикливых голосов кумушек нашего квартала, что так любят перекликаться через улицу перед тем, как пойти на базар. Я лежал, не раскрывая глаз, надеясь, что еще удастся уснуть, но сон не шел. Что за напасть - третий день подряд просыпаться ни свет ни заря от дурацкого кошмара, а потом до вечера ходить со слипающимися глазами? Этот недосып не сегодня, так завтра непременно скажется, рано или поздно сделаешь ошибку при переписывании документа, и тогда прощай карьера. В нашем деле надо всегда быть собранным и точным, особенно если только начинаешь и у тебя нет солидных покровителей. Городской суд - не место для тех, кто ошибается, как любит говорить судья Буер. И он прав, я на его месте говорил бы то же самое.

На его месте... Это было бы совсем неплохо. Красная мантия, парик, высокая кафедра. По правую руку прокурор, весь в черном, по левую защитник в белой мантии поверх кафтана, внизу, в углублении, - подсудимый под охраной стражников. А сзади - писцы. Погодите, Картьен еще покажет себя, я не собираюсь всю жизнь проскрипеть в писцах, как старина Поннер. Вот наступит осень - и я подам прошение на имя бургомистра, сдам экзамен на первый чин, а там... Буер ведь тоже начинал когда-то писцом. Правда, у него, говорят, были сильные покровители. Они у него и сейчас есть, недаром же шеф камаргосов с ним так любезен и даже временами выпивает кружку пива у него в кабинете. Но в конце-то концов, кто мешает завести влиятельных покровителей мне? Если люди, имеющие вес, убедятся, что я способен на большее, чем унылое переписывание документов, мне точно так же откроются все пути наверх. Надо только проникнуть в их среду, немного пообтереться там, подождать, пока ко мне присмотрятся, а потом уж и показать кому следует, что и Картьен кое на что способен. Главное - не упускать шансов. Взять хотя бы это приглашение на обед к Ронгсам - там ведь, говорят, будет сам господин Дуорро. Вот только Марта...

С Мартой, конечно, все значительно сложнее. Она и вести-то себя не умеет в приличном обществе. Неизвестно еще, как ее там примут. Дочь садовника, крестьянка. Да будь она обыкновенной городской барышней, пусть какой угодно дурой и уродиной, - все было бы в сотню раз проще. А так... Можно, конечно, пойти и одному, но как ей объяснить это? Тем более теперь, когда она стала такой нервной. И дуется по малейшему поводу, хоть домой не приходи. А что еще начнется, когда родится ребенок? И так уже жить почти что не на что. И еще кошмар этот проклятый! И так мне вдруг стало тоскливо и муторно, что я даже застонал и открыл глаза.